Абитуриентам, студентам икурсантам гораздо удобнее оплатить «благотворительный взнос», чем учить экзаменационные предметы. Ипоэтому они, аособенно ихродители, меньше всего заинтересованы втом, чтобы эта система была сломана, аректор осужден.
Самым выдающимся событием этого месяца в юридической жизни страны стало, безусловно, уголовное преследование представителей высшего эшелона органов прокуратуры. Однако не стоит питать иллюзий, что наконец-то начались кардинальные изменения в деятельности правоохранительных органов: через два года все задержанные прокуроры будут оправданы, им вернут все изъятое имущество, по решению суда восстановят в занимаемых должностях, оплатят заработную плату за время вынужденного прогула, а в придачу за счет налогоплательщиков компенсируют моральный ущерб, нанесенный незаконным задержанием. Именно такой вывод можно сделать, внимательно изучив оправдательный приговор бывшему ректору Национального университета Государственной налоговой службы Украины Петру Мельнику, который 8 июля постановили судьи Ирпенского городского суда Киевской области Сергей Анипко, Андрей Микулин и Дмитрий Кухленко.
Если бы этот приговор прочел юрист, не знающий, что такое Украина и кто такой Мельник, он все равно догадался бы, что здешние судьи обленились до такой степени, что поручили писать его текст студентам-практикантам, а те, за неимением опыта, вместо изложения показаний фигурантов дела напихали в него фрагменты неотредактированных стенограмм судебных заседаний. Речь идет вот о чем. Когда в зале суда потерпевший, обвиняемый или свидетель дают объяснения, они могут говорить о чем угодно, в том числе и о том, что в огороде бузина, а в Киеве дядька, но судья своими замечаниями и вопросами направляет словесный поток в правильное русло. Поскольку в речи среди массы «воды» попадается немало ценной информации, полная стенограмма все равно подшивается к материалам уголовного производства. Только часть сказанного (но ни в коем случае не все подряд) должна попасть в текст приговора в виде краткого изложения показаний. Для этого судья берет распечатку стенограммы, подчеркивает все необходимое, вычеркивает все лишнее, а потом то, что имеет значение для принятия решения по делу, излагает в логической последовательности событий и фактов.
В данном же случае написанное в приговоре — настоящий сюжет для юмористической передачи «95-й квартал». Свидетель ни с того ни с сего перескакивает с темы на тему, по несколько раз пересказывает одно и то же, приводит факты, не несущие в себе никакой процессуальной нагрузки. Например, о том, что во время обыска в кабинете Мельника последний мог взглядом разорвать маленького несчастного следователя; что у него на столе стояла фотография лошади, а в тайной комнате для отдыха сидела молоденькая девушка, которую ректор называл своей землячкой. А еще подробно изложены воспоминания потерпевшего о том, как он целый день безуспешно звонил куме, чтобы сказать, что вызвал мастера для ремонта компьютера.
Но ближе к делу, то есть к персоне Петра Мельника. О подвигах этого полковника юстиции в отставке и члена Национального союза журналистов Украины можно написать многотомный приключенческо-психологический роман. Но мы сосредоточим внимание читателя на том, что в июле 2013 года настоящей причиной его ареста была не борьба с коррупцией, а грызня за лакомый кусок между молодыми членами Семьи Януковича и старой гвардией Партии регионов. Победили первые, хотя благодаря заступничеству тогдашнего премьера Азарова, в результате сложных и запутанных компромиссов, Мельнику дали время беспрепятственно бежать за границу.
У представителей новой власти было мало причин симпатизировать беглецу — особенно это касается народного депутата Ирины Геращенко, которую он когда-то упорно таскал по залу избирательной комиссии Обухова. Поэтому Мельник никогда не вернулся бы в страну, если бы весной 2014-го не получил определенные гарантии от ближайшего окружения тогдашнего главы государства Александра Турчинова. Иначе трудно объяснить тот факт, что сразу же после прибытия 1 апреля его посадили, но уже через месяц, 8 мая, выпустили под залог в 609 тысяч гривен.
