Минский процесс зашел в тупик. Точнее, он из него никогда и не выходил. Хотя со всех сторон нам твердят, что Минск — «то наше все». Переговоры, визиты, встречи, заседания — да, что-то происходит. Но результат каков?
ОБСЕ «глубоко обеспокоена» «увеличением количества вооружений и нарушений режима прекращения огня в Донбассе». Президент Порошенко в Брюсселе в четверг рассказывает европейцам о семерых погибших на Востоке Украины и тринадцати раненых — только за один предшествовавший визиту день. В Берлине в понедельник он же информирует немецкого коллегу Й.Гаука о том, что «террористы и далее блокируют обмен пленными и препятствуют доставке украинской и международной помощи в Донбасс». Украинская сторона Совместного центра контроля и координации вопросов прекращения огня и стабилизации линии размежевания сторон (СЦКК) сообщает, что только 23–24 августа ею было предпринято 35 попыток добиться прекращения огня, который велся боевиками из запрещенного Минскими соглашениями тяжелого вооружения. Боевики продолжают разрушать жилые массивы населенных пунктов, «уничтожая все живое вокруг оккупированных территорий», — сообщает СЦКК. В Минске в среду Трехсторонняя контактная группа обсуждает новое соглашение об отводе вооружений калибром менее 100 мм, а штаб АТО в тот же день докладывает, что боевики применяют вооружение калибром более 100 мм (включая «Грады») вдоль всей линии разграничения, грубо нарушая Минские договоренности. В четверг секретарь СНБОУ А.Турчинов сообщает, что «на оккупированной территории Донбасса военным руководством РФ завершено создание мощного сухопутного соединения, основу которого составляют два армейских корпуса, подготовленные к проведению активных наступательных действий». И все это спустя почти семь месяцев после Минска-2…
Но президент заявляет в Брюсселе, что никакого Минска-3 не будет. Ну, конечно, у нас же существует Минск-2, «объемный и всеохватывающий», а недостает какой-то «мелочи» — их выполнения. Вот и фрау Меркель, после почти пятичасового общения с Порошенко и Олландом в Берлине, о том же: участники переговоров поддержали Минские договоренности и необходимость их выполнения, поскольку «они остаются фундаментом мирного урегулирования ситуации на Востоке Украины».
Фундамент залит некачественно, перекошен, его методично подрывают с одной стороны, однако нормандская артель, особо не заморачиваясь тем, насколько хлипкой и опасной для жизни будет халабуда, построенная на таком «фундаменте», и слышать не хочет о том, чтобы перенести строительство на другую основу или хотя бы усилить состав бригады новыми зодчими, включая самых влиятельных — заокеанских. Свежеиспеченный президент Польши А.Дуда с его предложением изменить формат переговоров по урегулированию «украинского конфликта» и включить в него представителей США и ЕС, сначала получил от ворот поворот от П.Порошенко, даже не потрудившегося завернуть отказ в более дипломатичную обертку, нежели «мы не нуждаемся в новых форматах»; а затем Варшаву (уже по дипломатическим каналам) распекли за инициативность «старшие европейские товарищи». Даже дерзко посоветовавший своему президенту «тщательнее взвешивать слова» и не вести внешнюю политику через медиа польский министр иностранных дел Г.Схетина признался, что «не был счастлив» слышать ответ Киева…
Нет, на самом деле, Меркель и Олланд все понимают. И о двух российских армейских корпусах в Донбассе знают, — у них разведка тоже там работает (да и американцы оперативно данными делятся). И кто ежедневно нарушает Минские соглашения, они прекрасно осведомлены. Вот только повлиять на нарушителя не могут. И что делать дальше, судя по всему, не знают. А контрольная дата — 31 декабря 2015 г — подразумевавшийся ранее срок выполнения Минских договоренностей — не за горами.
Помните, как описал манеру поведения наших партнеров в таких ситуациях в недавнем интервью ZN.UA Валерий Чалый, покидая пост замглавы АП после назначения послом в Вашингтон? «Когда ситуация заходит в тупик, европейские партнеры начинают, так сказать, стимулировать, чтобы Украина была более активной со своей стороны в имплементации Минских соглашений. Даже если какие-то пункты не выполнены Россией»…
Стимуляция оказалась весьма эффективной. В условиях войны понадобилось всего три летних месяца для оперативной подготовки «децентрализационных» поправок в Конституцию Украины, включая упоминание закона «Об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» в переходных положениях Основного закона страны. (Чем это грозит Украине, ZN.UA подробно писало в № 23, 25, 26 за 2015 г.) В понедельник, 31 августа, парламент 226-ю голосами, почти наверняка, предварительно одобрит эти изменения в Конституцию Украины.
