Поведение Украины на международной арене до боли напоминает формулу Бернштейна: «Движение – всё, конечная цель – ничто». Вступление в Евросоюз и в НАТО, создание Единого экономического пространства и газотранспортного консорциума – лишь наиболее крупные и свежие трупы внешнеполитических инициатив, убитых украинским государством в процессе реализации.
Политику «многовекторности» правильнее было бы назвать политикой шараханья из угла в угол. При этом боязнь и неготовность принять ответственность за какое-то решение выдаётся за великую государственную мудрость, а чисто жлобское желание всех обхитрить и, ничего не делая, въехать в рай на чужом горбу – за выдающуюся, до мелочей продуманную стратегию.
В результате, Украину и её официальных представителей давно перестали уважать во внешнем мире, и лишь сами отечественные государственные деятели и дипломаты не понимают, что если цивилизованные люди пускают их дальше передней, не велят зайти с чёрного хода и даже иногда снисходят до беседы, то это не потому, что наши такие умные, а от того, что партнёры воспитанные. Даже самому большому обормоту и клоуну они не дадут почувствовать, что воспринимают его именно как обормота и клоуна. В конце концов европейцы ещё в XVI-XVII веках, приступая к освоению латиноамериканских и африканских колоний, привыкли делать вид, что не замечают некоторых странных привычек местных дикарей, любивших периодически полакомиться человечиной и не признававших иной одежды, кроме связки бус на шее и перьев в причёске.
Вот и на днях дипломатическая мысль Украины изобрела очередной «шедевр», озвучить который выпала сомнительная честь лично Президенту, в его послании Раде. Накануне, очевидно, даже в чугунные лбы местной политической элиты проникло осознание того непреложного факта, что Зона свободной торговли с Евросоюзом (ЗСТ с ЕС) если и будет, то не для того, чтобы украинские товары свободно попадали на европейский рынок, а исключительно для свободного доступа европейских товаров на рынок украинский. В общем, либо украинская власть окончательно пустит под нож национального производителя и сдаст даже те немногие защитные механизмы, которые удалось сохранить в ходе бессмысленного и беспощадного вступления в ВТО, либо никакую ЗСТ с гордыми потомками трипольцев европейцы не подпишут.
И что же придумали умудрённые опытом и убелённые сединами политики и дипломаты державы, не только владеющей большей частью мировых чернозёмов, но бережно хранящей на своей территории пуп Земли? Они совершенно правильно вспомнили, что уже лет пять, а то и десять, пока они с достойным лучшего применения упрямством лупили лбом в прочно закрытую европейскую дверь, рядом скромно стояла Россия со своим проектом Таможенного союза. Более того, устав ждать Украину, русские без шума и пыли создали Таможенный союз с Белоруссией и Казахстаном и теперь с куда большим успехом, чем Киев ведут переговоры о постепенном снятии таможенных барьеров с тем же ЕС.
Выгоды данного проекта для Украины очевидны. Конфеты «Конти» и «Рошена», автобусы «Богдана» и малолитражки «ЗАЗа», пинчуковские трубы и ахметовский прокат, а также многое другое, что пока ещё выпускают чудом уцелевшие украинские предприятия, скорее будут востребованы на родном им постсоветском рынке (на который они в своё время и были ориентированы), чем на давно поделённом рынке Евросоюза.
Европе Украина нужна не как поставщик товаров, а как потребитель. Со странами Таможенного союза история несколько иная. Безусловно, российские производители труб или молока не обрадуются украинским конкурентам так же, как не радовались они и белорусским. Безусловно, не раз и не два в рамках Таможенного союза будут возникать разногласия, которые придётся улаживать, идя на сложные компромиссы. Ну так торговые войны ведутся и между членами ЕС (например, за квоты на вылов рыбы). Однако все постсоветские страны, несмотря на два десятилетия раздельного существования и многочисленные попытки переориентации, остаются экономически тесно взаимосвязанными. Некоторые предприятия до сих пор остаются друг для друга эксклюзивными поставщиками.
Более того, в современном конкурентном мире большим преимуществом является более ёмкий рынок. Почти полтораста миллионов населения России – это, конечно, в три раза больше, чем на Украине, но на фоне Европейского союза с его более чем полумиллиардным населением и Россия выглядит второстепенным рынком. Но вот общий рынок России, Белоруссии и Казахстана – приближается к двумстам миллионам, а с Украиной составит почти 250. Это уже вполне сравнимый с ЕС показатель. Это рынок и это экономика, с которой невозможно не считаться. То есть, объединившись, четыре постсоветских страны получают новые аргументы в переговорах с ЕС о взаимном открытии рынков.
Есть и конкретные выгоды для собственно украинской экономики в виде, например, снижения цен на энергоносители, как минимум на цену экспортной пошлины, а при минимально успешных переговорах и до внутрироссийской, или во взрывном усилении экспортного потенциала объединённого ВПК. Но главное всё же заключается в том, что вместе члены Таможенного союза представляют куда более сильного экономического игрока, чем каждый из них в отдельности.
Дальнейшая логика действий украинской власти должна была бы быть предельно проста. Раз не удалось договориться с ЕС, а стимулы в виде ёмкого рынка, снижения затрат на энергоносители и прихода дополнительных инвестиций умирающей экономике Украины нужны срочно, значит, надо договариваться о вступлении в Таможенный союз. И чем быстрее, тем лучше. Это ясно всем, кроме, конечно, украинских политиков. МИД, пиарщики Банковой и «лучшие умы» Кабмина изобретают и вкладывают в уста Президента формулу «присоединения» к Таможенному союзу в формате «3+1».
Какой +1? Украина давно уже ноль без палочки. Неясно только, что случится раньше: окончательно рухнет экономика или озверевший народ убедительно попросит на выход политиков. Торговаться об условиях можно было в 2002 или в 2004 годах, когда Таможенный союз только создавался, а украинская экономика росла опережающими темпами. Сегодня же выписывать какие-то особые формулы присоединения – что смертельно больному выдвигать врачу условия, на которых он согласен принимать лекарство.
Заявить о формате «3+1» – все равно, что сказать: «Вступать в Таможенный союз мы не хотим, но прямо об этом заявить опасаемся». Кстати, абсолютно уверен, что нежелание чётко обозначить свою позицию связано с несбыточными надеждами на то, что каким-то чудом российскую власть удастся убедить пойти на уступки в газовом вопросе. Приедет, мол, Путин и скинет нам цену раза эдак в два и ничего за это не попросит.
Типичная украинская черта – вместо того, чтобы работать, мечтать о том, что придёт правильный президент, скажет: «Трах-тибидох» – и потекут молочные реки с кисельными берегами. Вот так и украинская власть. Вначале эти мудрецы думали, что явятся они в Москву, скажут: «А президентом-то у нас теперь Янукович» – там все обалдеют от счастья и откажутся от газового соглашения имени Тимошенко. Теперь надеются, что цену скинут за ритуальные пляски вокруг Таможенного союза, в который украинская власть явно собирается вступать долго, нудно и безрезультатно.
А между тем, время, отведённое историей политико-географическому недоразумению под названием Украина, сжимается неумолимо, как шагреневая кожа. И цена, которую придётся платить за спасение, растёт с каждой зря потерянной минутой. Условия, на которых Россия согласна дружить домами, становятся всё жёстче, и поворота к смягчению не будет уже никогда. Следует понимать, что, не успев договориться сегодня, завтра мы заплатим дороже. А если будем думать слишком долго, то, когда здесь всё рухнет, желающие подобрать остатки украинского государства смогут сделать это совершенно безвозмездно, то есть даром.
