Вообще говоря, любой чемпионат мира или Европы по футболу, да и любое крупное спортивное событие изнутри выглядит как карнавал. Местами — загадочный венецианский, но чаще — оторванный бразильский. И пусть новости время от времени напоминают сводки боевых действий, хотя не для нас, конечно, уж мы-то знаем, что такое настоящие боевые действия. Но в общеевропейском смысле все, что происходит за пределами поля, на самом деле является не менее важным, чем собственно футбол-праздник. С некоторой национальной спецификой, в очередной раз напоминающей о неоднородности Европы, о которой ниже.
Иллюзия войны
Карнавал — великий уравнитель. Бизнесмен, еще вчера сидевший на переговорах о приобретении стартапа. Обычный офисный клерк, до последнего ваявший квартальный отчет. Рабочий с автозавода, отпахавший смену на конвейере. Безработный, с удовольствием валявший дурака последние три месяца. Вчера они не только не знали друг друга, они даже не имели ни единого шанса пересечься, у каждого из них свой круг общения, они ходят в разные магазины и сидят в разных ресторанах.
Сегодня они надевают одинаковые футболки, похожие шляпы, бок-о-бок сидят в забегаловках, с удовольствием поглощают хот-доги и много пива. Для них это — короткая отдушина в ежедневной рутине, когда исчезают барьеры, когда можно ощутить себя не только членом семьи (оставшейся где-то на родине), что дает возможность быстро флиртануть — карнавал же…
Это шанс плюнуть на правила и условности, на дресс-код, мать его, вернуться в счастливую юность, исполнить на центральной площади гимн и народные песни своей страны, обнять незнакомого и тут же забыть его. Ощутить себя гражданином своей страны. С маленькой буквы гражданином, без пафоса, без обязательств, без ответственности.
Сыграть роль министра иностранных дел. Приглядеться к аналогичному субъекту, наряженному в футболку другого цвета. Войти в контакт. В баре за пивом перейти к переговорам. Подписать договор о дружбе и сотрудничестве и обмыть его немедленно.
Особо агрессивному — сыграть роль министра обороны, объявить войну и облить неприятеля пивом, в крайнем случае — использовать в качестве аргумента пластмассовый стул. Закончить войну и пойти объяснять полиции, что именно характеризует противника как законченного дебила.
Это повторяется каждые четыре года. Кстати, этот раз — последний: следующий Евро пройдет по всему континенту, что дух фестиваля, проходящего единовременно в одной стране, безусловно, убьет.
Ведь каждый такой турнир — возможность для организатора предъявить Европе себя, а для многих — повод выбраться за пределы страны. Повод уникальный — нет и не может быть никакого другого обоснования тому, что 20 тысяч граждан Исландии одновременно собрались и отправились в один французский город.
Были случаи в истории, когда крупные футбольные турниры, решали гораздо более серьезные задачи. Приходилось слышать мнение, что чемпионат мира 2006 года в Германии стал для немцев возможностью окончательно похоронить миф об их агрессивности ко всему чужому. И запредельная гостеприимность не только госструктур, но и всех, кого приходилось там встречать, убедила в этом всех его гостей. До миграционного кризиса оставалось еще 10 лет.
Каждая страна выбирает свое отношение к происходящему. Украина и Польша как раз выбрали путь презентации, что, в общем, было реализовано. До войны в Украине оставалось менее двух лет.
Кажется, во Франции уверены, что Евро приходят и уходят, а страна остается. Поэтому важно провести это время с максимальным удовольствием и минимизировать ущерб. Собственно, и то, и другое, полностью соответствует национальному характеру.
Гости рано или поздно уедут — а мы за время их пребывания не должны позволить им побить посуду, а уж потом — вспомним пару приятных моментов.
Так вот, о посуде. Все вышеописанные нормы проведения карнавалов являются среднеевропейскими. Свои представления о празднике исторически имеют балканские товарищи, что продемонстрировали хорватские фаны, забросав поле файерами и освободив местную федерацию от «лишних» 100 тысяч евро. Нет, конечно, почти в каждой стране имеются личности, думающие (по Бабелю) только «об выпить рюмку водки и об дать кому-то по морде». Просто исторически так сложилось, что именно на Балканах таких людей больше других, что выливается в периодические санкции УЕФА против стран этого региона.
Польские фаны, за исключением известных на всю Европу болельщиков «Легии», ведут себя привычно, и от наших отличаются только многочисленностью (во Франции они предоставляют огромный объем услуг), громкостью, цветом одежды и слоганом, используемым в процессе прыганья: «Кто не скачет — тот из полиции». Видимо, реформа органов внутренних дел в Польше еще не началась.
Так что, мир не меняется? Нет, мир меняется. Не забудем, что нынешний Евро проходит под постоянной угрозой терактов, и хотя никаких особых мер безопасности на стадионах не заметно, будем верить в то, что спецслужбы делают свое дело тихо и тайно.
А расстрел забытого в пресс-центре стадиона в Лилле штатива был исполнен, говорят, профессионально. Но не стоит верить, что «Исламское государство» засмотрелось на матчи и играет на тотализаторе.
