Главная

«Привести в соответствие»

26 марта — день Национальной гвардии Украины. Дата отсылает нас к законодательному оформлению Внутренних войск еще в 1990-м. Накануне празднования предлагаю краткую историю Национальной гвардии (НГУ), основывающуюся на материалах парламентских обсуждений о необходимости создания этого института и функций, которые он должен выполнять. Интенции законотворца хотя бы частично очерчивают идейные рамки существования Нацгвардии. А еще — проблематизируют отсутствие системного взгляда на реформирование правоохранительной и оборонной функций государства.

Независимому государству — собственная гвардия (1990–1991)

С провозглашением суверенитета Украина должна была решить вопрос о переподчинении общесоюзных ресурсов, размещенных на ее территории, их перераспределении уже между собственными государственными учреждениями для обеспечения институционной способности последних. Если революция 1917 года перешла в построение государства без армии, в 1940-х Тарас Бульба-Боровец формировал армию без государства, то в начале 1990-х Украина вполне претендовала на то, чтобы стать государством с армией или, для начала, с гвардией. Отсутствие на момент провозглашения государственности собственной украинской и проукраинской патриотической армии, боеспособной и с адекватной экипировкой; наличие общественного запроса — добровольцы стремились записываться в армию; опасение относительно угроз внутреннего характера и необходимость защищать политические институты, учитывая ситуацию в других постсоветских республиках, — все это определяло стремление оперативно создать отличающуюся от армии структуру, патриотическую и эффективную. По крайней мере, соответствующие аргументы звучали в стенах парламента. Отсутствие консенсуса насчет способа подчинения Нацгвардии или ее конкретных функций, в частности соотношения полицейских и военных, не помешало утвердить решение о ее создании. Управление краткосрочными целями казалось оправданным ради оформления государственности, однако в дальнейшем вылилось в ряд изменений и новшеств, направленных все на те же краткосрочные цели. Сначала создание Нацгвардии рассматривалось в контексте построения армии, а саму НГУ планировалось наделить исключительно военными функциями: «Основное, и вчера об этом на заседании комиссии еще раз подчеркивалось, что она не будет иметь соответствующих полицейских функций» (В.Дурдинец, нардеп, председатель комиссии по вопросам обороны и государственной безопасности).

Нацгвардия формировалась на основе Внутренних войск — структуры Министерства внутренних дел, но выходила из подчинения последнему. Министерство не могло быть в восторге от этого, ведь среди прочего речь шла и о перераспределении ресурсов. Вопрос о том, кому же должна подчиняться Нацгвардия, вообще решился внесением озвученных устно правок в ходе рассмотрения проекта закона. Согласно принятому 4 ноября 1991 года закону Национальная гвардия Украины — государственный вооруженный орган, подчиненный Верховной Раде, наделенный функциями военного органа (участие в боевых действиях и т.п.), охраны посольств Украины в иностранных государствах, церемониальными функциями. Непосредственное руководство ею осуществлял командующий, которого назначала Верховная Рада Украины по представлению президента Украины сроком на пять лет. Заместителей командующего по его представлению тоже назначал президент.

Нацгвардейцы — это не военнослужащие? (1991–1993)

Пересмотр функций НГУ состоялся уже чуть более чем через полгода. «Под куполом» Рады, среди прочего, предлагали, чтобы НГУ помогала органам внутренних дел в охране общественного порядка. Моторизованные части с милицейскими функциями, доставшимися НГУ от Внутренних войск, продолжали выполнять свои функции, хотя сама Нацгвардия таких функций не имела. Считалось, что законодательство надо сделать соответствующим реальности (а не наоборот). Эта поправка тогда не прошла, вместо этого Нацгвардии добавили функцию охраны дипломатических и консульских представительств иностранных государств на территории Украины, хотя и убрали церемониальную. Уже спустя несколько месяцев депутаты высказали другой аргумент в пользу предоставления Нацгвардии функций полиции: преступность росла, и потому необходимо было увеличить силы для борьбы с ней. Апеллирование к «росту преступности» уже стало традиционным при внесении предложений насчет реконфигураций в правоохранительной системе. Причем и до сих пор неизвестно, что имеется в виду под «ростом преступности», насколько достоверно этот феномен проявляется эмпирически и какие есть способы борьбы с этой «преступностью». За таким тревожным предостережением может скрываться как некомпетентная оценка ситуации, так и желание провести под этим флагом политически мотивированные изменения. При рассмотрении вопроса один из нардепов возражал против предлагаемых изменений, указывая на значительную разницу подготовки лиц для выполнения военных и полицейских функций: «…боец Национальной гвардии тренируется на подавление соперника, а не на его захват, а милиционер тренируется на захват» (И.Заец, нардеп).