Теперь вернемся к событиям двухлетней давности. В один день, 24 июля 2013 года, с интервалом в два часа к дежурному по Главному управлению по борьбе с организованной преступностью обратились два заявители, которые сообщили о том, что ректор налогового университета Петр Мельник требует у них деньги за вступление в это учебное заведение. Первый мужчина был далеко не студенческого возраста, имел за плечами ряд судимостей и ходатайствовал не за себя, а за свою крестницу, живущую в Житомирской области. Второй — молодой человек, 27 лет, имел в своем активе лишь один приговор Печерского районного суда, но, несмотря на это, очень хотел стать бакалавром правоведения. Из того, что оба они принесли с собой диктофоны с записями компрометирующих злоумышленника разговоров, а также учитывая указанные выше детали биографий, можно предположить, что они в свое время были привлечены к негласному сотрудничеству оперативно-розыскными подразделениями МВД, в чем, конечно, нет ничего постыдного.
Касательно первой ситуации: девушка из скромной семьи, успешно окончив школу, подала документы для поступления на обучение в пять разных вузов. В том числе и на отделение налогового университета в Ирпене — вдруг повезет. Однако в приемной комиссии ей сказали, что из этого ничего не выйдет, поскольку для поступления на этот факультет необходимо направление из органа налоговой службы по месту жительства, которого у нее нет. Это во-первых, а во-вторых, чтобы принять участие в конкурсе, необходимо было пройти внешнее независимое оценивание по меньшей мере по трем предметам: истории Украины, украинскому языку и литературе, а еще, на выбор, математике или иностранному языку. Поскольку девушка сдавала на ВНО историю, язык с литературой, биологию и химию, то ей здесь действительно ничего не светило. Впрочем, «пробивной» крестный из Киева убедил девушку и ее отца, чтобы она сдавала документы на заочное платное отделение, а он уже через свои связи устроит все так, что она будет учиться на дневном и бесплатном.
Забегая вперед, отметим, что в том же году девушка была зачислена в другое учреждение, сейчас успешно учится в Житомирском колледже культуры и искусств на факультете библиотечного дела и при этом совсем не жалеет, что у нее не сложилась карьера налогового милиционера. А тогда ее крестный таки попал на прием к Мельнику и поинтересовался, нельзя ли устроить так, чтобы она была зачислена на дневное милицейское отделение, если не сразу, то со следующего семестра, или хотя бы через год обучения на заочном. Все нюансы этого разговора с использованием специфического арго пересказывать смысла нет, но сошлись они на том, что ректор дал ему банковские реквизиты ООО «Ирпенская финансово-юридическая академия», куда надо было перечислить в качестве благотворительного взноса 5 тысяч долларов, а дальше, мол, «время покажет».
Владельцем ООО «Ирпенская ФЮА» на тот момент был отец бывшей жены Петра Мельника. О деятельности этой фирмы можно написать отдельный роман, так же, как и о деятельности другой аналогичной структуры под названием ООО «Межрегиональная финансово-юридическая академия», принадлежавшей уже самой его бывшей жене. Сейчас правоохранительные органы, расследуя уголовное производство, открытое по ст. 191 Уголовного кодекса Украины, пытаются выяснить, с какой такой радости абитуриенты, студенты, курсанты и их родители систематически перечисляли этим «Рогами и копытам» немалые средства. Поэтому прежде чем браться за перо, подождем, пока их труды будут изложены в следующем оправдательном приговоре.
