То, что наша судебная система далека от понятия юстиция (то есть, справедливость), — давно ни для кого не секрет. Так же как и то, что при вынесении решений многие отечественные судьи часто не руководствуются ни законом, ни логикой, ни элементарными нормами человеческой морали. Недавно наша редакция могла в который раз в этом убедиться...
В 2002 году российская компания «Диагностические системы» из Нижнего Новгорода (производитель тест-систем для лабораторной диагностики крови на ВИЧ, гепатиты и другие инфекции) решила выйти на украинский рынок. В том же году сын владельца Анатолия Буркова — Константин зарегистрировал в Украине дочернюю компанию «Диагностические системы — Украина». Сам же Анатолий Бурков начал подыскивать в Украине человека, который смог бы возглавить «дочку», набрать команду специалистов и раскрутить бизнес. Такой человек нашелся в Донецке — Олег Шкурдай, врач по профессии, который уже много лет работал в аналогичном бизнесе и сам был разработчиком и хорошо разбирался в особенностях украинского рынка тест-систем. Было одно «но»: ценный кадр не хотел уходить из компании, в которой работал директором, а тем более переезжать в другой город. Впрочем, уговорить Олега Васильевича в конечном итоге удалось, слишком уж привлекательным было предложение. Владелец российской компании дал ему большую зарплату да к тому же пообещал вернуть половину стоимости квартиры в Киеве, которую по приезду должен был купить себе Шкурдай.
С 2003 года Олег Васильевич начал работать на нижегородского бизнесмена (сначала в должности коммерческого директора, а с 2004 года — директором), и совсем скоро компания «Диагностические системы — Украина» стала известным в Украине поставщиком тест-систем. Зарплата директору выплачивалась исправно, однако о второй части договоренности владелец компании вроде как забыл. Впрочем, в 2006 году он сам вспомнил о своем обещании и сказал, что непременно его выполнит, как только компания заработает достаточно денег. Отношения у основателя и директора были неплохими, владелец компании ценил Шкурдая за деловые качества, которые приносили компании изрядную прибыль. Время от времени росла зарплата директора, в 2008 году, когда компания увеличила свою долю на рынке до 50%, Олегу Васильевичу назначили зарплату в 80 тыс. грн. Эти деньги Шкурдай получал официально, уплачивая все налоги. Из своей большой зарплаты он должен был самостоятельно выплачивать все представительские расходы и ездить за свой счет в командировку. Кстати, за пять последних лет работы в «Диагностических системах» Шкурдай только из собственной зарплаты уплатил государству 600 тыс. грн налогов.
В начале 2011 года Олег Шкурдай написал работодателю письмо о трудовых достижениях «дочки» и мимоходом напомнил ему о давнем обещании, мол, лучше поздно, чем никогда. На что получил откровенно оскорбительный ответ. Олег Васильевич понял, что обещание насчет квартиры было не чем иным, как «морковкой перед носом». Владелец компании внезапно изменил свое отношение к директору и даже подыскал ему замену. Шкурдай передал дела человеку из России и уволился, оставив на расчетном счете предприятия свыше 4 млн грн, из которых около 2,5 млн грн составляла чистая прибыль общества за 2010 год.
Олег Шкурдай, разочаровавшись в работе «на хозяина», решил создать собственную фирму. Бывший его работодатель был возмущен таким «наглым» поведением какого-то наемного работника. Причем настолько возмущен, что захотел как-то его наказать. Директору по маркетингу Ольге Носач было предложено оговорить Шкурдая (просто сказно: «Подтвердите все, что я скажу»). Ольга от такого «сотрудничества» отказалась и сама уволилась от греха подальше. Скоро из компании ушли все бывшие сотрудники, которые не захотели работать с новым директором. Ушли не просто «в никуда», а к своему бывшему директору Олегу Шкурдаю, который вместе с Ольгой Носач основал компанию «Бест Диагностик».
Через полгода бывший работодатель напомнил своенравной Ольге о себе. Ее неожиданно вызвали к следователю в Шевченковское РУГУ в Киеве, где она с удивлением узнала, что украла у бывшего работодателя бензин на сумму 1500 грн. По такому странному заявлению Ольгу Носач привлекли к уголовной ответственности по ч. 3 ст. 191, предусматривающей лишение свободы на срок от трех до восьми лет! Дошло до суда, где дело рассматривалось более двух лет. На судебном заседании прокурор попросил суд отправить дело на дополнительное расследование. Впрочем, в дальнейшем Ольгу не беспокоили.
