Главная

Договор «без ручки»

Президент США Дональд Трамп одобрил новые санкции против России за нарушение Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности (РСМД). Об этом на прошлой неделе сообщило американское издание Politico.

Для Украины положителен тот факт, что президент США настроен на продолжение политики санкций против РФ. Однако если эта информация подтвердится официально, мир окажется на пороге очередных существенных изменений в сфере безопасности.

Столкновение позиций

Договор о РСМД — это бессрочный договор, подписанный 8 декабря 1987 г. между США и СССР. Он предусматривает, что его подписанты берут на себя обязательство не производить, не испытывать и не разворачивать баллистические и крылатые ракеты наземного базирования средней (1000–5500 км) и малой (500–1000 км) дальности. Стороны должны были в течение трех лет уничтожить все пусковые установки и ракеты наземного базирования с радиусом действия 500–5500 км, включая ракеты как в европейской, так и в азиатской части СССР.

Это была первая в истории договоренность о реальном сокращении вооружений, имевшая общемировое значение, поскольку демонстрировала готовность супердержав к деэскалации напряжения и предотвращению угрозы ракетно-ядреного противостояния.

Однако со временем ситуация изменилась.

Катализатором изменений был ряд факторов. И развал Советского Союза, бесспорно, также имел определенное значение. Война за Европу, бывшая ключевым моментом во времена холодной войны, стала неактуальной. Изменились тактика и стратегия ведения боевых действий, когда уже не ставилось целью полнейшее уничтожение противника и его инфраструктуры. В конце концов, само оружие стало иным и намного более эффективным, чем раньше.

К тому же появились новые безопасные вызовы и риски, а именно: террористическая атака 11 сентября 2001 г. в США, после которой тут же последовал выход Вашингтона из Соглашения о противоракетной обороне (ПРО); увеличение количества стран, владеющих ракетным вооружением разного радиуса действия; рост угроз ракетного удара со стороны Ирана и Северной Кореи.

Учитывая это, обе стороны-подписанты — США и РФ, взявшая на себя всю полноту ответственности за заключенный СССР договор, — начали искать лазейки и новые возможности для возобновления своего потенциала ракетного вооружения в этом сегменте. Особенно это стало заметно с приходом к власти в России Владимира Путина, который заявил о гипотетической возможности выхода РФ из Договора о РСМД еще в июне 2000 г., ссылаясь на намерения США (позднее осуществленные) выйти из Договора о ПРО.

В результате обе стороны в дальнейшем соблюдали договор сугубо формально. Так, если в нем речь шла о сокращении ракет наземного базирования, то ничего не было сказано о ракетах, размещенных на борту кораблей. Пользуясь этим, США и РФ активно использовали эту возможность и наращивали морской потенциал.

Кроме того, договор ограничивал ракеты дальностью от 500 до 5500 км, однако не запрещал разрабатывать баллистические ракеты, которые летают дальше. При этом никто не говорил о том, что как американские, так и российские ракеты, те же Minuteman и «Ярс», можно было использовать как ракеты средней дальности, то есть на расстоянии в пределах, определенных соглашением.

Все бы ничего, если бы в Белокаменной не решили вести более агрессивную политику — якобы в ответ на действия противоположной стороны. Так, РФ за последние 20 лет выпустила ряд ракетных комплексов, которые не просто ставят под сомнение желание Кремля соблюдать договоренности, а, наоборот, свидетельствуют об отходе от них.

Созданные российские оперативно-тактические ракеты «Искандер» имеют дальность действия намного больше заявленных 500 км. Кроме того, Кремль владеет новыми подвижными грунтовыми ракетными комплексами с межконтинентальной баллистической ракетой РС-26 «Рубеж», которые с 2016 г. должны были поступать на вооружение войск РВСН РФ. Ракету можно запускать по целях на расстоянии 2000–6000 км, то есть на дальность, запрещенную РСМД.

