Главная

«Крестные отцы» и «дети» украинской политики

В восьмом созыве Верховной Рады не будет недостатка в новых лицах. Но с объективной точки зрения этот факт может служить разве что поводом для завышенных ожиданий.

Короткая память

Украинские избиратели явно демонстрируют неравнозначное отношение к своим избранникам. Александру Морозу не простили коалиционный маневр 2006‑го, но, к примеру, Юрий Луценко, его однопартиец по СПУ, с тех пор трижды поменял политические принципы — последовательно переориентировавшись на Ющенко, Тимошенко и Порошенко.

Карьера самого Петра Алексеевича казалась завершенной осенью 2005 года — сегодня об этом бессмысленно вспоминать, как и о том, что его первой фракцией в парламенте была СДПУ(о), возглавляемая Виктором Медведчуком. В 2001 году Порошенко в качестве лидера партии «Солидарность» выступил сооснователем будущей Партии регионов — организации с труднопроизносимым названием Партия регионального возрождения «Трудовая солидарность Украины». Курировал этот проект Николай Азаров, на тот момент — главный налоговик страны.

Кто кого сменил?

В течение нескольких лет считалось, что залогом успешной политической или чиновничьей карьеры должно быть исключительно «донецкое» происхождение. Перекос был более чем заметен, и известно, к чему он привел, — но кто сменил «донецкий клан» в высших эшелонах власти? Исследование выявило интересную тенденцию: большинство состоявшихся украинских политиков, пользующихся поддержкой значительной части избирателей, «родом из 90‑х», если не раньше.

Тот же Александр Турчинов еще в 1993‑м был назначен советником тогда еще премьер-министра Леонида Кучмы — явно дал о себе знать фактор «днепропетровского землячества». Пройдет еще четыре года, прежде чем карьера Александра Валентиновича как создателя ВО «Громада» переплетется с карьерой Павла Лазаренко. Нелишним будет вспомнить, что в 1994‑м «Громада» поддерживала Кучму на вторых в истории страны президентских выборах.

Обретший всеукраинскую известность в дни Евромайдана Дмитрий Ярош приблизительно в это же время — ровно два десятилетия назад — стал одним из сооснователей организации «Тризуб», долгое время оставаясь «широко известным в узких кругах» деятелем националистического движения, которое и не ставило перед собой цель участвовать в публичной борьбе за власть.

«Коллега» Яроша по идеологическому спектру — Андрей Парубий, считающийся относительно «новым лицом» в украинском политикуме, — на самом деле пришел в политику еще в СССР, и в 1991 году, когда при его участии была создана Социал-национальная партия (прямая предшественница «Свободы»), имел за плечами уже больший политический опыт, чем Олег Тягнибок, с которым в итоге СНПУ и «Свобода» и ассоциируются.

Юрий Луценко уже в 1994‑м (ему тогда едва исполнилось тридцать) занимал должность заместителя председателя Ровенского областного совета. Правда, политической карьере второго номера Блока Петра Порошенко немало поспособствовал отец — Виталий Луценко, первый секретарь Ровенского обкома КПУ и народный депутат второго и третьего созывов.

Семейные связи оказали решающее влияние на политический путь Александра Вилкула (его отец возглавлял Днепропетровский областной совет и до сих пор является мэром Кривого Рога), Владимира Гройсмана (не последнего в Виннице бизнесмена, на предприятиях которого будущий вице-премьер трудился на директорских должностях с 16 лет) и Сергея Левочкина (Владимир Левочкин, генерал-полковник милиции, с 1972 года работавший в пенитенциарной системе и возглавлявший Госдепартамент по вопросам исполнения наказаний в 2001–2005 годах).

А если начало политической карьеры ныне успешного политика формально и приходится на начало двухтысячных, практически со стопроцентной уверенностью можно сказать, что перед нами — бизнесмен из все тех же девяностых, дополнивший предпринимательскую деятельность политической.

