«Броуновские» метания нынешних вожаков Партии регионов (от предложения распустить эту банду к чертям собачьим до решения идти на выборы) закончились очередным извращением: созданием «индустриальной» партии на фоне добиваемой при их молчаливом участии индустрии их вотчины.
Ринат Ахметов и его приплеты-клевреты Борис Колесников и Вадим Новинский всегда славились тем, что с трудом отличали бизнес от политики. Апофеозом этой неразборчивости стало создание новой партии «Индустриальная Украина», руководящие органы которой они щедро нафаршировали топ-менеджерами своих несчастных предприятий.
Не сумев довести до логического конца схему с избранием на должность руководителя фракции Партии регионов Вадима Новинского, поименновая выше бизнес-троица в какой-то момент (видимо поняв, что переизбрание нынешней Рады неотвратимо) потеряла всякий интерес к креслу, которое и поныне греет зад Александра Ефремова.
Вместо этого их вниманием овладел бойкий Нестор Шуфрич, всю весну носившийся с идеей создания достойной замены ПР. Рабочее название проекта - Партия труда - к моменту регистрации было изменено на Индустриальную партию и, в конце концов, мутировало в «Индустриальную Украину». На данный момент руководящие органы партии состоят сплошь из руководителей предприятий Ахметова, Колесникова и Новинского, но не исключено, что в день «Ч» к ним могут подтянуться всякие разные «красные директора» типа Ефима Звягильского, Валентина Ландика или Георгия Скударя.
Как увольнялась сталь
Главой «Индустриальной Украины» стал генеральный директор металлургического комбината «Запорожсталь» Ростислав Шурма – топ-менеджер Рината Ахметова и по совместительству сын бывшего соратника Шуфрича по СДПУ (о) Игоря Шурмы.
С политической кухней юный Ростик познакомился в далеком 2002, когда учась в Могилянке почти год выполнял функции помощника заместителя спикера Рады Александра Зинченко. Однако, 17 июня 2003 года последний написал заявление о выходе из СДПУ (о) и политическая карьера Шурмы-младшего оборвалась так толком и не начавшись – 19-летнему дарованию пришлось на целых два года уехать работать в Москву. И вот теперь спустя десятилетие жизнь снова вывела Шурму-младшего на депутатскую стезю, правда, теперь уже в качестве представителя клана не Медведчука, а Ахметова (хотя не стоит забывать, что Шурма-старший уже много лет отирается в тени другого экс-эсдека Михаила Добкина - протеже Ахметова на последних президентских выборах, которые Допа успешно провалил и куда-то сгинул).
Под стать ему и остальные участники политпроекта. Например, уже побывавший в 2002-2006 годах нардепом, гендиректор мариупольской «Азовстали» Энвер Цкитишвили. Если в прошлый раз он шел в парламент, как успешный антикризисный менеджер Алчевского меткомбината, то в этот раз у него за спиной болтается совсем другой багаж. Например, в 2009 году он по заданию «Метинвеста» уволил более 5 тысяч человек на Макеевском металлургическом заводе. Причем выплатив им довольно смешное выходное пособие - на такую толпу меньше 18 млн долларов. Кстати, сумму компенсации беднягам рассчитывал Ростислав Шурма, который на тот момент был финансовым директором ММЗ.
С сокращениями на Макеевском метзаводе связана одна довольно смешная и одновременно грустная история, многое объясняющая в том, что сегодня творится в Донбассе. В день, когда Цкитишвили должен был сообщить представителям трудового коллектива завода о грядущих массовых сокращениях охрана комплекса «Люкс», в котором традиционно обитает Ахметов (а сейчас сидит батальон «Восток») была в несколько раз усилена. Существовала вероятность, что несколько тысяч возмущенных работяг быстро преодолеют 6 километров по трассе, соединяющей Макеевку и Донецк, и окажутся под окнами резиденции «Уважаемого». Каково же было удивление Цкитишвили, когда по итогам его выступления в ДК Макеевского меткомбината ему был задан только один вопрос каким-то мастером, да и то по второстепенной теме. И все. На этом ожидавшийся «Люксом» бунт макеевских сталеваров можно было считать закрытыми.
Именно подобные «истории успеха» сформировали не только у Цкитишвили (которого в 2010 году отправили на повышение - руководить «Азовсталью»), но и у всего донецкого клана отношение к народу избирателям, как к бессловесному быдлу. Их ошибкой было экстраполировать подобное отношение на более широкие круги населения. В Мариуполе в 2012 года это обернулось экологическими манифестациями. В Киеве 2013 года - Майданом.
(Кстати, если бы Гиркин-Стрелков был лучше знаком с этой спецификой Донбасса, он не развешивал бы в соцсетях сопли по поводу того, что местные не хотят воевать. Узнав о том, что несколько сотен представителей трудового коллектива, которых только что лишили работы, фактически не дав выходного пособия, даже не попытались навешать люлей хотя бы находящемуся на расстоянии вытянутой руки гендиректору, раненный в голову реконструктор был бы избавлен от множества иллюзий. В частности, что такой народ действительно нельзя поставить на колени. Ведь тот уже лежит).