Пока же вернемся к самоотверженному крестному, который, получив от Мельника бумажку с реквизитами, быстрее ветра помчался к зданию на улице Багговутовской, 2 в Киеве, где был расположен офис ГУБОП МВД. Там он встретился с еще одним заявителем, тем самым 27-летним молодым человеком, которому вздумалось поступить на дневное отделение юридического факультета того же университета на специальность «Правоведение». Но в приемной комиссии ему объяснили, что он не подходит по возрасту, в связи с чем тот пошел выяснять этот вопрос на прием к ректору. Мельник немного пошутил по поводу того, что такой здоровый лоб будет сидеть за партой с детьми, и посоветовал поступать на заочное отделение. А если он окажет академии благотворительную помощь в сумме 10 тысяч долларов, то ректор лично проконтролирует, чтобы по итогам конкурса его туда зачислили. С этим радостным для сыщиков сообщением молодой человек и примчался к дежурному по ГУБОП.
На основании подготовленных его сотрудниками материалов прокурор отдела процессуального руководства и поддержки государственного обвинения по уголовным процессам о коррупционных преступлениях Генеральной прокуратуры Украины 26 июля 2013 года принял тайное постановление о проведении контроля за совершением преступления. Согласно ему, для получения доказательств преступной деятельности ректора НУГНС Мельника было решено провести специальный следственный эксперимент: осуществить передачу денег с применением специальных имитационных средств в виде заранее идентифицированных денежных купюр. Проще говоря, в Департаменте финансового обеспечения и бухгалтерского учета МВД Украины взяли, исходя из тогдашнего курса, 40 тысяч гривен, что примерно соответствовало 5 тысячам долларов, для крестного, и 80 тысяч гривен — для молодого человека. Первый через банк перечислил их на счет Ирпенского ФЮА в «Брокбизнесбанке», другому выдали наличные, при этом купюры были обработаны специальным химическим красителем под названием «Светлячок-М».
Согласно договоренностям с Мельником, передача квитанции и наличных денег была назначена на 27 июля 2013 года. Накануне этой даты, по просьбе оперативников, следственный судья Печерского районного суда Киева Вита Бортницкая издала постановления о проведении личного обыска ректора, а также о проведении обыска его служебного кабинета. На всякий случай к проведению операции привлекли заместителя начальника Главного управления Министерства доходов и сборов Украины и еще ряд его сотрудников. Кстати, среди выходцев из ГУБОП МВД, которых в свое время послали на усиление смежного ведомства.
Таким образом, подготовка была проведена очень тщательно и основные события прошли без существенных отклонений от плана. В этот день Мельник проводил личный прием, первым к нему зашел крестный и передал квитанцию о перечислении 40 тысяч гривен, которую ректор положил в свой портфель. Через некоторое время зашел молодой человек, от которого Мельник получил 80 тысяч гривен наличными, их он тоже положил в тот же портфель. После этого он записал в блокнот фамилию молодого посетителя, затем при нем вызвал женщину — члена приемной комиссии и велел ей проконтролировать его зачисление. Уже когда эти оба вышли, в кабинет вошли сотрудники милиции.
Следует отдать должное, сотрудник ГУВБ Миндоходов дал ректору шанс выйти с честью из этой ситуации, спросив, не передавал ли ему кто-нибудь в течение последних пяти минут какую-нибудь неправомерную выгоду. Тот ответил, что нет, после чего следователь Главного следственного управления МВД Украины начал зачитывать ему постановление об обысках. Здесь и произошел инцидент, в результате которого Мельник потерял лицо. Когда зачитывался текст, он вдруг открыл портфель и бросил на пол только что полученные пачки денег, крича при этом, что их ему подбросили. Произошла потасовка, гораздо серьезнее той, которую он устроил с Ириной Геращенко в Обухове, поэтому по ее завершении оперативники, чтобы угомонить крупного мужчину, вынуждены были надеть на него наручники. И когда задержанный увидел, что все его действия были тщательно зафиксированы на видеокамеру, начал кричать совсем другое, а именно, что все эти деньги — это средства академии, полученные в результате благотворительных взносов.