В Берлине П.Порошенко выразил благодарность Ангеле Меркель и Франсуа Олланду за помощь в имплементации Минских соглашений. Кстати, по нашей информации, не только Венецианская комиссия изучала украинские конституционные новшества, но и немецкие и французские юристы. Они, по словам наших источников, помогали убеждать российскую сторону в том, что подготовленные изменения в украинскую Конституцию полностью соответствуют Минским соглашениям. У россиян, как всегда, масса обеспокоенности и опасений: им не нравится, что упоминание закона «Об особом порядке…» находится в переходных положениях Основного закона: «а вдруг, это не будет работать, а вдруг вы это позже отмените?». С помощью немцев и французов украинская сторона старательно доказывала: все будет работать, ничего не отменим, в конституционных изменениях нет никакой временнóй привязки, т.е. они если и не навсегда, то весьма надолго.
Если это считается достижением, что же тогда поражение? Не этого ли изначально хотела Москва: застолбить в «постоянном законодательстве», в Конституции Украины «особый статус» неконтролируемых Киевом, но получивших его финансовые обязательства, территорий? Вы помните то позорное, с выключенным табло, прошлогоднее голосование в ВР за закон «Об особом порядке…»? Тогда сомневавшихся и колеблющихся депутатов убеждали, что этот «особый порядок» ненадолго, «всего» на три года, как записано в ст.1 закона. Теперь Киев вместе с Берлином и Парижем убеждают Москву, что «временных привязок в Конституции нет». Что означает следующее: либо депутатов «простимулируют» внести поправки в нынешний закон «Об особом порядке…», дабы сделать его бессрочным, либо по истечении трех лет действия закона примут новый, аналогичный, «об особом статусе». Ну, а если к тому времени кто-то решит, что «отдельным районам» Донецкой и Луганской областей «особый статус» больше не нужен, придется снова менять Конституцию — на двух сессиях, 300 голосами, с выводами Конституционного суда и Венецианской комиссии...
Но это еще не все. Поскольку, Москва, очевидно, выполнять Минские соглашения не собирается, а Европа не знает, что ей делать дальше, и ситуация по-прежнему в тупике, то что происходит? Правильно, европейские партнеры снова начинают стимулировать Киев — чтобы он не только выполнил, но и перевыполнил Минские соглашения. По информации ZN.UA, наши «нормандские» партнеры ясно дают понять: им хотелось бы, чтобы закон «Об особом порядке…» начал действовать (хотя бы частично) уже сейчас, до проведения местных выборов на оккупированных территориях. Напомним, согласно поправкам, внесенным в данный закон весной т.г., ст.2–9 этого документа «действуют со дня обретения полномочий органами местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей, избранными на внеочередных выборах…».
То есть, не дожидаясь хотя бы формальной перезагрузки власти на оккупированных территориях, вывода вооружений и российских войск, Киев должен начать финансировать Донбасс, причем из защищенных статей бюджета, восстанавливать инфраструктуру, да еще и содействовать «усилению и углублению добрососедских отношений» «отдельных районов» с «административно-территориальными единицами Российской Федерации»? Как заверили нас наши источники, украинская сторона пока тверда в своем ответе партнерам: ввод в действие закона «Об особом порядке…» до проведения выборов на оккупированных территориях юридически, политически и организационно невозможен, Киев будет разговаривать только с законно избранной властью «отдельных районов». Насколько хватит этой «твердости», увидим. Не так давно и упоминание в Конституции закона «Об особом порядке…», и закрепление его «вневременности» казались фантастикой…
Складывается впечатление, — в Киеве все серьезнее задумываются о возможности скорого проведения выборов на оккупированных территориях. Хотя не видят таковой даже в некоторых подконтрольных центральной власти населенных пунктах (о чем свидетельствуют обращения в ЦИК луганского и донецкого губернаторов Г.Туки и П.Жебривского).
Киев не уверен в твердости позиции Запада? Сомневается в том, что фейковые, объявленные на 18 октября и 1 ноября лидерами «ДНР» и «ЛНР» выборы на оккупированных территориях, в самом деле, станут для Запада «красной линией», и опасается, что его рано или поздно начнут «стимулировать» сесть за стол переговоров с избранными фейковыми лидерами? Или на Печерских холмах верят, что после хотя бы относительно легитимных выборов Россия наконец-то начнет выполнять Минские соглашения и, как записано в п. 9, позволит, чтобы «восстановление полного контроля над государственной границей со стороны правительства Украины во всей зоне конфликта» началось «в первый день после местных выборов» и завершилось «после всеобъемлющего политического урегулирования (местных выборов в отдельных районах Донецкой и Луганской областей на основании закона Украины и конституционной реформы)»? Во всяком случае, западные партнеры именно возможностью получения контроля над границей аргументируют Киеву необходимость скорейшего проведения выборов на оккупированных территориях.