Тогда проект закона с соответствующими изменениями отправили на доработку. После чего его рассмотрели и приняли в 1993-м. Замечание докладчика по этому поводу кардинально переворачивают представление о гвардии, заложенные в первой редакции закона: «Пусть военнослужащие занимаются своим делом, а Национальная гвардия принимает участие в охране общественного порядка» (Я.Кондратьев, нардеп, председатель комиссии по вопросам правопорядка и борьбы с преступностью).

В течение всего времени Нацгвардия, создаваемая как элитное военное формирование, на самом деле продолжала выполнять полицейские функции, прежде всего по охране общественного порядка. Однако закладывать отличие между военнослужащими и нацгвардейцами было некорректно: люди, служившие в Нацгвардии, все же были военнослужащими, на них распространялось соответствующее законодательство, которое регламентировало и подготовку, и мобилизацию, и участие в военных операциях, соответствующие действия во время военного положения.

The rule of law: в 1995-м вы-rule-ивали право как могли

Приведение законодательства в соответствие с реалиями, определенными чьей-то невидимой рукой на местах, — дело не новое. Гармонизация правовых актов, имеющих высшую юридическую силу, с теми, у которых она ниже, — новшество президентства Л.Кучмы. В 1995-м, в контексте политической борьбы с парламентом и дальнейшей постепенной централизации власти в своих руках, Л.Кучма издал указ о подчинении Национальной гвардии оперативному управлению (президенту) на период до принятия новой Конституции Украины, уволил предыдущего командующего Нацгвардии и назначил нового. При этом, согласно действующему на тому время закону, Нацгвардия подчинялась Верховной Раде. Чтобы исправить это «маленькое» недоразумение, Л.Кучма предложил парламенту изменить закон и постфактум, уже на уровне закона, подчинить Нацгвардию президенту. Депутаты должны были определиться, поддерживают ли они саму идею подчинения Нацгвардии президенту, но даже если так, то поддерживают ли они способ, каким это подчинение происходит, то есть незаконный. Представитель президента и в то время министр юстиции С.Головатый признал, что действия президента являются незаконными, однако, по его мнению, — вполне правомерными (!). Его аргументация заключалась в том, что поскольку право выше закона (верховенство права), то и указ президента является отвечающим праву, хотя и противоречит закону. Впрочем, в подобных ситуациях, когда речь идет не о защите прав человека, а о распределении полномочий между органами, не служит ли это «верховенство права» всего лишь красивым прикрытием другого принципа, не правового, — политической целесообразности? Один из депутатов сравнил такое узаконивание постфактум с поддерживанием штанов президента: президент издает указы, а депутаты послушно их узаконивают. Кроме спора о процедурных моментах, депутаты беспокоились по поводу возможного привлечения Нацгвардии к охране мирных собраний в случае передачи НГУ президенту. Один из нардепов возмущался, подчеркивая, что президент хочет таких изменений: «…не потому ли, что 18 числа перед Святой Софией гвардия их не дубасила, не потому ли, что ему не хватает дубинок, когда придет снова дубасить украинский народ… не потому ли гвардия дубинками людей не била и не потому ли, что именно в Крыму гвардия свою роль сыграла» (Я.Илясевич, нардеп).

Замечу, что здесь речь идет о похоронах патриарха Владимира 18 июля 1995 года, когда чуть ли не впервые «Беркут» применил силу против людей — участников похоронной процессии.

