Как и в конце февраля, украинская элита снова не смогла определиться с единым принципом подбора кандидатов в Кабинет министров. Из трех возможных вариантов — квотного, технократического и популистского — коалиция не остановилась ни на одном, вновь смешав все перечисленные. Причем министрываряги выступили как раз в качестве популистского ингредиента.
Волшебная цифра
Уже сам факт, что в состав коалиции вошли свыше трехсот народных депутатов, стал ярким свидетельством глубокого недоверия между главными победителями выборов — Блоком Петра Порошенко и «Народным фронтом». В пропрезидентской и пропремьерской фракциях и так насчитывались необходимые для создания большинства 230 штыков. А 32 представителя «Самопомощи» (проигнорировать при создании коалиции партию Андрея Садового было со всех точек зрения неразумно) придавали этой конструкции недостающий запас прочности. Но в БПП посчитали, что «Самопомощь» будет подыгрывать Яценюку — и в итоге в большинстве появились «маленькие, но гордые» РПЛ и «Батькивщина».
«300» — магическая цифра для украинского парламента. Еще ни одна коалиция не насчитывала такого количества депутатов. Кроме того, двумя третями состава Верховной Рады можно менять положения Конституции. Но, с другой стороны, есть и скрытые риски: именно конституционной реформы теперь и будут ожидать от большинства (а ее проведение было неоднократно анонсировано). Плюс к этому, имея в своем распоряжении такое количество «единомышленников», власти уже не удастся, как раньше, оправдать отсутствие реформ не тем «качеством» депутатского корпуса.
Но при голосовании за персональный состав Кабмина 2 декабря на табло высветилась цифра 288 и это стало первым имиджевым ударом по коалиции.
А еще ранее настойчивое предложение спикера Владимира Гройсмана не задавать министрам лишних вопросов не набрало даже 225 голосов — что было встречено смехом и одобрительными возгласами в зале. Более чем тревожный звонок.
Квоты наоборот
Неоднократно заклейменный квотный принцип вновь встал во главу угла при распределении портфелей. Но если в конце февраля «партии Майдана» старались урвать как можно больше должностей (на чем, например, погорела «Свобода», замахнувшись на кресла, под которые просто не было адекватных кадров), то осенью наблюдалась противоположная ситуация — младшие партнеры по коалиции уклонялись от портфелей и ответственности.
В итоге премьерминистру пришлось едва ли не насильно наделять «Самопомощь» квотами в Кабмине. «Батькивщина» поступила умнее, публично и не претендуя на министерства и не отказываясь от них, а Олег Ляшко едва не довел процесс до абсурда, затроллив коллег требованиями непропорциональных преференций для своей фракции (и практически добился своего).
Причина поведения «уклонистов» понятна: социальноэкономическая ситуация в Украине — на грани катастрофы, 2015 год обещает быть не легче нынешнего, и разделять ответственность за вероятный провал «правительства теперь уж точно реформаторов» ни у Садового, ни у Тимошенко особого желания нет. Тем более что к реальным рычагам управления «старшие товарищи» все равно никого лишнего не подпустят — вот пусть сами за все и отвечают.
Взаимные страхи привели к тому, что «квоты» в Кабмине поделены следующим образом: Блок Петра Порошенко — восемь министров, из них один вицепремьер (плюс еще два — Минобразования и МИД — личная квота главы государства), «Народный фронт» — премьер и четыре министра, из них один вицепремьер, «Батькивщина» — два, «Самопомощь» — два, «радикалы» — один вицепремьер «без портфеля».
Любопытно и то, что неспособность коалиционеров договориться привела к тому, что нынешний состав Кабмина не соответствует Конституции: согласно ст. 114 Основного закона в состав Кабмина должен входить первый вицепремьерминистр, но таковой 2 декабря назначен не был.
