О недостаточном финансировании армии вообще и денежном довольствии офицеров в частности не говорил разве что ленивый. При этом почти никто не обращает внимания на абсурдность самой системы денежного довольствия военнослужащих. Попытаемся насколько возможно восполнить этот пробел.
Это не детальный анализ, а скорее заметки на полях. При этом будем руководствоваться в первую очередь здравым смыслом и потому не станем сравнивать существующие системы финансирования офицеров других армий, ибо у каждого свои традиции. Но все же без сравнения не обойтись, потому в качестве реперной точки возьмем более близкий нам опыт догорбачевской Советской армии.
Денежное довольствие советского офицера складывалось из денежного содержания (должностной оклад + оклад по воинскому званию), надбавок и доплат. В целом должностной оклад, строго говоря, есть размер номинальной месячной заработной платы, установленный работнику в соответствии с занимаемой им должностью. Номинальной — то есть выраженной денежной стоимостью без доплат и надбавок.
Следовательно, он является самодостаточной денежной компенсацией требуемого уровня образования, физических и психических усилий, умения и навыков, необходимых для успешного выполнения возложенных обязанностей, и потому — вещь объективная, так как цена перечисленных качеств определяется рынком труда. Самодостаточность должностного оклада офицера подтверждается тем, что в штатном расписании никаких других выплат ему не предусмотрено.
Представляется разумным и логичным то, что должностные оклады советских офицеров примерно соответствовали должностным окладам штатских специалистов с аналогичным объемом работы и уровнем образования. Например, должностной оклад по первичной должности офицера — «командир взвода» (110+20 руб.) примерно соответствовал должностному окладу рядового инженера на предприятии. («+20» — денежная компенсация пайка. В некоторых случаях выдавалась продуктами.) Оно и понятно, размерность имеющегося пространства решений*, необходимый уровень образования и объем работы у них были почти одинаковы.
Существенная разница между военнослужащими и штатскими, скажем, между командиром батальона и директором птицефабрики, заключалась в том, что первый имел воинское звание.
Воинские звания устанавливают наглядное старшинство между военнослужащими. Уставом предусмотрено, что старший по званию является начальником для определенных категорий младших по званию с вытекающими полномочиями, даже если они из разных воинских формирований (например, полковник является начальником абсолютно для всех военнослужащих от капитана и ниже). Что весьма кстати в определенных ситуациях (вспомните капитана Иванова из «Живых и мертвых» Симонова).
«Звезды» свидетельствуют о полномочиях. У директора же птицефабрики таких ситуаций не бывает, и «звезды» ему без надобности. С этой точки зрения (а другой быть не может) «звезды» на плечах, скажем, таможенников или штатских прокуроров, свидетельствуют только о сорочьей любви к блестящему и больше ни о чем.
«Звезды» удобны еще и тем, что позволяют платить офицеру своего рода компенсацию за тяготы воинской службы, ограничение личной свободы, безоговорочную готовность к самопожертвованию. Более того, они позволяют требовать этого в приказном порядке.
Эта компенсация называется «оклад по воинскому званию». Оценить личную свободу, а тем более жизнь, трудно. Поэтому, в отличие от должностного оклада, оклад по воинскому званию — вещь субъективная. Ясно одно — чем выше воинское звание офицера, тем его жизнь ценнее для государства.
В СА, например, не мудрствуя лукаво оклады по воинскому званию примерно приравняли к должностным окладам. Так, должностные оклады, соответствующие званию, скажем, «полковник», находились в пределах 180 — 220 руб. при окладе полковника по званию 200 руб. У лейтенанта же оклад по званию был 120 руб. Таким образом, каждый офицер имел денежное содержание приблизительно в два раза больше, чем штатский специалист или руководитель такого же уровня.
Как видим, оклад по воинскому званию, как и само звание, никакого отношения, даже косвенного, к должностному окладу не имел, ибо определял не стоимость работы, а стоимость офицера. Поэтому несмотря на то что штатным расписанием для командира полка предусмотрено звание «полковник», оно (расписание) лишь устанавливало верхнюю границу.
Сплошь и рядом в СА полками командовали майоры и подполковники, а в чрезвычайных ситуациях — и капитаны (тот же капитан Иванов). Полковники — командиры полков скорее были исключением, чем правилом. Были и обратные случаи — полковники командовали батальонами. Особенно после 1975 г., когда всех участников войны повысили в звании на одну ступень независимо от занимаемой должности.
Чтобы заинтересовать офицеров служить дольше, в соответствии со сроком службы выплачивалась надбавка за выслугу лет (от 5 до 25% обоих окладов). Тоже неудивительно. Надбавки за непрерывный стаж были и на гражданских предприятиях. Вот, собственно, и все доходы советского офицера. Подавляющее большинство офицеров никаких других регулярных доходов не имели.
Напомню, что курс рубля в 80-х составлял в среднем 65 коп. за доллар. Легко посчитать, что четверть века назад лейтенант получал в среднем 370 тогдашних долларов, а полковник с учетом выслуги лет — 740. За службу в особых условиях (Заполярья, например) существовали отдельные надбавки, действующие только в период службы в этих условиях. Просто, логично и понятно. Для некоторых категорий офицеров предусматривались и другие надбавки и доплаты, например надбавка за классность в авиации или доплаты за прыжки с парашютом в ВДВ. Такие надбавки и доплаты увеличивали денежное довольствие, иногда существенно.