Расформировать нельзя переподчинить (1999–2000)

В 1995-м парламент не сумел ни наложить вето на указ, ни привести закон в соответствие с указом. Нацгвардия продолжала существовать в «ущелье» правовой коллизии, однако вряд ли следует уточнять, что именно указ президента, а следовательно и подчинение ему НГУ, представляли реальность. При рассмотрении вопроса о подчинении в 1995-м в стенах парламента прозвучала идея расформировать Нацгвардию. Аргументы высказывались и за, и против — Рада не знала, что делать, однако необходимость все-таки что-то делать стала явной. Все решил президент, издав в декабре 1999-го указ, согласно которому НГУ была расформирована. В обосновании речь шла, прежде всего, об отсутствии необходимости в существовании НГУ в связи с созданием Вооруженных сил. Однако де-факто борьба велась за реконфигурацию силовых структур в пользу президентской власти. Поскольку еще с 1995-го Нацгвардия существовала и даже подчинялась Раде, президент (опять же, чтобы минимально соблюсти правила благопристойности) подал проект закона о ее расформировании. 11 января 2000-го соответствующий закон был принят, что не удивляет, поскольку уже на тот момент депутаты потеряли какое-либо влияние на объективную реальность существования НГУ и могли разве постфактум корректировать законодательство.

Операция «Реанимация» (2008)

Законодательная попытка создать Нацгвардию была осуществлена в 2008-м. Вряд ли стоит удивляться, что ее вновь собирались создавать на базе Внутренних войск МВД.

От одних как аргумент в пользу ее создания можно было услышать, что это не реанимация Нацгвардии образца 1990-х — военного формирования, а действительно образование нового органа с правоохранительными функциями. А кто-то, поддерживая идею создания, наоборот, апеллировал к опыту Нацгвардии 1990-х и говорил о необходимости иметь именно военное формирование для обеспечения безопасности граждан. Пригодилась опять же ссылка на опыт европейских государств. Правда, кое-кто замечал, что даже там такие формирования не подчиняются президенту, в то время как именно такое подчинение предусматривал проект закона. По результатам получасового обсуждения в зале Верховной Рады законопроект отклонили — конфигурация (и конфронтация) парламентских сил была такой, что какие-либо изменения силового блока не могли пройти. На основе Внутренних войск Национальную гвардию все же создали, но значительно позже — в 2014-м.

Законы с колес (2014)

Внешние и внутренние условия, в частности состояние украинской армии в 2014-м, напоминали ситуацию начала 1990-х. Ко всему добавилась еще и агрессия России. Создание Нацгвардии — уже вроде проверенный и обычный инструмент, к которому прибегли и в марте 2014-го. Тогда парламент рассматривал проект закона о создании НГУ и альтернативный ему. В одном случае гвардия должна была создаваться в рамках Внутренних войск, в другом — как отдельный орган «под президентом». При обсуждении, учитывая ситуацию в отдельных регионах Донбасса, согласовали возможность задействовать Нацгвардию не только в условиях введения военного положения, как предполагалось раньше. Другая новация заключалась в том, что Нацгвардия должна была принимать «участие в обеспечении общественной безопасности и охране общественного порядка во время проведения собраний, митингов, шествий, демонстраций и других массовых мероприятий, только если таковые создают опасность для жизни и здоровья граждан». Все обсуждение и принятие закона произошло за 37 минут. Не буду оценивать, мало это или много, однако предыдущие дискуссии о НГУ в те же 1990-е продолжались значительно дольше и не ограничивались одним днем. Депутат Л.Оробец, признавая безусловную необходимость и срочность создания НГУ, подчеркивала: «…впрочем, принимать законопроект просто с колес — неадекватная политика. Я считаю, что если у нас есть время во вторник потратить полдня на переименование сел, то надо найти время вычитать».

Однако вычитки не было, закон приняли «с теми поправками, о которых мы с вами говорили, и с дальнейшим технико-юридическим редактированием профильным комитетом и юридической службой» (председательствующий А.Турчинов).

Если все же сравнивать с 1990-ми, то самого законотворчества под куполом стало меньше: проекты законов обсуждают в комитетах, решения принимают во фракциях. Настоящее новаторство — это то «дальнейшее редактирование», когда после принятия закона никто не знает, что же написано в его окончательном варианте, который и становится законом.

