Пятый год продолжается необъявленная российско-украинская война на украинском Донбассе. Она уже забрала жизни более 10 тысяч человек и искалечила судьбы миллионов. Ежедневно с фронта сообщают, что вновь чью-то жизнь оборвала пуля снайпера, коварная растяжка или осколок вражеского снаряда. Это означает появление в Украине новых сирот, вдов и несчастных родителей. Ежедневно мы узнаем о нескольких раненных и искалеченных украинских защитниках и местных гражданских жителях. Счет раненым идет уже на десятки тысяч. И конца-краю этой войне, к сожалению, не видно...
Если мы воюем за души и сердца, а не только за квадратные километры, то изменение в отношении к человеку со стороны украинского государства имеет гораздо большее значение, чем отвоевание того или иного поселка на линии размежевания. Ведь есть смысл отвоевывать временно оккупированные территории только тогда, когда мы будем готовы принести на них не только сине-желтый флаг, но и новое качество жизни. Новое качество жизни — это прежде всего инфраструктура и социальные услуги для местного населения. Поскольку в действительности обычному жителю Авдеевки, Краматорска или Попасной (как, впрочем, и того же Ужгорода) намного важнее качество работы местной больницы и коммунальных служб, чем администрации президента Украины. О коммунальных службах писать не буду, поскольку в этом вопросе некомпетентен, а вот о медицинском обеспечении в зоне проведения ООС пришло время поговорить подробно и серьезно.
Поводом для написания этой статьи стало письмо руководителя недавно созданного Главного военно-медицинского управления (ГВМУ) Минобороны, полковника медицинской службы Игоря Хоменко в адрес Первого добровольческого мобильного госпиталя (ПДМГ) им. Николая Пирогова. В нем начальник медслужбы Вооруженных сил Украины утверждает, что потребность в привлечении медиков-добровольцев сейчас отпала, поскольку «имеющееся количество военно-лечебных учреждений, их оснащение, укомплектованность и уровень профессиональной подготовки персонала позволяют обеспечить на надлежащем уровне предоставление медпомощи и лечение участников АТО».
Это письмо очень удивило медиков-добровольцев ПДМГ, четвертый год оказывающих помощь в зоне боевых действий военнослужащим ВСУ, работникам правоохранительных органов и гражданскому населению. Утверждение господина Хоменко (до назначения на должность начальника ГВМУ работавшего главным хирургом Минобороны Главного военно-клинического госпиталя в Киеве) прямо противоречит заявлению начальника отдела медицинского обеспечения штаба АТО/ООС, в котором тот просит руководство ПДМГ откомандировать в апреле-мае текущего года 32 медика-добровольца ПДМГ и два автомобиля скорой помощи на усиление медицинской службы ВСУ в районах проведения АТО/ООС (письмо № 195_медз от 4 апреля 2018 г.).
Плохо, конечно, что у военных медиков правая рука не знает, что делает левая, но главная беда даже не в этом. Похоже, новый руководитель медслужбы ВСУ вместо того чтобы всеми доступными средствами повышать профессиональный уровень и качество медицины в зоне проведения ООС (в частности и через привлечение к проведению ООС высококвалифицированных и хорошо мотивированных гражданских медиков-добровольцев), решил отчитаться руководству, что с медициной на фронте все, дескать, хорошо, военных медиков не знаем куда девать. Если с медицинским обеспечением в районе проведения ООС действительно все так чудесно, возникает вопрос, почему только добровольцы ПДМГ сейчас усиливают медицинскую службу ВСУ в местах временной дислокации 30 и 93 ОМБр, 95 ОАЭМБр, а также 65 и 66 ВМГ. Усиливают, подчеркнем, по просьбе руководителей соответствующих воинских частей и военных мобильных госпиталей и на официальный запрос руководителя медицинской службы АТО/ООС. А кроме ПДМГ, в районах боевых действий работают также «ASAP», «Госпитальеры» и менее известные медицинские группы и подразделения. И работы всем хватает. Боевые командиры, с которыми нам удалось пообщаться, лишь подтверждают свою признательность медикам-добровольцам, их эффективность и потребность в дальнейшем привлечении к проведению ООС.
