День скоромный, великий праздник — сто лет основания бастилии — уже закончился. И пока неизвестно — каковы итоги празднования на Скорбной стороне. То шо немытые нажрутся — это понятно, все-таки дата круглая, один раз в сто лет бывает. Таких регулярных дней, сопровождающихся повышенным падежом поголовья, у московитов обычно четыре в году. Как у эльфов. Но не по одному в сезон, а как православный коммунизм распределил — Масленица, Новый Год, Пасха и Девятое мая. Велкророссы лепятся в толпы, давятся насмерть в массовых битвах за бесплатное оливье, выжившие победители давятся оливье, добытым в давке, замерзают по пьяни, тонут в прорубях и вообще разнообразно побиваше друг друга яко Мстислав Редедю.
Но случаются високосные праздники, мигрирующие, типа Олимпиады, святого Касьяна, всяких биеналле и парадов планет, или вот — столетие восра. На эти даты россияне гуляют особо люто, и последствий крайнего свята мы пока не знаем, но судя по тому, что в секторе вчера было тихо, празднование прошло необычно. Ждем данных разведки с подтверждениями потерь.
В Москве к празднованию тоже подошли необычно, устроив совместный парад гусар и партизан. Сама идея охуительна, але не хватало праздничных колонн советских мушкетеров, викингов, индейцев, гладиаторов, самураев и пролетарских бедуинов — чтобы, так сказать, ебануться окончательно и эстетически завершенно. Вообще, проявление буйной, но бедной фантазии московитов — элемент ментальности. Елка из егозы, петух из говна, флэшка весом в пуд, тушение пожаров молитвами. Придумай какую-то недорогую и бестолковую хуйню, но вложи в нее русскую душу — и сразу сбегутся корреспонденты. Шо подметили еще Ильф с Петровым: «Разве можно так напиваться на рубль?» Можно. Это в кино на рубль русскому человеку сходить нельзя, а феерически напиться — запросто.
А вот в Киеве, например, круглые юбилеи восры отмечали тем, что переименовывали очередной проспект в «ХХ-летия Октябрьской революции». Так мы обзавелись «сорока», «пятидесяти» и «шестидесяти», и если бы на семидесяти коммунизм не наебнулся, гарантирую что на нынешнюю «сотку» разменяли бы Крещатик, а к миллионному году жили бы как в Нью-Йорке — на пересечениях нумерованных стритов и авеню. «Алло, такси вызывали? Какого-какого октября? Да я слышу что «четыреста», четыреста-какого? Четыреста-пятидесяти или четыреста-шестидесяти»? Да не кричите вы так в трубку, извозчик будет в течении суток…»
Но обошлось, и праздник прошел незамеченным. По крайней мере, ни один из поздравленых мною в рамках социологического эксперимента не понял — шо именно надо праздновать? А после разъяснений, люди на секундочку задумывались, говорили: «А, точно! Надо же!» — и лица их светлели. Наверняка вспоминали свои детсадовские марши зайцев-буденновцев под пианино воспиталки-музручки.
* * *
Но хватит о мелочах, перейдем к важному. Тут наш беглый князь ростовский Януслав обратился с очередным ламентом «к народу Украины», стращая будущим и маня прошлым. А поскольку мы не россияне, и своих не бросаем, то выключили «Вечерний Квартал» припали к смартфонам, чтобы посмотреть оригинал, а не имитацию в исполнении артиста Пикалова.
Меня уже спрашивали, под чем конкретно находился наш князь в экзиле, и доступны ли такие препараты на рынке — или только в кремлевских аптечках компании «Мосспецфарм»? Как мне кажется, Янукович во время записи находился исключительно под действием многозначительного намека, шо бесплатные блины на лопате кончаются, и следующая лопата нямки будет значительно, значительно дороже. «Так что ты, Витя, постарайся» — внушительно сказали дрессировщики и ободряюще похлопали хряка по плотному загривку. «Давай, исполняй на все оставшиеся деньги, чтобы на слезу пробило» — и включили камеру.
Потому шо Яныку трудно понять, что пиздец окончательный и необратимый для него уже свершился на пятый день побега из Киева. И тлеет слабая надежда если не на реставрацию, то на определенное медийное влияние, как у Призрака отца Гамлета. Король хоть и помер, но все еще по морю тенью ходит и из тьмы завывает, продолжая оставаться сюжетообразующим элементом. И если политическая величина Яныка сейчас определяется цифрой после ноля с запятой, то после выборов все, что после запятой будет стерто с доски, и останется только ноль.
Потому что, если чисто технически Янукович может претендовать на должность вместо Порошенко (по крайней мере в представлении российской биомассы), то после Порошенко уже никак, даже технически. Даже если после Порошенко будет опять Порошенко. Это все равно что с внука требовать по кредитам дедушки. Претензии вместе с легитимностью протухли.
