Перспектива раскола Украины на несколько частей остается одной из самых актуальных тем при обсуждении пессимистических сценариев выхода из нынешнего политического кризиса. Нелицеприятные для страны прогнозы югославского варианта делают представители как власти, так и оппозиции, возлагая вину за это, безусловно, на своих оппонентов. Дошло до того, что центральным публичным мотивом для отставки Николая Азарова с премьерской должности стало именно предупреждение дезинтеграционных процессов в нашем государстве. «Сегодня самое важное — сохранить единство и целостность Украины. Это намного важнее, чем чьи-нибудь личные планы или амбиции. Именно поэтому я принял такое решение», — говорится в заявлении Азарова об отставке с поста главы правительства.
Впрочем, если исходить из сухих цифр, данных статистики и социологических исследований, проблема раскола страны изрядно надумана и является в основном продуктом пропагандистской машины в условиях информационной войны, инспирированной преимущественно извне. Это за границей об отсутствии единства Украины твердят давно, а в условиях последних украинских событий стали говорить как о свершившемся факте. В то же время в украинском социуме даже в нынешнем экстремальном моменте истории сепаратисты всех мастей так и не попали в мейнстрим и подают голос, находясь, как и прежде, на обочине социально-политических процессов. Искусственно вывести их из положения маргиналов вряд ли получится ни с помощью массированной информподдержки северо-восточного соседа, ни благодаря серьезным финансовым вливанием по тому же вектору. Однако украинской элите и всему социуму в ближайшей перспективе необходимо солидарно ответить на этот вызов и расставить, наконец, все точки над «и».
В истории Европы XX века, пережившей мировые войны и крах империй, было только два примера, когда территориальный распад единого государственного образования был обусловлен внутренними причинами — это кровавое разделение Югославии и мирный развод Чехословакии. В обоих случаях главным мотивом дезинтеграции стал сугубо национальный фактор, который вряд ли применим к современной Украине. Ведь в целом в нашей стране, согласно Всеукраинской переписи населения 2001 года, этническая карта практически однородная: в 13 областях украинцев более 90%, в шести регионах — около 80% и больше, еще в трех — более 70%. Данные современной социологии лишь подтверждают выявленную переписью тенденцию — количество этнических украинцев за годы независимости увеличилось (ныне около 80% по всей Украине), а численность этнических русских сократилась (современные оценки — 15%).
Единственным регионом, где русские превалируют над остальным населением, является Крым. И именно в АРК в начале 1990-х предпринимались попытки отколоть полуостров от Украины, которые закончились в 1995-м бесславным уходом с политической арены первого и последнего президента Крыма Юрия Мешкова. С тех пор в АРК сепаратистские настроения с последующим присоединением автономии к России плавно, но уверенно снижаются. Например, по данным исследования, проведенного в Крыму в августе 2013 года социологической группой «Рейтинг», только 18% крымчан считают, что Украина и Россия должны объединиться в одно государство, а 63% опрошенных жителей АРК выступают за существование Украины и России как независимых государств с открытыми границами.
Кстати, сепаратистские настроения также сильно преувеличены и в других частях страны, а проблемы галицкого сепаратизма в природе вообще не существует. По результатам социсследований «Рейтинга», за отделение от Украины Донбасса выступают всего 8% жителей Донбасса, а за выход из состава Украины Галичины — менее 1% жителей Западной Украины. Так что из сухих социологических цифр можно сделать несколько выводов. Во-первых, нет внутренних причин для перспектив территориального распада страны, потому что сепаратисты априори маргинальны даже в эпицентрах сепаратизма. «Угроза и реальность раскола» существуют исключительно в головах некоторых опытных кризисных менеджеров. Во-вторых, на маргинесе на данном историческом этапе даже пребывает сама идея федерализации Украины — федеральный путь государственного развития страны поддерживают только 7% украинцев, тогда как унитарный — 64,5%. Ну и, в-третьих, цифры поддержки независимости и унитарного устройства государства (а это две трети украинских граждан) вполне корреспондируются между собой, при этом среди нынешних сторонников украинского федерализма подозрительно много откровенных украинофобов.
В современной истории нет ни одного примера, когда страна раскололась по каким-либо партийным предпочтениям. Но именно по этому принципу Украину пытаются разделить все 22 года ее новейшей государственности. Начиная с референдума 1 декабря 1991 года, на котором, кстати, за независимость проголосовало не только 90% всех украинцев, но и 54% крымчан. Страну делили на всех парламентских и президентских выборах, красочным проявлением чего, например, в 2004-м были билборды «о трех сортах Украины», размещенных по всей стране с подачи заезжих политтехнологов. По этой же технологии, занесенной извне, муссирование темы достигло апогея в нынешних непростых условиях глубокого украинского кризиса. Да, геополитический фактор может сыграть в расколе государства свою роль, как это было с ФРГ и ГДР, искусственно очутившихся по разные стороны баррикад в противостоянии Запада и СССР. Но никак не внутриполитический, ведь после окончания холодной войны тут же рухнула Берлинская стена, и немцы вновь стали единой нацией. Впрочем, сравнения нынешней Украины с оккупированной Германией после падения Третьего рейха также, мягко говоря, некорректны. Да и на дворе сейчас отнюдь не новая холодная война, как бы ни хотелось некоторым пропагандистам обратного.
