Главная

Землю не продадут. Ее подарят

После мучительных споров о том, стоит ли продлевать мораторий на продажу сельхозземель, власть неожиданно «сдалась». Но то, что аграрный комитет поддержал продление моратория, как раз ожидаемо. Он (комитет) напичкан представителями агролобби, предприятия которых сейчас за копейки арендуют паи у населения и в открытом рынке не заинтересованы. Но кто поднял веки другим народным избранникам, до этого ломавшим копья в битве за землю? Почему все вдруг заговорили о неготовности рынка, эмоциональном напряжении, проблемах с кадастром? Пропал интерес? Отнюдь.

Пока спикер парламента Владимир Гройсман заверял всех в том, что он всегда был против отмены моратория, но стеснялся об этом сказать, другие нардепы из президентской обоймы ударили на поражение, зарегистрировав законопроект, позволяющий красиво, без шума, пыли и ненужного «эмоционального напряжения» получить в пользование лет эдак на 50 сельхозземли страны фактически бесплатно. А и действительно, зря что ли человек президентом становился?

Операция «Святой Петр»

Споры о продлении или отмене моратория велись почти год. За это время никто из лоббистов свободного рынка земли во власти не сделал фактически и шага для того, чтобы этот рынок стал цивилизованным. Люди, с пеной у рта отстаивавшие «права бабушек», не предприняли ничего для реальной защиты этих самых бабушек. Оставшихся без ответов на вопросы о возможных роялти для собственников земель, их концентрации общинами, правовой помощи от государства, определении приоритетности прав выкупа. Объективный максимум — это красиво сверстанный иск в Европейский суд по правам человека, который может заполнить каждый несогласный с продлением моратория владелец пая (для интересующихся — http://www.farmland.in.ua). То есть, проведя общественные обсуждения в Киеве и регионах, встречи с экспертами и участниками рынка, сделав вагон презентаций и разместив тележку PR-статей, сторонники свободного рынка не добрались до конструктива и реальной подготовки рынка к открытию, а решили завалить Страсбург исками от украинских пайщиков. Ну что ж, «перспективная» и «эффективная» работа…

Создание законопроекта об обороте земель, который должен законодательно закрепить понятные и прозрачные правила работы на земельном рынке, — в планах. Его должны подготовить к марту следующего года, но с учетом оперативности и трудового рвения отечественных чиновников его вообще может не быть. Да и потребность в нем пропадет, ведь лица, заинтересованные в расширении своих земельных банков, нашли альтернативу, и теперь никакой мораторий им не мешает.

Депутаты от Блока Петра Порошенко — Анатолий Матвиенко (Агрохолдинг «Авангард»), его напарник еще со времен партии «Собор» и по совместительству — глава предвыборного штаба президента Порошенко в Ивано-Франковской области Михаил Довбенко и ветеран «винницкой команды» гаранта Григорий Заболотный — зарегистрировали законопроект об улучшении инвестиционного климата в сфере производства сельхозпродукции (№3002). Цели, естественно, благие — привлечь инвесторов, нарастить экспортный потенциал, усилить продовольственную безопасность Украины.

Для этого парламентарии, тесно связанные с хозяином Банковой и, очевидно, озвучивающие его взгляд на вопрос, предлагают распространить действие Закона «О соглашениях о разделе продукции» на агропромышленность.

Суть следующая: соглашение о разделе продукции — один из способов привлечь частные инвестиции в добывающую промышленность. Инвестор за собственные средства осуществляет поиск и добычу полезных ископаемых на предоставленном ему государством во временное пользование участке и получает за это часть добытых им полезных ископаемых.

Депутаты предлагают аналогичную схему сотрудничества аграриям, предоставив им в пользование сельхозземли государства и попросив взамен часть выращенной на них продукции.

По мнению авторов проекта, это создаст стабильные условия инвестиционной деятельности в секторе, значительно увеличит производство зерна и другой сельхозпродукции, будет стимулировать внедрение современных ресурсо- и энергосберегающих технологий выращивания сельхозкультур и другой продукции, применения почвозащитных систем земледелия. Почему? Потому что пользование земельными участками на долгосрочной основе якобы потребует от пользователей заботливого отношения к земле.