Однако и это не все. Начиная с 2014 г. ежегодные доклады государственного департамента США о «Соблюдении мер контроля над вооружениями, режима ядерного нераспространения, а также договоров и обязательств относительно разоружения» свидетельствуют: Соединенные Штаты владеют информацией о том, что РФ неоднократно испытывала наземные крылатые ракеты в диапазоне расстояний 500–5500 км. В последнем докладе, опубликованном в апреле текущего года, Госдеп в который раз, не указывая точное название ракеты, подчеркнул, что РФ продолжает нарушать взятые на себя обязательства.

Специалисты ракетной отрасли убеждены, что речь идет о ракетном комплексе с крылатой ракетой большой дальности действия наземного базирования 9М729 — SSC-X-8, которая, по сути, является сухопутным вариантом ракеты 3М14 ракетного комплекса «Калибр-НК» и якобы введена в состав ракетного комплекса 9К720 «Искандер-М». По оценкам американских экспертов, дальность действия ракеты в пределах от 2000 до 5500 км.

Таким образом, РФ формально нарушила взятые на себя обязательства, поскольку после подписания соглашения были разработаны и испытаны именно наземные ракеты (как баллистические, так крылатые), подпадающие под запрещенную категорию.

При этом Кремль пытается упрекнуть Соединенные Штаты в масштабном развертывании ими системы ПРО, где морскому компоненту с кораблями класса Ticonderoga и Arleigh Burk, оснащенными боевой системой управления Aegis и несущими на своем борту, кроме противоракет SM-3, еще и ударные крылатые ракеты BGM-109 Tomahawk, отводится ключевая роль.

Само стремление США обеспечить безопасность своих союзников по НАТО, установив на их территориях наземную версию морского комплекса для создания американской ПРО в Европе, Кремль рассматривает как попытку скрытого создания возможностей для ракетно-ядерного удара по России. В Кремле убеждены, что США, разворачивая в Румынии и Польше универсальные пусковые установки Mk41, обычно устанавливаемые на кораблях с БИКС Aegis, закладывают возможность использовать в них не только заявленные противоракеты, но и крылатые ракеты BGM-109 Tomahawk, в том числе с ядерными боеголовками.

Если это действительно так, то формально США также нарушают взятые на себя обязательства, поскольку адаптировали морские комплексы под наземные и разместили их на территории Европы.

Тупик с туманными перспективами

Каждая из сторон ожидает, кто первый сделает ложный шаг. Пока договор действует, он является сдерживающим обстоятельством и для США, и для РФ, даже если не выполняется. Однако это не может продолжаться вечно, особенно в нынешних условиях безопасности. Это понимают и в Вашингтоне, и в Москве.

Вопрос в том, кто выигрывает в этой игре на выжидание? Заметим, что США находятся в намного более выгодных условиях.

Принимая во внимание влияние Вашингтона в мире, а также агрессивное поведение Москвы, активные действия Соединенных Штатов большинство цивилизованных стран будет воспринимать как направленные именно на урегулирование конфликтных ситуаций. И в США это прекрасно понимают, каждый раз предоставляя РФ шаг для отступления, которым последняя не желает воспользоваться.

Давление на РФ в контексте Договора о РСМД можно рассматривать как некий элемент комплекса мер, к которым прибегает мировое сообщество ради возвращения России в правовое поле. Это — постепенное санкционное затягивание петли на шее Кремля за агрессию против Украины и сбитый пассажирский самолет Boeing MH-17. В конце концов — за государственную политику применения допинга российскими спортсменами.

Относительно РСМД Вашингтон уже четвертый год подряд говорит о нарушении Москвой взятых на себя обязательств и ожидает соответствующей реакции со стороны Кремля. В течение лишь этого года министр обороны Джеймс Меттис несколько раз заявлял, что Россия не соблюдает Договор о РСМД и Пентагон ищет способ добиться от Москвы его соблюдения. Однако эти месседжи не были услышаны, в ответ фактически прозвучало: «На себя посмотрите». В результате Вашингтон пошел в наступление.

