Хихаханьки

Эта история произошла на одном из оборонных предприятий, которых немало в нашей России. На этом предприятии, как и везде, существовала своя лаборатория. Так же как и везде, она имела свой статус секретности. О том, что там делали, неизвестно ничего, кроме слов: «отдел 42», «продукт 344» и так далее.
Поскольку завод оборонный, то на нем была служба безопасности, состоящая из самых рядовых и не очень работников ФСБ, призванных блюсти секреты государственной важности.
Работал в отделе безопасности майор Фисенков Александр Алексеевич, еще молодой мужчина 35 лет отроду, малопьющий, некурящий, обычный служака. Субординацию соблюдал, с подчиненными вел себя ровно. Повышение по службе шло в плановом порядке, зарплата хорошая, только доставлял огорчение маме, которая все ждала, когда же ее красавец-сын женится, да одарит бабушку внуками.
Но ничто так не изматывает человека, как рутина жизни. К тридцати годам он заметил, что у него уже начал расти животик и, чтобы сохранить себя в форме, стал делать по утрам пробежки, а вечером, вымотанный безумной скукой и многочасовыми наблюдениями за мониторами, просто усаживался перед телевизором и так происходило каждый день. Террористы, экстремисты, как назло, не хотели нападать, а работники предприятия, как назло, никому секреты старались не продавать. А может просто они никому и не были нужны эти секреты.
В тот день майор посмотрел на график проверок. Ничего существенного – плановая прослушка одного из отделов на телефонном коммутаторе. За несколько лет он настолько привык к этим прослушкам, что чужие личные секреты его не волновали, а разговоры на производственные темы просто раздражали. Все равно он в науке ничего не понимал, а обилие технических терминов заставляло его переключать штекер от магнитофона и наушников в другое гнездо.
Так было и в тот день. Вставив штекер в первое попавшее гнездо, над которым горела лампочка, он услышал голос, который слегка раздраженно кому-то говорил:
– Секс-бомба…четырнадцать…ноль, три…восемьдесят два … активировать!
Скука и безмятежность сразу куда-то испарились. Он напрягся на стуле, но колесико под стулом, повинуясь закону усталости, неожиданно сломалось и, дернув от неожиданности рукой, чтобы не упасть, майор Фисенков нечаянно выдернул шнур и тут же с досадой понял, что не заметил, куда он был включен.
Инструкции он знал и первым делом хотел доложить вышестоящему начальству. Схватил телефон, но передумал: «Ну, про бомбу я доложу, а про секс? Мало ли что, скажут – заработался майор. Отправят в санаторий для реабилитации, а потом – досрочно на пенсию. Нет, надо для начала самому разобраться, хотя, а вдруг – рванет?».
Единственно, что он успел заметить – звонок шел из «отдела 47», скрывающего под собой название «Особая технологическая лаборатория». Нервы напряглись до предела – он попросил лейтенанта Антонова усилить наблюдение на мониторах за этим зданием. Сам лично прошелся по коридорам этой лаборатории, но ничего подозрительно не заметил.
Ночь спал плохо, ему казалось, что утром, придя на работу, обнаружит там одни развалины. Но страшные мысли так и остались просто мыслями. Успокоившись, отправился к себе в управление, благо личная «десятка» всегда была под рукой.
В управление он, начиная издалека, задавал один и тот же вопрос: «Что произойдет, если активировать секс-бомбу?». Ответы были разные, но сразу заметил одну закономерность – одни сотрудники начинали говорить скабрезности, другие сами его просили скабрезностями продолжить. Только один старлей Арутянц Гарик, с несвойственным для армян отсутствием чувством юмора, просто сказал: «Работать надо, а не о бабах думать».
«Да он прав, я тоже так подумал, все дело в женщине, ее-то и надо искать», – решил майор.
Для расследования дела запросил личные дела всех сотрудников «отдела 47». Оказалось 97 человек, из которых почему-то всего 12 женщин. Пролистав несколько мужских анкет, бросил, подумав, что речь все же идет о женщине. Мыслил он дедуктивно, сказалось влияние книжек о Шерлоке Холмсе, майоре Пронине и других. Внимательно вглядываясь в лица женщин, отсеивал тех, кто по его мнению просто не могли соответствовать "секс-бомбе" по возрасту и, главное, по внешности.
