Недавно в Санкт-Петербурге состоялся традиционный экономический форум, помпезное и масштабное мероприятие, которое посещают тысячи экономистов, бизнесменов и политиков. Ценность таких встреч состоит в том, что эксперты высокого уровня анализируют экономические перспективы стран, регионов и всего мира. При желании в этих дискуссиях можно разглядеть направление, в котором движутся экономики мира, и учесть эту информацию при формировании страновой экономической политики, чтобы не остаться за бортом.
На Петербургском экономическом форуме "украинский вопрос" не обсуждался, если не считать секции, посвященной Таможенному союзу и Единому экономическому пространству (кстати, секции, посвященной зоне свободной торговли с ЕС, тут не было, что вполне объяснимо). Тем не менее Украине стоило бы задуматься над тем, где она сейчас находится на карте мире и где окажется в ближайшее время. Но речь идет вовсе не о присоединении к союзам и зонам, а о своей собственной экономической политике — внутренней, прежде всего.
На внешних фронтах Украина по забавной традиции мечется из стороны в сторону, не решаясь сказать твердо, хотим ли стать частью какого-либо экономического объединения в принципе. Логика подсказывает, что такой нейтралитет в обозримом будущем кажется почти невозможным, а еще он может быть вредным чисто финансово. Но это вопрос не только экономический, но и политический, причем политический — в большей степени. Внутренняя экономика вполне могла бы быть чистой от склочной украинской политики, но не хватает украинскому государству самой малости — понимания того, какую экономику оно формирует.
Откровенно говоря, никакой экономической политики в Украине сейчас попросту нет, а то, что за экономическую политику выдает правительство, на самом деле называется как-то по-другому, синонимов можно подобрать много: латание бюджетных дыр, создание монополий и тепличных условий для олигополий, тупое выколачивание денег из бизнеса и граждан страны. Не будучи богатой на углеводородные природные ресурсы, Украина живет в значительной степени за счет металлургии, химии, агросектора, электроэнергетики и массового низкотехнологичного промпроизводства. Однако все, что мы наблюдаем в нашей экономике, — мучительное выживание. Который год подряд. И выживают далеко не все.
Есть ли в стране кризис, нет ли его, есть ли демократия или деспотия — стране в любом случае нужна экономическая политика.
"Необходим баланс между государственной и рыночной экономикой. Так можно добиться успеха. В одиночку государство не сможет действовать так же эффективно, как во взаимодействии с сильным рынком", — сказал на питерском форуме Ханс Йорг Рудлофф, председатель правления операционно-банковского подразделения, Barclays.
Ронни Голдберг, исполнительный вице-президент совета США по международному бизнесу, сказал, что сегодня мы наблюдаем кризис роста, кризис рабочих мест, но также и кризис доверия — к государствам, парламентам, премьер-министрам, финансовой системе и международным организациям. Очевидно, что все это касается и Украины. И если государство в лице парламента, премьера и президента желает такое доверие заслужить, придется, наконец, вспомнить, что без внятной экономической политики (не говоря уже о качественной) страна останется в железно-угольном веке с хроническими приступами клептомании у правителей.
Экономическая политика в украинском понимании
Не заладилась она со дня обретения независимости. Пока не приехал МВФ и не сказал ввести НДС и налог на прибыль, никакого понимания, что делать, не было. Не было в стране и реформаторов со знаниями, тех, кто думает не только категориями госбюджета, а ведь именно госбюджет был и остается священной коровой, вокруг которой танцы с бубнами не прекращаются по сей день. С одной стороны, в нашем "социальном" обществе иначе и быть не могло, с другой — цель продуманной экономической политики состоит в изменении ее философии от "надо накормить народ и пенсионеров" до "надо создать условия для выживания и обогащения народа его же силами".