(Не знаем, где) место Нацгвардии (2015)

Если подытожить, то в результате принятия закона была создана Национальная гвардия Украины — военное формирование с правоохранительными функциями, входящее в систему Министерства внутренних дел Украины. Перечень функций довольно широк, включая военные, функции по охране объектов, охране общественного порядка и т.п. Командующего Нацгвардии должна назначать и увольнять Верховная Рада по представлению президента, его заместителей — президент. Правда, долгое время Рада не могла утвердить командующего. В феврале 2015-го были внесены изменения, и с того времени командующего должен был назначать на должность и увольнять президент по представлению министра внутренних дел. Этим самим проектом закона НГУ должны были предоставить артиллерийские и бронетанковые части. Но президент ветировал этот закон, внеся свои поправки: воздержаться от создания в НГУ танковых военных частей, изменить процедуру назначения и увольнения руководителя НГУ — изъять из этой процедуры «представление министра внутренних дел», то есть президент сам должен был назначать и увольнять руководителя НГУ. 23 декабря поправки рассматривал парламент, однако решение не принял — Раду попросили подождать до представления согласованного (президентом и министром внутренних дел) проекта закона на следующий день. Согласно новым изменениям, на Нацгвардию распространяются полицейские функции при ее участии в охране общественного порядка. Более того, если раньше НГУ должна была принимать участие в пресечении массовых волнений, только если таковые создают опасность для жизни и здоровья граждан, то теперь это условие убрали, а Нацгвардия стала основным субъектом их пресечения. Изменился и образ ее подчинения: командующего Нацгвардии назначает на должность президент Украины по представлению министра внутренних дел Украины и увольняет с должности президент Украины; заместителей назначает по представлению командующего и увольняет президент.

Quo vadis?

Осенью 2017-го оправданное возмущение, прежде всего среди правозащитников, вызвал проект закона под регистрационным номером 6557, который существенно расширял полицейские полномочия Нацгвардии. Под куполом проект закона еще не рассматривали, однако можно ознакомиться со стенограммой заседания комитета, где обсуждали проект. Инициатор М.Паламарчук заметил: «Этот закон очень нужен, потому что мы этим законопроектом унормируем ряд норм… И ряд унормировать нужно, именно дать возможность привести в соответствие Закон «О Национальной гвардии Украины».

Иными словами, опять речь идет об унормировании норм. Не ставится вопрос о том, должна ли Нацгвардия вообще выполнять функции, не предусмотренные законом, должна ли она охранять объекты, которые охраняет, должна ли обеспечивать безопасность посольств, принимать участие в обеспечении общественной безопасности.

Вместе с тем аналитики в сфере государственной безопасности положительно оценивают следование НГУ к стандартам НАТО, что имеет особое значение в условиях войны с Российской Федерацией.

Сможет ли Нацгвардия быть элитными высокопатриотическими войсками, которые в 2014-м пошли на линию обороны? Нет, потому что она получает полицейские функции. Сможет ли Нацгвардия эффективно выполнять полицейские функции? Нет, потому что это военный орган.

Возможно, Нацгвардия — это все-таки не тот орган, в отношении которого можно руководствоваться лишь краткосрочной политической целесообразностью, штопая дырки в Вооруженных силах и полиции (а еще в Пограничной службе, Государственной службе чрезвычайных ситуаций и других, в которых что-то трещит по швам)?

Впрочем, для чего долгосрочные стратегии, если всегда можно создать орган, а потом расформировать? А под необходимость защищать государственные границы и бороться с преступностью можно провести любые законодательные изменения. Главное — сказать, что такие изменения «лишь для приведения в соответствие». Всегда найдется, что и к чему привести.

Информация о материале

Опубликовано: 29 марта 2018

Поліція розслідує кримінальну справу стосовно підробки документів з метою самовільного зайняття землі яхт-клубом

Вовчанський відділ поліції продовжує розглядати кримінальну справу щодо самовільного зайняття Харківським обласним центральним Яхт-клубом земельної ділянки біля Старосалтівського водосховища.

