Есть такой анекдот, популярный в России эпохи модернизации.
Решали, что делать с АвтоВАЗом. Решили, что не хватает технологий. Завезли новые линии, поставили, подключили. На выходе — «Жигули».
Привезли японцев. Поставили на конвейер, на менеджмент. На выходе — «Жигули».
Подумали. Привезли готовые детали нормальных машин, выкинули полконвейера, организовали крупноузловую сборку. На выходе — «Жигули».
Сидят трое уволенных с завода мужиков на пригорке, выпивают, закусывают. Один, показывая на завод, говорит: «А я ж им говорил — дело не в нас. Место нехорошее...».
Какое это имеет отношение к проблеме управления в Украине? А такое, что за истекшие 19 лет разнообразные власти разных цветов пытались обеспечить управляемость. И что только они при этом не использовали — собственный жизненный опыт, опыт советского строительства, опыт капиталистического строительства, советы Всемирного банка, советы друзей из СНГ… Оно не работало, и в итоге подвергалось проклятиям со стороны населения, живущего, видимо, в каком-то нехорошем месте.
В один прекрасный момент вдруг всем показалось, что виноваты старые лица и их надо поменять. Нет сил уже слышать стенания по поводу поиска новых лиц, а не умных мозгов.
И вроде умом понимаешь, что в стране непрерывной теледемократии особенно остро воспринимается именно проблема лиц. И знаешь, почему? Потому что вся наша политика последних лет — шоу-бизнес. И значительная часть бизнеса — шоу-бизнес.
Но если мы продолжаем жить только в этой системе координат, давайте не удивляться, что в свободное от прямых эфиров время и старые, и новые лица с помощью быстрых рук крадут все, что шевелится, И движения так отработаны, что мозги в процессе уже не участвуют.
Нет, не демократия в этом виновата, даже в ее искореженном варианте. Демократия не смогла стать барьером для доступа во власть проходимцев, просто проходимцы стали во власть попадать не только через чувствительного к дензнакам помощника руководителя, но и через студию.
Никогда, даже в «дотелевизионное» время в стране не работала система по производству государственных чиновников. По сути вся кадровая политика Кучмы опиралась на его чутье, его жизненный опыт, на его представление «потянет — не потянет», и была подкреплена его возможностями снимать и назначать без разговоров. При этом он до определенного времени старался держать баланс между приближенными соратниками, дабы никто особенно не зарывался, чтобы каждого контролировал каждый и обязательно докладывал, если что не так. В конце концов баланс был утерян, а тут и полномочия закончились.
Чрезмерно возвысившегося настигал сначала гнев товарищей по работе, потом донесения шефу о его неправедном поведении («А еще он назвал вас грязным дождевым червяком…»), потом в зависимости от степени приближенности — от почетной ссылки до полного забвения.
Назвать эту кадровую политику системой язык не поворачивается. Сколько было случаев, когда претенденту удавалось ярко показаться на глаза и на него возлагались несбыточные надежды, а он моментально разворовывал вверенный ему участок работы! Сколько действительно достойных людей на глаза не попали!
Эта практика, основанная на чутье одного человека, не могла не давать сбоев. Не будем их перечислять — мы эти сбои знаем поименно. Но системным стал сбой, когда отдельные претенденты на должности стали собираться в компании по интересам, а именно: по совместному бизнесу, по любви к саунам, по предпочтению какого-либо алкогольного напитка или по общему комсомольскому прошлому. Эти компании затем назвали политическими партиями. Компании стали заводить людей во власть не поодиночке, а батальонами.
После президентских выборов 1999 года была предпринята первая и последняя попытка установить в стране собственно государственную власть путем введения института госсекретарей. Логика у поклонников идеи была разная: у одних — создать систему власти, не зависящую от результатов выборов клубов по интересам, названных позже кланами, у других — установить над этой системой личный контроль.
Имелось в виду, что госсекретарь — реальный руководитель аппарата министерства — являет собой преемственность и непрерывность власти, а министр, назначенный коалицией, — политический деятель, в борьбе с аппаратом реализующий политическую стратегию партии. Но не единолично, а именно в борьбе с аппаратом, которой разные глупости мог бы фильтровать.
Идея рухнула в тот момент, когда компании по интересам пролоббировали ряд назначений на посты госсекретарей. Эксперимент потерял смысл и был отменен как вредный. Компаниям не было смысла дважды заходить в сауну, чтобы пропихнуть, кроме министра, еще и госсекретаря.
