Мир отметил Международный день помощи бедным. И это по-настоящему наш день — диагноз «вторая по бедности страна в Европе» Украине поставили еще несколько лет назад (самая бедная — Молдова). Считают ли сами украинцы себя бедняками? Если верить одним социсследованиям, то чуть ли не 70% жителей нашей страны уверены, что они бедны. По другим, растет количество украинцев, которые не хотят ощущать себя бедными, они заявляют, что относят себя к среднему классу. Другое дело, что далеко не каждый из них осознает, каков объективный критерий этой самой принадлежности. Для Украины граница, отделяющая средний класс от недостаточно обеспеченного, — это ежемесячный доход в 3,5 тыс. грн. на члена семьи.
От бедности, как и от других социальных недугов, лекарства существуют. Правда, схема лечения для каждой страны своя, а скорость выздоровления зависит от того, насколько сильно желает излечиться само общество и какие усилия готовы приложить к этому в каждом городе, каждом селе.
Горожанину легче
Официальных бедняков — людей, существующих на сумму ниже прожиточного минимума (1004 грн. в месяц для трудоспособного человека), в Украине насчитывается около 6 млн. (до 14% населения). Измерить уровень относительной бедности намного сложнее, в европейских странах ее определяют как недостаток ресурсов человека или семьи, из-за чего те выпадают из общепринятых моделей поведения, стиля жизни общества. Считается, что в Украине относительно бедные люди составляют около 24% (в 2010 г. — 27%) населения, т.е. практически каждый четвертый гражданин имеет недостаточные доходы для поддержания определенного уровня жизни. При этом критерии состоятельности, которые фигурируют в других странах (наличие собственного жилья, машины, дачи, земли), у нас не отражают истинную картину. У современных украинских бедняков могут быть квартира, шесть соток за городом или старые «Жигули», но живут они на грани нищеты.
По данным Центра им. Разумкова, за чертой бедности в городах находятся 15% семей — в два с лишним раза меньше, чем в сельской местности. Связано это с тем, что у горожан намного больше возможностей обеспечить себе дополнительный доход (и, что особенно ценно, в рамках уже имеющейся профессии). Активность, предприимчивость и поиск дополнительной работы горожане считают самым действенным лекарством от бедности.
Несмотря на то, что человеку в городе легче оставаться на плаву, рассказала «1К» крымский практический психолог Эльвира Косарчук, многим бедным городским семьям труднее изменить свою жизнь к лучшему. «Это связано не только с тем, что человек смирился со своим положением, — пояснила она. — В городе существеннее поддержка семей, которые считаются бедными, малообеспеченными, здесь действуют всевозможные благотворительные проекты. У некоторых семей, имеющих статус бедных, нет стимула что-то менять — их устраивает получение пособий от государства и иной помощи, а также не афишируемые заработки. В западных странах, где давно изучается специфика культуры бедности, специалисты выделяют такие характерные ее черты, как неготовность к конкретным действиям по изменению ситуации, позиция «я беден, поэтому мне все должны помочь».
Свое будущее
Бедность сел — статья особая. У жителей сел своеобразное осознание бедности, порой бабушки и дедушки, получающие минимальную пенсию, вовсе не считают себя бедняками. Здесь всегда есть некий воплощенный собственный эталон — человек, живущий хуже всех. В одном селе это может быть одинокий пьяница, в другом — семья, еле сводящая концы с концами, которой помогают всем миром. Интересно, что здесь до сих пор своего рода богатством считается интеллектуальный потенциал человека. Сельских интеллигентов — работника клуба, учителя, фельдшера — никогда не назовут бедными, каково бы ни было их материальное положение.