Из наиболее известных примеров — харьковчане Арсен Аваков, Александр Фельдман, Михаил Добкин и Геннадий Кернес (причем Кернес плотно сотрудничал с отцом Добкина — Марком). Триумфатор прошедших выборов Арсений Яценюк первое политическое назначение получил еще в 2001 году — но до этого, все в те же девяностые, успел проявить себя в бизнес-среде как юрист и банкир (аэродромом для несостоявшегося камикадзе стал банк «Аваль», в свое время крупнейший в стране). Его появление в правительстве АРК на должности министра экономики связывают с Валерием Горбатовым — тогдашним главой правительства автономии. Но, во‑первых, сам Горбатов в то время был видным представителем партии «Трудовая Украина», спонсируемой Виктором Пинчуком (зять президента Кучмы), а во‑вторых, выходец из Черновцов Яценюк был близко знаком и с генералом милиции Геннадием Москалем (он преподавал будущему премьеру криминалистику), и с Михаилом Папиевым (будущим министром и губернатором Буковины), от которого прямые нити ведут к, пожалуй, наиболее известному уроженцу Буковины — Дмитрию Фирташу.

Мертвое десятилетие

В отличие от девяностых двухтысячные оказались в полной мере потерянным десятилетием для украинской политики. Несмотря на то что на дворе середина «десятых», можно назвать довольно мизерное количество политиков всеукраинского уровня, чья карьера началась в этот период. И, как правило, политические успехи будут связаны с личными симпатиями бывших президентов.

В начале 2005‑го принимает решение о начале политической карьеры Виталий Кличко. В это время у Виталия Владимировича, заработавшего миллионы на ринге, уже проявились интересы к сфере столичной недвижимости. Одним из бизнес-партнеров Виталия в то время был Дмитрий Андриевский, депутат Киевсовета, влиятельный представитель «Нашей Украины», а на сегодняшний день — народный депутат. По словам знающих людей, в этот период у пула ведущих девелоперов столицы и появилась идея стимулировать Виталия Кличко побороться за кресло мэра Киева и за мандат народного депутата.

В это же время расцветает карьера наперсниц будущего президента Виктора Ющенко (тогда еще лидера партии «Наша Украина») — Веры Ульянченко и Ирины Геращенко.

В 2006‑м свой первый депутатский мандат получает Олег Ляшко — бывший скандальный журналист достался Турчинову (который в то время курировал медиаресурсы «Батькивщины») в наследство от развалившейся медиаимперии Павла Лазаренко (возглавлял приложение «Политика» газеты «Правда Украины»).

Зацикленность украинской политики на первом лице сыграла с элитами злую шутку. Большинство из фаворитов Виктора Ющенко и Виктора Януковича завершили политическую карьеру вместе со своими патронами. В середине второго десятилетия XXI века украинские избиратели вынуждены иметь дело либо с лицами, в политике совершенно новыми, либо с выходцами из «прошлых времен».

Информация о материале

Опубликовано: 03 ноября 2014

Послесловие

Можете со мной поспорить, но и первый, и второй Майданы были, в первую очередь, резкой реакцией на беспардонное вранье. Не осмысленным протестом против деспотии, не желанием немедленно восстановить справедливость и не материализованной обидой, порожденной крахом очередной мечты. А собственно рефлекторным ответом на ложь. И не просто ложь (ибо к ней все давно привыкли), а ложь очевидную, оскорбительную, хамскую, из себя выводящую. Прочими смыслами, куда более важными, протесты наполнялись потом. Но первопричиной было, как по мне, именно это. Когда килограммы бюллетеней, не таясь, уничтожали либо фальсифицировали, а очевидное публично и громогласно отрицалось. Когда долго и увлекательно обещали ассоциацию с Европейским союзом, а затем последовало уведомление в изящном стиле Николая Яновича — «Да па-ашли вы…» Когда методично измолотили на Майдане спящую детвору, а потом подали это как акт самозащиты.

В этом и заключается отличие двух результативных акций протеста от множества нерезультативных, достаточно масштабных и сугубо локальных, спланированных и спонтанных, «идейных» и «проплаченных». Чрезмерная ложь власть предержащих на поверку оказывалась едва ли не главным двигателем украинской политики. Двигателем внутреннего сжигания завравшихся.