Нет никаких гарантий, что предложенная идея привела бы страну к процветанию. Никто также не гарантирует, что стратегия госаппарата была бы направлена на рост общественного блага, а не благосостояния отдельных чиновников. Но она могла обеспечить стратегию как таковую. После краха ее проблема стратегии исчезла из списка приоритетов.
2005-й год. Народная волна привела к власти разных людей. Были и профессионалы, были односельчане, были вожди и были рабы, были просто проходимцы и воры. А появились они там, потому что на какое-то время определяющим снова стало чутье конкретного человека, на этот раз Виктора Ющенко, который устанавливал каким-то ему ведомым способом уровень патриотизма в претенденте на госдолжность.
Односельчане попадали в категорию патриотов беальтернативно, остальные боролись за это звание, которое давало возможности. С одной стороны, возможности строить на разрушенном месте систему. С другой — воровать. А поскольку на многие места во власти пришли люди материально и духовно обделенные, то они стали пополнять свое материальное положение, продолжая демонстрировать президенту патриотизм и верность нации.
Разочарование ведь коснулось не только широких масс народа. Разочарование быстро коснулось представителей бюрократии, которые воочию увидели, что вышиванка, слезы на глазах при исполнении гимна предоставляют неограниченную возможность красть.
А ведь приходили во власть воодушевленные молодые ребята, сам видел. А уходили они из нее опущенными. Они так и не поняли, что были призваны строить государство. Они увидели, что одухотворенные речи и реальное разграбление не только не мешают друг другу — они друг друга дополняют. И в этом самая большая вина власти ушедшей — она убила в зародыше реально существовавшее тогда желание многих ее исправить. Страна была беременна новой бюрократией — а ей абсолютно безбожно, но с упоминанием Господа по поводу и без повода сделали аборт.
2010-й. Сформированная власть крайне любопытно представляет собой микс из кадровых принципов Леонида Кучмы и Виктора Ющенко. С одной стороны, президент постарался сбалансировать интересы разных групп из собственного окружения, действуя иногда квадратно-гнездовым методом. С другой — во власть пришел народ из президентских партийных структур, заслуживших право заступить на пост борьбой в оппозиции, а также из партийных структур партнеров.
Но и борьба за победу, и причастность к кланам для многих не стали пропуском во власть — она тасовалась до последних секунд и продолжает тасоваться сегодня, но уже в более спокойной обстановке. И карты, вылетающие из колоды, вызывают самые разные чувства — от понимания до, мягко сказать, удивления.
В исполнительную власть пришли профессиональные небедные политические деятели, прославившиеся на ток-шоу. Теперь им придется доказать, что работать — это не языком ворочать, как сказал недавно один из них. Получится у них? Хотелось бы ошибиться, но уж слишком резко надо сменить стиль. Солистка «ВИАгры» пошла в бухгалтеры.
Пришли чиновники- исполнители. Тут все логично и понятно.
Пришли менеджеры крупных компаний — самый интересный контингент. Потому что их компании, как правило, достаточно успешные, прибыльные, топ-менеджеры привыкли к неплохим бонусам. А попали они в «убыточное предприятие», если продолжать модную, хоть и некорректную параллель компании и государства. Они сознательно отказались от бонусов? А ради чего? И где находится сейчас их реальный шеф? И какая задача им поставлена? В процентах или в долларах?
Пришли…. вообще неизвестно кто. Это те, которые коалиционным образом попали в солидные государственные ведомства. В этих ведомствах де-факто введено чрезвычайное положение.
И, наконец, собственно, олигархи. Об этом поподробнее.
Вообще говоря, собственники крупных компаний за последние пять лет из власти не исчезали. Находились они на разных должностях — от СНБО до патронатных служб премьер-министра. И если мотивация вышеупомянутых категорий новых госслужащих ясна — кто-то ничего другого делать не умеет, кого-то просто послали, — с этими проблема. Ну зачем им эта государственная власть? У них все хорошо, бизнес работает, приумножать его, как показывает опыт, можно и без личного присутствия — через отправленных в командировку сотрудников.
Зачем им эти совещания ни свет ни заря? Мучения с декларациями, тайные вылеты в Милан погулять? Им, на заводах которых работают десятки тысяч человек? Может быть, они мазохисты? Да нет, не похоже. Тщеславие? За сравнительно небольшую сумму денег вам обеспечат Орден всех возможных святых, а за большую — вы станете спонсором Каннского кинофестиваля.
А ответ есть, и он простой. Им нечего делать. Понимаете? У них все работает, прибыль растет, а образ жизни не меняется, потому что ты не можешь отдыхать на двух островах одновременно.
