Сегодня в Украине реализуется национальный проект электронного учебника «Открытый мир». Этот проект, который разворачивается при поддержке корпорации «Intel® Инновации в образовании» планирует предоставлять административную и организационную поддержку в подготовке учителей к использованию ИКТ в школе и в процессе внедрения модели «1 ученик – 1 компьютер». Планируется создание инновационной обучающей среды «1 ученик – 1 компьютер» для предоставления универсального доступа к ИКТ в 5-7 классах, начиная с 2000 пилотных школ Украины. Всего в течение 5 лет НП «Открытый мир» намеревается привлечь к проекту 15 тыс. школ, 200 тыс. учителей, 2 млн. учеников. Внедрение модели «1 ученик – 1 компьютер» будет проходить системно: подготовка учителей, оснащение компьютерной техникой, подключение к сети интернет, создание обучающего контента. Но это все происходит на очень интересном психологическом фоне.
Глупое поколение?
Лет 5-7 назад московские педагоги, стали жаловаться на своих подопечных. Они вдруг заметили, что, начиная с определенного времени в школу пошли дети, лишенные обычных способностей первоклашек. Речь не идет об отдельных неуспевающих, которые были всегда. По словам маститых учителей, их педагогические приемы, проверенные годами, перестали срабатывать. Они стали живо обсуждать этот феномен в интернtте.
Впрочем, моя покойная прабабушка, из небольшой деревни Нижегородской области, 1898 г.р. говаривала моему деду и отцу: «Вот раньше 4 класса нашей школы при церкви были, что ваши 7 или 8, а церковно-приходское было, что ваш техникум, а гимназия – вообще институт с академией!» Академией она называла аспирантуру, будучи не в силах выговорить слово «аспирантура». А мой покойный прадед, закончив после 1920-х годов 4 класса деревенской школы в Архангельской губернии, а потом, поступив на полугодовые курсы счетоводов в Ломоносовских Холмогорах, до самой смерти работал по специальности. Он лишь несколько раз в жизни ездил на семинары, где их обучали новым формам составления финансовых документов. Четырех действий арифметики и сложных процентов ему хватало за глаза. А сколько сейчас нужно учить человека на современного украинского бухгалтера? Лет 5, не меньше… Что же это такое происходит с нашим образованием сегодня?
Одна из жалоб учителей русского языка и литературы в России сегодня звучит так: «во времена СССР – тогда дети легче писали изложения и трудней – сочинения. Потому что детям трудно вообще «придумать» что-то и гораздо легче записать уже услышанное. А теперь вот возникла противоположная ситуация – школьники довольно легко пишут сочинения и крайне трудно – изложения». Общее мнение педагогов – дети почти ничего не понимают – у них разрушена функция понимания текста со слуха. Они очень плохо воспринимают чужие мысли. Дети могут повторить дословно все, но не могут пересказать мысль своими словами.
Преподаватели математики говорят о трудностях в школьном курсе геометрии. У современных школьников нет навыка пространственно-геометрического мышления, есть проблемы при переходе от общего к частному. Серьезные взрослые академики от математики еще в 1950-х убрали из школ, педагогически грамотные, но абсолютно ненаукообразные учебники арифметики, алгебры и геометрии Кисилева, по которым с 1930-х годов учились миллионы детей, под предлогом «древности» и «неакадемичности». Других претензий к ним они не имели.
В своих работах Киселев опирается, не на понятие «логика», что свойственно математике, а говорит о т.н. «простых рассуждениях». В них, в этих «рассуждениях», разумеется, присутствует логика, но она занимает подчиненное положение и служит педагогической цели — понятности и убедительности (!) рассуждений для учащегося (а не для академика).
Важной особенностью учебников А.П. Киселева была сжатость. Обратите внимание, — не краткость, а сжатость! Как тонко чувствовал Андрей Петрович тайный смысл слов! Краткость предполагает сокращение, выбрасывание чего-то, может быть, и существенного. Сжатость — сжимание без потерь. Отсекается только лишнее, — отвлекающее, засоряющее, мешающее сосредоточению на смыслах. Цель краткости — уменьшение объема. Цель сжатости — чистота сути!
Замечательный Воронежский математик Ю. В. Покорный, «болеющий школой», установил, что методическая архитектура учебников Киселева наиболее согласована с психолого-агенетическими законами и формами развития юного интеллекта (психологи Пиаже-Выготский), восходящими к Аристотелевой «лестнице форм души». Не зря в старые времена именно геометрия по Киселеву прививала школьникам навыки формально-логических рассуждений. И делала это достаточно успешно» [Покорный Ю. В. «Унижение математикой». Воронеж, 2006., с. 81-82].
А в ВУЗах Москвы уже жалуются преподаватели – студенты довольно легко повторяют пройденный материал, но при попытке задать вопрос на понимание - выясняется: они повторяли, не понимая. Это было всегда -- все ж помнят пресловутых «зубрилок», но теперь на начальных курсах – намного сильней проявляется сегодня.