Например, целых пять лет Украина никак не могла ввести в обращение национальную валюту, построить собственную денежную систему. Гривню мы впервые увидели в 1996 г., хотя напечатана она была несколькими годами ранее. Тонны бумаги вот-вот могли начать гнить. Когда же валюта была введена в обращение, понадобилось еще несколько лет, чтобы денежный рынок "устаканился" и заработал, драгоценные годы ушли на формирование валютных резервов. Однако за это время мир ушел вперед. Пока мы решали свои проблемы, пока создавали банковскую систему, оказалось, что бесконечный молебен в честь стабильного курса гривни никак не может быть самоцелью. "Правительство и центральный банк — они создают условия для экономического роста, а экономический рост, конечно же, делает бизнес. Правительство и центральный банк обязаны создать условия предсказуемые, рациональные, которым будет доверять бизнес, — это основная задача", — сказала Эльвира Набиуллина, помощник президента России. Как давно мы слышали что-либо подобное от украинского Нацбанка? После Владимира Стельмаха даже имя нового главы нашего центробанка не все знают, а о том, что у него есть экономическая политика в рамках его собственных полномочий, не догадывается почти никто. Была бы такая политика, мы бы, наверное, знали о ней. Правда, иногда эта политика предсказуема: например, во время финансового кризиса 2008 г. Нацбанк в приказном порядке запрещает досрочное закрытие депозитных счетов, направо и налево рефинансирует коммерческие банки, а затем эти деньги бесследно исчезают вместе с банкирами. Что это? Это и есть политика Нацбанка и правительства? У нас есть такое понятие, как учетная ставка, то есть ставка по кредитам Нацбанка коммерческим банкам — сейчас она составляет 7%. Если бы это было реальностью, в стране наступил бы кредитный рай, но вместо него — фикция.
Фактически сейчас мы имеем такую банковскую систему (которую принято пафосно называть кровеносной системой экономики), при которой из более чем 100 банков рынок делят несколько крупнейших, остальные либо иностранные и небольшие, либо карманные. Как таковой конкуренции тут практически нет. Вся финансовая политика страны, как выяснилось теперь, заключалась в том, чтобы накачать экономику деньгами, к тому же очень дорогими: еще с середины 2000-х годов Украина на внутреннем финансовом рынке имела самые дорогие в Европе кредитные ставки, такими они остаются и по сей день, но если в годы экономического роста (рост ВВП в 2004 г. составил 12% — европейский рекорд) такие дорогие займы можно было быстро вернуть банкам, то теперь ставки остаются тоже высокими, но совершенно неадекватными реальности. По этой причине в период нулевой инфляции, падения промпроизводства (более 9% в 2013 г.) и мизерного роста ВВП (по прогнозам — 1%) бизнес не в состоянии взять кредит: дорого, рискованно, сложно. И со стороны Нацбанка по этому вопросу полнейшая тишина. На вопрос, что вы намерены делать теперь, банкиры загадочно показывают пальцем в небо, мол, а что мы, все из-за тех, кто выше.
Те, кто выше, понимая под экономической политикой, скажем, спасение некоторых отраслей, так и поступают — спасают одну, но убивают другую. В качестве примера можно привести прошлогоднее повышение импортных пошлин на автомобили. До сих пор никто не дал ответа на вопрос: зачем спасать украинский автопром да еще таким варварским методом? Запорожский автозавод уже получал однажды беспрецедентные преференции в совместном с корейской Daewoo проекте по выпуску "ланосов": импорт тогда по такому поводу тоже был ограничен, предприятие было освобождено от налога на прибыль. Спасли ли мы наш автопром? Ну, в какой-то степени да, однако авторынок намного разнообразнее, и он был вполне сбалансирован за счет импорта и развития внутренней узловой сборки. Но введение заградительных пошлин на импорт — хоть и логичная мера, но не до такой степени, ведь она приводит других субъектов экономики — автоимпортеров — к полному бойкоту ввоза автомобилей в Украину и, как следствие, к потере прибыли, сокращению налоговых отчислений.
И знаете, что самое забавное? Украинское производство не выросло, а упало. Оно упало и из-за общеэкономической ситуации (нет доступных кредитов, падение всей промышленности), но также и по той причине, что в Украине ее инвестиционный климат настолько суров, что если ты не олигарх, то вообще не суйся на рынок, если ты середнячок — не выдержишь конкуренции, если ты маленький — сворачивай бизнес и меняй страну (в смысле, уезжай в другую). Компания CASE своими исследованиями это подтверждает. Даже по данным Госкомстата, вплоть до 2009 г. количество малых предприятий прирастало ежегодно (достигло 661 тыс.), росло и количество занятых в них работников (6,45 млн), объем реализованных товаров и услуг к 2009-му достиг 3,66 млрд грн. Отмечу, что рост продолжался даже в кризисный 2008-й и после него. А уже по итогам 2010 г. по всем показателям — количество субъектов малого бизнеса, занятых работников и объемы продаж — произошел спад на 30%. И дело тут явно не в кризисе.