Остались две анкеты. Две красивые девушки смотрели на него с фотографий, но он сомневался, дотягивают ли они до "секс-бомб". Прочитав одну анкету, сразу обратил на пункт: «замужем». Пришлось отложить, так как почему-то посчитал, что "секс-бомба" не может быть замужем.
Заглянул в последнюю анкету – Нины Лоскутовой, как значилось на корочке папки. Стал внимательно вглядываться, с неудовольствием отметив, что на официальной фотографии в глазах у девушки спрятана улыбка. Данные девушки сразу вызвали подозрение: оказалось, что она работает всего три месяца. А пункт «дата рождения» бросил его в пот – 14.03.82. Именно эти цифры говорил неизвестный по телефону в тот злосчастный день.
Майор вскочил, зашагал по комнате, не выпуская из рук личное дело.
«Неужели шпионы? Откуда? Почему бомба? Почему секс? Кличка? И кто, и что должен активировать?», – нервничал он и, не зная, что подумать, беспрестанно вглядывался в лицо красивой девушки.
Потом его осенило – надо просто за ней установить наблюдение, узнать явки, пароли, связи. Тем более он холостой и делать ему все равно по вечерам нечего.
Он ждал ее на выходе, вглядываясь в стеклянную дверь, ждал, когда она выйдет. Наконец она появилась. Открыв перед ней дверь, выпустил ее из проходной. Похоже, ей стало приятно от внимания мужчины, она улыбнулась ему и сказала: «Спасибо». На черно-белой фотографии было совсем не то, что он видел сейчас. Она была несомненно красивой, а улыбка и глаза вызвали у майора легкое замешательство. Он сразу подумал: «Ну, как-то слишком пошло называть такую девушку «секс-бомбой»».
Но легкое замешательство сменилось чувством долга, предприятие было в опасности. Она села в рабочий автобус, и майору пришлось ехать с ней, а машину бросить до завтра на стоянке. В автобусе внимательно смотрел, пытаясь найти в ней хоть что-то шпионское. Но настоящих диверсанток и шпионок он никогда не видел, про них он только читал в книгах и знал, что они бывают очень красивыми.
Слежка длилась до самого подъезда, но и то заняла значительное время, пришлось незаметно ходить с ней по всем магазинам. Да еще и простоять на холодном декабрьском ветру до самой ночи, но результатов были неутешительны. К ней никто не приходил, и майор, продрогший насквозь, взял такси и поехал домой.
– Саша, где ты был? – спросила мама.
– На задании, мам.
– Опасное?
– Не совсем.
– Ты поосторожнее там, на заданиях, сынок.
Напившись чаю, майор телевизор смотреть не стал, просто лег и стал прокручивать один и тот же ролик в мозгу – как она выходит с проходной, как ходит по магазинам и разговаривает с продавцами. Промучившись до утра так и не заснул.
В утреннем автобусе он увидел ее опять. Ее грустный взгляд в окно вызвал в душе Александра такое чувство жалости к ней, что он понял, что безнадежно влюбился. В его жизни было много женщин, но эта была совсем другая, хотя и шпионка. Чувство долга начало как-то рассасываться, но не до конца. Когда он не смотрел на нее, пытаясь собраться с мыслями, чувство долга опять нарастало, но стоило ему только повернуться к ней…
Дело закончилось тем, что он получил замечание от стоящей рядом пожилой уборщицы тети Вали: «Александр Алексеевич, ну что вы вертитесь! Вы мне все пуговицы пооборвете!». Пришлось возвращаться с заоблачных высот на землю.
На работе он взял ее личное дело и опять стал читать – Воронеж, школа, институт, родственников за границей нет. «Может вовсе не шпионка», – начал сомневаться он, но пролить свет на истину мог только тот человек с телефона. Ведь звонил же он кому-то в здание? А вдруг там уже целая шпионская сеть? Нет, надо действовать наверняка».