Но если же высказать все грубо и коротко – то учителя считают, что сегодняшние дети стали глупее. Они стали не способны понимать школьные предметы. Они намного меньше читают. Они не понимают смысл прочитанного. Самое страшное наказание для них – пересказать текст своими словами. Они не могут повторить смысл сказанного своими словами – а только наизусть. Ибо пересказ – оформление понятой чужой мысли в свои языковые формы–сегодня для них крайне труден.
Психология компьютерных игр?
А может в мире произошел некий культурный сдвиг!? О нем много говорят, называя это «визуальная культура», «клиповое мышление», «психология компьютерных игр», «режим гипертекста» (текст со ссылкой) и т.п. «постмодернизмы». Информационная революция, которую породил Интернет, взорвала за последние 15 лет весь мир и засыпала планету Земля и головы ее жителей информационными продуктами в астрономических масштабах. От недостаточного количества информации мы перешли к ее безумному избытку за каких-то 10-15 лет. Но это произошло слишком быстро и породило кучу проблем.
А может предположить, что дети сегодня «не понимают» смысл, как считаем мы, а понимают его иначе. Вспомните, как нам трудно было читать в школьном курсе литературы XVIII века «Бедную Лизу» Карамзина. Вспомните все эти чудовищные длинноты в тексте с природой и самоощущениями автора – зачем они все были нужны там? Но ведь школьный курс литературы поставили самый читабельный текст подобного жанра. Если бы школьникам дали романы других авторов того периода – то они бы взвыли от тоски! Почему? Уже к старшим классам в советской школе мы все привыкли к сюжетной литературе ХХ века, которую регулярно читали, начиная с детских авторов. Если к 15 странице текста никто еще не провалился в другое измерение, не побил или убил кого-то или не задрал барана/волка/крокодила– то, спрашивается, чем он эти 15 страниц авторского текста занимался? Ответ – «втыкал» на природу и самокопался в «чуйствах»! Но зачем оно нам такое читать надо? А теперь попробуйте пересказать «Бедную Лизу» в сюжете – ведь не описания же московской природы пересказывать? Авторов XVIII века к длиннющим описаниям вынуждала дороговизна полиграфии – иллюстрации типа гравюра в тогдашней книге стоили дорого, а их изготовление для печати было очень трудоемким. Труд наборщика был дешевле, вот и описывали все и вся в подробностях. И вот сегодня такие же чувства испытывает школьник, которому надо пересказать художественный текст «старой» литературы, а он привык к «алгоритмам» вроде: «Для того чтобы получить то-и-то – сделайте так и эдак!»
Увы, но в нашу эпоху информационного перепроизводства, текст – в том числе сюжетный – стал практически лишним. А у нас же вся педагогика по традиции построена на изучении правильных текстов. А наше время уже требует вместо них – алгоритмов. Сегодня текст является набором неких спрятанных ключей («маркеров», «подсказок»), нужных для понимания некой ситуации («Что делать? Куда бежать?»). Увы, но сегодня текст стал, скорее. некой инструкцией: из неё вытаскивают нужное для решения конкретного вопроса, но странно как-то стало читать подряд инструкцию, любуясь её стилем. Однако, есть же любители почитать бюрократические документы, которые лично писал Петр Великий своим бесподобным «штилем» («Лицу подчиненному перед лицом начальствующим надлежит иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальника.») – но их у нас в стране ничтожно мало живет.
А вот вы бы смогли пересказать какую-нибудь инструкцию? А имеет ли смысл пересказывать, то, что ты делаешь - пересказывать то, что едва замечаешь в поисках нужного? Представьте, что вы роетесь в огромном шкафу, ища что-то нужно в этом сборище хлама – вот вы торопливо выбрасываете на пол старые газеты, ненужные журналы и наконец-то находишь то, что долго искал – и тут тебе дается задание: опишите то, что вы нашли в шкафу. Да вы и не смотрели вовсе, потому что выбрасывание старого хлама требует не рассматривать его внимательно... Как только глянул – все, начинаешь перебирать и можешь мало чего выкинуть в итоге – все вернется в шкаф на всякий случай. А потом, как только что выбросишь – то свежевыброшенная вещь вдруг окажется срочно нужной.
На этом фоне всеобщей информатизации традиционно сюжетная – в том числе, остросюжетная — приключенческая литература так привычная нам, уже отходит на второй план, уступая другим жанрам. Ведь также когда-то умер средневековый «рыцарский роман» (блестяще спародированный Мигелем Сервантесом в «Дон Кихоте» который мы изучали в школе). В свое время исчезла из библиотек сентименталистская литература с ее «бедными Лизами» — и вовсе не потому, что люди перестают читать литературные тексты. Они начинают читать и понимать написанное иначе и теперь ждут от текстов другого. Они все ищут – подсознательно – в конце страницы или главы некий ключ, который позволит им много чего. Например: «Понять следующую страницу очень быстро», «Выйти на новый уровень понимания текста». Или же приобрести некое умение или знание. Не верите? А супер-бестселлер Дэна Брауна «Код Да Винчи» и его успех – чем не показатель? Ведь это же чистая книга-квест с загадками-разгадками? А сколько людей сегодня играют в квест, бегая/ездя от маркера к маркеру и разгадывая «шарады-ребусы» (так эти загадки называются по-умному). Не верите мне? Пожалуйста, вот пример!