Кажется, военное руководство Украины, с 1 мая принявшее на себя всю ответственность за проведение военной операции в украинском Донбассе, так и не осознало, что теперь оно отвечает не только за людей в погонах, но и за гражданских жителей в районах проведения ООС. Так, в соответствии со ст. 9 Закона Украины «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины на временно оккупированных территориях в Донецкой и Луганской областях», именно «Объединенный оперативный штаб Вооруженных сил Украины через соответствующие органы военного управления осуществляет планирование, организацию и контроль выполнения мероприятий по обеспечению национальной безопасности и обороны, отпору и сдерживанию вооруженной агрессии Российской Федерации в Донецкой и Луганской областях, направление, координацию и контроль над деятельностью военно-гражданских или военных администраций (в случае их образования) в Донецкой и Луганской областях по вопросам национальной безопасности и обороны». В соответствии со ст. 5 и 6 указанного Закона, мероприятия по обеспечению национальной безопасности и обороны, отпору и сдерживанию вооруженной агрессии Российской Федерации в Донецкой и Луганской областях включают, в частности, «предоставление медицинских и социальных услуг на контролируемых Украиной территориях» гражданскому населению на временно оккупированных территориях в Донецкой и Луганской областях, а также, согласно ст. 7 Закона, «комплексное развитие инфраструктуры безопасности, экономической, информационно-телекоммуникационной, социальной и гуманитарной инфраструктуры на территориях, прилегающих к временно оккупированным территориям в Донецкой и Луганской областях».
Согласно имеющейся у нас официальной информации, в Луганской области на контролируемых Украиной территориях на начало мая 2018 г. укомплектованность учреждений здравоохранения медицинским персоналом составляет менее 60% (укомплектованность стационаров — 58,1, поликлинических учреждений — 56,49%).
На Донетчине ситуация еще хуже: дефицит врачебных кадров — 64%. К сожалению, военное руководство страны (в частности, руководство Генштаба ВСУ и Объединенного оперативного штаба ВСУ), похоже, не осознает, что главной причиной такой критической неукомплектованности медицинским персоналом гражданских учреждений здравоохранения на контролируемых правительством территориях Донецкой и Луганской областей является именно их приближенность к районам боевых действий.
Мало того, что в случае обострения ситуации прифронтовые гражданские больницы не смогут оказывать надлежащую медпомощь раненым и больным бойцам ВСУ и других вооруженных формирований — они уже не способны предоставлять адекватную помощь гражданскому населению. А именно состояние медицинского обеспечения и формирует, среди прочих факторов, отношение местного населения к украинской власти. Когда к врачу-терапевту ПДМГ Галине Черныш из Прикарпатья, (не одну ротацию отработавшей в Станице Луганской) потянулись больные из оккупированного Луганска, поскольку «сарафанное радио» разнесло, что эта «наследственная бандеровка» — не просто замечательный специалист, но еще и золотой человек, который, кроме лечения болезней, согревает всех лучами свое улыбки и лечит измученные души своих пациентов добрым (украинским!) словом, — это была победа не меньшая, чем занятие «Промки». Чему ж удивляться, если русскоязычный дедушка из оккупированного Донецка во время дежурного пересечения линии размежевания принес Галине (работавшей тогда в медпункте ПДМГ на КПВВ в Марьинке) макитру вареников с запиской «Украинскому дохтору». И таких случаев в ПДМГ — десятки, если не сотни. Так с помощью самоотверженного подвига врачей-добровольцев мы без единого выстрела завоевываем души местных жителей и приближаем время возврата оккупированной части Донбасса под украинскую юрисдикцию.
Соответственно, возникает вопрос: медики-добровольцы, которые по зову сердца оставляют отчий дом и свое место работы и едут в прифронтовые гражданские больницы Донбасса исцелять местных жителей, а заодно своими силами (вместо Минстеця) убеждать их, что к их судьбе не равнодушна остальная Украина и что слово «Солидарность» — не только название партии президента, — принимают ли такие медики участие в Операции объединенных сил? А если нет, то почему к этой операции официально привлечены военные прокуроры, ездящие на судебные заседания в совершенно мирный Краматорск, или те же военные медики, работающие в военном госпитале в не менее мирном Северодонецке?
