Почетный рыцарь круглого стола, национальный герой как красной, так и белой розы, кавалер ордена за выслугу лет и обладатель оранжевой ленты, по слухам жалованной самой королевой Великобритании, Ирландии и Доминионов Заморских, сэр Персиваль Шестой бодрым шагом следовал за почтенно семенящим слугой, с интересом разглядывая мрачные гобелены, укрывающие стены коридоров огромного замка.
- Сюда, прошу сюда, благородный сэр, - лепетал слуга, благоговейно пялясь ему в глаза. И, не видя ничего перед собой, то и дело ударялся о стены, словно пьяная канарейка.
- Под ноги смотри, дурак, - гаркнул сэр Персиваль. Слуга смущенно отвернулся и уставился вниз.
"А ведь чертовски приятно, когда тебя узнают", - подумал сэр Персиваль, - "Всего-то стоило напоить до свинского состояния пару-тройку бардов - и в твою честь уже распевают баллады в тавернах".
Наконец коридоры закончились и они со слугой вошли в зал, служивший, судя по всему, трапезной. Стены зала украшали ковры и родовые портреты, которые невозможно было рассмотреть из-за полутьмы, едва разбавленной светом из нескольких узких бойниц. Посреди зала стоял длинный стол, укрытый матерчатой скатертью. За ним, как казалось сэру Персивалю, могло бы запросто поместиться не менее пятидесяти человек.
- Сюда садитесь, хозяин сейчас прийдет, - слуга смахнул пыль с деревянной лавки, тянущейся вдоль всей длинны стола. Персиваль уселся на предложенное место, громко грохоча доспехами, и, аккуратно расправив наградную ленту на груди, попытался изобразить на лице скуку.
- Неужели у старого Гутенгота не нашлось даже кружки воды для почтенного рыцаря?
Слуга пробормотал что-то вроде "сию минуту" и немедленно испарился.
- Вино тащи! - крикнул ему вдогонку Персиваль, осторожно протирая орден на груди кружевным розовым платком, очевидно принадлежавшем в прошлом какой-то даме, - И буженину.
Лорд Гутенгот, более известный среди аристократов как скряга Гутенгот, был крупнейшим землевладельцем страны. Поговаривали, что его состояние многократно превышало королевскую казну. Поэтому с мнением Гутенгота принято было считаться даже среди высших государственных чинов. А уж если он изъявлял желание кого-либо видеть - значит дело неизменно было чрезвычайно важным и весьма доходным. Ибо лорд Гутенгот хоть и отличался изрядной экономией на крестьянах, вкалывавших на его землях с утра до ночи, но собственные капризы привык оплачивать с лихвой. Подтверждением чего были частые и непременно богатые застолья в окрестных кабаках турнирных рыцарей, которыми он владел словно куклами и возил на всяческие состязания по всему миру.
В трапезной вдруг послышалось приближающееся эхо чьих-то шагов.
- Ба, сэр рыцарь, вы таки пришли, - раздался зычный голос и в зал вошел лорд Гутенгот, одетый в парадный камзол, но без полагающегося к нему парика. Лорд Гутенгот не переносил парики, и эта причуда часто становилась предметом пересудов во время великосветских бесед.
Сэр Персиваль поднялся и отвесил вежливый поклон вошедшему.
- Лорд Гутенгот, принять ваше приглашение для меня - дело чести.
- Бросьте, - Гутенгот криво ухмыльнулся, - Небось уже предвкушаете весьма неплохой гешефт.
- Честь для рыцаря много дороже денег, - учтиво ответил Персиваль.
- И тем не менее вы, вероятно, отдаете себе отчет, что денег у меня очень много. Прошу, садитесь, - лорд Гутенгот небрежным жестом поправил камзол и сел напротив рыцаря.
- А что это стол пустой? Болваны!
Он громко хлопнул в ладоши и перед ним тотчас почтительно склонилась пара невесть откуда взявшихся слуг.
- Вина, мяса и гарнир. Немдленно!
Слуги поклонились и поспешили вон.