Да, есть время, когда ложь большинством граждан не только не отрицается, но и поощряется. Это время выборов. Но во время кампании востребован специфический вариант лжи, ложь с оглядкой, ложь в математически рассчитанной пропорции. То есть предвыборные обещания.

Это работало всегда. Сработало и в этот раз. Более или менее неожиданными можно считать конкретные результаты отдельных участников. Но сам механизм достижения успеха привычный — денежный мешок, телевизор и удачно выбранная технология. Деталь, подчеркивающая эффективность подобного набора средств, — очевидный неуспех политических партий. То есть сил, которые (пускай и с поправкой на местные условия) хоть как-то соответствуют этому названию. Формирования с определенной идеологией, некоей историей, условными традициями, какими-никакими оргструктурами и относительным количеством стабильных, а не ситуативных сторонников, оказались в рядах лузеров. Исключением, лишь подтвердившим закономерность, стала «Батьківщина», зацепившаяся за барьер.

Одним из залогов успеха стала сдержанная ложь в пропаганде и несдержанная в контрпропаганде. Трибунные борцы с олигархией заходят за деньги олигархов и заводят людей олигархов. Сдавшие Крым и проспавшие начало войны в Донбассе без стеснения примеряют камуфляж беззаветных защитников территориальной целостности. Поджигатели и спонсоры войны до надрыва связок ратуют за мир. Обещавшие «жити по-новому» в строгом соответствии со старыми схемами «сливают» округа и «сдают» комиссии.

Ок. Цель достигнута. Милым лжецам самое время остановиться. Несоответствие между словами и делами часто воспринимается обществом иначе после того как избирательные участки закрываются. Частичная неудача пропрезидентского блока — тому свидетельство. Аванс, щедро выданный электоратом Петру Алексеевичу 5 месяцев тому, он не отработал. Обещания не вылились в практические результаты — в инициированные эффективные реформы, громкие уголовные дела, убедительные кадровые назначения, осмысленные внешнеполитические шаги. Вожделенный мир (главная «фишка» летней кампании) не достигнут, разве что перемирие. А многие из тех, кто еще не устал следить за новостями из зоны так называемой АТО, не готовы называть происходящее в Донецком аэропорту, под Дебальцево, Песками, в Мариуполе и происходившее на 32 блок-посту (пока он существовал) даже перемирием. В итоге небезосновательно считавшаяся фаворитом пропрезидентская сила получила примерно в два раза меньше ожидаемого.

До 26 октября Порошенко был общенациональным лидером. Более половины голосов, отданных за него, давали право таковым его считать. Авансом. Можно было превратить аванс в капитал. Но укреплению государственности Петр Алексеевич предпочел укрепление власти. Он все поставил на выборы. Поэтому так упорно избегал самой мысли о введении военного положения, во имя этого АТО так и не было названо войной, а перемирие названо почетным миром. Ради этого он согласился на фактическое признание боевиков переговорной стороной, ради этого пошел на закон «об особом статусе самоуправления» для неконтролируемых Киевом территорий. Отсутствие масштабных боевых действий на время проведения парламентских выборов — цель, за которую Банковая была готова платить. Все ли мы знаем о «цене вопроса «? Какие еще обещания остались за кадром? Закрыть глаза на проведение незаконных выборов в т.н. «ДНР» и «ЛНР»? Направлять средства из госбюджета на нужды де-факто оккупированных территорий? Передвинуть демаркационную линию? Обеспечить для России «коридор» в Крым? Гипотез и спекуляций на эту тему множество, но в самое ближайшее время у нас будет шанс убедиться, какие из версий окажутся правдой. Ибо выборы уже закончились. А тишину «заказывали» только на время выборов.

Да, Порошенко с высокой степенью вероятности будет опираться на самую большую фракцию в ВР. За счет «мажоритарщиков», многие из которых являются банальными попутчиками, при любом режиме охотно липнущими к власти. Но задача укрепить власть, попытаться сформировать собственное большинство и поставить под контроль власть исполнительную, оказалась для президента непосильной.

