Сегодня сразу после завтрака наша воспитательница Марья Ивановна сказала, что играть в доктора мы не будем, а все идем в группу на урок патриотизма. Мы, конечно, сразу зашумели. Мол, слушать друг друга через трубочку хотим, а в какой-то непонятный патриотизм играть нам совсем не интересно. На что Марья Ивановна, грозно сдвинув брови, сказала ледяным, как только она это умеет, голосом, что в патриотизм играть никто и так не позволит, а кто не пойдет сейчас в группу на урок, тому завтра будет добавка манной каши с ежевичным вареньем.
И никто, конечно, на такой вариант не согласился.
В группе на наших маленьких стульчиках сидели: какая-то толстая тетя с красной розой на груди, дядя в синем мундире с погонами и большими усами и еще один дядя с бо-о-о-льшой бородой и тоже, как и тетя в платье. Только в темно-красном. А тетя была в белом платье. А у дяди в мундире было по две большие звездочки на погонах. А у дяди в платье был большой крест на груди.
Марья Ивановна громким торжественным голосом, как только она это умеет, сказала:
- Дети, к нам пришли гости, - тут воспитательница надела очки и стала читать по бумажке, - Екатерина Юрьевна Бирюлькина – заместитель начальника нашей управы по делам молодежи. Семен Семенович Барабашка – подполковник полиции. И отец Валерий – настоятель нашего храма. Они сейчас нам расскажут, как и почему надо любить нашу Родину.
Первой поднялась со стульчика тетя и, поправив на груди розу, сказала:
- Доброе утро, будущие дяди и тети.
И нам такое обращение очень понравилось, и мы завизжали от восторга, а Костик Егоров от избытка чувств двинул меня ногой.
Но тетя, приложив палец к губам, продолжила:
- Мы с вами живем в самой большой и самой свободной стране...
Лучше бы она этого не говорила. Тут же Костик Егоров заявил:
- А мой папа сидит в тюльме!
- Как в тюрьме, - опешила тетя.
- Он леволюционел, - гордо заложил папу Костик. – А когда я выласту, я тоже буду сидеть в тюльме!
И мы все с завистью посмотрели на Костика. Потому что наши папы в этой загадочной тюрьме пока не сидели. А мы сами и хотели бы туда попасть, но пока не понимали, как этого можно было добиться.
Тут в разговор вмешалась Марья Ивановна.
- Костик, сейчас про твоего папу и, особенно, про дядю Сережу не надо. Или ты забыл про добавку манной каши?
- Настоящие леволюционелы не боятся пыток, - посмотрев прямо в глаза воспитательнице, да так, что та отвела их в сторону, заявил Костик. – Ладно, плодолжайте, я пока помолчу.
И тетя продолжила:
- Мы все живем богато и счастливо благодаря...
- Путину, - закончил за нее Костик, и указал пальцем на большую картину, висящую над столиком с игрушками. На картине был изображен какой-то дядя, обнимающий маленького тигренка. Раньше мы думали, что это укротитель из цирка. Но Костик явно знал больше всей нашей группы вместе взятой.
- Молодец, мальчик, - улыбнулась тетя и потрепала Костика по голове. Но, почему только Президенту Путину? Большую роль в нашей хорошей жизни сыграла и наша партия. Вы знаете, дети, как она называется?
Лучше бы этой тете было сегодня пойти в какой-нибудь другой детский садик.
- Палтией жуликов и волов, - громко отчеканил в ответ Костик.
Марья Ивановна сильно икнула и посерела лицом. Дяди на стульях тихонько хихикали. Один в усы. Другой в бороду.
- Мальчик, выйди вон из класса, - громко закричала тетя с красной розой. – И завтра с родителями к директору!
- Я не могу с родителями, - постарался успокоить тетю Костик. – Моя мама тоже сидит в тюльме, Но она не леволюционел. Она пледплиниматель. На мою маму налоговая наехала.
И мы решили, что какая-то машина типа пожарной наехала на маму Костика, и той повезло, так как ее отвезли не в больницу, а сразу к папе в загадочную тюрьму.
- Я могу плийти только с дедушкой. – продолжил Костик.
- Не надо с дедушкой, - закричала Марья Ивановна. – Он у них тоже из тюрьмы!
- Сбежал? – деловито поинтересовался дядя в погонах.
- Нет, он там работал, - ответила воспитательница. – Как-то раз дедушка забирал Костика. После чего вся группа неделю говорила на тюремном жаргоне.
- По фене значит ботали, - покачал головой дядя в погонах. – Ну, ну...
- Да, дедушка не сбежал, - тут же согласился с воспитательницей Костик. – Сбежал дядя Сережа. С этапа на Владимилский центлал.
Дядя в погонах уважительно цокнул языком.
- А дедушка работал начальником тюрьмы, – продолжил Костик. - И у него там остались большие связи. А когда папу и маму посадили, то дедушка договорился, и теперь они сидят не просто так, а по блату. И дядя Сережа тоже мог сидеть по блату. Если бы не сбежал. Он сейчас в Лондоне. А я так мечтал, чтобы мы все когда-нибудь собрались вместе. Хотя бы и в тюрьме...
- Прекрати, - почти завизжала на Костика тетя с розой.
Но тут вмешались мы и объяснили тете, что про патриотизм с Костиком слушать гораздо веселее, чем без него. И тетя сдалась. Она еще долго рассказывала про то, какая у нас хорошая страна, что у каждого уже есть машина, квартира и телевизор с компьютером. А раньше у наших пап и мам были только долги. И что каждый из нас, кто мальчик, обязан будет идти в армию защищать свою Родину. Правда, тут долго молчащий Костик не выдержал и спросил:
- А ваши?
- Что ваши, - не поняла тетя.
- А ваши дети были в армии?
- У нас плоскостопие и менингит, - испуганно ответила тетя и почему-то украдкой посмотрела на дядю в погонах.
Тот негромко хмыкнул себе в усы.
- Отмазали, значит, - тут же вынес вердикт Костик. – Ладно, давайте дальше про любовь к Родине.
Тут тетя окончательно не выдержала, заплакала и убежала. Ее стала догонять наша воспитательница Марья Ивановна. Было слышно, как она извинялась в коридоре за Костика, а тетя с розой в ответ кричала что-то про деньги, которые наш садик от управы еще долго не увидит.
Тут со стула поднялся дядя в форме.
- Давайте дети, я вам пока расскажу про борьбу с оргпреступностью в нашем районе.
- Давайте, давайте, - согласился Костик. – Я чувствую, нам есть, чем поделиться в этой области.
Отец Валерий испуганно посмотрел на подполковника и три раза перекрестил его. Он прекрасно понимал, что скоро будет и его очередь отвечать на вопросы Костика Егорова.
А самая красивая девочка в группе, то есть я, Маша - та, которая вам все это рассказала, нарисовала ромашку и подарила ее Костику. Мне всегда нравились умные и смелые мальчики. И если, когда Костик вырастет, его посадят в тюрьму, как он мечтает, то я пойду туда вместе с ним. Мы будем, как его мама и папа, всегда неразлучны. А потом сбежим в Лондон, как дядя Сережа...
И еще. А правду говорят, что любовь с детского садика самая крепкая и верная? А?