Про це стало відомо з ухвали Вовчанського районного суду від 14 березня.

У 2016 році до Вовчанського відділу прокуратури надійшло повідомлення про незаконне зайняття земельної ділянки яхт-клубом, який розпочав будівництво двох будівель в прибережній зоні Печенізького водосховища.

Кримінальне провадження було порушено, зокрема, за заявою керівника проекту «Печеніги. Викрадене узбережжя», в якому приймав участь Харківський антикорупційний центр.

В ході судового розслідування виникли об’єктивні сумніви щодо справжності документів стосовно рішення про надання дозволу на оформлення права власності на нежитлові будівлі, розташовані у Старому Салтові.

Суд визнав необхідність проведення технічної експертизи документів та експертизи почерку, а також дозволив слідчому вилучити оригінали документів для перевірки.

Керівником підприємства «Харківський обласний центральний яхт-клуб» є Владислав Цистан, який також очолює низку установ, серед яких ОК «Фонд розвитку вітрильного спорту», ОК «Салтів-рекреація», ОК «Салтів-благоустрій» та інші. До речі, спірні будівлі яхт-клубу в прибережній зоні Печенізького водосховища, щодо яких було відкрито кримінальну справу, зареєстровані саме на ТОВ «Фонд розвитку вітрильного спорту».

Информация о материале

Опубликовано: 29 марта 2018

Долги платят только трусы: Минюст хочет изменить тенденцию

Исполнительную службу упрекают в неэффективности. Согласно статистике, в прошлом году исполнителям судебных решений удалось взыскать только 20 процентов задолженных средств. Причем Министерство юстиции соглашается с подобной оценкой и заявляет, что система принудительного исполнения судебных решений нуждается в дальнейшей реформе. Одна из идей — внедрение автоматизированного ареста средств должников на их банковских счетах.

Специалистами министерства изучен иностранный опыт, и они уже четко представляют, в каком направлении следует двигаться. Своими мыслями по этому поводу поделился начальник управления государственной исполнительной службы Главного территориального управления юстиции в г. Киеве Виталий Чепурный.

- Какие существуют проблемы исполнительного производства в части ареста счетов должников?

- Имеющаяся процедура, которой пользуются сегодня органы ГИС, введена еще в конце 90-х. В ее основе — бумажный документооборот, поэтому она уже морально устарела и имеет целый ряд недостатков.

За то время, пока исполнитель выносит постановление, направляет его по почте, пока это постановление принимается банком, причем под банком надо понимать не устройство, которое моментально реагирует на команду об аресте средств, а определенных работников банка, которые не спеша регистрируют документ и проводят его через все существующие в учреждении бюрократические процедуры, должнику становится известно о намерениях исполнительной службы. Не трудно догадаться о последующих действиях должника.

Утечка информации из-за лояльности банков к своим клиентам, конечно, является нарушением требований закона, но доказать это трудно.

Кроме того, банк часто придирается к каким-то запятым, к незначительному несовпадению названий должника в исполнительных и в банковских документах и возвращает постановления на доработку. Это также препятствует оперативному аресту счетов.

А с процедурой наложения ареста на денежные средства физических лиц — вообще беда. В Украине пока нет единой базы данных о счетах физических лиц, не являющихся предпринимателями. Государственная фискальная служба обладает информацией только о наличии счетов юридических лиц и физических лиц-предпринимателей. О счетах других физических лиц могут сказать только банки.

Для выяснения наличия счетов у физического лица исполнитель обязан отправить либо запрос во все банковские учреждения, либо свое постановление и ждать, что кто-то откликнется и сообщит о счетах. Банки, как правило, не идут на сотрудничество, клиента предупреждают, и тот быстренько выводит свои средства. Поступает от нас постановление, а банк сообщает, что счета отсутствуют, без упоминания, что они недавно существовали. Постановление возвращается исполнителям, а клиент снова открывает счета.

- Почему банки не союзники в этом деле?

- Банки становятся союзниками, когда сами выступают взыскателями в исполнительном производстве. А обычно в процедуре наложения ареста банки не проявляют активности, потому что для них это лишняя бюрократическая возня, расходы и потенциальная угроза потери клиента.