Долгосрочная основа — это 50 лет, именно на такой срок могут заключаться договоры согласно законодательству, а потом могут продлеваться автоматически, по согласию сторон. Вот только уверенности в том, что все эти 50 лет новые хозяева будут бережно относиться к земле, нет. Слишком долгий срок планирования бизнес-деятельности для Украины, в которой любой бизнес с окупаемостью в пять лет считается рисковым и невыгодным. Очевидно, что новые землевладельцы постараются выжать из земли все и сразу, ведь кто знает, что будет через три года, как изменится законодательство, кто будет у власти, как будет в очередной раз перекроен рынок?

При этом, если для добытчиков ископаемых устанавливаются конкретные сроки для поиска, разведки и добычи, невыполнение которых может быть поводом для расторжения такого договора, то от аграрных инвесторов, хронически работающих на грани рентабельности, государство ничего не требует и никаких возмещений потерь не ждет.

Будут ли агробароны думать о добросовестном земледелии, если они, по сути, получают карт-бланш от государства на столь долгий срок? Законопроект предусматривает прекращение договоров аренды в случае подписания соглашений о разделе продукции, а также запрет приватизации и передачи под залог таких земель. То есть сначала мы боремся за удержание арендаторов и продление минимальных сроков аренды, а потом на государственном уровне создаем механизм, предполагающий, что действующий договор об аренде земли можно будет расторгнуть без согласия действующего арендатора. И достаточно для этого будет решения КМУ заключить с новым инвестором соглашение о разделе продукции относительно участка, уже находящегося в аренде. Кажется, в цивилизованных странах, из которых мы тщетно тужимся привлечь стратегических инвесторов, подобный подход характеризуется словосочетанием «правовой беспредел».

Никакой критики не выдерживают аргументы о создании новых высокооплачиваемых рабочих мест, повышении урожайности, развитии сельскохозяйственных территорий и связанных отраслей. ZN.UA уже множество раз писало о том, что агрохолдинги убивают села, а экспорт сырья уничтожает экономику. И если мы действительно хотим создавать рабочие места, развивать инфраструктуру и смежные отрасли, то должны делать ставку также на развитие фермерства и создание добавочной стоимости экспортируемых товаров. Но об этом в законопроекте ни слова, очевидно, не в этом интерес.

«Нужны ли государству столь кардинальные нововведения для привлечения инвестиций в отрасль, которая и без того растет и интересна для вложений? Где земельный банк по большей части уже распределен, и инвесторы (внутренние и иностранные) борются за него, зачастую в прямом смысле слова (репортажи о «рейдерских захватах» сельхозпредприятий и паев многочисленны)? Или стоит подозревать попытку предоставления Кабинету министров Украины инструментов для перераспределения земель? — задает резонный вопрос адвокат Ирина Кузина, руководитель Харьковского офиса ЮФ «Ильяшев и Партнеры». — Ведь в части земельных отношений Закон «О соглашениях о разделе продукции» будет иметь приоритет перед Земельным кодексом Украины. Право пользования земельным участком на основании соглашения о разделе продукции выделяется в отдельный вид прав на землю наряду с правом собственности, постоянного пользования и аренды земли».

Все уже украдено до нас

Государство при этом ежегодно будет получать значительный объем основных сельскохозяйственных культур для наполнения госрезерва, того самого, в котором «все уже украдено до нас». Впрочем, об этом речь идет только в пояснительной записке, в самом тексте документа конкретной процедуры передачи товара нет. «Цель укрепления продовольственной безопасности страны декларируется. Однако, согласно содержанию законопроекта, аграрный фонд не будет иметь исключительного права на приобретение продукции, произведенной в результате аграрного соглашения о разделе продукции, — как государственной части, так и части, оставленной в собственности инвестора, — недоумевает Ирина Кузина. — А потому о применении аграрных соглашений в качестве источника для наполнения государственного резерва речь не идет».

Но даже если мы и сэкономим на закупках зерна и овощей госсредства, как и где мы будем весь этот скарб хранить? Есть ли реальная необходимость в этом? Тут сразу вспоминается, что Госрезерв недавно в публикации для ZN.UA задекларировал планы по созданию холдинга по хранению и переработке зерна, который объединит элеваторы и комбинаты хлебопродуктов. По словам Вадима Мосийчука, холдинг будет иметь «правильную» (что бы это ни значило) корпоративную структуру: наблюдательный совет, независимых директоров, качественное корпоративное управление. Работать он будет прозрачно, тарифы будут унифицированы и прочее. Такой подход, по мнению чиновника, позволит гарантировать отсутствие коррупционной составляющей независимо от того, кто возглавит этот холдинг или Государственный резерв в целом.