Годы президентства Виктора Януковича и премьерства Николая Азарова характерны тем, что при несформулированной экономической политике (хотя бы даже себе самому) все, чем руководство страны занято, называется "пополнение бюджета". Эту совковую фразу от Азарова мы слышим регулярно. В 2013 г. он создал ситуацию, при которой дефицитный бюджет (то есть сверстанный с заведомым недостатком денег и источников их появления) не выполняется, по разным оценкам, на 25–30%. Даже в совсем уж трудные годы налогоплательщики несли деньги в казну, но теперь им нечего туда нести. Их доконали и пенсионная реформа, и Налоговый кодекс, и авансовые платежи, и рейдеры, и госпроверки, и невозврат НДС, и прочее. И вот теперь правительству приходится на ходу сочинять источники финансирования бюджета. И что же Кабмин придумал? Акцизы и новые виды сборов, весьма экзотические.
Насчет экзотики не стоит сильно волноваться, вряд ли они будут использованы (есть такая надежда), но в качестве веселья нужно вспомнить идею правительственных чиновников взимать плату за выезд за границу и за покупку ноутбуков и мобильных телефонов. Эти примеры демонстрируют, какие тараканы в головах людей при власти. При чем тут ноутбуки, не очень понятно, зато известно, что мобильные телефоны в минувшем году чуть было не попали в закон о налоге на роскошь. Да, хороший смартфон недешев, но в XXI технологическом веке называть его роскошью смешно. И что еще смешнее — попытки урвать у своего гражданина по копеечке выглядят сущим барским самодурством, которое тем и особенно, что траектория движения денег из кармана гражданина в казну прорисовывается очень четко, а в обратном направлении нет ни одной стрелочки. Иными словами, нет ни одной идеи и возможности, которая бы позволила отдельному человеку получить реальную возможность заработать и в качестве чуда — обогатиться. К сожалению, забота о человеке у нас выражается только в пополнении бюджета, а что происходит с этими деньгами после — темный лес. Влиять на бюджетный процесс или хотя бы контролировать его даже члены парламента не могут.
Совсем не экзотично выглядят попытки поднять ставки акцизных сборов. Однако и здесь мы видим весьма странный подход к решению экономических проблем.
Для начала отметим, что рост ставок планируется далеко не по всем группам подакцизных товаров. Например, водка пока не подорожает. Это стратегический продукт, на водочном рынке работают специфические люди — очень интегрированные во власть и очень зависимые от государственной монополии на спирт. И, что характерно, водку нашу делают наши отечественные бизнесмены, совсем другая картина на пивном рынке, где значительная часть этой отрасли куплена зарубежными компаниями, которые во избежание проблем всегда принимают правила и законы страны, в которую они пришли. Вдруг оппозиционные партии предложили, а власть с радостью поддержала повышение акцизов на пиво на астрономические 190%. Такое единство нынче большая редкость. В чем дело? Главная причина повышения акциза заключается в желании построить в Киеве детскую больницу. И это, пожалуй, первый случай в экономике, когда нагибается целая отрасль ради возведения одного здания. Ну, может, еще египетские фараоны прибегали к массовым поборам для своих нужд. Но больница стоит около 2 млрд грн, а прогнозные сборы пивного акциза составят 4 млрд в год. Будем ли мы иметь по две больницы в год по всем регионам? Йорген Буль Расмуссен, президент и исполнительный директор Carlsberg Group, никогда не слышал, чтобы за счет акциза строили одну-единственную больницу, и он уверяет, что производство пива в Украине его компания если не свернет полностью, то сократит точно.
Еще одна идея не дает покоя правительству — поднять акцизы на топливо, то есть на бензины, дизтопливо и так далее. Для начала отметим, что эти акцизы пару лет назад были введены в качестве замены транспортного сбора. Эта здравая идея была хороша тем, что если сбор этот никто, в общем, не собирал, потому что никто не платил, то после включения сбора в цену топлива бюджет начал получать деньги (около 27 млрд грн). Но их, разумеется не могло хватить на строительство дорог, а посему подготовка к Евро-2012 в части приведения дорожной инфраструктуры в порядок состоялась за счет заемных средств, основным кредитором был Всемирный банк. И сейчас, глядя на дороги, не имеет смысла выяснять, на каких условиях эти кредиты были выданы, куда интереснее узнать, на что, собственно, были потрачены эти деньги и кем персонально? "Укравтодор" из штанов выпрыгивает, чтобы повысить акцизы на 100%, но и это не есть экономическая политика, так как без реформирования дорожной системы этим асфальтобетонным шулерам нельзя давать ни копейки, иначе мы получим ровно такой же результат, как и за заемные деньги.
