В одном из павильонов Одесской киностудии во время встречи Film Industry networking, организованной в рамках Одесского международного кинофестиваля (ОМКФ), я подслушала обрывок диалога.
— Что вы можете предложить помимо идеи?
— У нас есть сценарий, команда, место для съемок. Вообще все есть, кроме денег.
В июле несколько десятков кинематографистов из семи стран собрались, чтобы познакомиться, обсудить идеи новых проектов и увидеть презентации перспективных локаций для съемок в Украине. День выдался жарким, время было обеденное, но фуршетные столы с ледяным соком, охлажденным вином и тающими во рту лакомствами почти никого не интересуют, участники мероприятия поглощены общением. «В Украине появилось так много кинопродюсеров, есть к кому присмотреться», — говорит своей коллеге исполнительный директор фонда Euroimages при Совете Европы, уже на крыльце, покидая встречу. Он прав. Продюсеров у нас определенно прибавилось.
Общее дело
В последние два года украинская киноиндустрия переживает небывалый подъем. Это происходит, несмотря на бедственное состояние национальной экономики и скандалы, возникающие вокруг распределения бюджетных средств, направленных в поддержку киноискусства. Только в 2018 году состоялось 16 премьер. Среди них несколько партнерских проектов, реализованных совместно с зарубежными кинопроизводителями. «Вулкан» Романа Бондарчука — копродукция Украины, Германии и Монако. «Когда падают деревья», дебютная полнометражная картина Марыси Никитюк, известной по работе в коротком метре, — совместное производство Украины, Польши и Македонии.
В этом году впервые в истории ОМКФ фильмом открытия стала картина, созданная в копродукции с участием нашей страны. Драму Бенедикта Эрлингссона «Женщина на войне» снимали исландская, французская и украинская студии. Как выразился бельгийский режиссер и продюсер Олиас Барко, снимавший в нашей стране фантастический фильм «Полина» с Жаном Рено, а сейчас, опять-таки в партнерстве с украинскими студиями, работает над триллером «Последний шаг», мы живем в эру копродукции.
В современном мире крайне сложно реализовать масштабный проект силами единственной кинокомпании в границах одной страны. Съемки полнометражного художественного фильма — по определению рискованная инвестиция. Бюджет требуется солидный, а возврат средств гарантировать невозможно. Производство на условиях международной копродукции означает, что привлечением финансирования занимаются несколько продюсеров в разных государствах и в дальнейшем они совместно координируют работу над фильмом. Причем каждый адаптирует его к вкусам и восприятию аудитории своей страны. По умолчанию предполагается демонстрация во всех странах, участвовавших в производстве.
Список партнеров может быть длинным. В создании драмы Аннемари Джасир «Ваджиб» участвовали Палестина, Франция, Германия, Колумбия, Норвегия, Катар и ОАЭ. Такой сложный межнациональный пазл, с одной стороны, затрудняет администрирование и юридическое сопровождение съемок, с другой — обеспечивает диверсификацию финансовых рисков и практически гарантирует глобальный прокат.
Неудивительно, что многие украинские кинематографисты ищут возможности копродукции с коллегами из других государств. И вроде бы есть чем привлечь потенциальных партнеров. Съемки в Украине обходятся относительно дешево — местные цены примерно на 50% ниже среднеевропейских, при этом хватает красивых локаций, на которые давно обратили внимание западные режиссеры. К примеру, Джузеппе Торнаторе еще в 1998 году снимал свою «Легенду о пианисте» в Одессе. Правда, тогда о копродукции с Украиной речь не шла. В продюсировании участвовали представители четырех стран, нашей среди них не было.
Чтобы войти в проект на партнерских основаниях, недостаточно располагать локациями и техническими возможностями для съемки. У многих наших соотечественников, которые пытаются выйти на рынок международной копродукции, есть готовые сценарии и уже собранные творческие команды, но и этого оказывается мало. Желая выяснить, чего им, собственно, не хватает, какие ошибки они совершают, представляя свои идеи иностранным коллегам, и в чем могут заключаться их конкурентные преимущества, Фокус обратился к успешным западным продюсерам и кураторам форумов копродукции.
Гениальность – не аргумент
Мартина Блайз (Германия), сооснователь Berlinale Co-production Market, работает на Берлинском международном кинофестивале с 2001 года
— Первое, что нужно понять, затевая международный проект: копродукция — не желание, а необходимость. Если потенциальный партнер может обойтись без вас, значит, обойдется. Многим молодым продюсерам, с которыми я общалась, кажется, что их более опытные коллеги рассуждают так: «Какая хорошая идея! Давайте реализуем ее в партнерстве нескольких стран». На самом деле никто изначально не стремится расширять географию. Это значительно усложняет процесс управления съемками, создает дополнительные операционные издержки. Многих вообще раздражает тот факт, что на проекте оказывается несколько продюсеров из разных государств и с ними приходится согласовывать каждый шаг. Хотите привлечь западного партнера — приготовьтесь обосновывать, почему он вообще должен иметь с вами дело. То, что вы гений, хоть и не признанный, и ваша идея сама по себе прекрасна, не может быть единственным аргументом.
Может, моя рекомендация и звучит как нечто очевидное, но вы удивитесь, если узнаете, как часто продюсеры пытаются выйти на международный рынок копродукции, вовсе не задаваясь вопросом, в чем должен заключаться интерес их потенциального зарубежного партнера.