А если эти медики-добровольцы — терапевты, отоларингологи, инфекционисты, гинекологи и педиатры (не говоря уж о хирургах, травматологах и анестезиологах, которые часто днем оперируют гражданских, а ночью — раненых бойцов) приближают нашу победу, завоевывая сердца и души местного населения, как минимум, — с большим дискомфортом (поскольку по месяцу живут в больничных палатах), как максимум, — с риском для жизни (поскольку в прифронтовую больницу может «прилететь» и ВОП, а растяжек и мин в прифронтовой зоне до сих пор предостаточно), — так почему военное руководство отказывается их официально привлекать к проведению ООС? Зачем такое привлечение, спросите вы? Потому что если медик-доброволец, официально привлеченный к проведению АТО/ООС, не дай Бог, подорвется на растяжке или будет ранен осколком вражеского снаряда, он становится «лицом с инвалидностью вследствие войны», и на него распространяются социальные гарантии и льготы, предусмотренные Законом Украины «О статусе ветеранов войны, гарантии их социальной защиты». А если привлечен не был, его (или его родных) ждет бесконечное хождение по разным бюрократическим учреждениям и властным кабинетам, где он не раз услышит, что «его туда никто не посылал», и годы доказывания, что он «добровольно обеспечивал» проведение АТО/ООС.
Должны констатировать, что состояние медицинского обеспечения в районах проведения ООС на сегодняшний день неудовлетворительное. В особенно сложном положении из-за критического дефицита медицинских кадров оказалась сеть гражданских учреждений здравоохранения на контролируемых Киевом территориях Донецкой и Луганской областей.
В соответствии с Законом Украины «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины на временно оккупированных территориях в Донецкой и Луганской областях», с началом Операции объединенных сил ответственность, в частности, и за гуманитарные аспекты операции возлагается персонально на командующего объединенными силами генерал-лейтенанта Наева, а также на Генеральный штаб и Объединенный оперативный штаб ВСУ.
Надлежащее медицинское обеспечение как силовиков, принимающих участие в ООС, так и гражданского населения прифронтовых районов должно стать одним из приоритетов деятельности военного руководства страны. Пока государство не создало достаточных стимулов для стопроцентного заполнения медицинских вакансий в районе проведения ООС как в медицинской службе ВСУ, так и в гражданских учреждениях здравоохранения, целесообразно максимально использовать потенциал медиков-добровольцев из других (мирных) регионов Украины, в частности в рамках проекта «Первый добровольческий мобильный госпиталь им. Николая Пирогова», который за три с половиной года работы на фронте доказал свою высокую эффективность.
Статья 8 Закона Украины «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины на временно оккупированных территориях в Донецкой и Луганской областях» позволяет Генеральному штабу Вооруженных сил Украины официально привлекать «работников учреждений здравоохранения» к проведению ООС. При активном содействии парламентского комитета по вопросам здравоохранения МЗ Украины в последний рабочий день перед завершением АТО и началом ООС издало приказ № 814 от 27 апреля 2018 г., которым урегулировало порядок командировки медиков-добровольцев в распоряжение Объединенного оперативного штаба ВСУ в рамках проекта «Первый добровольческий мобильный госпиталь им. Николая Пирогова».
К сожалению, несмотря на неоднократные обращения автора этой статьи к начальнику генерального штаба — Главнокомандующему Вооруженными силами Украины Виктору Муженко, порядок официального привлечения медиков-добровольцев к проведению ООС до сих пор не разработан и не утвержден. Следовательно, медики-добровольцы ПДМГ, откомандированные в распоряжение Оперативного объединенного штаба ВСУ в мае этого года по запросу медицинской службы АТО/ООС, до сих пор не привлечены к проведению ООС и фактически работают в правовом вакууме, что недопустимо.
Призываем военное руководство страны как можно скорее разработать и утвердить порядок официального привлечения медиков-добровольцев к проведению ООС, а также максимально использовать высококвалифицированный и хорошо мотивированный гражданский медицинский и вспомогательный персонал как в местах временной дислокации воинских частей, так и в прифронтовых гражданских больницах.
Давайте помнить: если украинский воин защищает наше государство, его целостность и суверенитет, то медик спасает самое дорогое, что есть в этом государстве, — жизнь и здоровье его граждан.