Селяне при распаевании земель колхозов и совхозов получили участки, но то, что дало бы возможность обрабатывать их, заблаговременно «прихватизировали» более предприимчивые и инициативные земляки. «Что получается: люди живут в селе, у них имеется по 2 — 3, а то, в зависимости от района, и 5 гектаров земли, а использовать ее эффективно, применяя современные технологии, они не могут, — пояснил «1К» эксперт по сельскому экономическому развитию Сергей Пасечник. — Для этого нужен капитал. Так, закладка гектара виноградника обходится примерно в $10 тыс., высадка гектара интенсивного сада от 21 тыс. евро. Выращивание технических культур и овощей, конечно, намного дешевле. Но для возделывания зерновых нужно нанимать технику, а тот, у кого она есть, использует ее в первую очередь для себя. В итоге пропускаются оптимальные сроки сева, обработки, уборки, урожайность падает — и человек выходит в ноль или получает минимальную прибыль». Выживают, пытаясь что-то выращивать на своей земле либо сдавая ее арендаторам, 80 — 90% сельского населения Крыма.
Идея объединения жителей сел вроде бы лежит на поверхности, но на практике сделать это очень непросто. Оказывается, труднее всего поверить в успех и… друг в друга. К этому люди и не готовы — десятки лет их отучали от проявления инициативы, приучали к тому, что есть руководитель, который думает за всех. Международные программы, работавшие в Крыму на протяжении последних лет и частично финансировавшие разнообразные социальные и экономические проекты, самым удачным опытом считали не просто объединение граждан ради реализации одной общей цели, но и сохранение этого союза с дальнейшим активным его участием в улучшении жизни села. Вот только один пример. Село Дмитрово Симферопольского района еще несколько лет назад можно было назвать угасающим, бедным, отсюда уезжали трудоспособные жители. «Когда мы узнали о возможности участвовать в разных международных программах, позволяющих благоустроить село, людей вначале объединило желание провести воду, — сообщила председатель объединения самоорганизации населения «Калму-Кара» Эльвира Усейнова. — У нас были колодцы, но летом они пересыхали. Земля была, а овощи люди покупали!» После того как в селе появилась вода (часть проекта была профинансирована за счет полученного гранта, часть за счет жителей), все переменилось. Ожили огороды, кое-где появились парники, есть возможность не только выращивать овощи и фрукты для себя, но и продавать излишки. Само село проснулось: по словам Эльвиры Усейновой, люди дружно и охотно берутся за любую работу по благоустройству села, постоянно проводят общие праздники, обустроили детскую площадку. После ревизии пустующих земельных участков и их перераспределения отсюда теперь не уезжают, в селе осело немало молодежи, родилось много детей. Может быть, богатыми живущие в селе люди еще не стали, но число бедных значительно уменьшилось.
Три головы дракона
Председатель общественной организации «Крымское агентство развития сельских территорий» (КАРСТ) Светлана Евчу рассказала «1К», что были случаи, когда объединения сельских жителей распадались, едва была достигнута цель конкретного проекта, например, ремонт дороги, водоснабжение села и т.п. Иногда активность проявляли представители местной власти, а люди, напротив, демонстрировали просто удручающую пассивность и нежелание действовать. «Власть должна сделать…» — упрямо повторяли они, не желая слышать, что в бюджете нет средств на эти работы. В итоге, получается, они сами и отвергали предложенную помощь. В Крыму не так давно общественные организации, занимающиеся развитием сельских территорий в самых разных направлениях, тоже решили объединиться. Сообща удобнее координировать программы поддержки, которые могут быть реализованы в селах. Ведь случается, деньги, которые могли бы оживить село, уходят впустую. «Скажем, в каком-то селе громада решила восстановить полуразрушенный детский сад, — привела пример Светлана Евчу. — Получена поддержка международного проекта, районная власть рапортует, что одним садом в регионе стало больше, а потом выясняется, что через год всего 5 детей будут посещать этот сад. И больше их не станет, потому что здесь нет работы, транспорта, население сокращается. Финансировать учреждение ради пяти малышей никто не будет, вот и стоит отремонтированное пустующее здание».
Нежелание самостоятельно принимать решения, психологический барьер относительно того, что в благоустройство села нужно вложить собственные средства, отсутствие доверия к односельчанам — эти причины, будто три головы сказочного дракона, лишили многие крымские села шанса выбраться из привычной бедности, граничащей с нищетой. «Убить дракона» может сама громада, если она активна и заинтересована в решении своих проблем. А помочь ей объединиться и стать активной могут общественные организации, у которых уже есть такой опыт: они готовы дальше сражаться за будущее села.