Стратегические просчеты можно было компенсировать тактическими уловками, но ничего оригинальнее чем «Час єднатися» придумать не удалось. Без пояснения с кем и во имя чего, слоган не помог. Тема «мира» во второй раз подряд богатого электорального урожая не дала. Не получив вожделенных «списочных» 40—45% Порошенко не просто ухудшил свои шансы в переговорах о коалиции и будущем правительстве. Порошенко перестал быть общенациональным лидером. Даже авансовым. Менее 22%, отданных за его именной блок, превратили в «одного из». Всего за пять месяцев.

Если Петра Алексеевича итоги выборов сильно опечалили, то Арсений Петрович сотоварищи переживают естественное в таких случаях головокружение от успехов. Настолько сильное, что первый номер «Народного фронта» с ходу позволил себе несколько больше презрения к проекту пропрезидентского коалиционного соглашения, чем это допускал здоровый инстинкт самосохранения. Дав повод даже тем, кто отдал свои голоса за «сильную команду», отчасти усомниться в искренности предвыборных рассказок о «единстве» и «доминировании государственных интересов».

По-хорошему, премьер должен был бы разделить с президентом ответственность за несделанное и сделанное не так. Ни реформ, ни борьбы с коррупционными схемами, ни обеспечения армии. В какой-то мере спрос с главы Кабинета должен быть даже строже. Поскольку во власти находился дольше, рычагов властного влияния (ввиду возобновления в феврале действия Конституции-2004) формально имел больше. Но население в такие тонкости не вникает. По традиции, ожидания в нашей стране связывают с президентом. «Фронтовикам» Яценюка эта ментальная особенность подсобила. Частичное разочарование в президенте вынудило искать нового спасителя. Глава Кабинета на эту роль подходил лучше всех. Попытка понять, почему его считают «сильным премьером» лично для меня окончилась неудачей. Наиболее часто приводимые аргументы вопрошаемых — «говорит убедительно» и «деньги на Западе выбивает». Слово «выбивает» употреблялось часто и было логичным продолжением словосочетания «убедительно говорит». То есть у многих существует твердая убежденность, что будь на месте Арсения Петровича условный Гройсман, Пинзеник или какой-нибудь Кинах, деньги не «выбивались» бы. То обстоятельство, что Западу из его прагматичных соображений выгодно, чтобы наша экономика не навернулась окончательно, и нам было бы чем платить россиянам за газ, в расчет не берется. Вопрос, почему столь пробивной премьер не смог добиться, например, нормального обеспечения воюющих в АТО (а это, кстати, компетенция Кабмина, кто не знает) остался без ответа. Как и вопросы о финансовой системе, работе таможни и железки, энергосбережении и многом другом. В любом случае, хороший оратор и послушный передатчик чужих денег — наверное, не лучшая характеристика для как бы сильного премьера-реформатора.

Но во главе Кабинета Арсений Петрович, скорее всего, останется. И не только благодаря успеху на выборах. В сохранении его статуса отчасти заинтересован Запад. Он для них уже знакомый и понятный «передатчик денег», зачем тратить время на обучение нового? Кроме того, в Берлине и Вашингтоне не хотят новых политических дрязг и новой монополизации власти в Киеве. Порошенко и Яценюк в одной упряжке им выгодны — с одной стороны, вынуждены будут договариваться, с другой — будут контролерами друг для друга.

Едва ли тексты проектов коалиционных соглашений от президента и премьера достойны пристального анализа. Во-первых, пока — это лишь протоколы о намерениях, которые будут уточняться. Желательно путем компромисса, с учетом пожеланий всех участников. Во-вторых, коалиционное соглашение — не столько самодостаточный правовой документ, сколько ритуальная грамота, освящающая формализацию большинства и формирование правительства. В-третьих, ни одно коалиционное соглашение в точности никем не соблюдалось, и едва ли очередное будет исключением. Добавим только, что в любом случае текст подобного договора не должен писаться на Банковой и противоречить законодательству. Имеем и то, и другое. Будем надеяться, временно.