После работы он встал опять на то же место, где был и вчера. Так же она улыбнулась ему и в этот раз, но он достал удостоверение и представился:
– Александр Алексеевич Фисенков, майор службы федеральной безопасности.
Девушка внезапно отпрянула, наверно, подумала о «застенках КГБ». А ему стало стыдно, и мысленно отругал себя: «Идиот! Взял девушку - напугал». Потом неожиданно для себя предложил, глуповато улыбаясь:
– А пойдемте в кино?
Девушка, оправившись от испуга, тоже начала улыбаться:
– Меня никогда не приглашали в кино майоры из ФСБ.
– Ну, тогда я буду первым.
– Хорошо, я согласна.
Кино его не интересовало, он все косился на девушку, рассматривая ее красивый профиль. В конце концов взял ее ладошку в свою руку, она сразу выдернула и хлопнула его по руке. Так продолжалось несколько раз, пока они не начали хихикать. Зрители без конца оборачивались, и они просто-напросто решили уйти.
Шли пешком, по дороге он вспомнил все анекдоты, которые знал. Про свою опасную и трудную службу тоже ей рассказал. Так и подошли к ее подъезду.
– Мы еще встретимся? – спросил Александр.
– Встретимся, – ответила Нина, смотря уже так, что можно было понять, что он тоже ей нравится.
– А если я за тобой утром заеду? Мы же на одном предприятии работаем, – не унимался майор.
– Хорошо, я в семь утра выйду.
Домой майор не пошел, а побежал – ему в этот момент хотелось взлететь. Влетел в свою квартиру, схватил маму и начал крутить по комнате.
– Сашенька, осторожнее, – испугалась мама за себя, все-таки она человек немолодой, да и спина у неё болит.
– Опять с задания? – спросила она, глядя в счастливые глаза сына.
– Да, мам.
– Ясно все с тобой.
Они встречались каждый день, потом он остался у нее, и мама уже радовалась, видя, что дело идет к свадьбе. Нина ей очень понравилась, и мама иногда открывала шкаф, с надеждой глядя на навязанные детские носочки да маленькие кофточки и вздыхая.
Чувство долга у Александра стало совсем маленьким как червячок, который поселился в печенках, почти невидимый, но иногда он все же посылал сигналы. Александр умел выуживать информацию у людей, но от Нины ему не удалось ничего узнать – любимая женщина явно к шпионской деятельности не имела никакого отношения. Но как бы там ни было, беспокойство об активированной бомбе о себе давало знать.
Однажды на работе ему пришла в голову еще более странная и страшная мысль: «Все понял! Ее хотели завербовать, значит, сеть шпионов существует, но кто они? Ведь сказали – «активировать», а не «активирована»!»
От таких мыслей он начинал нервничать и ходить на коммутатор каждый день, в результате чего так надоел телефонистам, что они просто накапали сотрудникам того отдела, и «отдел 47» перестал практически вообще куда-то звонить.
Он злился и смотрел на старый политический плакат, с которого щупальца иностранных разведок тянулись к его родному предприятию. И в его перевозбужденном мозгу эти щупальца превращались в волосатые и потные руки каких-то похотливых мужиков, которые тянутся к его любимой Нине.
Лейтенант Антонов тоже чувствовал себя несчастным. Майор не отпускал его от себя ни на час, даже в туалет отпроситься и то была проблема.
Он тыкал во все гнезда на коммутаторе, даже туда, где говорили научными терминами, и наконец ему повезло! С какого-то телефона он услышал тот самый голос, который сообщал, что с сетью все в порядке.
– Антонов! – заорал он в рацию.
– Я здесь, – отозвался за спиной лейтенант Антонов.
– Комната 345, здание 209, вперед!
Чуть не застряв в дверях, оба влетели в указанную комнату. За столом, заставленным компьютерами, сидел маленький хмурый очкарик.
– Ты сейчас по телефону разговаривал? – рявкнул майор.
– Да, а что?
– ФСБ!
