Конец бандитских 90-х. Малиновых пиджаков на улицах всё меньше и меньше, а героиновых наркоманов всё больше и больше. Работал я тогда, а точнее служил, экспертом-криминалистом в дежурной группе Центрального РУВД Санкт-Петербурга. Центр города. Невский, гостинка, историческая архитектура… И там же коммуналки на несколько десятков комнат, убои на бытовой почве, мертвые бомжи в каждом втором подвале.
О профессиональном цинизме представителей некоторых профессий даже говорить не буду. О чем говорить, если у меня раз в неделю был наряд в городской морг, где я откатывал пальцы найденных трупов в разной степени разложения и умерщвленных разными экзотическими и не очень способами. Скажем так, неприятная работа…
Тем не менее, я выпивал и закусывал в прозекторских всех моргов города Петербурга и его некоторых пригородов.
Так вот о циничном. Сначала короткая предыстория. Примерно в 2000 году поехал я с операми убойного отдела в городской морг, для того, чтобы сфотографировать и «откатать» убиенного бандюга, который подозревался в покушении на депутата Госдумы Старовойтову (потом оказалось, - не в масть). Сделал я свою работу, собрал свой чемодан и тут появился он, - судмедэксперт, которого в некоторых сериалах упорно продолжают называть патологоанатомом.
- Может спиртику?
Переглянулись мы с операми. А что? Работа сделана, все почти свободны… Можно и спиртику. Раз спиртику, два спиртику… В общем, всё как всегда, но с последствиями. Я мирно и благополучно уснул, а операм хотелось куражу. Уложили они меня на каталку и в холодильнике с покойниками заперли. Думали, замерзну, проснусь, испугаюсь, начну стучаться, в общем – шутка удалась. И удалась бы. Если бы они не приняли на грудь еще и обо мне попросту не забыли. Уехали оперативные уполномоченные убойного отдела, а я так и остался спать в холодильнике.
Проснулся я как и планировалось, - оттого что замерз. Просыпаюсь в удивительно спокойном обществе, никто не храпит и вообще…тихо как-то…
Поднимаюсь и начинаю колотить в дверь. А на часах уже за полночь…
Открыл меня какой-то студент-медик. Что интересно, он как-то даже не особо удивился ночному стуку в дверь со стороны, где должны находится только мертвые.
На следующее утро я пошел к операм с претензиями… их нет. Может с агентурой встречались, а может спирт вчерашний как-то повлиял… Когда все, кто узнал о произошедшем проржались, рассказали мне, что опера эти не первый раз в кладбищенских шутках замечены. Примерно за год до описываемых событий, два опера и следователь прокуратуры М. (известный адвокат сегодня, кстати) присутствовали при вскрытии в морге Боткинской больницы. Вскрыли, протокол составили, ну и дальше – как всегда. – Спиртику?
Нажрались опера. И следователь с ними. Бродили они в поисках – где прилечь.
А в зале для прощания три гроба приготовлены. У пьяных вообще ума немного, а у пьяных милиционеров его нет совсем. Улеглись они в эти гробы спать.
Утром пришла бабушка бабушка-уборщица. Шорк-шорк, шваброй, дзынь-дзынь, ведром…
- Мать, сколько греметь можно…дай поспать, - произнес восставший из гроба следователь прокуратуры, после чего был отоварен умелым ударом шваброй в голову.
Бабушку отпоили корвалолом, следак оценил фингал и все в очередной раз поклялись больше не употреблять спиртного.