Гарантии хилые, конечно. Украина на примере многих комбанков уже видела, что наличие корпоративной структуры, набсовета и прочих достижений современного менеджмента не гарантирует вообще ничего. И если мы говорим о холдинге, который объединит сразу несколько предприятий, то давайте быть честными: прозрачной его деятельность вряд ли будет. Или давайте сразу говорить о том, что сэкономленные на закупках зерна деньги мы ежегодно будем тратить на международный аудит холдинга, а иначе никак.

Более того, глава Госрезерва прямо говорил о намерениях все, что выходит за пределы минимальной номенклатуры стратегического резерва государства, хранить у частного сектора. С частными компаниями государство будет заключать соответствующие договоры. И компании, которые за счет государства будут хранить государственные же резервы, будут выбираться на легендарных открытых и прозрачных тендерах.

С учетом того, что вся деятельность Госрезерва покрыта мраком «экономической безопасности», верится в эту прозрачность слабо. Реально получить доступ к информации о том, что конкретно и в каких объемах находится в его хранилищах, невозможно.

Но главный вопрос, конечно, зачем нам столько? И что с этим всем делать? Ежегодное потребление, например, пшеницы населением в среднем составляет 4,5 млн т в год, еще 10 млн т идет на корм для скота. Собрали пшеницы в 2015-м, который из-за умеренных осадков сложно назвать урожайным, 27,3 млн т (по данным Госстата). Мы уже производим намного больше, чем потребляем, и разговоры о продовольственной безопасности не более чем спекуляции. Нагромоздив запасы зерновых, как мы планируем их хранить?

При сборе зерновых в 55–60 млн т хранить Украина, по самым грубым подсчетам, может только половину. А хранение в ненадлежащих условиях гарантирует потери до 30% урожая. И даже сотрудничество Госрезерва с частным сектором не поможет решить вопрос. Ведь при нынешних темпах строительства элеваторов нам потребуется минимум 30(!) лет для того, чтобы обеспечить хранение всего урожая. При этом большинство украинских элеваторов было построено в 50–60-е годы прошлого века, они настолько устарели, что их модернизация считается бесперспективным и неадекватно затратным вложением.

Но даже если мы найдем места для хранения зерна, его избыток обязательно спровоцирует легендарные усыпку, усушку и утруску. Кто и как будет проверять сохранность госрезервов и какие появились основания для уверенности, что не повторятся громкие истории о пропаже миллионов тонн зерна, всплывавшие еще в начале этого года?

Оцените красоту игры

Важно понимать, что соглашения о разделе продукции являются специальным механизмом для привлечения инвестиций именно в поиск и добычу полезных ископаемых (нефти и газа), а не универсальным механизмом, который может использоваться в любой сфере экономики, в том числе и в сельском хозяйстве. Применение соглашений о разделе продукции в нефте- и газодобыче объясняется тем, что деятельность в этой сфере требует значительных материальных затрат, определенного опыта, технологий и является достаточно рискованной, поскольку существует значительная вероятность того, что промышленные запасы полезных ископаемых в итоге не будут найдены или их добыча в результате окажется экономически нецелесообразной . То есть главными факторами применения соглашений о разделе продукции являются необходимость значительных материальных затрат, наличие определенного опыта и технологий у инвестора и их отсутствие у государства. Можно ли то же сказать об АПК? Да и соизмеримы ли риски и затраты газодобытчиков и аграриев?

Аналитики Экономического дискуссионного клуба, оценившие проект по просьбе ZN.UA, отмечают, что при заключении соглашений о разделе продукции в сфере добычи полезных ископаемых четко известен вид продукции, получаемой в течение всего периода действия такого договора. «В случае с аграрным производством может быть множество вариантов, исходя из численности видов растений для культивирования или животных для выращивания. При этом инвестор будет исходить из собственного бизнес-интереса и рынка, и не факт, что этот интерес будет совпадать с потребностью государства в том или ином виде продовольствия. Поэтому в случае введения практики соглашений о разделе в сфере агропроизводства, для того чтобы были соблюдены интересы двух сторон, необходимо будет ежегодно согласовывать план производства, что вряд ли будет привлекательным для инвестора, — отмечают аналитики. — Следует заметить, что подавляющее большинство рынков аграрной продукции являются конкурентными, а наполняемость внутреннего рынка основными видами продовольствия собственного производства превышает его потребность, за исключением разве что рыбы. В таких условиях реализация продовольствия, аккумулированного в государственных ресурсах сверх норм накопления, может вызывать определенные трудности и повлечет за собой бюджетные расходы».