Майор, недолго думая, выдернул одной рукой из-за стола этого очкарика, а второй – надел ему наручники. Сотрудники лаборатории недоуменно перешептывались, видя как перепуганного очкарика ведут по коридору двое мужчин, профессия которых не вызывала никаких сомнений.
Наручники в кабинете сняли. Очкарик, маленький с длинными и сальными волосами из-под такого же грязного лавсанового берета хлопал глазами, понимая, что встреча с этими людьми ему ничего хорошего не сулит.
– На кого работаешь?! – начал допрос майор. Он сразу понял, кто это. «Интернетчик» – всегда говорил он презрительно про таких, считая, что по Интернету они за деньги продают информацию, да и с иностранными разведками могут запросто связаны.
Очкарик, несмотря на испуг, отвечал чётко – такой-то отдел, непосредственный начальник такой-то.
– Меня не это интересует, это я и без тебя знаю! – раздражённо перебил фэсбэшник.
– А что вас интересует?
– Кто твой хозяин?
Очкарик историю знал плохо и урок про крепостное право, похоже, пропустил. Но, поискав в мозгу нужную ссылку, ответил:
– Я хозяин этой сети и компьютеров, они у меня все на балансе.
Поняв, что они разговаривают на разных языках, майор решил прибегнуть к последнему приёму. Достал заветную кассету с записью из стола, включил ее и с победным ехидством сал смотреть на этого мерзкого «Интернетчика», из-за которого он бы запросто мог остаться без семейного счастья.
– Секс-бомба…четырнадцать…ноль, три…восемьдесят два … активировать, – звучало с кассеты.
– Где бомба? – майор схватил очкарика за комбинезон и притянул его к себе.
– Какая бомба, там нет никакой бомбы! Я там не про это говорил! Понимаете… – очкарик схватил ручку и листочек со стола майора и начал писать, – мне Нина Лоскутова (при этих словах Фисенков чуть не задушил его) звонила, она программу-переводчик установила, а номера лицензионного не было, я ей и подсказал.
Очкарик что-то написал и поднял листочек. Там было написано «SB-14-03-82».
– А почему секс-бомба? – недоверчиво осведомился Антонов.
– По телефону плохо слышно было, я ей так вместо букв словами продиктовал.
– А «активировать»?
– Там кнопочка на вкладке есть, надо было по ней мышкой кликнуть.
Тут майор вспомнил – чтобы скрасить скуку и рутину на работе, он покупал для своего персонального компьютера какую-то игрушку на компакт-диске и там было нечто подобное.
– Не врешь? Антонов, сходи, проверь, если правда – пусть работает.
Антонов и очкарик ушли, майор начал хохотать и бить себя личным делом Нины по голове.
– Ну, надо же! А я подумал Нина – диверсант! Сеть! Шпионы с бомбами! Надо же так подумать!
Кончив хохотать, он стал размышлять: «Неудобно перед парнем получилось, неплохой вроде. На Кольку Зайцева из моего класса похож, надо, наверно, его на свадьбу пригласить. Ведь если бы не он… Да… плохая привычка профессиональная у меня – во всех плохое видеть, надо как-то перестраиваться.
– Антонов! – крикнул в рацию.
– Слушаю, товарищ майор!
– Я в управление! – нагло наврал ему.
А ему просто хотелось увидеть любимую Нину и прямо сейчас. Она была в отпуске, и на работе ее уже не было целую неделю. А на душе было так светло и чисто, как будто груз, давящий душу, исчез, и от червячка ни следа не осталось.
Лифт не работал. Но он взлетел на седьмой этаж и с удовольствием отметил, что не было одышки. Повернув ключ и зайдя в квартиру, увидел Нину, несостоявшуюся шпионку. Снял куртку и повесил на крючок. Она полоскала что-то в ванной и приветливо помахала ему рукой.
– Привет!
– Привет, любимая, – нежно ответил ей.
Он смотрел, как она стоит возле ванны в короткой красной сорочке, которую специально купил для неё, и, не отрывая глаз от любимой женщины, нагнулся, чтобы снять ботинки. Но в этот момент сорочка поднялась выше допустимой ватерлинии. Он не стал снимать ботинки. Секс-бомба сработала…