В ходе обыска из портфеля было изъято около 35 тысяч долларов, происхождение которых так и не удалось установить. Как заверил Мельник, это его личные средства, которые он собирался потратить на ремонт дома. Помимо денег, в этом же портфеле оперативники нашли около сотни бумажек, на которых были распечатаны банковские реквизиты Ирпенской и Межрегиональной финансово-юридических академий, и еще с десяток квитанций об уплате многотысячных сумм на счета указанных ООО.
По итогам событий 27 июля 2013 года Мельник был привлечен к ответственности по ч. 4 ст. 368 Уголовного кодекса Украины, где речь идет о получении неправомерной выгоды в особо крупном размере должностным лицом, занимающим особо ответственное положение. Однако Ирпенский суд почти все более или менее существенные доказательства признал недопустимыми, в связи с чем исключил их из перечня доказательств. А потом, когда в доказательной базе не осталось камня на камне, признал подсудимого невиновным, оправдал его, а уголовное производство по его обвинению закрыл.
Проверять законность такого решения есть кому, поскольку для этого налогоплательщики содержат штат аж трех учреждений: Апелляционного суда Киева, Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел и Верховного суда Украины. Поэтому остановимся лишь на некоторых моментах, которые могут представлять интерес не только для профессиональных юристов, но и для писателей-юмористов.
По первому эпизоду с крестным отцом, который не давал Мельнику деньги, а перечислил их подставной фирме, ирпенские судьи справедливо привели отрывок из постановления пленума Верховного суда Украины от 26 апреля 2002 года «О судебной практике по делам о взяточничестве». Там, в частности, сказано, что состав преступления, предусмотренного ст. 368 УК Украины, предусмотрен не только тогда, когда должностное лицо получило незаконную выгоду для себя лично, но и тогда, когда оно сделало это в интересах близких ему лиц (родственников, знакомых и т. д.). При этом не имеет значения, как фактически был использован предмет взятки.
Вместе с тем, авторы приговора пришли к удивительному выводу, что Мельник формально не имел никакого отношения к ООО «Ирпенская финансово-юридическая академия». Кроме того, по их мнению, стороной обвинения не было предоставлено каких-либо доказательств того, что Мельник действовал или мог действовать в интересах ООО «Ирпенская финансово-юридическая академия» или в интересах ее владельца, то есть своего тестя. Мало того, в тексте вердикта сказано, что стороной обвинения не было представлено доказательств о наличии каких-либо родственных, деловых или дружеских связей Мельника со своим тестем, даже не было предоставлено каких-либо доказательств его знакомства с ним.
То есть надо понимать так: судьи не исключают, что Мельник знаком со своим тестем и поддерживает с ним какие-то связи, но поскольку следователи не привели доказательств такого знакомства и таких связей, этот пункт обвинения надо умножить на ноль.
Другой перл ирпенских судей также стоит процитировать дословно: «Стороной обвинения не было доказано то, что Мельник П. В., находясь в должности ректора Национального университета государственной налоговой службы Украины и одновременно председателя приемной комиссии указанного учебного заведения, каким-то образом мог, используя свое служебное положение, влиять на решения приемной комиссии по зачислению абитуриента на 1 курс заочной формы обучения по направлению «Правоведение».
Это при том, что сторона обвинения в обвинительном акте привела выдержку из устава НУГНСУ, где черным по белому написано, что Мельник П. В. как ректор Национального университета государственной налоговой службы Украины осуществлял непосредственное управление его деятельностью и имел полномочия решать вопросы деятельности учебного заведения, определять функциональные обязанности работников, принимать и увольнять с работы сотрудников университета и формировать контингент лиц, обучающихся в нем. В народе в таких случаях говорят: «Ты ему хоть плюй в лицо — все Божья роса».
Еще хотелось бы остановиться на моменте, связанном с тайным постановлением прокурора, о котором уже говорилось выше, но здесь читателю надо набраться терпения, чтобы увидеть воочию степень словоблудия отечественных служителей Фемиды.