Недавно ко мне обратились люди из Украины, сказали, что ищут возможности копродукции с Германией. У них есть сценарий, написанный исключительно на местном материале. Тема сугубо одесская. Режиссер и актеры местные. Весь фильм они собираются снимать в Одессе. Я спрашиваю: «Так чего вы хотите от немецкого партнера?» Они отвечают: «Денег». Это не просто наивность, а непонимание сути понятия копродукции. Допустим, у вас и вправду есть все, кроме финансовой поддержки. Хотите, чтобы другой продюсер занялся поиском инвесторов под ваш проект — предоставьте ему пространство для реализации каких-то собственных замыслов. Проект должен стать общим, у партнера должно появиться право голоса и при подборе актеров, и при творческой корректировке. Сам сюжет нужно писать таким, чтоб его поняли и приняли не только в нашей стране. Даже если он построен на эмоциональном материале, в нем должна ясно прослеживаться общечеловеческая идея.
Прекрасный пример — фильм «Ваджиб» Аннемари Джасир. Хоть там и показаны палестинские традиции, не имеющие отношения к моей жизни, в центре сюжета вполне понятная мне проблема отцов и детей. В любой стране поймут переживания сына, покинувшего родительский дом, и папы, который хочет видеть в нем свое продолжение.
Еще одна типичная ошибка не слишком опытных продюсеров: каждому, кто выразил готовность их выслушать, они тут же пытаются пересказать всю фабулу. На самом деле в начале разговора нужно просто коротко и емко объяснить, о чем будет кино: о любви во время войны, об одиночестве в толпе, о проблемах женщин в современном обществе. Если начнете пересказывать всю историю: «Мой герой родился в маленьком городке, автостопом приехал в мегаполис и там познакомился с будущим диктатором», — скорее всего, вас не дослушают до конца, и вы банально упустите шанс презентовать свою идею.
И наконец, самая очевидная, но на удивление распространенная ошибка украинских продюсеров. Они пытаются вести переговоры через переводчика. Странно, что это приходится объяснять, но для такого дела непременно нужен свободный английский. О каком доверии и сотрудничестве идет речь, если вы с иностранным продюсером даже поговорить без посредников не можете? Копродукция предполагает довольно тесное общение. Не можете выучить английский — возьмите в команду человека, который им владеет. Но это должен быть не переводчик, а полноправный представитель, с которым можно оперативно решать организационные вопросы.
Неслабый квест
Марианн Слот (Франция), продюсер всех фильмов Ларса фон Триера, многих работ Бенедикта Эрлингссона, Наоми Кавасе и Сергея Лозницы, член Европейской киноакадемии
— Мне приходилось снимать кино, в котором на условиях копродукции участвовали семь и более стран. Настоящие сложности начинаются тогда, когда их набирается больше трех. Я сама, как правило, занимаюсь поиском денег во всех странах-участницах проекта и я же координирую расходы. Их нужно распределить так, чтобы потратить в каждой стране понемногу. А есть ведь еще художественное видение режиссера, что должно быть в кадре — в итоге решает он, и его позиция не зависит от моих финансовых схем. К тому же я не могу привезти его в страну, где он будет чувствовать себя некомфортно. Квест получается неслабый. Однако, снимая артхаус, обойтись без копродукции почти нереально.
Допустим, для жанрового, явно коммерческого кино еще можно представить себе ситуацию, когда все необходимые средства найдутся в одном государстве, но для более нишевого кино деньги наверняка придется искать в нескольких местах. Считается, что финансовые риски в таких проектах выше, и коммерческую успешность таких картин зачастую обеспечивает как раз широта географии. Допустим, стандартная романтическая комедия может окупиться и без выхода в зарубежный прокат, потому что внутри страны билеты на нее купит огромное количество зрителей. На артхаус вся страна не пойдет, но его могут смотреть во множестве разных государств, где есть любители этого типа фильмов.
Нечто подобное происходит и с поиском средств перед съемками: для жанровой картины проще найти нескольких инвесторов с большими суммами. Для артхауса взносы, скорее всего, будут меньшими, а круг инвесторов — шире. Плюс этой ситуации в том, что, работая со множеством стран, получаешь оперативный фидбэк от людей разной ментальности и лучше понимаешь, как адаптировать картину для глобального проката.
Впрочем, фидбэк и идеи — это хорошо, но главное преимущество при поиске иностранных партнеров для копродукции — способность найти какие-то деньги в своей стране. Я продюсировала фильм «Женщина на войне», его финансировали из множества разных источников, но очень важно, что украинский сопродюсер был готов самостоятельно найти средства, чтобы покрыть часть расходов на съемку. Еще один фактор, безусловно влияющий на принятие решения о сотрудничестве в копродукции, — позиция местных государственных институций. Если известно, что в Украине Госкино поощряет и поддерживает международную копродукцию, желающих снимать здесь, естественно, становится больше. Кстати, со временем развивать партнерские проекты станет проще. Люди имеют привычку возвращаться туда, где уже работали.
Если говорить о минусах съемок в Украине, это языковой барьер и расхождения в ментальности. Философия профессии, принципы построения рабочих взаимоотношений и функционирования команды здесь зачастую трактуются не так, как у нас. Я, например, привыкла к тому, что всем сотрудникам, вне зависимости от должности и степени «звездности», полагается равно уважительное отношение. Всякий труд на площадке имеет ценность, ассистентский в том числе. Это вклад в общее дело, и он влияет на качество конечного результата. Потому явная иерархичность на съемочной площадке мне не совсем понятна, и я как продюсер не приветствую пренебрежительного обращения к тем, чья работа считается проще.