Почему в этом вопросе торопится Запад, в особенности европейцы, — понятно. Это большой шаг к выполнению Минских соглашений, к видимости получения Украиной контроля над границей, а, следовательно, и возможности отменить принятые против России санкции, вести с ней «business as usual» (о чем мечтает большая часть Евросоюза) — и наконец-то, отдохнуть от украинских проблем, ведь и своих невпроворот.
Не стоит обманываться: Европа отнюдь не ломает себе голову, как же ей еще наказать Россию. И рассказы Банковой о совместно намеченных «красных линиях» — для электората, это грозная мина при игре в поддавки. Почему о возможном усилении санкций мы не слышим ни от Брюсселя, ни от большинства столиц, почему о них говорит лишь Киев? И европейские, и отечественные источники ZN.UA свидетельствуют: сегодня речи об усилении антироссийских санкций со стороны Евросоюза нет, санкции могут быть расширены только в случае масштабного наступления со стороны боевиков и российских войск; если же до конца года Россия не выполнит Минские соглашения, санкции, в зависимости от ситуации, будут либо частично, либо в прежнем объеме продлены; отмена же «донбасского пакета» санкций может произойти после передачи Украине контроля над границей.
Об отсутствии у ЕС «аппетита к санкциям» свидетельствует хотя бы тот факт, что к озвученному украинским министром иностранных дел П.Климкиным предложению составить санкционный список «Сенцова—Савченко» (по аналогии со «списком Магнитского»), «чтобы каждый в России, кто имеет отношение к этим несправедливым (судебным. — Т.С.) решениям, не чувствовал себя в безопасности», в Европе, по нашей информации, отнеслись по-разному: кто-то сразу выказал готовность поддержать, а кто-то пока отмалчивается — одни, возможно, ждут официального решения по Савченко, другие явно не желают злить Россию. А ведь Евросоюз официально осудил приговоры, вынесенные в РФ О.Сенцову и А.Кольченко…
В общем, желание европейцев приблизить выборы в Донбассе — передачу Украине контроля над границей — полное выполнение Минских соглашений — отмену санкций — вполне понятно. Но в Киеве-то должны отдавать себе отчет, что это будут за выборы, если они пройдут в обозримом будущем. О каких выборах может идти речь, если даже обмен пленными регулярно срывается из-за непрекращающейся стрельбы? Если наблюдателей из СММ ОБСЕ по сей день не допускают на многие контролируемые боевиками участки территории и выдворяют, угрожая оружием. Кто гарантирует безопасность наблюдателям ОБСЕ и других международных организаций, приехавшим на выборы в Донбасс? И кто в нынешних условиях вообще согласится туда поехать?
Как можно провести выборы, не контролируя границу с Россией? Куда денутся упомянутые Турчиновым два российских армейских корпуса и все завезенное в Донбасс более чем за год оружие? Вам тоже выборы в «отдельных районах» кажутся фантастикой? Но к ним уже идет подготовка. Нашему изданию подтвердили: в Киеве (но не в парламенте, а в АП и на встречах в Минске) идет работа над специальным законом о выборах в отдельных районах Донецкой и Луганской областей. Торги ведутся, например, по поводу того, что боевики требуют внести в закон ценз оседлости для кандидатов, желая избавиться от конкурентов из Оппозиционного блока, а Банковая настаивает на цензе оседлости для избирателей, дабы россияне с фальшивыми украинскими паспортами не хлынули на «праздник свободного волеизъявления» на оккупированные территории. Таким образом, во всей остальной Украине выборы пройдут по существующему законодательству, а для «отдельных районов Донецкой и Луганской областей» готовится особое. Значит, и выборы будут «особыми»? Не этого ли желает Москва?