Итак, прокурор «коррупционного» отдела ГПУ издал постановление о проведении контроля за совершением преступления в форме специального следственного эксперимента с применением имитационных средств в виде денежных купюр. Но Ирпенский суд признал этот документ недостоверным, исходя из следующего. В мотивировочной части постановления указано: «Имеющиеся в материалах уголовного производства доказательства, а именно обстоятельства, зафиксированные в протоколах допроса потерпевших, свидетельствуют об отсутствии провокации преступления». Однако, по мнению судей, обстоятельства могут быть установлены только путем исследования комплекса фактических данных, устанавливающих наличие или отсутствие этих обстоятельств. Таким образом, в протоколах процессуальных действий, таких, как допрос потерпевших, могут быть зафиксированы только фактические данные об определенных обстоятельствах, предоставленные допрашиваемым лицом. Поэтому прокурором в своем решении о проведении контроля за совершением преступления не были изложены обстоятельства, свидетельствующие об отсутствии во время негласного следственного действия провоцирования лица на совершение преступления, а изложены только формальные, т. е. немотивированные, без надлежащего обоснования, ссылки на отсутствие провоцирования.
В свободном переводе на человеческий язык это звучит примерно так. Разоблачение чиновника в получении взятки и провокация взятки по своему внутреннему содержанию является практически одним и тем же. Хотя первое формально считается благородным деянием в интересах общества, а второе — уголовно наказуемым преступлением. Чтобы отличить одно от второго, нужно, чтобы во время разоблачения взяточника «тютелька в тютельку» были соблюдены все требования Уголовного процессуального кодекса, Закона Украины «Об оперативно-розыскной деятельности», а также ряда тайных инструкций и наставлений. Если хоть одна буква или одна запятая не совпадут, это уже может стать основанием для привлечения организаторов оперативной комбинации к уголовной ответственности за провокацию взятки. Правда, на практике до таких крайностей еще не доходило, зато сплошь и рядом подобное несоответствие используется судьями для того, чтобы забраковать полученные доказательства и освободить взяточника от преследования. В этом случае вместо словосочетания «фактические данные» было использовано слово «обстоятельства». В результате Мельник официально признан белым и пушистым.
Через два дня после объявления приговора в помещении Ирпенского городского суда состоялся брифинг председательствующего на мельниковском процессе судьи Сергея Анипко, который отметил, что ни одним доказательствам преимущество не предоставлялось, поскольку все доказательства для суда одинаковы и были тщательно изучены. Однако это заявление — лишь фиговый листок, которым Фемида тщетно пытается прикрыть свой стыд.
Вообще-то отечественные судьи не очень любят устраивать пресс-конференции по итогам судебного процесса, но на этот раз сделали исключение из правил. Понимали, что оправдательный приговор вызовет волну возмущения, но вместе с тем знали, что она быстро успокоится. Генеральный прокурор не уведомит о подозрении в постановлении заведомо неправосудного решения, Высший совет юстиции не поставит вопрос об увольнении с должности судьи за нарушение присяги, а общественные активисты не будут жечь шины под дверью суда и запихивать судей в контейнеры для мусора.
В этом случае дело не в судьях и даже не в персоне самого Петра Мельника, а в системе работы налоговых органов Украины, которая пока, к сожалению, вполне устраивает большую часть общества. Ни для кого не секрет, что среднестатистическому предпринимателю выгоднее дать взятку налоговому инспектору, чем платить все налоги. Так же прокурору выгоднее взимать дань с налоговых взяточников, чем заниматься их уголовным преследованием. Такая же схема действует и в системе налогового ведомственного образования: абитуриентам, студентам и курсантам гораздо удобнее оплатить «благотворительный взнос», чем учить экзаменационные предметы. Именно поэтому они, а особенно их родители, меньше всего заинтересованы в том, чтобы эта система была сломана, а ректор осужден.
Следует самим себе признаться, что коррупция растет не сверху, а снизу, а ее истоки находятся в гуще народной. Именно поэтому не стоит слишком увлекаться волюнтаристскими прожектами преображения мира — лучше воспринимать его таким, какой он есть.