- Здорово вы их воспитали, - отметил сэр Персиваль, проводив слуг взглядом.
- Мой дорогой рыцарь, болвана не нужно воспитывать. Достаточно лишь правильно указать ему его место. Скажите лучше, как ваша прелестная супруга? Вы успеваете своевременно баловать ее украшениями, которые положены столь юной и изысканной особе?
- Ах, мой лорд, вы ведь знаете, какие нынче цены, - театрально вздохнул рыцарь и выкатил грудь колесом, чтобы лучше было видно орден и наградную ленту, - Разве в этой стране оказывается должный почет ветеранам, которые рисковали своей жизнью на поле боя?
- Ну, говорите прямо, не стесняйтесь, - предложил лорд Гутенгот, - Король опять урезал жалование.
- Да, вы правы, - нарочито грустно сказал сэр Персиваль, - Именно поэтому старый рыцарь совершенно не скрывал своей радости, узнав о вашем приглашении по поводу некоего дела государственной важности.
- Тогда перейдем к делу, - лорд Гутенгот махнул рукой и слуги, накрывавшие на стол, мгновенно исчезли за дверью.
- Итак, вы уже наслышаны о плачевном состоянии государственной казны?
- Ходят разные слухи, - уклончиво ответил сэр Персиваль, - Но я не смею...
- Король успешно промотал фамильное состояние, истратив его на развлечения. Не желая останавливаться, он, при полном попустительстве министров, запустил руки в казну, извлекая оттуда все больше и больше денег, насыщая свою жадность и порочные страсти. И продолжалось это ровно до тех пор, пока министры не забили тревогу, осознав, что рискуют и вовсе остаться без жалования. Как вам мое вино, сэр рыцарь?
Персиваль поперхнулся и немедленно поставил бокал, к которому уже успел присосаться.
- Простите, меня просто бросило в жар от возмущения...
- Так вот, - сухо продолжил Гутенгот, - Министры сумели убедить короля, что казна пуста. И что делает король?
- Вероятно, поднимает налоги? - предположил рыцарь.
- Налоги! - Гутенгот презрительно фыркнул, - Налоги наполняют казну недостаточно быстро. Королю же нужны большие средства уже сейчас. Нет, он обратил свое августейшее внимание на толстосумов. Лорд Баркли, лорд Арабеске... Они, конечно, были мелкой птицей. Но мы прекрасно понимаем, что скоро начнется охота на крупную дичь.
- Но вас-то тронуть не посмеют, - горячо произнес рыцарь и, схватив бокал, отпил еще немного вина.
- Сэр Персиваль, прекратите быть дураком, - строго приказал Гутенгот, - Завтра король объявит черни, что ей больше нечего есть. И укажет на меня, как на разросшуюся жирную пиявку, у которой полные закорма.
Сэр Персиваль вдруг неприлично расхохотался, будучи не в силах сдержать свой смех.
- Неужели лорд Гутенгот боится черни? Болван, ну-ка, поди сюда! - вдруг громко воскликнул он и перед ним тотчас возник насмерть перепуганный слуга.
- Лай как собака, - властно приказал Персиваль. Слуга удивленно застыл, нерешительно посмотрев на лорда Гутенгота.
- Сейчас же! - сэр Персиваль грохнул кулаком об стол.
- Гав, гав! - старательно заскулил слуга.
- Вот так. Теперь - целуй! - рыцарь жестом указал на свои испачканные грязью сапоги. Слуга грохнулся на четвереньки и принялся их целовать.
- Гляньте, лорд Гутенгот, как усердно дерьмо лижет дерьмо, - насмешливо произнес сэр Персиваль обращаясь к лорду, который молча наблюдал за происходящим.
Рыцарь вытащил меч из ножен и протянул слуге:
- Встань и возьми.
Слуга поднялся и робко схватился за меч двумя руками, испуганно уставившись на него.
- Смелее, попробуй замахнуться.
Слуга осторожно отвел меч за спину и тут же попятился под его весом.