Джеймс Меттис, выступая в начале ноября 2017 г. на закрытом заседании Группы ядерного планирования НАТО, призвал страны-участницы разработать общий план действий для принуждения России соблюдать положения Договора о РСМД, а также быть готовыми к введению санкций, которые министерство торговли США готовит против российских компаний, принимающих, как полагают, участие в разработке оружия, нарушая условия договора. По некоторым источникам, Джеймс Меттис даже недвусмысленно намекнул: если до лета 2018 г. члены НАТО не прибегнут к общим действиям для наказания России, Вашингтон будет вынужден действовать в одностороннем порядке.

Кремль отреагировал на эту информацию в характерном для него стиле...

В результате в день 30-й годовщины подписания Договора о РСМД Дональд Трамп одобрил новые санкции против России за его нарушение.

Пока что Вашингтон официально не объявил о новых санкциях. И, скорее всего, утечка информации Politico была направлена на усиление американских позиций в переговорах России и США относительно Договора о РСМД, проходивших 12–13 декабря в Женеве в рамках заседания специальной контрольной комиссии и в которые были вовлечены представители Казахстана, Беларуси и Украины, формально также считающиеся участниками договора. И хотя встречу в Женеве называли «последней возможностью спасти договор», она ни к чему не привела.

Похоже, руководство России своими агрессивными действиями и полемикой загнало себя в тупик, ожидая при этом, что у американцев не выдержат нервы и они первыми выйдут из Договора о РСМД. Однако в Вашингтоне это прекрасно понимают.

Если же Кремль объявит о выходе из Договора о РСМД, даже обвинив в этом США, политически он проиграет. Ведь в таком случае мировое сообщество будет рассматривать РФ как страну, инициировавшую очередной виток гонки ядерного вооружения. А Вашингтон, наоборот, сохранит лицо, будет иметь все основания развернуть кампанию для дальнейшего давления на Москву и заняться разработкой соответствующего ракетного вооружения.

В свою очередь в США, понимая, что в случае непредсказуемой ситуации им придется взять на себя обязательства в связи с заявлениями и действиями КНДР, хотят заручиться поддержкой по крайней мере европейских союзников по НАТО.

Самые влиятельные страны Европы на высоком официальном уровне по сути решили дистанцироваться и не вмешиваться в процесс переговоров между подписантами соглашения. А зря. Ведь есть риск, что Кремль использует «Искандеры» в Калининградской области по назначению. А потому европейцам следовало бы не ограничиваться «обеспокоенностью» и «озабоченностью», а ответственно перейти к более решительным действиям… Возможно, это и имел в виду генсек НАТО Йенс Столтенберг, который за этот год уже несколько раз говорил о важности соблюдения сторонами взятых на себя обязательств в рамках Договора о РСМД, подчеркивая при этом, что США уверены: Россия их нарушает. Однако, наверное, этого недостаточно, принимая во внимание отсутствие адекватной реакции со стороны РФ.

Игра мышцами на выносливость продолжается.

Информация о материале

Опубликовано: 26 декабря 2017

Привид дракона

Потерпілий майданівець, жорстоко побитий удень 18 лютого, риторично запитує в коридорі суду: «Вони тоді нічого не доводили, ніякі права нам не зачитували, ніяких наших прав не дотримувалися. Вони просто били: по голові, по обличчю, ногах, руках, нирках, хапали, кидали на купу, потім в автозаки, знову били. Далі хлопців брали під варту просто з лікарні або навіть до лікарні не везли. Отакого, як тут, усіх цих формальностей не було, нічого взагалі. «Беркут», слідчі, прокуратура, суди працювали як годинник. А зараз усе геть по-іншому? Чому з ними так панькаються, що вони можуть тікати, не приходити до суду? І ми не ладні нічого з цим зробити?