Компания «Бест Диагностик» стала не просто продавать, а самостоятельно выпускать тест-системы для проверки донорской крови. Новейшие украинские иммуноферментные тест-системы были дешевле зарубежных аналогов и давали более точные результаты. Неудивительно, что именно компания «Бест Диагностик» стала поставщиком тест-систем для донорских центров. Следует отметить, что украинский рынок тест-систем довольно ограничен, его емкость составляет примерно 3 млн долл. в год, и появление на этом рынке нового игрока не могло не сказаться на расстановке сил. За два года молодая компания «Бест Диагностик» благодаря своим инновациям стала серьезным конкурентом «Диагностическим системам — Украина».
Весной 2013 года в офис «Бест Диагностик» наведались правоохранители, а Олега Шкурдая начали регулярно вызывать в Шевченковское РУ ГУ. Сначала ему инкриминировали нарушение авторского права. Якобы во времена его директорства в «Диагностических системах — Украина» использовалось пиратское программное обеспечение. «Это просто ерунда. Зачем бы я такое делал? У нас все было легальное, лицензионное. На каждом компьютере есть соответствующая голограмма», — говорил Олег Васильевич. Потом правоохранители начали находить и другие поводы для общения. Последним «аккордом» стало открытие уголовного производства по ст. 365 ч. 3 УК Украины («Превышение власти или служебных полномочий»). Потом, уже во время судебного разбирательства, на предпоследнем заседании прокурор изменил обвинение на ст. 191 ч. 4 УК Украины («Присвоение, растрата имущества или завладение им путем злоупотребления служебным положением в крупных размерах»).
Бывшего директора обвинили в присвоении чрезмерной зарплаты за последние четыре месяца работы. Якобы в октябре 2010 года состоялось общее собрание компании, на котором присутствовали владелец и директор. Эти двое вроде бы договорились, что со следующего месяца (ноября) директору будет установлена зарплата в размере 3 тыс. долл. (24 тыс. грн). А Шкурдай, якобы проигнорировав это, продолжал платить себе «старую зарплату» — 80 тыс. грн, да еще и «нагло» отсчитывал из этой суммы все необходимые налоги и сборы государству Украина. Почему я говорю «якобы»? Потому что, как утверждает сам Шкурдай, об этом «общем собрании» и уменьшении своей зарплаты он узнал через два с половиной года, в марте 2013-го, от правоохранителей.
Ему можно было бы не поверить, но, оказывается, единственным доказательством того, что это общее собрание состоялось, является ксерокопия протокола собрания. Оригинала же, как выяснялось, вообще не существует. Анатолий Бурков объяснил отсутствие оригинала документа тем, что еще в 2011 году потерял его на автозаправке в Киеве. То ли его украли из машины, то ли сам потерял — сказать не может. Но о потере документа сообщал в милицию: 23 августа 2011 года обратился с соответствующим заявлением в Шевченковское РУ ГУ УВД в г. Киеве (странное совпадение, не правда ли?) В тот же день он получил ответ об отказе в возбуждении уголовного дела по данному факту.
«В начале деятельности компании бухгалтерия отправляла финансовые отчеты в Нижний Новгород каждый квартал. Потом — ежемесячно. Последние годы — еженедельно. В этих отчетах подробно расписывались все доходы и расходы, включая данные о зарплате, в том числе и моей. У владельца были все эти цифры. Если бы я завысил себе зарплату, он что — спокойно бы это проглотил? И терпел бы это четыре месяца, ничего мне не говоря? Тем более, в январе 2011 года владелец утвердил баланс за 2010 год (финансовый отчет предприятия), в котором есть статья расходов — «оплата труда», где указаны расходы и на оплату моего труда. Конечно, дело не в зарплате. А в том, что я стал конкурентом на рынке», — убежден Олег Шкурдай.
17 декабря 2013 года Шевченковский районный суд в лице печально известного судьи Владимира Бугиля (который «прославился» преследованием майдановцев) вынес приговор. Олег Шкурдай был признан виновным по ч. 4 ст. 191 УК Украины, приговорен к пяти годам лишения свободы и взят под стражу в зале судебного заседания. Тем же решением был удовлетворен и гражданский иск Буркова — с осужденного в пользу бывшего работодателя должны взыскать более 160 тыс. грн неправомерно полученной выгоды.
«Я за последние пять лет заплатил государству 600 тыс. грн налога на доходы физических лиц из своей зарплаты. А следующие пять лет проведу в тюрьме. То есть украинский бюджет недополучит 600 тыс. грн. Что же получается? Украинская Фемида, удовлетворяя иск гражданина РФ на 160 тыс. грн, лишает собственное государство 600 тысяч? Более того, украинская Фемида, выполняя «заказ» россиянина, лишает государство таких необходимых сейчас отечественных тест-систем для донорской крови», — говорит осужденный Олег Шкурдай.