Настораживает и тот факт, что право пользования земельным участком на условиях соглашений о разделе продукции приобретается как путем проведения конкурса, так и без него. Причем согласно проекту речь идет о землях, уже находящихся в пользовании, и землях запаса (!). В частности, о землях, выделенных для научно-исследовательских и учебных целей, находящихся в постоянном пользовании государственных и коммунальных научных учреждений, учебных заведений, сельхозпредприятий. Так что речь может идти о тысячах, если не о десятках тысяч гектаров.

Основания для заключения соглашений о разделе продукции — это набор общих фраз, под которые можно подогнать любой земельный участок. При этом устанавливается упрощенный механизм изъятия у нынешних собственников соответствующих земель. Проект перечисляет ряд не менее обтекаемых условий, запускающих процедуру отчуждения, причем для этого хватит хотя бы одного из них. Например, недостаточного финансирования научно-исследовательских работ, которое достаточным никогда не было. Решения об отчуждении принимаются исключительно правительством.

И вот складывается удручающий пазл — Кабмин собственноручно принимает решение об отчуждении государственных земель, оспорить которое юридически невозможно, сам же, без конкурса, выбирает инвестора (подозреваем, что из числа находящихся во власти аграриев) и передает ему землю на 50 лет. И мораторий действует, и жаждущие пополнения своих земельных банков латифундисты довольны. А значимая часть переданной в Госрезерв продукции либо гниет, либо «уходит» в неизвестном направлении, обогащая причастных чиновников. И волки сыты, и овцы целы, и свободному рынку земли вечная память, ибо надежды на то, что, потеряв всякий интерес к земельному вопросу, удовлетворенные персоны во власти продвинутся в создании цивилизованных условий его работы, нет.

Информация о материале

Опубликовано: 27 ноября 2015

Будівельні чиновники Райніна перераховують гроші рідній фірмі свого керівника

Департамент капітального будівництва Харківської облдержадміністрації з 1 жовтня перерахувало на рахунок ТОВ «Корпорація «Добробуд» в якості оплати за ремонтні роботи в закладах освіти області 0,55 млн грн. Про це стало відомо з даних Офіційного порталу публічних фінансів України «Еdata»

При перерахуванні бюджетних коштів чиновники вказали, що це оплата за роботи з ремонту покрівлі шкіл у Близнюковскому та Богодухівському районах.

Крім того, «Корпорація «Добробуд» восени отримувала кошти від Близнюковської РДА за ремонт спортзалу у школі, а ще фірма виступала в якості субпідрядника на будівництві оборонних споруд. Всього восени на її рахунки перерахували понад 2,00 млн грн. бюджетних коштів.

Засновниками «ТОВ «Корпорація «Добробуд» є ТОВ АН «Гелана», ТОВ «Будівельна компанія Мангуст», ТОВ «Стекс-Схід».

ТОВ АН «Гелана» записане на Руслана та Вікторію Мануйлових.

Засновниками ТОВ «Стекс-Схід» є Олександр Вдовенко та Олег Грабчак.

ТОВ «Будівельна компанія «Мангуст» заснували Сергій Синсиневич й Василь Шумаков. Раніше серед засновників цієї фірми були Руслан Мануйлов і Сергій Ткачук, який зараз займає посаду директора Департаменту капітального будівництва ХОДА. Раніше він також був директором ТОВ «Корпорація «Добробуд».

Информация о материале

Опубликовано: 27 ноября 2015

Смертельный удар

Давать или нет гражданам Украины право на владение огнестрельным оружием, является предметом острых дискуссий в течение многих лет, но особенно остро этот спор ведется в последнее время. Есть много противников и сторонников того, чтобы вооружить всю страну. Первые напоминают о том, что сегодня в стране и так нестабильная ситуация, из ряда вон плохо работают силовые структуры, и законодательство далеко от совершенства, а это, по их мнению, факторы, которые позволят разгуляться вооруженному беспределу. Вторые настаивают на том, что сегодня это единственный способ самостоятельно защититься, вспоминают казаков и доказывают, что почтительное и умное отношение к оружию у нас в крови.