- Почему вопрос внедрения автоматизированного ареста средств волнует МВФ?

Надлежащее исполнение решений судов — это свидетельство здоровой экономики государства, а также защиты прав и интересов участников рынка. Инвестиции, которые зарубежные партнеры могут принести в нашу страну, должны быть защищены, и закон должен гарантировать возврат средств.

Введение автоматизированного ареста средств реально повысит уровень выполнения судебных решений по взысканию долгов. Как показывает опыт иностранных государств, результаты от такого шага превосходят ожидания. Статистика впечатляющая. В Хорватии за год после внедрения нормы об автоматизированном аресте счетов процент исполнения судебных решений о взыскании средств вырос до 60%, а в Португалии эффективность в денежном выражении выросла в 30 раз.

Введение электронного ареста счетов приведет также к тому, что за должником уже не надо будет бегать. Где бы он ни жил в Украине, даже если официально не трудоустроен, все равно рано или поздно столкнется с необходимостью попользоваться банковскими карточками. Исполнитель сразу это увидит.

- Но в вопросе с наложением взыскания человек может заявить, что сделано это ошибочно и на самом деле он никому не должен. Имеет ли человек право на обжалование?

- Та модель принудительного исполнения решений, которая сейчас действует в Украине, достаточно либеральная к должникам. Сегодня исполнитель, открывая производство, выносит соответствующее постановление, которое направляется должнику. Последнего, таким образом, информируют об открытии исполнительного производства. Сведения о производстве вносятся в реестр должников, к которому предоставляется открытый доступ. Соответственно, у должника есть возможность своевременно защищать свои права и при необходимости обжаловать те или иные действия.

А вот, скажем, в Португалии,  должник узнает о проблеме уже после ареста своих счетов. Перед этим никаких сообщений государство ему не направляет.

В Хорватии — свои особенности. Там, например, списывается сумма средств, а должник вдруг сообщает, что судебное решение является поддельным. Поэтому должнику предоставляется определенный срок, кажется, 20 рабочих дней, для доказательства своих утверждений. На это время средства должника «замораживаются» и в пользу взыскателя не перечисляются.

Возможно, и нам нужно предусмотреть после ареста средств определенный срок для возможного реагирования со стороны должника.

Интересно, что, с точки зрения защиты прав человека, в некоторых странах применяется механизм неналожения ареста на денежные средства должника, если их размер меньше установленного уровня жизнеобеспечения. Например, в Португалии — это минимальная заработная плата. Так, несмотря на наличие определенных долговых обязательств и суммы, на которую исполнитель налагает арест, на счету должника всегда ежемесячно оставят сумму в размере минимальной заработной платы.

В Германии несколько иной подход. Там ежегодно просто определяют минимальную сумму, которую не имеют права изымать со счетов должника. В прошлом году она составляла чуть больше 1000 евро в месяц. Но чтобы воспользоваться этим остатком, должник должен сообщить об этом судебному исполнителю, а потом забрать эти средства из банка в виде наличных. Если в какой-то месяц должник не изъявил желания воспользоваться этой тысячей, то она не переносится на следующий месяц, а идет на погашение долга.

Для Украины опыт Португалии и Германии о неприкосновенности законодательно определенной суммы на счетах должника-физического лица также приемлем.

- Какое сегодня состояние законодательной и нормативной базы по аресту средств?

- Они требуют определенных изменений. Сейчас Министерство юстиции создает рабочую группу, которая и будет нарабатывать конкретные механизмы внедрения электронного ареста счетов.

Предварительно можно сказать, что нет необходимости в глобальных изменениях. На уровне законов главное — это включить в правовое поле понятие автоматизированного ареста средств и создать базу данных всех банковских счетов, по всем лицам. А уже на уровне подзаконных актов можно прописать функциональные особенности механизма.

Думаю, в конце апреля Министерство юстиции при участии МВФ и Национального банка Украины объявит об официальном старте работы рабочей группы.

- Кто должен быть оператором реестра банковских счетов — Нацбанк или Минюст?

