Несмотря на летнее затишье, общество никак не может отойти от событий во Врадиевке. Стране пообещали, что мерзавцев в погонах накажут по закону и даже проведут реформу всего МВД. Сейчас, как рассказывают наши источники в киевской милиции, идет проверка работы всех столичных райуправлений. И хоть проверяющих из министерства обязали найти нарушения у 30 процентов милиционеров (с целью их последующего увольнения), уже первые результаты показывают, что закон игнорирует добрая половина столичных правоохранителей. Нетрудно предположить, что и в целом по Украине ситуация не лучше.
«ФАКТЫ» продолжают искать ответы на вопросы, почему наша милиция оказалась в столь плачевном состоянии и что делать, чтобы ее из него вывести. На эти вопросы уже отвечали легендарный сыщик Валерий Кур и бывший замминистра внутренних дел, экс-начальник столичного и крымского главков милиции Михаил Корниенко (номера «ФАКТОВ» от 17-го и 25 июля 2013 года). А сегодня своим видением путей выхода из системного кризиса, поразившего отечественные правоохранительные органы, делится полковник в отставке, создатель первого в Советском Союзе милицейского профсоюза и один из первых милиционеров на дипломатической службе Украины, имевший возможность видеть, как работает зарубежная полиция, Владимир Карасик.
— Как вы оцениваете нынешнее состояние украинской милиции, которой, по данным соцопросов, доверяет менее одного процента населения? Лично вы — доверяете?
— Результаты социологических опросов поистине удручают. А ведь в начале 1990-х годов украинская милиция довольно успешно противостояла бандитскому беспределу. В нынешнем же перманентном бесправии как граждан, так и самих милиционеров вновь поднимает голову криминалитет. Почему так? Потому что бандиты чувствуют безнаказанность. А тюрьмы скорее готовят преступников, чем перевоспитывают их. Согласно статистике МВД почти половину раскрытых преступлений сейчас совершают ранее судимые. Такого количества рецидивов не было с послевоенных времен, когда по декрету Берии выпустили свыше миллиона уголовников.
Ситуация в важнейшем правоохранительном органе государства становится все более нетерпимой, безнравственной и бесконтрольной. Менять надо не только людей, но и всю систему обеспечения правопорядка. Казалось бы, эта тема давно набила оскомину, но у нас, как говорил классик, «все течет, но ничего не меняется». Наш народ традиционно испытывал страх и неприязнь к своим правоохранителям, как бы те в разные времена ни назывались: стрельцами, опричниками, жандармами, околоточными надзирателями или милиционерами. Переломить такое отношение можно только коренными преобразованиями.
*Вслед за штурмом Врадиевского райотдела милиции волна протестов против произвола правоохранителей прокатилась по всей Украине, и в МВД заговорили о реформировании
Специфика милиции такова, что сегодня это самый крупный аппарат, осуществляющий реальные меры государственного принуждения. По новому Уголовно-процессуальному кодексу милиция теперь расследует более 95 процентов регистрируемых событий. С учетом производственных и бытовых связей людей ее деятельность так или иначе задевает интересы большинства населения. Поэтому степень своевременности, законности и справедливости, культуры применения принудительных мер — один из существенных факторов формирования морально-политического климата общества. Лояльность к людям, доверительные отношения с населением — вот залог взаимопонимания и доверия. У нас же иной раз дело доходит до абсурда. Рядовой гражданин порой опасается обращаться за помощью в милицию. Это настораживает, ибо означает, что люди не верят в адекватное реагирование стражей порядка. Поэтому-то у граждан и создается впечатление, что милиционеры равнодушны к их бедам. Оторванные от народа правоохранители служат не закону и своей высшей цели — оказывать помощь людям, а командирам, манипулирующим ими как кому заблагорассудится! Надо признать факт тотального разложения милиции, и она должна пройти через свой Иордан.