Так зачем же нужна Болонская педагогика?
Но проблем учебы школьников, как и студентов, увы, есть и от них никуда не деться. Дадим слово педагогу с многолетним стажем – почти 30 лет – который очень много проработал по различным образовательным методикам в разных форматах с детьми и взрослыми. Итак, Сергей Борисович Переслегин из Санкт-Петербурга еще в 2008 году писал на основании своего опыта:
Задача среднего образования – интеграция ребенка в общество. Но ее решают средства массовой информации (СМИ), что и обусловило кризис школы. Высшее образование первоначально готовило высшую управленческую элиту, затем - верхушку предпринимательского слоя. По мере демократизации общества, с одной стороны, и повышения требований к квалификации рабочей силы – с другой, доля людей, получающих высшее образование, росла, а качество его пропорционально снижалось. Этот процесс на Западе привел к формированию «среднего класса» — слоя грамотных, платежеспособных и лояльных государству специалистов. На полвека основной задачей высшего образования стало расширенное воспроизводство «среднего класса». Насколько можно судить, именно на это ориентирована сегодняшняя западноевропейская «болонская система».
Мир находится на пороге постиндустриального кризиса, и потребность общества в «среднем классе», повышающем социальную устойчивость ценой отказа от развития и снижения нормы прибыли, очень невелика. Соответственно, падает и потребность в массовом высшем образовании. Разумеется, ни одно современное государство от этого института не откажется. Совсем наоборот: высшее образование станет одинаковым, повсеместным и всеобщим. Оно перестанет предоставлять какие-либо социальные и карьерные блага, да и уровень знаний дипломированных специалистов сравняется с подготовкой школьников 1960-х годов (в лучшем случае). Произойдет примерно то же, что случилось некогда с римским гражданством – оно распространилось по всей необъятной империи, но утратило привилегированный статус.
Картина из будущего
Представим себе следующую картину: Каменный век. Пещера. Голодное племя терпеливо ждет охотника-разведчика, который отправился выслеживать мамонта на ужин. Проходит час, другой… Вбегает разведчик и начинает громко кричать, размахивать руками, показывать ими рога, мычать, издавать гортанные звуки. Потом демонстрирует руками нечто большое, даже огромное, хватает каменное копье (топор) и призывно машет им по направлению ко входу в пещеру. Можно догадаться, к чему призывал охотник, какого зверя выследил. Коммуникативная функция жесто-языка выполнена, информация передана, однако не следует забывать, что мы с вами находимся в каменном веке…
Современные подростки (да и не только) уже сейчас общаются друг с другом при помощи таких же междометий, жестов и фраз типа: « Я такая захожу… А он такой…» или « А этот его, а тот этого как дал…» Когда видишь такой жесто-разговор, невольно представляешь себе пещеру. Только вместо наскальных рисунков сейчас в Интернете используют пиктограммы и смайлики...
Отсюда вывод: массовое образование сегодня находится на распутье! Или же оно сделает новый информационно-технологический рывок и каким-то образом решит свалившиеся на него проблемы с громадным объемом мультимедийных образов, обрушившихся на наших детей. Ведь не от хорошей же жизни в рекламных роликах стали указывать «не пытайтесь повторить сюжет в реальной жизни». Или же будущие поколения совершенно потеряют связь с реальностью, и будут жить в виртуальном мире, который будут создавать Конструкторы («Повелители Виртуала»). Общаться эти люди будут эмо-языком, энергичными жестами и мимикой, переписываться – смайликами и пиктограммами, а самовыражаться они будут фото-видео и различными их комбинациями после обработок через специальные программы-приложения. Вот и выйдут «такі собі» дикари с гаджетами.
А этими условно-образованными и глубоко эмоциональными личностями будут управлять другие… Люди, которые по-прежнему будут учиться по классической учебной программе примерно 100-летней давности. Они не будут использовать в своей программе обучения гаджеты, их будут учить решать задачи с обычными и десятичным дробями и умножать/делить в столбик и еще много чего подобного. Им даже будут читать курс формально (аристотелевой логики), а это образование будет называться «формальным». Кстати, нечто подобно дают сейчас во многочисленных иезуитских колледжах (коллегиумах) по всему миру и еще кое-где. Напомню, что иезуиты – это католический монашеский орден, а подобный колледж неплохо закончил в свое время главный кубинец - Фидель Кастро. Т.е. уровень образования там вы уже оценили – почитайте на досуге газетные статьи товарища Фиделя о мировых проблемах. Но это – ЭЛИТАРНОЕ образование. Ну а пока главный принцип образовательного процесса в сегодняшнем мире – каждому свое. В смысле – свой уровень образования.