Технократический популизм
И хотя пресловутый квотный принцип в принципе был принят за основу, в состав Кабмина попало не так уж много назначенцев, готовых руководить хоть совхозом, хоть театром, так как главной их заслугой является партийная принадлежность. К «мастерам на все руки» можно отнести вицепремьера от РПЛ Валерия Вощевского, вицепремьера и министра культуры от НФ Вячеслава Кириленко, министра молодежи и спорта Игоря Жданова («Батькивщина») и частично Геннадия Зубко (БПП).
Остальные кандидатуры или ранее работали в сфере своей нынешней министерской ответственности, или успели приобрести хотя бы минимальный опыт (как, к примеру, Арсен Аваков), или зарекомендовали себя в качестве успешных топменеджеров. Таким образом, реверанс в сторону «технократов» был сделан. Формально — их в Кабмине большинство.
Вместе с тем на уровне министров за редким исключением не прослеживаются четкие связи с основными олигархическими группировками. Хотя подобные упреки и могут прозвучать в адрес нового министра энергетики Владимира Демчишина (квота БПП), который ранее продолжительное время работал с нынешней главой НБУ Валерией Гонтаревой (прослеживается связь с бизнесинтересами Порошенко). Или, к примеру, министра инфраструктуры Андрея Пивоварского (квота БПП), бывшего топа группы «Континиум» Игоря Еремеева и Степана Ивахива (здесь заметно пересечение скорее политических интересов представителей группы с президентом) и министра аграрной политики Алексея Павленко (квота «Самопомощи»), в последние годы работавшего в компаниях Ивана Куровского. Ну и, конечно, максимум вопросов к Вощевскому, на жизненном пути не раз пересекавшемуся с Валерием Хорошковским, Сергеем Левочкиным и Владимиром Литвиным. Показательно, что Вощевский стал единственным вицепремьером, которому так и не доверили прямое руководство ни одним из министерств (формально будет курировать и инфраструктуру, и экологию).
А популистскую нотку в «букет Кабмина» были призваны добавить «иностранные специалисты». Если проводить параллели с формированием первого постреволюционного правительства, то именно они сменили в исполнительной власти «активистов Майдана». Впрочем, на этом моменте стоит остановиться подробнее. На первый взгляд привлечение Айвараса Абромавичуса, Александра Квиташвили и Натальи Яресько — шаг именно что популистский, призванный успокоить активную часть общества, требующую проведения немедленных радикальных реформ.
Перечисленные министры, возможно, даже лучшие из тех, кого успели найти за короткий промежуток времени. Но вопрос: почему задача привлечения иностранных реформаторов была поставлена настолько поздно? Похоже, что «иностранный десант» в Кабмин был инициирован президентской политсилой для подстраховки: в случае неудачи премьера можно будет упрекнуть в том, он не справился с задачами даже при поддержке иностранных специалистов.
Поводы для недовольства
Сам процесс формирования правительства показал, что у коалиционеров накопились поводы для взаимных упреков друг к другу еще до начала его работы. Недовольна «Самопомощь», депутаты от которой жаловались на то, что с персональным составом Кабмина ознакомились чуть ли не в последний момент. Недоумение вызывает и сам «пакетный» принцип голосования за состав правительства — без возможности обсудить каждую кандидатуру по отдельности публично.
Заметно недовольство премьера, неоднократно подчеркнувшего, что данное правительство — это не «Кабмин Яценюка», а правительство всей коалиции. Заметно недовольство коалиционеров тем, как выбивали свою квоту «радикалы».
И уж совсем скандальной вышла история с назначением в правительство министра информационной политики Юрия Стеця — именно его кандидатура вызвала наибольшее неприятие среди прошедших в парламент журналистов и общественников, что и стало причиной для более десятка воздержавшихся членов коалиции и даже голоса «против».
Трудно предположить, что у президента не прогнозировали такой реакции — скорее наоборот: показательное назначение Стеця было призвано показать, «кто в доме хозяин». Но с таким подходом коалицию и Кабмин ждут не самые легкие времена.