В сферу экономической политики следует отнести и развивающуюся IT-индустрию, но она чудным образом оказалась под покровительством президентского сына, написавшего законопроекты, которые якобы помогут отрасли. И отрасль дружно сказала: "Правильное решение!" (попробовали бы сказать иначе), при этом ничего, по сути, не изменилось. "Как только создается интеллектуальная собственность, необходимо модернизировать законодательство, а также обеспечить эффективную работу закона в случае нарушения прав на интеллектуальную собственность. Как правило, именно такая среда представляет собой благодатную почву для инноваций", — сказал на питерском форуме Мартин Де Бир, старший вице-президент группы по разработке видеотехнологий и решений для совместной работы, Cisco. И в Украине одного сына президента недостаточно, ведь этот вопрос находится в зоне ответственности любого ответственного правительства, которое сейчас в основном предпочитает проводить маски-шоу в офисах технологических фирм. Надо ли уточнять, что это тоже не есть экономическая политика?
Но все же попытка создать подобие такой политика была. В июле 2012 г. произошло интересное событие — Налоговая администрация Украины обнародовала план налоговой реформы, который переворачивал наше представление о налогах как таковых. Этот план даже был одобрен Минфином. Главный налоговик страны Александр Клименко предложил снизить базовую ставку НДС с 20 до 12% для операций при импорте для всех видов услуг и отраслей, относящимся к естественным монополиям и энергетическому сектору (наверное, имеется в виду российский газ). Для всех остальных ставка должна была быть понижена до 7%. При этом параллельно вводился налог с оборота со ставкой 2,5% с последующим снижением через полгода до 2%. Клименко был уверен, что так он добьется роста ВВП с 2013-го по 2015 г. на 20%, то есть на 6–7% ежегодно, а из тени выйдут 145 млрд грн, то есть почти треть госбюджета. Читающие это творение эксперты присвистнули от удивления. Налогу с оборота в том виде, каким его узрел Клименко, ZN.UA посвятило не одну публикацию, каждая из которых гуманно объясняла, почему этого делать не нужно. Но куда красноречивее о налоге с оборота выразился (безотносительно нашей налоговой администрации) Каха Бендукидзе, в прошлом российский бизнесмен, миллиардер и член правительства Грузии при Михаиле Саакашвили, автор и вдохновитель большинства грузинских реформ. Итак, Каха Автандилович сказал вот что: "Если вы не понимаете, чем плох налог с оборота, то вам нужно лечить голову". К счастью, Клименко спустил свою затею на тормозах.
Какой могла бы быть экономическая политика
Какие должны быть ставки акцизного сбора, пошлин, налогов, кому какие дать преференции, у кого их забрать — это разговор для каждого случая в отдельности. Самое главное, чтобы люди в правительстве и президент как глава исполнительной (да и всей остальной тоже) власти задумались над тем, что сиюминутное решение бюджетных проблем и такое же мгновенное личное обогащение за счет этого же бюджета ничем хорошим не закончится — ни для них лично, ни для страны. Украина могла бы решить свои внутренние экономические проблемы и стать заметной составной частью мирового экономического пространства. Главное, наконец понять, что эта страна иногда показывает рост, иногда падение, но от стратегии выживания и "распила" нужно будет когда-нибудь перейти к стратегии развития. Никакого "покращення вашого життя вже сьогодні" быть не может. Эта чушь не работает. Пора прекратить поручать писать экономические программы проходимцам, нужно сформулировать цель, которой мы хотим достичь, и толстый бюджет не может быть этой целью. Тогда что?
У правительства есть два вида мер для осуществления экономической политики: прямого воздействия и косвенного. В настоящее время Украина чрезмерно увлеклась именно первым видом, при котором компании действуют по прямому указанию исполнительной власти, то есть вынуждены работать именно с такими ставками налогов, именно с такими правилами разрешительной системы и т.д. Косвенные меры лишены прямого воздействия на экономических субъектов, правительство лишь создает такие условия, при которых бизнес принимает решения самостоятельно, но находясь в рамках экономической политики. Такая политика должна быть направлена на развитие конкуренции, на привлечение инвестиций, на развитие рынков и отраслей, на рост занятости и снижение безработицы и проч.