Отметим, что в ВР периодически регистрируются законопроекты, предлагающие смелую идею: оружие – в массы, но пока, к сожалению для одних и к счастью для других, огнестрельное оружие не легализовано. Как отмечают юристы, на сегодняшний день, разрешены и доступны иные средства самозащиты – газовые баллончики и газовые пистолеты, электрошокеры, травматическое оружие и т. д. Все эти средства также способны остановить преступника. Предположительно без фатального результата, однако их применения может иметь свои последствия.

Кто виноват? Вот в чем вопрос

Начиная беседу о самозащите, а также о применении гражданами доступных и для некоторых украинцев желанных, но пока еще недоступных средств защиты, юристы вынуждены напомнить о рисках, связанных с понятием «превышение пределов необходимой обороны». На сегодняшний день это положение, к сожалению, достаточно не урегулировано. Вернее, законодательно этот вопрос в целом урегулирован, а вот практика по таким случаям достаточно разная и сложная. Прежде всего, потому, что грань между некоторыми понятиями слишком тонка.

В частности, в начале ноября в Киеве правоохранители задержали 30-летнюю женщину по подозрению в совершении умышленного убийства при превышении пределов необходимой обороны. Этот случай произошел в Голосеевском районе столице. К женщине, возвращавшейся под утро домой от подруги, возле остановки общественного транспорта подошел незнакомец. Предложил выпить, а после отказа начал угрожать ей ножом и принялся бить. 30-летней уроженке Днепропетровской области, находящейся на третьем месяце беременности, удалось выхватить у нападавшего нож и ударить его в грудь. Удар оказался смертельным. Женщина попыталась спасти мужчину, а затем, испугавшись, убежала. Прохожие нашли мертвого мужчину в 7 утра и вызвали милицию. Теперь женщину подозревают в превышении пределов необходимой обороны, ей грозит до 2 лет лишения свободы.

Действующее законодательство предусматривает понятие «необходимая оборона» в ст. 36 УК Украины. Этой нормой предусмотрено, что необходимой обороной признаются действия, совершенные в целях защиты охраняемых законом прав и интересов обороняющегося лица или другого лица, а также общественных интересов и интересов государства от общественно опасного посягательства путем причинения посягающему вреда, необходимого и достаточного в данной обстановке для незамедлительного предотвращения либо пресечения посягательства, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны. Вот это «если» чаще всего и становится спорным, а в случаях со смертельным исходом для нападавшего просто роковым.

Возможно, у представителей правоохранительных органов возникает меньше вопросов, когда потенциальный владелец оружия воспользовался им при достаточном количестве свидетелей, защитив себя и окружающих от вооруженного бандитского нападения, и этот факт не вызвал сомнения ни у стражей порядка, ни у свидетелей. Если же конфликт произошел в темном переулке, где не было никого, кто мог бы подтвердить факт нападения с целью противоправного действия в отношении вас, как это чаще всего бывает, а смертельный удар или пуля уже вылетела из вашего личного оружия, знайте – вас ждет длительное разбирательство.

Права, возможности, оружие, закон

Право на необходимую оборону является естественным и неотъемлемым, абсолютным правом человека. Так гласит закон. Юристы толкуют это так, что все остальные лица не могут препятствовать гражданину в законном осуществлении права на необходимую оборону. Другими словами, каждый гражданин имеет право на необходимую оборону, независимо от возможности обратиться за помощью к органам власти или служебным лицам для предотвращения или прекращения возможного посягательства. Однако каждый гражданин должен знать и помнить, что при применении права на необходимую оборону необходимо учитывать меры и ограничения, чтобы не переусердствовать, так как за превышение пределов обороны законодательством предусмотрена уголовная ответственность.

Закон и практика гласят, что главным критерием в оценке обстоятельств является соразмерность действий, которые необходимо оценить. При этом сам процесс оценки, согласитесь, может быть весьма субъективным. В случаях применения средств самообороны при необходимой обороне следует учитывать степень вреда, который может быть нанесен нападающему. Проще говоря, человек, воспользовавшийся своим правом самозащиты, должен в тот момент, когда защищает свое здоровье, жизнь или имущество, четко понимать, соразмерен ли вред, который может быть нанесен ему, потерянной человеческой жизни или нанесенным увечьям, а это тоже, согласитесь, задача непростая. При этом следует отметить, что такое чувство, как страх, не играет тут главную роль – мало ли кто чего боится! Именно поэтому стрелять на поражение специалисты советуют в самых крайних случаях. И многие правозащитники сходятся во мнении, что ныне разрешенное травматическое оружие будет для таких случаев полезней, чем огнестрельное. Если сторонникам всеобщего вооружения это предложение показалось неубедительным, то противники этого процесса предлагают продолжить рассматривать некоторые негативные последствия, которые могут возникнуть, если огнестрельное оружие будет доступно большей части населения.