Теперь обратимся к практике и опыту украинской армии, которая, как и вся страна, пошла по своему, никому не ведомому, пути. Денежное содержание офицера, как и положено, состоит из должностного оклада и оклада по воинскому званию. Должностной оклад командира полка в среднем составляет 1100 грн.
Осмыслим сказанное: должностной оклад, как мы говорили, это размер номинальной месячной заработной платы, и как величина самодостаточная, по определению должен соответствовать по крайней мере законодательно установленному размеру зарплаты за простой, неквалифицированный труд, ниже которого не может устанавливаться оплата за выполненную работником месячную норму работы.
В данном случае дух закона соблюден, хотя труд офицера, требующий знаний как минимум военного института (то есть военного инженера) и военного университета (то есть оперативно-тактического образования), а также умений и навыков, приобретенных не менее чем за 15-летнюю службу в армии, оценивается государством на уровне минимальной зарплаты и по материальному критерию сопоставим с трудом дворника.
Но как быть с тем, что средние должностные оклады от командира взвода (минимум 3 танка, БМП или БТР) до командира батальона (минимум 31 танк, БМП или БТР) составляют от 800 до 1050 грн. соответственно, что ниже оклада дворника (1 метла, 1 лопата)? Речь идет уже не о духе, а о запахе закона. Где Уполномоченный по правам человека и Генпрокурор со «звездами»?
Компенсация же лейтенанту за заложенную государству жизнь — оклад по воинскому званию — 110 грн. (полковнику — 135). Даже с учетом этого — ведь выслуги лет у лейтенанта еще нет — его денежное содержание не дотягивает до минимальной зарплаты. Если учесть, что «звезды» по внешнему содержанию всего лишь признак, по которому, собственно, только и можно отличить человека с ружьем от человека с метлой, а по внутреннему содержанию определяют социальный статус, то в данном случае надо признать, что внутреннего содержания у них нет.
И вот доказательство: когда вы последний раз видели офицера на улицах Киева? А ведь их в столице тысячи. Постойте возле любой воинской части — вы увидите, что офицеры приходят на службу и уходят в штатской одежде, переодеваясь в части. То есть уже ведут себя как дворники, переодевающиеся в робу на работе. «Звезды» носят все кому не лень, кроме тех, кто их носить обязан.
В этой связи резонно поинтересоваться — чем занимается минис... Ах да! Ему, как и его предшественникам-маркитантам, не до мелочей, он озабочен продажей земель, войсковых объектов и имущества. Но есть еще Верховный главнокомандующий, который, к счастью, по совместительству является гарантом Конституции. Он чем занимается и что думает по этому поводу?
Говорят, нечего шуметь — с учетом надбавок и премий денежное довольствие офицеров дотягивает до оклада дворника. Это правда. Но только до оклада, ибо дворник тоже имеет надбавки и премии, порой превосходящие оклад. Дворнику в минимальную зарплату засчитывают только чистый оклад без премиальных и надбавок, а лейтенанту считают чохом.
Кстати, о надбавках и доплатах. Несмотря на то что в украинской армии они в некоторых случаях действительно существенно увеличивают денежное довольствие офицера, сами слова «надбавка» и «доплата» предполагают дифференциацию. Это компенсации за что-то сверх должностных обязанностей. Это «что-то» не может быть одинаковым для всех. Следовательно, наверняка найдется молодой лейтенант, который надбавок и доплат не имеет. Если же надбавка обязательна для всех поголовно (как поголовно обязательна премия, например), то это уже не надбавка.
Иностранные шпионы, незнакомые с украинскими реалиями, узнав о такой премии, могут сделать вывод, что это свидетельство о недостижимом для их армий уровне боеготовности наших Вооруженных сил. Что интенсивная боевая подготовка не прекращается ни на минуту. Что войска месяцами не вылезают с поля: водят, стреляют, форсируют, летают, десантируются, бомбят и т. д. Мы-то понимаем, что это чушь. Но в ЦРУ, ФСБ, Моссаде и других интеллидженсах этого могут и не знать! Не проще ли включить такую надбавку в должностной оклад, а иностранные разведки вводить в заблуждение другим способом?
Кто придумал эту систему денежного довольствия и зачем? Придумал, конечно же, с умыслом. Дело в том, что в условиях непрекращающейся инфляции необходимо было как-то увеличивать денежное довольствие офицеров, но с таким расчетом, чтобы пенсии уволившихся в запас до независимости исчислялись по-прежнему. Ведь им пенсии исчислялись только из должностного оклада, оклада по воинскому званию и надбавки за выслугу лет. Других доходов у них не было.
Чтобы не увеличивать оклады, придумали кучу несуразных обязательных надбавок, которые уже учитывались в пенсию офицерам, уволившимся в годы независимости. Но в 2004—2005 гг. ущемленные в своих правах военные пенсионеры доказали в судах, что тоже имели отношение к секретной работе, выполняли особо важные задания, прыгали с парашютом, несли боевое дежурство и уж во всяком случае достойны премии хотя бы потому, что служили в армии действительно боеспособной. Пенсии сравнялись, а антиконституционная система осталась.
В результате офицерский корпус в значительной мере пополняется не отчаянными, физически развитыми, умными, решительными, готовыми к самопожертвованию ребятами, а неудачниками, не нашедшими себя в штатской жизни, согласными как-нибудь тянуть лямку за гарантированную премию, торгуясь за внеурочные и при этом не нося «звезды».
Извините, господа офицеры, если что-то не так сказалось.