Есть люди, которые, освоившись, находят себе в той или иной степени общественно полезные занятия. Они финансируют футбольные клубы или музеи, коллекционируют живопись. Эти люди находятся в душевном равновесии, поскольку нашли себе цель, если хотите, смысл той части жизни, которая у них осталась. И слава богу, что нашли.
Те, кто цель найти не мог, идут во власть. Часто по приколу. Типа, чем я там еще не руководил?
Интересно, а не слишком ли это расточительно для государства, определять на ответственные посты людей, которым просто хочется занять свободное время? И можно ли по приколу провести в стране реформы? А от нечего делать обеспечить рост пенсий?
Как по мне, присутствие именно этой категории граждан в разноцветных властях и является свидетельством деградации государства как такового. Эти умные, изворотливые, в меру или не в меру циничные люди являются гораздо более опасными, чем штампованные дураки. Дурака в конце концов можно поменять, а такого человека без его согласия — нет.
Сформированная в последний месяц разношерстная братия вряд ли будет командой — уж слишком разный у ее членов образовательный и имущественный уровни. Слишком разные у них запросы и повадки. Ну так что, пропало все? Или с точки зрения оппозиции — не все пропало?
И да, и нет. Пусть это многим кажется утопичным или романтичным, но факт: обустройство государственной машины должно стать главной задачей одного единственного человека — президента.
Средством для решения этой задачи должна стать программа подготовки государственных служащих высокого уровня, соответствующих пониманию задач, стоящих перед страной в 21-м веке.
При этом речь не идет о «чикагских мальчиках». Как показывает опыт, ничего не понимая в стране пребывания, они ломаются после разговора с главой райадминистрации и в слезах убегают домой.
Речь о наших гражданах, которые доказали свою способность руководить хоть тремя людьми, которых надо учить и, если надо, то не в нашей стране. Которые для того чтобы попасть во власть, не должны бегать по избирательным участкам, обеспечивая явку, и не должны, с другой стороны, вкалывать годами на олигарха или подавать ему кофе — были и такие. У них должна быть умеренная финансовая мотивация — значительно больше, чем у среднего бизнесмена, но несколько меньше, чем у топов крупных компаний.
И у них должно быть желание руководить проектами, обеспечивающими развитие государства, а не только извлечение прибыли. Потому что именно развитие (или реконструкция, модернизация — в зависимости от стоящих перед государством задач) является критерием эффективности государственного аппарата и именно оно приведет к снижению убыточности государства и росту его капитализации.
Конкретно: надо выделить эту задачу в отдельный проект, скинуться на который могут и олигархи (в том числе и госслужащие олигархи). Надо сделать из Академии госуправления действительно элитное учреждение, куда не брать разбалованных детей-бездельников или секретарш райадминистраций.
Надо готовить специалистов по отраслевому признаку — для ТЭКа, промышленности, сельского хозяйства, образования, культуры. Надо привозить читать лекции специалистов мирового уровня в сфере управления. И чтобы английский язык знали как свой собственный!
И, естественно, понадобится снова поменять принципы формирования власти, прекратив кадровые революции снизу доверху при каждом народном волеизъявлении, а оставлять в целости и сохранности аппарат, который, само собой, должен быть беспартийным как формально, так и по сути своей.
Всех купят? Платить им действительно надо много, хоть и не беспредельно. Ну и сажать, конечно, если будут взятки брать.
Олигархи переманят? Не без того, кого-то переманят, поэтому нужно людей готовить с запасом. А с олигархами работу провести соответствующую.
Откуда деньги? Для первого набора их надо не так много.
Заказчиком этого процесса не могут быть политические партии, которые по природе своей ориентированы на выборы. Заказчиком этого может быть только президент, поскольку именно ему как главе государства нужна эффективно работающая государственная машина, а не конгломерат корпоративных механизмов.
Сильная государственная власть не может базироваться на основе открытого или закрытого договора кланов, во всяком случае, в наших условиях. У нас, как показывает опыт, многие кланы недоговороспособны.
Власть не может базироваться на идее воровства, по крайней мере, в наших условиях, потому что красть осталось не так много, да и воровство в нищей стране — процесс конечный. И смысла, как выяснилось, нет — красть, чтобы обеспечить себе такой материальный достаток, чтобы не заниматься бизнесом, а потом от нечего делать пойти во власть.
Всем понятно, что нынешняя конфигурация власти недолговечна. Не в смысле отставки правительства, а в смысле постоянных перемен внутри него, которые неизбежны, невзирая на коалиционные квоты. Но если мы хотим через два-три года начать вводить во власть профессиональных управленцев — начинать надо сегодня. Нет, вчера.