- В Португалии, например, это Центробанк. Для Украины, думаю, проще будет создание и ведение реестра всех банковских счетов возложить на Государственную фискальную службу, ведь она уже располагает данными о счетах юридических лиц и физлиц-предпринимателей. К ним надо только добавить других физических лиц.

Кроме того, нужно определиться, какая именно информация о счетах будет доступна, учитывая необходимость соблюдения банковской тайны. В Португалии исполнитель не видит остатков и движения средств на счете. Он только знает о существовании такого счета. Кроме того, там нельзя каким-то образом изменить и повлиять на счета, минуя их владельцев. Такой подход не дает возможностей для злоупотреблений.

Отмечу также, что исполнитель, который открывает производство в названых странах, сможет наложить арест на денежные средства должника исключительно на основании исполнительного документа, который предварительно зарегистрирован в системе. Нарушение чьих-то прав в таком случае невозможно. Так же, как и взыскивание большей суммы, чем указано в исполнительном документе.

Кстати, кодексы, которые недавно приняты в Украине, также предусматривают ведение единого реестра исполнительных документов. Соответственно, поддельных решений и у нас не будет, это станет технически невозможным.

Что касается внедрения автоматизированной системы ареста средств, то здесь уже надо предоставлять системе доступ к остаткам средств, опять же с целью именно недопущения нарушений прав должников, а не с целью превышения полномочий.

- Каким образом это можно будет сделать?

- Здесь нам может понадобиться опыт Литвы. У них система автоматизированного ареста работает следующим образом. Например, существует долг в 10 000 евро. Когда исполнитель налагает арест на счета, система автоматически делает запросы к каждому счету, накладывает арест и обеспечивает наложение этого ареста во всех учреждениях банков в пределах 10 000. Причем делает так, что на каждом счете сумма, которая подлежит аресту, рассчитывается пропорционально размеру каждого счета. С большего счета, соответственно, взыщут больше, чем с незначительного. Доступ к остатку средств на счетах имеет не человек, а только система.

Хотя в Украине подобный механизм ввести будет сложно, ведь, по сравнению с Литвой, у нас намного больше населения и банков.

А вот механизм, который работает в Хорватии и Португалии, предусматривает последовательное наложение ареста на имеющиеся счета —- пока не наберется нужная сумма. Такую систему в Украине будет ввести проще.

Не следует забывать и об ответственности банков, которая также существует во всех государствах. Банки должны быстро выполнять постановления и нести ответственность за уклонение от этого. Поэтому и у нас необходимо обязательно предусмотреть ответственность банковских учреждений. Кстати, в Португалии размер штрафа за уклонение банка от наложения ареста на счета соответствует сумме долга по исполнительному документу. Банку также устанавливают временной промежуток, в течение которого он должен наложить арест. Не уложился — соответствующая карательная реакция.

С другой стороны, в некоторых странах позаботились и о мотивации банка тщательно выполнять исполнительные предписания. За каждую транзакцию по аресту и списанию средств должника установлена определенная такса, которую получает банк за счет средств должника. В Португалии такие таксы устанавливаются Центробанком.

Зарубежный опыт вместе с исполнительной службой изучали и представители Государственного агентства по вопросам электронного управления Украины, представители Государственного предприятия «Национальные информационные системы», который является держателем Автоматизированной системы исполнительного производства (АСВП), введенной в действие 5 января 2017 года. Данные специалисты уверяют, что технические возможности отечественной системы достаточно большие, и на нее вполне можно возложить функцию автоматизированного ареста средств, переняв лучший мировой опыт.

- Исчезнут ли с введением автоматического ареста счетов коллекторы?

- Думаю, что их услуги станут ненужными. Человеку, которому задолжали средства, будет проще обратиться в суд, получить соответствующее решение и исполнительный документ, на основании которых электронный арест счетов реально решит проблему с возвратом долга. Если должник на каких-нибудь карточных счетах имеет копейку, которую можно было бы направить на погашение долга, это сразу станет известно. Арест счетов на постоянной основе заставит должника свой долг вернуть. У платежеспособного человека постоянно прятать средства от списания объективно будет все меньше возможностей. Украина ведь также причастна к мировым тенденциям — мы все больше переходим на безналичные расчеты.