Интерес президента к силовому блоку очевиден. Его возможности взять под контроль экономический блок (при условии союзничества с Яценюком) очевидно затруднены. Петр Алексеевич не может не понимать, что доступ Арсения Петровича к ресурсам способен сделать премьера ключевой фигурой. На которую будут ориентироваться многие депутаты, независимо от партийной принадлежности. К которой будут льнуть олигархи, независимо от данных ранее обещаний. Ни для кого не являющаяся секретом связь Яценюка с Ахметовым и Коломойским, опасения гаранта только усугубляет. Но Порошенко понимает и другое: получив всю власть, руководитель Кабмина может ею захлебнуться. Войну и кризис никто не отменял. Жадность никто не излечил. Поэтому президент (по состоянию на сегодня) готов уступить многим «хотелкам» будущего партнера по властной коалиции. Бери и делай. А потом объясняй, почему не смог.

Вероятность того, что БПП и НФ окажутся соратниками по коалиции, высока. Во-первых, и президент, и премьер вынуждены считаться с общественным мнением, а большинство как проголосоваших за «фронтовиков», так и поддержавших «еднальщиков», ждут от своих избранников именно этого. Во-вторых, ни Петр Алексеевич, ни Арсений Петрович не хотят уступать власть. Вопрос только в том, что понимать под властью. Яценюк хочет получить полновесный доступ к средствам, поэтому ему нужен экономический и энергетический блок. И ради этого он, кажется, готов поступиться изначально заявленными претензиями на посты спикера и министра внутренних дел. Порошенко, понимая, что у Яценюка сегодня козырей на руках больше, считает, что единственный способ держать в узде союзника — контроль над силовым и правоохранительным блоком. Прокуратура, СБУ, МВД и антикоррупционные органы — вот что на сегодняшний день должно стать для него главными инструментами реальной власти. Как он ими распорядится — вопрос. Прокуратура при Яреме оказалась такой же беспомощной, как армия при Гелетее. Утрата прокуратурой общего контроля ослабляет ее политическую эффективность объективно. В новых условиях основным рычагом влияния должны стать органы противодействия коррупции. Антикорр может и должен стать хардкором. Вопрос — для кого. Для всех? Для противников? Или в зависимости от ситуации? Худший вариант, когда эта система станет «разрешительной»: этого — сажаем, этому — прощаем, этому — позволяем, но берем на крючок. Риск такой есть. Если интересы власти у Порошенко по-прежнему будут доминировать над интересами государства.

Одна из главных проблем Порошенко — очевидный кадровый голод. Либо неумение организовать кадровую политику, кому как больше нравится. Ярема, успешно заваливший работу во главе ГПУ, сегодня рассматривается как потенциальный глава МВД… Гройсман, которого Петр Алексеевич с удовольствием посадил бы в кресло премьера, на сегодня — главный кандидат на должность спикера. Не для него, по-моему, работа. Но с кадрами беда.

Возможен ли вариант, при котором НФ и БПП не окажутся в одной связке? Возможен. Петр Алексеевич осторожно зондирует вероятность формирования большинства без Яценюка, с активным вовлечением в процесс «радикалов», «Самопомочі» и «Батьківщини», мажоритарщиков. Но не отдавать же пост спикера Ляшко, а пост премьера Тимошенко? В свою очередь, гонцы от НФ аккуратно интересуются готовностью, прости Господи, «Оппозиционного блока» создать широкую коалицию «Запад—Восток». Последний вариант выглядит слишком уж экзотическим, и, думаю, что такой зондаж проводится исключительно с познавательной целью. Как бы там ни было, мало кто прогнозирует будущей коалиции (в любом формате) долгую жизнь.

Так называемые «новые лица» — отдельная история. Точнее новая страница истории нашего парламентаризма. Общественных деятелей и журналистов впервые привлекали (а иногда и вербовали) в таких масштабах. А реальных у нас до сих пор и вовсе не было. Их не так много, чтобы существенно изменить лицо высшего законотворческого органа страны. Но достаточно, чтобы не позволить их не замечать. Они не структурированы, не обладают необходимым опытом, в разной степени зависимы и по-разному мотивированы, что не позволяет говорить о них как об отдельной силе. Откровенные карьеристы, талантливая обслуга, убежденные идеалисты, искренние бунтари, кажущиеся простодушными хитрецы и те, кто просто не нашел в себе сил отказаться, — в этой среде всех понемногу. Как поведут себя многие из них — загадка даже для тех, кто инициировал и обосновывал их приглашение. Многие ли пройдут через искушение деньгами и должностями? Насколько легко дадут себя использовать более искушенным? Как быстро поймут, где проходит черта между партийной (цеховой) солидарностью и предательством? Сколько из них научится хотя бы читать законы, за которые предстоит голосовать?