Украинских болельщиков в Лилле избили фаны дрезденского «Динамо», известные на всю Германию как очень правые, не переносящие на дух мигрантов и все как один являющиеся поклонниками партии «Альтернатива для Германии». Эта партия, как известно, пользуется духовной поддержкой Москвы. Эхо войны?
То, что мир стал другим, доказывают и болельщики из России. Конечно, они и ранее, поддерживаемые государством и Божьей помощью, использовали массовые мероприятия для демонстрации силы русского духа: вспомним хотя бы «русский марш» на Евро в Польше и 150 арестованных.
Но впервые для такой демонстрации была направлена пара сотен бойцов на государственные средства — для целенаправленного избиения англичан, хулиганский дух которых помер еще в 1990-е. И которые (частенько игнорируя мнение о них окружающих и справляя малую нужду там, где находятся), все же не были готовы встретиться с воспитанниками бойцовских клубов, вооруженных железными прутами и готовых убивать.
И это логично. Российская пропаганда, как известно, упорно внедряет исторические мифы и символы в реальность, в результате чего страна продолжает воевать в Великой Отечественной войне, борется с инакомыслием, нацпредателями и прочей нечистью.
Для всего мира спорт является мирным заменителем сражений. Иллюзией войны. Россия, сражающаяся в реальности, не нуждается в мирном замещении священного вставания с колен. Она это делает серьезно, а если так — никакой пластиковый стул не может быть эффективен. Только кастет.
И нет никаких сомнений: осужденные французским судом россияне будут встречены после освобождения в Москве сотнями восхищенных единомышленников. Именно они станут для многих россиян своими афанасьевыми. Они, бойцы, ответившие делом на растоптанный государственный флаг. Они, удостоенные удовлетворенного высказывания российского президента: мол, как же двести человек отметелили несколько тысяч? Да знает он — как…
Точно так же никто, думаю, не сомневается, что в 2018-м, если чемпионат мира по футболу пройдет-таки в России, английские болельщики окажутся в российской тюрьме, независимо от того, что они натворят в действительности. Ответные санкции, ничего личного. А поскольку ответ должен быть ассиметричным — за трех россиян сядут пятеро англичан. Или 15. И десяток французов, чтобы их полиция впредь знала, как вести себя с наследниками побед.
Но что бы ни произошло в будущем, реакция всего мира, а не только правоохранительных органов, показала, что заразить вирусом войны карнавал не удалось.
Иллюзия мира
День бесславного вылета сборной России отныне будет отмечаться во французской полиции как профессиональный праздник. Эта сборная, как и украинская, сделала все, чтобы избежать самого страшного — встречи двух команд на стадии плей-офф. Этот благородный поступок обеим командам еще зачтется, поскольку избежать человеческих жертв в случае встречи наверняка бы не удалось.
Спорт — не только мирный заменитель сражений. Спорт — еще и отражение жизни, национальных характеров, достижений и поражений. Украина в муках пытается сформировать себя, но прошлое продолжает держать ее за ноги, и сбросить его не удается и не получится.
В вылетах двух сборных есть нечто родственное. Футбол Украины и России продолжает жить в похожих условиях — лимита на легионеров, в результате чего мало-мальски способный местный футболист получает райские условия контракта при отсутствии необходимости напрягаться каждую неделю — «Шахтер» или «Динамо» обыграют «Александрию» в режиме неторопливой прогулки. Упираться стоит 8—10 раз в сезон — во время донецко-киевского дерби да в еврокубках, а не два раза в неделю.
Само собой, пропадает стимул ехать куда-то в Европу, где необходимо вкалывать ежедневно за гораздо меньшие деньги. Так же, само собой, нет желания использовать чемпионат Европы как возможность проявить себя. Нас и тут неплохо кормили.
Но если Россия благодаря пока еще полным закромам продолжит в ближайшее время идти по пути вбухивания национального богатства в «Зенит» и «Терек», с закономерным фиаско уже на домашнем чемпионате мира (если он у них будет), то у нас полным ходом идут реформы.
Усыхание олигархов уже привело к исчезновению одного клуба — «Металлиста» де-юре, а «Днепр» приближается к этому де-факто. «Шахтер» и «Динамо» сокращают бюджеты, отказываются от крупных покупок, оставаясь, правда, даже в таком состоянии недостижимыми для остальных клубов — где зарплаты не видят по полгода.
Конечно, существование небедных, по немецким меркам, клубов в бедной и нефутбольной стране резало глаз. Конечно, в среднестатистической восточноевропейской стране бюджет клуба определяется рынком и объемом затрат крупной компании на рекламу и промо.
Но все же для ограниченного числа людей в Украине футбол был и зрелищем, и объединяющим фактором, и вообще — атрибутом жизни.
Ничто не вечно, скажете вы, и вас поймут фаны «Металлиста». Наши молодые парни должны играть в Европе, считаете вы, и правы в этом на все 100. Только для того, чтобы они вообще появились, должны трудиться квалифицированные детские тренеры на хороших полях. Только тогда в ряд экспортных товаров Украины, наряду с зерном, металлом и программистами, встанут футболисты. Потенциально, как мы знаем, товар высоколиквидный.