Учитывая, что руководящие органы «Индустриальной Украины» состоят сплошь из руководителей крупных предприятий, в основу идеологии новой партии положено как раз подобное специфическое отношение к жителям Донбасса. Ведь недаром самая эффективная в этом крае избирательная технология - это начальник цеха (либо мастер), проверяющий прямо на твоем рабочем месте, как ты, падла, проголосовал. Этакий обмен права избирать на возможность еще какое-то время получать зарплату.
Партия на черный день
«Индустриальная Украина» зарегистрирована 13 июня и, очевидно, что она не сможет официально принять участие в нынешних досрочных выборах в Раду, но вполне может выступать в качестве координатора избирательного процесса в мажоритарных округах, по которым будут избираться директора местных активов Ахметова, Колесникова и Новинского. К тому же нынешние выборы - это хорошая возможность засветить «Индустриальную Украину» с прицелом на будущие парламентские выборы.
В зависимости от изменения политической ситуации новая партия может либо играть роль фарм-клуба для ПР, либо же в случае необходимости (а в том, что она возникнет в случае провала «Регионов» на октябрьских выборах, мало кто сомневается) стать ее полноценной заменой в обозримом будущем. Тем более, что, рисуя далеко идущие исторические параллели с недавним прошлым (2005-2006 годы), Шуфрич убеждает троицу олигархов: нынешние проблемы «донецких» не вечные и в перспективе ближайших 2-3 лет у них есть хорошая возможность снова вернуться во власть. А для этого нужен, какой-никакой резерв из уже засвеченных в публичном поле фигур.
Тем паче, что у того же Ахметова уже есть богатый опыт отправки своих подопечных по бизнес-деятельности (Прасолов, Белый, Шишацкий, Вилкул) и криминальных соратников (Кий, Чертков, Аркаллаев) на перековку в парламент. Конечно, здесь не обходилось без накладок. Некоторые обиженные персонажи при первой возможности перебежали под крыло «Семьи» Януковича, но в целом результат оправдал ожидания: «блатные» не сдали, а Саша Вилкул – «просто красава».
В идеале партия, с многообещающим названием, отсылающим к необходимости защиты интересов украинской промышленности, - это не только место для выращивания будущих вице-премьеров, но и инструмент для лоббирования широких бизнес-интересов концессионеров данного политического проекта. Учитывая, что количество лояльных им чиновников в органах власти стремительно тает (свежий пример - ликвидация Национальной комиссии госрегулирования электроэнергетики во главе с чересчур озабоченным интересами ДТЭКа Кальченко), а нездоровая потребность Ахметова и его младших партнеров кушать из бюджета большой ложкой осталась, проблему подобной булимии приходится решать за счет поиска все новых и новых кусков. Пусть на вид они и выглядят не совсем свежими.
Например, Борис Колесников прямо в эти дни бьется над проблемой обеспечения своего свиноводческого бизнеса («АПК-инвест») льготами в связи с проведением в Донбассе АТО. Предложеннный его младшим бизнес-партнером Денисом Омельяновичем законопроект предлагает реструктуризировать кредиты агрокомпаний, ввести мораторий на обращение взыскания на имущество и установить запрет на проведение налоговиками плановых и внеплановых проверок и начисления штрафных санкций за несвоевременную уплату налогов.
Стоит отметить, что желание Колесникова переложить на государство ответственность за выплату процентов по взятым у банков кредитов, носит вялотекущий характер. Так, например, еще в 2010 году (когда никакого АТО еще не было и в помине – предпосылки для его проведения еще необходимо было создать похожими на задницы головами Януковича, Ахметова и их многочисленной челяди) «Обком» писал о том, как Борис Викторович нагнул правительство Азарова направить 49 млн гривень на выплату процентов по кредитам «АПК-инвест».
Очевидно, что если в будущем протаскивание подобных инициатив через коридоры власти станет парафией не отдельных депутатов, как было до сих пор, а целой партии, «болеющей душой за будущее украинской индустрии», процесс лоббирования хотелок Колесникова и остальных олигархов пойдет гораздо веселее. А идей у них как присосаться к госбюджету поистине море.
Наконец, в свете грядущего раскулачивания Ахметова и его гоп-компании руководителям принадлежащих им ключевых активов вовсе не помешает депутатская неприкосновенность. Фактически в будущих корпоративных войнах – это дополнительная линия обороны.
Но на самом деле «Индустриальная Украина», в первую очередь, это огромный риск. Прежде всего, для троицы ее отцов-основателей. Риск того, что Ахметов, Колесников и Новинский так и не поняли, что же произошло с ПР, что творится сейчас в стране и каким должно быть их место в нынешней политической системе, чтобы они смогли сохранить остатки бизнеса и влияния. Если бы они это поняли, то никогда бы не ввязались в проект партии без идеологии, чей потолок - помочь провести нескольких нардепов по «мажоритарке» и при этом заработать множество проблем.