Украинцы уже давно перешли во всем на рыночные отношения, которые порождают новые экономические и социальные связи. А вот милицию по-прежнему хотят видеть «советской, социалистической», со своими бескорыстными жегловыми и шараповыми... Но ведь так не бывает! Если капитализм — то полиция и все, что из этого следует. Статус, доходы, гарантии, права и обязанности... Милиционеры тоже люди и хотят жить по-людски, имея соответствующие официально гарантированные социальные и материальные возможности.
Пару лет назад по результатам различных исследований стало ясно, что престижность работы в некоторых подразделениях МВД претерпела серьезную трансформацию. Например, в советское время престижно было работать в уголовном розыске, служба же в ГАИ «безлошадной» страны котировалась невысоко. А с 1990-х годов «статусность» милицейских специальностей стала напрямую зависеть от их прибыльности и на первые места вышли отделы борьбы с экономической и организованной преступностью, налоговая служба, Госавтоинспекция, следственная, охранная и паспортные службы. И то верно: много ли наживешь в угрозыске, где нужно пахать круглые сутки?
Милиция Украины, подобно любой полиции мира, складывалась как закрытая кастовая система. Полицейское сообщество по-настоящему реагирует только на факты любых обвинений против коллег, а не на то, правы были они или не правы. И тем не менее в полиции других стран нет такой массовой коррупции.
— Как вы думаете, в чем причина глобального недоверия к одному из важнейших институтов государства? Когда, по-вашему, началась деградация правоохранительных органов и с чем это связано?
— За 30 лет службы в органах внутренних дел СССР мне довелось работать под «знаменами» разных министров. Могу сказать одно: у милиционеров моего поколения ни о ком из них не осталось добрых воспоминаний. Временщики. В отличие от одного из последних советских министров внутренних дел Николая Щелокова, которого и сейчас все, кто служил под его руководством, помнят как человека, не пожелавшего превращать милицию в карающий меч госбезопасности и поплатившегося за это с приходом к власти Юрия Андропова. В период с 1982-й по 1985 год из советской милиции было уволено 160 тысяч обученных, профессионально подготовленных милиционеров.
— Этим цифрам, — продолжает Владимир Карасик, — вторят и более современные — за последнее десятилетие. После «оранжевой» революции и последующих многократных смен власти из-за кадровой чехарды в МВД Украины более 100 тысяч человек покинули ведомство. Хоть кто-то проанализировал, какой потерей для правоохранительной системы общества стал уход 45—50-летних профессионалов, которые вынуждены были так поступить только из-за того, что у их руководителей иные политические взгляды? Потребуется еще много времени, чтобы восстановить этот кадровый потенциал. Сейчас же картина безрадостная. У милиционеров различных рангов пропадает интерес к работе, профессии, продвижению по службе. Доминируют подобострастие, подхалимаж, угодничество, манипуляция законом.
— Что бы сделали лично вы, если бы вам пришлось реформировать МВД? Все ли упирается в проблемы финансирования, как это пытается представить почти каждый министр внутренних дел?
— Считаю, что сегодня необходимо переходить к полицейско-контрактному принципу комплектования кадров МВД. Поступающий на службу подписывает полис-контракт на определенный срок, от которого зависит сумма выплаты кредита, например на приобретение жилья, и другие преференции. Этим двусторонним договором определяются условия регресса в случае досрочного прекращения службы, а также обязательства государства по социально-бытовому обеспечению сотрудника. Во многих странах Запада действует своя специальная почасовая система оплаты труда, дифференцированная в зависимости от времени несения полицейским службы: день, вечер, выходной, праздник и т. д.
Обязательно наличие так называемых полицейских привилегий: льготные, ипотечные или лизинговые квартиры, оплата домашних телефонов, детских садов, учебы в вузах, медицинская страховка, оплата поездки в отпуск и многое другое. Наконец, самое главное — гарантированное достойное пенсионное обеспечение с сохранением всего пакета социальных благ, действующих для служащих полиции. Но если, нарушив условия двустороннего договора, полицейский уволится со службы (по любым причинам, кроме вызванного прохождением службы ухудшения состояния здоровья), тогда он потеряет все. Да еще и в бесспорном порядке регресса будет обязан возместить все материальные и финансовые средства, затраченные на него государством во время службы в полиции.