Но пока их просто на пальцах одной руки сосчитать. Да и то — за Александра Зинченко, блеснувшего во Франции, благодарить надо не Михаила Фоменко, а Сашиного отчима и личного тренера, а также тренера российской «Уфы», где он и состоялся как футболист. Теперь, ему, парню, судя по интервью, не по-юношески взвешенному и спокойному, надо ехать в цивилизованный мир, расти и не портиться.
Но все, что случилось во Франции, — не только следствие явления «зажравшиеся миллионеры не хотят и не могут работать». Хотя, по большому счету, не случилось ничего, и это, видимо, была проблема наших ожиданий. Ведь сказал же Коноплянка нечто в смысле: «Чего прицепились? Мы там были. Чего вам еще нужно?» Кто-то сотворил себе из него кумира и звезду, а он ясно объяснил: да не такой я, не Бэйл, не Гетце и даже не Крыхковяк, обычный я парень, просто богатый очень….
«Сборная является отражением нашей жизни», — сказал Фоменко, и это будет последний раз, когда о нем можно будет вспомнить. Михаил Иванович — тренер не великий и не плохой. Он такой, какой есть, и не он является причиной произошедшего.
Мы как-то привыкли, что игроки Шахтера», «Днепра» и «Динамо», приходя в сборную вдруг становятся командой, забывая все межклубные проблемы. Но раньше это были не проблемы — так, трения. Проблемы начались сейчас.
Мы можем сколько угодно закрывать на это глаза, но фактом остается то, что одни игроки сборной сбрасываются на тепловизоры для армии и дружат с бойцами «Азова», а другие периодически ездят домой в Донецк, к родителям и знакомым, отдыхают в Крыму.
Когда такой вызов приходит в семью, как известно, многие перестают говорить о политике, замыкаются в личном, бытовом и текущем. Опыт подсказывает — гарантии того, что в один нехороший день кто-то не сорвется, не наговорит грубостей и хлопнет дверью, нет.
Так то в семье. А здесь имеем 20 молодых спортсменов, полных тестостерона, как правило, не склонных к аналитике и политическому моделированию.
Еще три года назад невинная, в общем, провокация Степаненко, ткнувшего клубную эмблему динамовскому сектору в ничего не значащем матче, закончилась бы вялым переругиванием и забылась на третий день. Дарио Срна и не такое творил.
Но сегодня это был как взрыв. Потом можно было жать руки под камерами, заверять в единстве и взаимовыручке, но игра не обманывает, и пас ближайшему товарищу куда-то за поле сопровождается внутренним голосом: «Чтоб ты подавился!» А потом они все вместе убегают от журналистов с быстротой контратаки.
Нет, конечно, не любое игровое движение является следствием происходящих в стране событий. Когда Коноплянка не забивает с трех метров Германии, это не значит, что причиной тому — конфликт в Донбассе, а означает лишь то, что его левая нога, по большому счету, — для ходьбы. А Хачериди, когда пропускает за спину большого северного ирландца, думает в это время, конечно, не об Авдеевке.
Больше того, каждый в отдельности игрок может и выкладываться изо всех оставшихся сил, ведь, по сути, кроме Коноплянки и Ярмоленко никто чемпионат не провалил (ах да, Коноплянка тоже не провалил) — все работали, как могли, и ошибались, как всегда. Ну, разве что с Северной Ирландией наступил ступор, но, как правильно отметил Тарас Степаненко, уровень английского Чемпионшипа (первой, по-нашему, лиги) выше нашей Премьер-лиги.
Но команда перестала быть суммой индивидуальностей.
И нет никакой уверенности, что это дело временное, сотрется и забудется. Хотя, положа руку на сердце, неужели мы считаем такой уж страшной проблему одного спортивного коллектива — на фоне тысяч погибших и ежедневных смертей? Да не проблема это. Проблема — когда в дом прилетает снаряд или когда противопехотной миной отрывает обе ноги. А тут — только игра.
Мы смотрим ее, потому что она возвращает нас в мирное прошлое, когда борьба шла только в штрафной площадке, а не в авдеевской промзоне, получая за полтора часа свою долю иллюзии мира.
Но все же она немного больше, чем просто игра, ибо напоминает нам, что мир — не черно-белый, что для достижения результата коллективу
(а страна — тоже своего рода коллектив) нужны синхронность действий и доверие.
А задача тренера — этого добиться, для чего нужны мудрость и разум.
Разум должен твердить: нас объединяет гораздо большее, чем разъединяет. Что мы — вообще одни и те же люди — в Киеве, Донецке и Львове. Разум должен убеждать: мы все не должны быть пешками в игре того, кто принес войну на украинскую землю и поддерживает ее ради какой-то геополитической победы, а теперь ради той же придуманной им же победы калечит простых английских мужиков и завтра может покалечить немецких домохозяек. Что озверение с нашей стороны — тоже его победа и наше поражение.
Разум и авторитет нужен нашей сборной.
Да что там сборной… Он стране нужен.