Разговор на смежную тему

Действительно, темы самозащиты и такого нововведения, как легализация огнестрельного оружия, проистекают одна из другой и поэтому тесно связаны. Однако сегодня много говорят о взаимосвязи оружие-самозащита, и почти не упоминается такая цепочка, как огнестрельное оружие-применение-последствия-ответственность. В обществе бытует мнение, что повальное «гражданское вооружение» не только обеспечит граждан необходимыми средствами самообороны, но и повлияет на сокращение уровня преступности.

Между тем, компетентные в этой области эксперты с такой позицией категорически не согласны. Среди их доводов лидируют: психологическая неготовность населения к хранению и ношению оружия; неумение правильно оценить уровень опасности и воспользоваться оружием в экстремальной ситуации; неспособность государственных органов обеспечить надлежащий контроль за оборотом оружия ввиду их коррумпированности. И это действительно сильные факторы, о которых говорят мало и неохотно. Хотя из них буквально сходу вытекают, например, такие ситуации: пытаясь защитить себя от противоправных посягательств, человек, в силу своего неумения или из-за неожиданности, попал не в нападающего, а в невиновного случайного человека. А представьте на месте такого случайного прохожего, которого поразила шальная пуля, себя или родного вам человека.

Специалисты, занимающиеся практической стрельбой и обучающие стрельбе, утверждают, что человек, ранее не державший в руках оружия, в 90 случаях из 100 промахнется, стараясь попасть в человека с расстояния 1 м. А как показывает практика, даже многие милиционеры, знакомые с оружием, в кризисных ситуациях не всегда могут правильно оценить обстановку или воспользоваться оружием без риска для себя и окружающих. Этому нужно учиться, тренироваться. А рассмотрите ситуацию, когда вы или близкий вам человек оказался на пути разъяренного владельца огнестрельного оружия, которому показалось, что ему дерзят или посягают на его имущество, и он воспользовался своим правом выстрела. И сразу ответим скептикам, утверждающим, что в таком случае горе-владелец будет наказан по всей строгости закона: возможно, и будет, но разве это вернет жизнь убитому? Разве может быть такой закон, который будет в высшей степени справедлив во всех жизненных ситуациях? Не лучше ли не допустить и предотвратить такие случаи, чем потом разбирать последствия?

Об этом, кстати, предупреждают и психологи, которые, как известно, наряду с юристами, играют в этих вопросах не последнюю роль. Проводя разного рода тестирования, и те, и другие сделали вывод: большинство украинцев считают, что ствол в кармане добавляет уверенности. Уверенности – может быть, но отнюдь не безопасности. Ведь пользоваться оружием большинство «стрелков» не умеют, предупреждают юристы. Зато, прикупив пневматический пистолет, сунув за голенище нож и за пазуху газовый баллончик, вид они имеют весьма бравый, заносчивый и мимо драки нередко пройти не в состоянии, вторят им психологи. И говорить о том, что уголовная ответственность за неправомерное использование оружия может сильно повлиять на правосознание таких граждан, не приходится. На это замечание достойный ответ дают те же психологи. Они напоминают, что вождение автомобиля в состоянии алкогольного или иного опьянения наказуемо согласно тому же УК, однако останавливает это далеко не всех, и это, согласно статистике, приносит много горя как самим незаконопослушным водителям, так и их невинным жертвам.

Кроме того, представители правоохранительной системы, владеющие иной статистикой, отмечают, что от оружия чаще страдают сами же «оруженосцы». Ведь приобрести его мало – без надлежащей физической подготовки и умения правильно им воспользоваться ни о какой самозащите речь идти не может. Уже сегодня нередки случаи, о которых правоохранители не умалчивают, когда в драке или другом конфликте у законного владельца отбирают пистолет (на сегодняшний день не огнестрельный), а самому владельцу в лучшем случае дают по шее, чтобы «пушкой» не махал, и отпускают. Дальше такой горе-герой бежит в милицию заявлять о случившемся.