- Тяжеловата тебе игрушка, помет больного ишака? - поинтересовался сэр Персиваль, - А мне лично кажется, что его рукоять вполне могла бы служить твоей распутной жене утешением в те дни, когда ты чистишь отхожие ямы господина. Как думаешь?
Слуга покраснел и почтительно склонил голову, не смея ответить.
Персиваль вырвал меч у него из рук.
- Брысь!
Слуга бросился вон из трапезной.
- И что это было? - поинтересовался лорд Гутенгот, когда за слугой уже закрылась дверь.
- Но мой лорд, я лишь хотел вам показать, что чернь не способна причинить никакого вреда кому-либо из господ, - ответил рыцарь, засовывая меч обратно в ножны, - Их так называемые восстания неизменно заканчиваются слезными челобитными или разбегаются в разные стороны при виде случайно проезжающего мимо рыцаря.
- Вы так считаете? - холодно спросил лорд Гутенгот, - А если бы я вмешался и приказал слуге ударить вас вашим же мечом?
- А об этом я как-то... - растерялся сэр Персиваль.
- Он бы не посмел меня ослушаться. А если приказ будет исходить от самого короля?
- Понимаю, - тихо сказал пристыженный сэр Персиваль, - Простите мою дерзость.
- Запомните, рыцарь, - наставительно произнес лорд Гутенгот, - Чернь - это безропотное и послушное стадо. Как и всякое стадо, оно нуждается в вожаке. Интрига лишь в том, кто первым его возглавит: король, чей авторитет они впитали с молоком матери, или герой, чьи подвиги они так увлеченно пересказывают друг другу.
Сэр Персиваль угрюмо молчал, чувствуя, как от сказанных лордом слов сковало виски и приятное чувство опьянения вдруг улетучилось, будто он совсем ничего не пил. Наконец он собрался с духом и осторожно уточнил:
- Вы предлагаете мне стать предателем, подняв восстание против короля?
- Нет, сэр рыцарь, - лорд Гутенгот внезапно встал и торжественно поклонился Персивалю, - Я предлагаю вам стать королем.
- Но... Почему я?
- Вы известны своим благородством. А соблюдение кодекса чести не позволит забыть о тех, кто приведет вас на трон. Согласитесь, ведь я предлагаю гораздо больше, чем предвкушаемый вами гешефт.
- Я так сразу не могу, - побледневший сэр Персиваль судорожно схватил свой бокал и залпом осушил его до дна, - Мне нужно подумать...
- Думайте, - согласился лорд Гутенгот, подливая ему вино, - Но, размышляя, не забывайте вот о чем. Крах короля неизбежен. Потому что мы, лорды, так желаем. А мы умеем добиваться своего. Только где окажетесь вы - на забытой всеми обочине, уступив место герою, избавившему страну от самодура? Или въедете в историю на белом коне благодетелем, которого чернь будет чтить гораздо сильнее Господа, накормившего ее пятью хлебами и превратившего воду в вино не менее великолепное чем то, которое я имею сегодня честь вам предлагать.
- Благодарю, - сэр Персиваль снова ухватился за бокал и большими глотками жадно выпил его содержимое, - Признаться, вы сильно взволновали меня.
- Уверен вы справитесь, ведь вы - рыцарь. Но мы заболтались, а время, как известно, не ждет. Наша встреча окончена. Жду вас уже завтра с окончательным решением.
Лорд Гутенгот слегка кивнул головой и удалился, оставив сэра Персиваля наедине с вином и гобеленами.
- Прошу за мной, сэр рыцарь. Я провожу вас.
Персиваль встал из-за стола. Слуга, над которым он недавно измывался, застыл перед ним в почтительном поклоне.
- Веди.
Они направились к выходу запутанными узкими коридорами.
- Скажи, ты испытываешь ко мне уважение? - вдруг поинтересовался Персиваль у слуги.
- Конечно, сэр рыцарь. Вы - герой королевства, известный своим благородством и храбростью далеко за его пределами, - ответил тот.
- Даже после того, как я назвал тебя ишачьим пометом?
- Но я усвоил ваш урок, сэр рыцарь. Я недостоин того, чтобы браться за меч.