Питання зависає в повітрі… Суд у нарадчій з приводу дозволу на затримання двох беркутівців, які втекли ще півроку тому. Третій вкотре не з’явився, і ще через місяць його теж оголосять у розшук… Четвертий поки що ходить. Стоїть неподалік…

Я намагаюся пояснити, що ВОНИ ТОДІ коїли злочин. І МИ ЗАРАЗ не можемо, не маємо права його повторювати. Що ми не вони. І не повинні ними стати. Бо тоді підемо по колу. А те, що ми робимо, чого домагаємося, — це правосуддя, а не помста, не розправа… І так важко, так довго й багато зради. Але ж в нас значно складніше й важливіше завдання, ніж просто помститися. І у відповідь побити цих беркутівців, які ще лишилися, «бо ж усе одно втечуть», не вирішить проблеми… Не додасть справедливості й правди. Ми маємо доводити. Важко, довго, через силу, по крихтах збираючи докази, що лишилися. Це потрібно не лише вам, мені, а всім, усьому суспільству… Це важливіше, ніж просто посадити.

У дискусію вступають журналісти, інші потерпілі. Стає гаряче. Я не впевнена, що переконлива. Може, якби всі підсудні були в залі суду, а не за кордоном, аргументи звучали б упевненіше. А так… Бо насправді це лише частина проблеми. Так, домогтися правосуддя, дотримуючи демократичної процедури, завжди в сто разів важче й довше, ніж просто помститися чи закрити й засудити когось «по бєспрєдєлу», «за вказівкою», «згідно з політичною волею в угоду політичної доцільності». І завжди є спокуса скотитися в «судилище переможців». Ми це розуміли від самого почату й були готові.

Але ж чи є, чи працюють у нас узагалі ці демократичні процедури? Чи це демократично рік-півтора вирішувати, чи відповідає обвинувальний акт КПК? Чи це демократично лишати обвинувачених у тяжких злочинах з обґрунтованою підозрою та ризиками втечі без запобіжних заходів, просто не розглядаючи це питання по один-два роки. Чи це демократично півроку «юридично реагувати» на факт втечі підсудних, про який вони на відео повідомили, як тільки перетнули кордон, «підвішуючи» при цьому весь процес, під час якого тікає ще один обвинувачуваний? У якій частині це зумовлено необхідністю дотримуватися демократичної процедури? У якій недосконалістю процедури? (І, як відомо, вади процесу завжди краще використовуються сильними.) А в якій нерівним ставленням?

І чи можна закидати потерпілим, що вони зневірюються, якщо все це бачать і дуже добре пам’ятають, як усе «просто» було, коли затримували й притягали до кримінальної відповідальності їхніх побратимів. І як ніхто не переймався їхніми правами (хоча б мінімальними: не бути побитими, отримати медичну допомогу).

І все ж таки треба зрозуміти й погодитися, що так просто й швидко більше не буде. І не повинно бути. І поки що нам буде навіть складніше, ніж має бути… І не тільки через «зраду». Хоча її теж не бракує.

Якось адвокат одного з даішників, одного з тих сотень даішників, які штампували фальшиві рапорти про порушення ПДР учасниками автопробігу, тих самих близько тисячі рапортів, які технічно за спеціально розробленим алгоритмом перетворилися на 600 фальшивих протоколів і близько 300 неправосудних рішень про позбавлення прав, у пориві щирості сказав: «Навіщо було ламати систему, яка так добре працювала?». Еге ж, треба було її очолити і використовувати... Для розслідування, наприклад. Правда? Серйозно? Він саме цю систему мав на увазі. Саме цю систему, здатну згенерувати по свистку всі ті однотипні рапорти, протоколи, підозри, клопотання та судові рішення. Систему, де слухняні (майже) беркутівці й слідчі, «позвоночні» прокурори та судді. Позвоночні — це від російського «по звонку», раптом що. Систему, де давно зламані запобіжники від сваволі та узурпації. Замість них муляжі як заглушки замість ременів безпеки. І така система без запобіжників, які тільки заважають і зупиняють коліщата, здатна в умілих руках ефективно штампувати і протоколи, і рішення, перемелювати людей з їхніми правами й долями… І кожна окрема ланка працює повністю узгоджено з іншими, але сама по собі наче ні при чому.