«Учитывая поголовный правовой нигилизм нашего населения, я, например, не сторонник легализации огнестрельного оружия. К сожалению, надо признать, что общая культура населения говорит сама за себя. О многом свидетельствует элементарная культура поведения, когда человек на ходу бросает мусор, окурки, сквернословит. А ведь это вещи взаимосвязанные», – комментирует ситуацию судья ВССУ Владимир Британчук.

Тюрьма или смерть?

Именно такой страшный выбор может возникнуть у несчастного, который оказался в двоякой ситуации. С одной стороны, надо защитить себя, с другой – не превысить переделы необходимой обороны, а времени долго размышлять на эту тему нет. Быть готовым к такой ситуации трудно, однако главные вещи все же надо помнить.

Так, основные моменты по делам о необходимой обороне регламентирует постановление Пленума Верховного Суда Украины №1 от 26.04.2002 «О судебной практике по делам о необходимой обороне». С целью правильного и одинакового применения законодательства по этому вопросу Пленум ВСУ в свое время определил основные тезисы. В частности, судебная практика признает, что состояние необходимой обороны возникает не только в момент совершения общественно опасного посягательства, но и в случае создания реальной угрозы причинения вреда. Однако вышеозначенный документ напоминает судьям, что при выяснении наличия такой угрозы необходимо учитывать поведение нападающего, в частности, направленность умысла, интенсивность и характер его действий, которые дают защищающемуся основания воспринимать угрозу как реальную.

Также отмечается, что переход используемых при нападении орудий или других предметов от нападающего к лицу, которое защищается, не всегда свидетельствует об окончании посягательства. Практика рассмотрения подобной категории дел предусматривает, что суды должны выяснять, имело ли лицо, которое защищалось, реальную возможность эффективно отразить общественно опасное посягательство другими средствами с причинением нападающему вреда, необходимого и достаточного в конкретной обстановке для немедленного предотвращения или прекращения посягательства.

Следует также отметить положение ч. 5 ст. 36 Уголовного кодекса Украины, которое предусматривает, что не является превышением мер необходимой обороны и не влечет уголовной ответственности применение оружия или каких-либо других средств или предметов для защиты от нападения вооруженного лица, группы лиц, а также для защиты от насильственного вторжения в жилье либо другое помещение, вне зависимости от тяжести вреда, который был нанесен.

Однако если при необходимой обороне случайно причинен вред непричастным к нападению лицам, в зависимости от последствий может наступить ответственность за причинение вреда по неосторожности. Оправдывая свои действия, защищавшийся должен знать, что чтобы установить наличие или отсутствие признаков превышения пределов необходимой обороны, суд должен учесть не только соответствие или несоответствие орудий защиты и нападения, но и характер опасности, угрожавшей лицу, которое защищалось, и обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил – например, место и время нападения, его внезапность, неготовность к его отражению, количество нападающих и тех, кто защищался, их физические данные (возраст, пол, состояние здоровья) и другие обстоятельства. Если же суд признает, что в действиях лица есть превышение пределов необходимой обороны, в приговоре должно быть отмечено, в чем именно оно заключается.

Кроме прочего, законодательство предусматривает понятие «мнимая оборона». Так, ст. 37 УК гласит, что мнимой обороной признаются действия, связанные с причинением вреда при таких обстоятельствах, когда реального общественно опасного посягательства не было, и лицо, неправильно оценивая действия потерпевшего, лишь ошибочно допускало наличие такого посягательства. Наработанная судебная практика говорит о том, что при мнимой обороне уголовная ответственность за причиненный вред исключается только в случаях, когда обстановка, ситуация давала лицу основания полагать, что имело место реальное посягательство, и оно не осознавало и не могло осознавать ошибочности своего предположения. Вопрос о том, действительно ли у лица были основания для ошибочного вывода о наличии общественно опасного посягательства, решается с учетом конкретных обстоятельств дела.

Напоследок улыбнемся и отметим, что самым лучшими средствами самозащиты в течение тысячелетий являлись хорошая физическая форма и, порой, умение быстро бегать.