Кроме того, обязательным условием, на мой взгляд, является периодическая ротация сотрудников из одной службы в другую, что полностью ломает коррупционные, клановые связи начальников и подчиненных.
Вот в таких условиях любой правоохранитель сто раз подумает, нарушать закон или честно служить до выхода на пенсию, обеспечивая себе сохранение всех социальных гарантий, которые имелись во время службы.
Еще один принцип: рядовой полицейский, как и его начальник, должен быть универсален и не специализироваться по линии то ли ГАИ, то ли патрульно-постовой службы (ППС). Это исключит саму базу вымогательства, поборов и круговой поруки. Кстати, еще в начале 1990-х годов на коллегии МВД Украины звучало предложение отказаться от специализации милицейских учебных заведений и по западному образцу готовить универсального правоохранителя, способного нести службу в любом подразделении. Кроме того, по существовавшему тогда порядку в милицейский вуз принимали только тех, кто хотя бы год прослужил на рядовых должностях в ППС. За это время и абитуриент мог укрепиться в своем выборе, и сотрудники кадрового аппарата имели возможность присмотреться к человеку.
Такая практика существует в США, где новобранцы полиции начинают с самой неблагодарной работы, а повышение возможно лишь в том случае, если полицейский отлично служит не менее трех лет. Противники подобной системы утверждают, что, мол, она нарушает профессиональную специализацию. На это можно возразить: речь идет о служащих низшего и среднего звена, еще не устоявшихся в профессиональном плане, морально и психологически уязвимых.
Кстати, в 1970-х годах американская полиция испытывала те же проблемы, что и украинская сегодня: недоверие населения, коррупция, излишняя жестокость, непрофессионализм. В 1972-м власть и общество взялись за ее реформу. Созданная тогда комиссия Кнаппа выработала четкие рекомендации по поводу преобразований. Например, наладить сотрудничество с обществом. Власть профинансировала ряд программ, и в работу полиции вовлекались подразделения добровольцев, сформированные из местных жителей. Их обучали, затем выдавали униформу, оружие, средства связи и патрульный автомобиль. Так система становилась более открытой, потому что в нее попадали люди извне.
Какой урок может извлечь Украина из опыта реформы полиции в США? Думаю, нужно отдавать обществу как можно больше полномочий, а также контроль над милицией. Для этого необходимо существенно упростить процедуру проведения референдумов, то есть изучения общественного мнения, а также повысить статус общественных организаций. Без этого реформа МВД в нашей стране так и останется показухой.
Кроме американского, у нас есть также российский опыт 1917 года, когда потерпела крах коррумпированная и забюрократизированная правоохранительная система. Новая народная милиция из всей этой системы оставила нетронутым только уголовный сыск. В довоенные и послевоенные годы милиции удалось победить преступность, имея штат в разы меньший, чем у сегодняшнего МВД. Лишь благодаря тому, что на их стороне было все общество, весь народ.
— Прокомментируйте, пожалуйста, учитывая и экономическую составляющую, возможность распустить милицию и набрать новую на конкурсной основе. Нужна ли Украине столь многочисленная армия сотрудников органов внутренних дел?
— Часто звучит мнение, что численность украинской милиции значительно больше, чем в странах Евросоюза. Между тем штатных сотрудников в форме у нас всего 180 тысяч, из которых 12 тысяч — курсанты милицейских вузов, 33 тысячи — военнослужащие внутренних войск, 20 тысяч — сотрудники госслужбы охраны. И кстати, в Евросоюзе, не говоря уже о США, полицейский обходится налогоплательщикам гораздо дороже, чем в Украине. Там средства, затрачиваемые на обеспечение правопорядка, огромны. Но и уровень правосознания гораздо выше. Наш милиционер — очень дешевый работник: он обходится государству примерно в десять раз дешевле, чем в странах Евросоюза. Тогда как отечественный ВВП на душу населения меньше, к примеру, датского не в десять, а в четыре-пять раз.