Так шо срок годности российского гондона истекает. Его надо или сейчас использовать, пока смазка не засохла, или завтра выбрасывать без оргазмов. Но сейчас Украина не хочет разделять противоестественную страсть с северными макаками, вот гондон и переживает за день завтрашний. Янык секса тоже не особенно хочет, потому что использованные гондоны выбрасывают. Все, что ему надо — это продлить срок своего хранения на складе в Ростове. И волнение по этому поводу штырит его по полной без всяких препаратов, что мы и наблюдаем в виде эмоций на бывшем Первом Лице.
По содержанию речи можно выделить общий фон и два частных момента.
В целом это типичный плач раскоронованного вора, «пошляка». Дескать, и ход воровской теперь не тот, и молодые бандиты по понятиям не живут, старых воров не уважают, воруют миллиардами и похваляются. Вот Янык воровал — и не похвалялся, скромно клал в карман до пятнадцати процентов бюджета крупной европейской страны, если посчитать консолидированный дерибан. А похваляться — это против понятий. Если много похваляться — можно пидарасом стать, говорит раскоронованный пахан, и изображает лицом жалость к народу.
Оставаясь в его же воровской парадигме, можно было бы ответить, что использовать должностное положение для продвижения бизнеса — это одно, а красть из общака — это другое. Оба варианта не по понятиям, но первое — это просто запоротый бок, подлежащий правилке на сходе, с разбором ситуации, а вот второй — прямая дорога через нырок в парашу в нечистый угол. Тут и разбирать-то нечего.
Только это невозможно объяснить человеку, путающему «лобби» и «хобби», и в качестве хобби волокущего из бюджета все, что не прибито гвоздями, а если прибито — то с гвоздями вместе. Ну, Порошенко получает деньги с бизнеса, так Янык тоже с бизнеса получал. Просто у Пороха бизнес конфетный, а у Хама был бюджетный — а так-то какая разница? Хобби блять, лобби, все равно на выходе у Бобби будут деньги.
И вот этот момент, что человеческое мясо на вкус, цвет и калорийность может не отличаться от свиного, но его почему-то жрать нельзя, Яныку просто недоступен. Нет такой опции. Прорези у него во лбу нет определенной конфигурации, чтобы эта мысль попала ему извне в голову. Дырка у Яныка квадратная, а мысль в сечении треугольная, и если один угол проходит — то два остальных клинят в отверстии. Мясо себе и мясо. Бизнес и бизнес. Конфетный, бюджетный — да хоть минетный. Что я не так делаю, громадяны?
Призыв остановить братоубийственную войну тоже позабавил. Типа никто не делает ничего, чтобы ее прекратить. Да здрасте, мы тут только и заняты тем, что ее останавливаем. Всеми средствами, позволенными Минскими соглашениями. Просто братьев у Яныка в России оказалось дохуя. Жадных кредитных нищебродов, готовых за мзду малую ехать убивать незнакомых им людей, мирных граждан и солдат правительственной армии. Поэтому процесс братоубийства растянулся. Но я вообще не понимаю — почему мы должны, уничтожая оккупантов и коллаборантов, беречь чувства беглого свыня? Его братья не наша забота, пусть по ним плачет сам.
Наши братья погибли на Майдане, и на фронте — по эту сторону. Никакого плача по этому поводу от Януковича я не слышал. У нас с ним точно разные братья.
* * *
В общем, забейте хуй. Все с ним в порядке, нет там ни препаратов, ни болезни. Нагло пиздит в глаза и придуривается совсем как здоровый, в лучшие годы Евро-2012. А то шо репа порепана — так это просто неудачный грим и небрежный свет. Примерно так снимают всякую шушеру, которая перестала быть президентом, переместилась во второй медийный эшелон, и вокруг которой не обязательно бегать толпой с пудреницами, тонируя невидимые блики на лбу, и несколько часов выставлять свет, чтобы засветить морщины.
Вот так он и выглядит на самом деле — вялое, нелепое поролоновое опудало, с обвисшими брылями, крысиной мимикой и блатной аргументацией. Изделие мокшанского маркетинга, при котором покупатель, не желая брать говно, должен «обосновать». «Сравните как было при мне и как щас». Так при тебе тоже говно было. «А докажите!» Так твои братья с нами войну ведут, с каких средств нам шиковать. «А докажите!» Да иди ты нахуй. «А дока…»
Не, Витя. Так ты себя не продашь. Даже если запишешь то же самое на украинской мове, с переводом для твоих братьев и работодателей..
У тебя срок годности истек, гондон. Как раз к столетию со дня октябрьской революции.