Дальше. Граница. В Киеве, безусловно, понимают: ее необходимо закрыть. Но как? Ведь в Минских соглашениях, напомню еще раз, записано: сначала — выборы, потом — граница. На что и напирают россияне. Плюс «аргументируют»: местное население панически боится, что «киевская хунта» отрежет их от матушки-России. Допустив такую, очевидно проигрышную для Украины очередность событий в Минском документе, Киев ломает голову, как выйти из недопустимой ситуации теперь. По нашей информации, план таков: сначала (до выборов) контроль на открытых нынче участках границы берет на себя ОБСЕ, а после выборов постепенно передает его украинской стороне. Но, как свидетельствуют наши источники, российская сторона выступает категорически против подобного плана. Кроме того, нам, к сожалению, не удалось пока прояснить, каким образом ОБСЕ, в случае, если Россия вдруг согласится, будет осуществлять контроль над четырьмя сотнями (!) километров границы? Сколько человек будет задействовано в этом процессе? Какой техникой они будут оснащены? Какими полномочиями наделены? Смогут ли они предотвращать незаконное пересечение границы или же будут лишь фиксировать замеченные случаи? Найдутся ли у Организации средства, чтобы обеспечить полноценный контроль, если уже сегодня, по нашим данным, объем финансирования Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ (СММ) равен примерно всему бюджету Организации, и на обеспечение ее работы собирают с мира по центу? И вообще, согласна ли ОБСЕ взять на себя подобные функции? Конечно, лучше бы границу контролировали миротворцы, однако, несмотря на все призывы Киева о помощи, ООН по-прежнему не может, а Евросоюз по-прежнему не хочет направить свои миссии в зону российско-украинского конфликта.
И еще вопрос, ответ на который Минские соглашения не дают: что изменится, если вместо захарченко и плотницких во власть в «отдельных районах» придут такие же захаровы и плотниковы, все также управляемые из Москвы, но уже легитимные в глазах и Запада, и Киева?
Так, может лучше полноценно узаконить статус захваченных боевиками территорий как оккупированных и снять с государства всю ответственность за них до возвращения Киевом полного контроля над этой частью Украины? Об этом говорят на многих кухнях и в курилках. К этому публично призывают не последние в стране люди. Но на это никогда не согласится ни один находящийся нынче у власти политик.
По нашей информации, во время последней встречи в Берлине Ангела Меркель поинтересовалась у представителей Украины: чего вы хотите — реинтегрировать Донбасс или дистанцироваться от него, заморозив нынешнюю ситуацию? О третьем варианте — полной блокаде, об «отрезании», разумеется, речь не шла. Россия брать на себя ответственность за оккупированные территории не хочет, она поливает горящий регион бензином, а не тушит пожар из брандспойта. Напичканная оружием, наркотиками и прочей дрянью, взрывоопасная, никем не контролируемая территория в Европе? Нет, Запад и, в первую очередь, Евросоюз приложат максимум усилий, чтобы не допустить «свободного плавания» Донбасса, которое им может лишь присниться в страшном сне.
Однако нашим партнерам по этому поводу беспокоиться не стоит: насколько нам известно, канцлера Меркель в Берлине заверили, что, безусловно, Киев не желает «замораживания» конфликта и будет до конца бороться за возвращение и Крыма, и Донбасса. О полной блокаде, об «отрезании» Донбасса, разумеется, речь не шла. По нескольким причинам. Наши осведомленные в мотивах власть имущих собеседники приводят следующие аргументы. Во-первых, в Киеве убеждены, что «если мы сдадим Донбасс», то «на Донбассе Путин не остановится», — ведь аппетит приходит, как известно, во время еды. Во-вторых, власть опасается, что «дистанцирование» от Донбасса не поймет и не простит электорат. И, в-третьих, «Европа не будет нас поддерживать, если мы не поддержим Донбасс», а «выжить в нынешних условиях без поддержки извне Украина не сможет» — без европейской макрофинансовой помощи, без вливаний МВФ, без западных инвестиций, которые, как убеждают нас, «ни за что не пойдут в Украину, пока Донбасс не стабилизируют в плане безопасности», сколько ни убеждай инвесторов, что ни в Киеве, ни во Львове, ни в Харькове с Ужгородом боевых действий не было и нет. Если Киев возьмет на себя ответственность за Донбасс, Европа, заверяют нас, готова вложиться в его восстановление.
Да, возможно, Европа, желая обеспечить, прежде всего, собственную безопасность, нам поможет. Но выделенные средства (не такие уж значительные, надо полагать, как десятки миллиардов на поддержку Греции) пойдут, увы, не на развитие Украины, а на частичную компенсацию нанесенных путинской ордой убытков, за которую наша страна уже сегодня расплачивается своим суверенитетом.
Путин умело торгует нестабильностью, Европа, не желая воевать за собственные ценности, втягивается в этот торг, жертвуя интересами Украины.
Но если ее власть не в состоянии отстаивать интересы страны, если идет на одну уступку за другой, не будучи способной породить и отстоять собственный план спасения государства из-за интеллектуальной убогости, примитивной жадности и жалкого малодушия, то кто будет считаться с такой страной?