Было бы наивным преувеличивать их влияние на настроения в живущем своей, отдельной жизнью политическом органе. Но их появление по-своему значимо. Очевидная ложь именно в их исполнении будет восприниматься острее. Она будет ложью очевидной, оскорбительной, хамской. Той самой, которая вызывает протест. Рефлекторный. Резкий. Масштабный.

Помните об этом.

Информация о материале

Опубликовано: 03 ноября 2014

Герой

Утипусеньки. Ну не повезло мальчонке с войной, что вы пристали то. Его сверстники в Афган, он - в политическое училище, на замполита учиться. Потом пацаны в Чечню, он - в киношку. «Девятая рота», «Грозовые ворота», «Агент национальной безопасности», «Спецназ», «Ликвидация»… Столько героических ролей. Столько пафоса и патриотизма в лице и на экране. Столько игр в войнушку.

И вот, наконец, дали мальчонке пострелять из пулемета.

По-настоящему.

Ну, как бы по-настоящему. Не будем придираться.

Вывезли дурачка в окоп, сказали, что это и есть настоящая война, и дали пулеметик. И опять все как в кино - зверско-мужественное лицо, «Россия с вами», Спецназ и Агент национальной безопасности. Как и не выходил из роли.

И даже в настоящей каске с настоящей надписью «Пресса»!

Ну, чтоб снайпер ненароком все же не спутал. С настоящим солдатом-то. Береженого бог бережет. Снайпер же не знает, что он не по-настоящему из НСВТ кладет. Что это все игрульки. И что по-настоящему умирать за «Россия с вами» мальчонка все же не готов.

Это же он только в кино в спецназовских касках мужественно щеголять может. А в жизни за надпись «пресса» прячется.

Кстати, а чего товарища в халат с Красным крестом не одели? Так дурак подставил только журналистов, а так подставил бы еще и докторов. Так теперь начнется новая волна агрессии к журналистам, а так бы еще и санитаров начали бы отстреливать. Ну а чо? Играться в войнушку - так уж играться. Подставлять, так всех.

В Цхинвали, говорит, еще в 2008-м настрелялся. Я, правда, не помню мальчонку в Цхинвали в 2008-м, но и здесь придираться тоже не будем. Может, там он был в каске с надписью «ОБСЕ». Он же актер. Любую каску надеть может.

Ну, за сбычу мечт.

Герой.

Информация о материале

Опубликовано: 03 ноября 2014

Парковое искусство

Хью Трой, довольно известный в начале ХХ века американский художник-иллюстратор, любил розыгрыши масштабные, с вовлечением широкой общественности. В наше время их, пожалуй, назвали бы социальным перформансом и тут же дали бы Трою какой-нибудь грант, но в то далекое время все делалось исключительно из любви к искусству.

Однажды Хью Трой, одевшись как можно солиднее, отправился в Центральный парк с внушительной ношей под мышкой. На лужайке он снял упаковочную бумагу с принесенной садовой скамейки (как раз такой же, какие стояли в парке) и уселся на ней отдохнуть, на что никто не обратил совершенно никакого внимания. Зато когда посетитель парка ухватил скамью и потащил ее к выходу, тут уж полиция засвистела во все свистки. И совершенно напрасно, как выяснилось, потому что джентльмен, не теряя достоинства, немедленно предъявил стражам порядка чек на только что купленную скамейку. Фокус этот Трой проделывал в течение нескольких дней, пока окончательно не примелькался полиции возле каждого выхода из парка. После этого Хью собрал компанию друзей, одел их в солидные пальто и организовал торжественный (впрочем, без лишнего шума и суеты) вынос всех скамеек Центрального парка при полном попустительстве властей. История умалчивает, что друзья сделали со своей добычей дальше. Скорее всего, вернули на место, как следует насладившись паникой полиции.

Информация о материале

Опубликовано: 01 ноября 2014