Зачем человека, которого обвиняют в экономическом преступлении и который не уклонялся от следственных действий и суда, лишать свободы, непонятно, ведь, находясь на свободе и работая, осужденный быстрее сможет выплатить эти 160 тыс. Однако если знать всю подноготную этой истории, логика заявителя (или, может, заказчика) становится более понятной. Олег Шкурдай — инвалид 2-й группы, который нуждается в ежедневной медицинской помощи и особом режиме питания, без этого его жизнь сокращается с невероятной скоростью. Сколько он еще протянет без лекарств и на тюремных харчах — неизвестно. Бывший работодатель прекрасно знает о тяжелой болезни Олега Васильевича и, очевидно, намерен таким изуверским способом избавиться от врага-конкурента.
Теперь вернемся к единственному «доказательству» вины бывшего директора — ксерокопии протокола №26 общего собрания. На ней стоит подпись, похожая на подпись Олега Шкурдая. Но на самом ли деле это его автограф? Сам Шкурдай утверждает, что никакого протокола от 20 октября 2010 года не подписывал и видит эту бумажку впервые. Больше того, не помнит, что данное собрание вообще когда-либо проходило. Конечно, существует экспертиза почерка, но ей подвергают только оригинальную, «мокрую», подпись, а не копию, сделанную при помощи копировальной техники. Об этом прямо говорится в соответствующем приказе Минюста Украины №53/5 от 8 октября 1998 года (в редакции от 26 декабря 2012 года №1950/5): «Для проведения почерковедческих исследований рукописных записей и подписей предоставляются оригиналы документов». Тем не менее, следствие направляет эту ксерокопию на экспертизу аж в Белую Церковь для того, чтобы эксперт подтвердил идентичность подписи Шкурдая. В тот же день эксперт дает ответ, мол, подпись «вероятно, выполнена Шкурдаем О. В.». Потом, через 14 дней, следователь отправляет эту бумажку другому эксперту, чтобы тот подтвердил, что нет монтажа. Конечно, эксперт подтвердил.
Валерий Ситцевой, адвокат Олега Шкурдая, говорит: «Ксерокопий несуществующего протокола общего собрания, подшитых к делу, на самом деле две, и, что интересно, они не идентичны! Одна из них заверена российским нотариусом. Суд даже не поинтересовался, существует ли вообще такой нотариус. Эта заверенная копия возникла ниоткуда, в 2013 году, уже в суде, когда рассмотрение дела подходило к концу (это при том, что оригинал, по словам Буркова, пропал еще в 2011 году по «вине потерпевшей стороны»). Каким образом российский нотариус мог заверить протокол собрания украинской компании, который не был ему предоставлен должностным лицом этой компании, то есть директором? И как он заверил подпись Шкурдая без наличия самого Шкурдая? Все это указывает на умышленную фальсификацию доказательств, осуществленную с одной целью — уничтожить конкурента. Это заказное дело. По моим неофициальным данным, заказ был сделан через Артема Пшонку. Его уже давно нет в Украине, но маховик, запущенный им, все еще вращается. Отвратительно, что россияне уничтожают украинский бизнес руками украинских судей».
Судом также было проигнорировано законодательство Украины о труде (ЗУ «О труде» и КЗоТ), согласно которому работодатель должен предупредить работника, которому ухудшают условия труда (в данном случае, уменьшают размер зарплаты), за два месяца. Но это, очевидно, не слишком волновало как следствие в лице следователя СО Шевченковского РУ ГУ МВД Украины в г. Киеве Исамбаева, так и Шевченковский райсуд в лице судьи Бугиля. Не говоря уже о трех (!) прокурорах Шевченковской районной прокуратуры г. Киева, которые менялись чуть ли не на каждом заседании.
В ходе судебного заседания были опрошены свидетели обвинения — сам Бурков и несколько его работников из России, которые дали «правильные» показания...
Защита надеялась, что в деле разберется апелляционная инстанция. На этот раз дело рассматривала тройка судей, которая внимательно прослушала все доводы защиты. 12 июня 2014 года судьи вынесли постановление, в котором... оставили в силе решение предыдущей инстанции.
Впрочем, не обошлось без сюрпризов. Председательствующий на заседании судья Олег Присяжнюк (известный по делу Юрия Луценко) не согласился со своими коллегами (судьями Валерием Одинцом и Валентиной Бовтрук) и написал особое мнение по данному делу. В этой особом мнении он на восьми страницах подробно разложил по полочкам обстоятельства дела и сделал однозначный вывод о том, что суд не может прийти к выводу о доказанности вины Шкурдая и о наличии в его действиях состава преступления.
«Имеет место судебная ошибка», — лаконично заметил председатель апелляционного суда г. Киева Антон Чернышенко, когда сотрудники компании подошли к нему с вопросами. Эта судебная ошибка дорого обойдется государству, которое фактически находится в состоянии войны и нуждается в дешевых отечественных тест-системах для проверки донорской крови. Еще дороже она может обойтись одному человеку — Олегу Шкурдаю, рискующему заплатить за нее жизнью.