* Основные моменты по делам о необходимой обороне регламентирует постановление Пленума ВСУ №1 от 26.04.2002 «О судебной практике по делам о необходимой обороне»

Комментарии

Владимир Британчук, судья Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел

– На тему необходимой обороны и превышения ее пределов есть обширная судебная практика и научные труды, в которых детально описаны их признаки. В то же время, каждая ситуация остается индивидуальной. Задача суда – правильно оценить обстоятельства: обстановку, телесные повреждения, следы борьбы и т. д. и прийти к определенному выводу. Такие ситуации, как правило, возникают в результате бытовых споров и конфликтов. Если, например, человека провоцируют словами или ведут себя некорректно, например, грубо пристают к девушке на улице или даже толкают, а она вынимает огнестрельное оружие и стреляет на поражение, практика идет таким образом, что это будет явное превышение пределов необходимой обороны, поскольку можно было выстрелить в ногу или руку, что не привело бы к летальному исходу. Если же у нападавшего было оружие, а оборонявшийся защищался оружием такого же класса, скорее всего, эти действия будут рассмотрены как соразмерные.

Петр Бойко, председатель Совета адвокатов Киевской области

– Процесс доказывания во все времена существования этой проблемы был сложным. Грань между понятиями «необходимая оборона» и »превышение пределов необходимой обороны» очень тонкая и хрупкая. Единственным критерием является соразмерность действий и обстоятельства, которые нужно оценить. Например, если на вас напали с кулаками, а вы достали пистолет Макарова и стреляете в лоб, это несоразмерные действия. Но если в темноте на вас нападают 5 человек с битами в масках и грозятся убить, применение оружия может считаться соразмерным, если будут соответствующие доказательства. Хотя надо отметить, что простор для оценки, была ли необходимая оборона или превышение пределов таковой, очень большой. Субъективизм – это вторая проблема, которая существовала и существует.

Самозащита – это применение лицом средств противодействия, которые не запрещены законом и не противоречат моральным принципам общества.

Необходимая оборона – это действия, совершенные с целью защиты охраняемых законом прав и интересов лица, которое защищается, или иного лица, а также общественных интересов и интересов государства от общественно опасного покушения путем причинения тому, кто посягает, ущерба, необходимого и достаточного в этой обстановке для немедленного отвлечения или прекращения покушения, если при этом не было допущено превышение границ необходимой самообороны (ст. 36 УК Украины).

Информация о материале

Опубликовано: 26 ноября 2015

Підозрювані у фіктивності фірми розпиляли 9 мільйонів на тендері харківської ТЕЦ-5

ПАТ «Харківська ТЕЦ-5» 11 листопада за результатами тендеру уклало угоду з ТОВ «НВО «Східбуд» щодо виконання робіт з будівництва установки електростабілізаційної обробки води циркуляційної системи вартістю 8,89 млн грн. Про це повідомляється у «Віснику державних закупівель».

Роботи мають бути виконані до 22 грудня 2015 року.

У ДКТ відсутні опис робіт, лише вказано, що вони повинні бути виконані згідно з проектом № 1730, розробленим ТОВ «Укрпроектенергомонтаж».

ТОВ «НВО «Східбуд» належить Сергію Куровському, директором є Сергій Приходько. Фірма зареєстрована у Харкові по проспекту Леніна, 36. За цією ж адресою зареєстровано також ТОВ «Вентто» Сергія Кожевнікова, яке було єдиним конкурентом «НВО «Східбуд» на тендері.

Крім того, ці дві фірми раніше єдиними учасниками тендеру Нацгвардії щодо капітального ремонтц корпусу №1 по вул. Академіка Проскури, 1 в Харкові. Тоді переможцем торгів стало ТОВ «Вентто», вартість угоди склала 6,70 млн грн.

«Вентто» є правонаступником ТОВ «Торгове-виробниче об’єднання «Східбуд», яке знаходилося за однією адресою з «НВО Схід буд» та мало з цією фірмою спільний номер телефону – +38067-574-23-76.

10 листопада територіальне відділення АМКУ у Харківській області повідомило, що відкрило справу стосовно зговору між ТОВ «НВО «Східбуд» й ТОВ «Вентто» під час проведення державних закупівель. Також ці дві фірми є фігурантами кримінального провадження – правоохоронці підозрюють, що фірми є фіктивними й створені для ухилення від сплати податків.

«Харківську ТЕЦ-5» у 2012 році придбало ТОВ «Укрістгаз», що зареєстроване на австрійську компанію «Ітонс холдинг гмбх». Компанію «Укрістгаз» пов’язували з оточенням Юрія Бойка та Дмитра Фірташа.

Бенефіціаром ПАТ «Харківська ТЕЦ-5» є Дімітріс Іоанідіс. Він є партнером Вадима Новинського в «Азов петролеум ЛЛС».

Информация о материале

Опубликовано: 26 ноября 2015