Интересно, что в Хорватии нет не только коллекторов, но и судебных исполнителей — ни государственных, ни частных. Автоматическим взысканием долгов занимается отдельная финансовая организация — FINA. Исполнительный документ вводится в базу, нажимается кнопка — и процесс пошел.

У нас система пока громоздкая и неэффективная.

Принцип «долги платят только трусы», который давно стал нормой в украинском обществе, пришло время ломать.

Информация о материале

Опубликовано: 28 марта 2018

История с «Новой почтой»: уроки для среднего класса

У меня для вас несколько плохих новостей и одна хорошая.

Почему история с «Новой почтой» получила такой общественный резонанс?

Наверное, потому, что многие увидели в ней четкий сигнал: прежнего общественного договора между властью и предпринимателями больше нет.

Выстраивание доверительных отношений — непростая работа, которая требует времени и готовности к взаимным уступкам.

В 2014 году часть успешных предпринимателей, которые во все времена и при любой власти полагались только на себя, подписали так называемый налоговый компромисс и полностью «обелили» свой бизнес. Сегодня большинство из них не видят смысла продолжать эту игру.

Возражения о том, что бизнес использует любую возможность, чтобы оптимизировать финансы, не принимаются. Так поступают во всем мире. Другое дело, что в Украине минимизировать налоги вынуждены 90% предпринимателей, иначе вообще нет смысла начинать.

Если правила составлены таким образом, что каждый становится потенциальным нарушителем, это плохие правила. Значит, нужно договариваться и менять рамочные условия, а не заходить со спецназом в офисы.

Украина проделала долгий путь, чтобы усвоить цивилизованные представления о профессиональной состоятельности и богатстве. Социально ответственные бизнесмены, которые вкладывали средства в образовательные или волонтерские проекты, а не в очередную яхту и «хатынку», были в авангарде этих процессов.

Теперь им дали понять, что «лишние» средства лучше тратить иначе. Например, покупать лояльность чиновника или силовика из «ближнего круга». Репутация — это не то, чем стоит дорожить, если хочешь остаться на плаву.

«Новая почта» на слуху. В ее поддержку выступили блогеры и журналисты. Лидеры общественного мнения устроили флешмоб в социальных сетях, поменяв аватарки. А сколько бизнесов сгинуло, оставшись неизвестными?

Предприниматель и стартапер Денис Долгополый подсчитал: если ориентироваться на данные за 2017 год, каждый час в Украине проходит примерно 45 обысков! Так что если услышите шаги на лестнице, подумайте, не за вами ли пришли в этот раз…

С какой стороны ждать удара, непонятно. Говорят, дело против «Новой почты» было открыто за два дня до того, как ГПУ утратило полномочия по ведению следствия.

Независимого органа, который мог бы заниматься финансовыми расследованиями, в стране нет. Большинство мелких и средних предпринимателей воспринимают налоговую как еще одно силовое подразделение, а не сервисную службу.

Многие институции работают в ручном режиме, а те, кто ими управляют, иногда имеют конфликтующие политические интересы. Накануне выборов эти противоречия обострятся: одни захотят заработать дополнительные баллы, раскрыв новые схемы, другие — увеличить ресурсную базу, в том числе за счет частного бизнеса.

Жить в состоянии постоянного стресса невозможно. Выхода два: уехать или мобилизоваться. В этом и заключается моя хорошая новость. События последних недель буквально подталкивают предпринимателей к тому, чтобы осознать себя некоей силой, с которой придется считаться. Отсидеться уже не получится.

Проблемы предпринимателей масштабируются на всю страну.

Почему бизнесмен не чувствует себя защищенным? Потому что в Украине не работают суды. Почему он уходит от налогов? Потому что у нас сложная запутанная система администрирования и высокое налоговое давление. Почему ФОП не может снять офис? Потому что в стоимость аренды уже включена коррупционная рента.

Мы можем симпатизировать разным политикам и говорить на разных языках. В то же время — иметь общие цели. Попросту говоря, если мы сами не озвучим свои требования, нас никто не услышит.

Информация о материале

Опубликовано: 28 марта 2018