Почти все годы независимости бизнес жил под гнетом, тогда как давно настало время либерализма в экономике. Финансовое, валютное регулирование в Украине слишком "дубовое", сдвинуть его с места никто не желает, примером чему может служить многолетнее обещание отпустить курс гривни в свободное плавание. Но этого не происходит, потому что у нас слишком часто проходят выборы, а избиратели не любят, когда доллар меняет курс, и потому что либерализация курса означала бы слабо предсказуемые последствия для золотовалютных резервов. Чтобы решиться на такое, придется сказать свое твердое "нет" Международному валютному фонду, что становится не только модным во всем мире, но и необходимым — как было сказано в начале, мы перестали доверять не только своим правительствам, но и международным институтам. Кроме того, и Всемирный банк, и МВФ, кредитуя страны, по сути, заботится о возврате денег и при этом навязывает правительствам такие экономические решения, при которых главными жертвами становятся бизнес и граждане.
Административные меры воздействия на экономику также требуют пересмотра: страна не получит никакого развития без обеспечения защиты прав собственности, конкуренции и свободы выбора. Между тем украинская экономика все эти годы только монополизируется, мы имеем и монополии, которые законодательством хоть как-то регулируются, и олигополии, которые не регулируются никак. Для большинства субъектов экономики действуют принудительные и запретительные меры, для другой части запреты сняты полностью.
Также существуют так называемые институциональные меры экономической политики, то есть правительство берет на себя труд поддержать создание общественных институтов (или хотя бы не мешать их появлению и работе). Как это ни странно, во времена президентства Леонида Кучмы такие институты были, работали и даже были успешными. Достаточно вспомнить, что благодаря активной позиции предпринимательских объединений на свет появилась упрощенная система налогообложения, которая и бюджет пополнила, и облегчила жизнь бизнесу. О том, что это был и эффективный социальный инструмент, известно всем. Но затем и таких общественных объединений стало меньше, и "упрощенка" усложнилась, и лоббировать свои интересы во власти стало практически невозможно, доказательством чему можно считать процесс принятия Налогового кодекса, когда за акции протеста против этого документа некоторые предприниматели оказались на скамье подсудимых.
Невозможно написать готовый проект экономической политики, но, несомненно, она должна быть, у нее должна быть более глобальная, но и более достижимая цель — свобода бизнеса.
Рейтинг легкости ведения бизнеса Doing business 2013, составляемый Всемирным банком, принес сенсацию: Украина внезапно поднялась в нем на 15 позиций — с 152-го места на 137-е. Местные экономисты раскрыли рты от удивления. Оказалось, что по легкости начинания бизнеса в Украине за год мы шагнули на 66 позиций вверх, но на один пункт ухудшилась разрешительная система в сфере строительства. На четыре пункта мы прыгнули вверх в легкости доступа к электросетям (Ринату Леонидовичу нужно много клиентов теперь), но на три пункта опустились в сфере защиты собственности. Так зачем легко начинать бизнес, если защитить его невозможно? Почему так происходит? Потому что руководство страны не поставило перед собой такой цели, у него нет такой задачи. Тот же Николай Азаров совершенно искренне считает, что у нас все хорошо, и не просто хорошо, а благодаря ему и только ему. Как его убедить в обратном?
Когда разные составы украинского правительства и президенты заявляют о привлечении зарубежных инвестиций (это такое себе отечественное "бла-бла-бла"), инвесторы хотят знать, как страна регулирует свою экономику, они хотят знать, что правила игры не поменяются в ходе самой игры. Сейчас же, судя по многим отзывам, мало кто понимает, что будет завтра, зато всем понятно, что власть героически спасает казну, до этого в муках и в поте лица растасканную ею же по щелям. Но до сих пор власть не поставила вменяемой цели. Поэтому нет и экономической политики, нет и понимания перспектив страны. Это кого-то беспокоит?
Совершенно забыл рассказать, как экс-вице-премьер-министр Сергей Тигипко грозился облагать налогом вывод денег в офшоры. Это типа пчелы против меда, подумаете вы? Нет. В список не был включен Кипр, где собраны 90% украинских денег. Но Кипр потом отомстил. А еще была идея ввести налог на роскошь. Но не ввели. Какая забавная у нас экономика…