Адже якби хоча б одна з ланок цієї горезвісної системи збунтувалася, то з-під стели 30 листопада ми не потрапили б на водохреще на Грушевського, а звідти в Маріїнку, під БТР на Хрещатику й зрештою на Інститутську під кулі в лютому. Але ж ні…

«Беркут» просто виконував наказ — це ж не його питання, чому розганяти Майдан чи штурмувати барикаду й на якій підставі. Ну то й що, що там люди… Там завжди люди. А вже ЯК розганяти, то спробуйте довести… Били? Ні, та ви що… Я ні. Бив хтось поруч у масці, ліворуч, може… чи праворуч… десь далеко… але не я. Я ні. Примотували шрот до гранат? Стріляли з фортів картеччю? Та ви що… Хто поруч стріляв — не знаю, темно було… якісь невідомі… Хто ці всі люди на відео? Та ні, не ми, то не наш підрозділ, завезли когось… з Росії, мабуть, чи з Криму…

Міліцейські та есбеушні керівники в штабі точно нікого не били і не вбивали. І не наказували (навіщо ж наказувати, ти просто їм волю дай, то ж навіть не наказ, а заохочення… потім спробуй ще стримати). Ну от… Тобто якщо хтось випадково якихось бомжів чи радикалів пом’яв, так то ексцес виконавця. Звідки розбиті голови, відірвані руки, дріб у грудях, трупи. Ну всяке буває. Радикали, знаєте… Хто саме? Та звідки я знаю. (А якщо й знаю, так то ж мої хлопці, я що їх видам?)

Слідчі взагалі ні в чому не винні. Ну привезли їм беркутівці чи опери порушників, рапорт написали, згори добро дали, в сенсі сказали все, як слід зробити і то швидко, до ранку. Чому швидку побитому не викликав? Ну то не я вирішую, то начальник. Які підстави для підозри? Ну якби не було за що, то не затримали б, так?

Начальник РУ: я? До чого тут я. Звідки мені знати, кому там швидку потрібно. Підозри? Які підозри? Слідчий — процесуально самостійна фігура.

Прокурор: я лише поставив підпис на клопотанні (про взяття під варту). Мені сказали — я підписав. Я навіть підозрюваного не бачив. У суд взагалі інший ходив. Докази? Ну певно що вважав достатніми. Бачив? Ні, не бачив. А навіщо? Всі знали, що потрібно брати під варту. Всі брали. Судді: ми що, винні, якщо там рапорти сфабриковані були? Були докази, на моє внутрішнє переконання. І знову ж таки апеляція ж, Апеляційний суд узагалі нікого не брав під варту, лише розглядав апеляції… Звідки мені було знати, що там відбувалося. Мені нічого такого підозрюваний не розповідав, я його навіть не бачив. І так далі, по колу. Міліція, прокуратура, суд… «Беркут», ДАІ, ВВ… СБУ, УБНОН, УБОЗ, ОЗГ… Працювала система, що тут скажеш...

А з цими клятими запобіжниками всякими гарантіями, незалежними суддями, правами людини так не розженешся. Око за око не виходить… Чи це справедливо? Чи потрібно було таки ту систему очолити, спочатку всіх засудити за старою працюючою схемою, а потім уже розробляти нові, красиві, реформовані?… Але досвід показує, що за таких умов «потім» зазвичай не настає… Засмоктує…

Водночас той самий досвід говорить: якщо правосуддя не відбудеться, якщо оновлена чи то недооновлена система, «обтяжена» гарантіями й запобіжниками, не працюватиме, бо ж проектувати в такій, звичайно, складніше, якщо права людини захищатимуться лише щодо «людей обраних», а про свої позитивні зобов’язання перед потерпілими держава забуде або знесилиться виконувати, тоді привіт, самосуд. І ця система буде знищена. З досвідом ще простіше. Дракон не спить. У нас немає іншого виходу, як примусити систему працювати — і ефективно, і з запобіжниками. І так, це можливо.

Информация о материале

Опубликовано: 26 декабря 2017