В немалом, но загаженном лесу
Надумало зверье судить лису.
Не все, конечно, скажем так – верхушка.
Лиса – она, понятно, паразит,
Грехов чуть не мешок на ней висит,
Но в этот раз подставили зверушку.
Ей вспомнили – с чего бы это вдруг? –
Что курам она, в общем-то, не друг,
И лесу тем убытки причиняет.
Но лисонька, в ответ упрекам тем,
Им молвит:
- Кур-то я в деревне ем.
Ребята, тут подсудность не канает.
Пусть судят меня баба иль мужик –
Ведь ем я то, что им принадлежит,
А вы бы шли… в известном направленьи.
Сами сжирают лося на обед,
Зверям от вас уже проходу нет,
А мне хотят повесить преступленье.
Сказать по правде, в жарком споре том
Что лось, что куры были ни при чем –
Просто еда да повод для скандала.
Причина ж для суда была важней –
Тому назад еще десяток дней
Лиса на трон лесной претендовала.
Лис хлебом не корми – дай что украсть,
И им, увы, не стоит лезть во власть,
Об этом и подумали соседи.
А тут вдруг от медведя журавли
Зверям по пачке гречки занесли –
И те от счастья выбрали медведя.
И пусть Михал Потапыч был судим,
Электорат решил: «Ну и черт с ним!
Мы ж через одного имеем ходки.
В нашем лесу не сыщешь идеал,
Вон Ленин у людей ведь срок мотал,
Так что медведь – не худшая находка».
Он в детстве зайцам уши отрывал
(По приговору значилось: снимал),
Не зная об общественной морали.
Он рос в степи, среди шакальих орд,
А там эта забава – просто спорт.
Не то что уши – головы снимали.
Но в целом мишка был державный ум.
Его побрили, выдали костюм -
И он в лесу стал строить государство.
Назвал тот лес Страною дураков,
Собрал гиен, шакалов и волков -
И лисье покарать решил коварство.
Судьей призвали дятла из дупла –
Он мог хоть из сосны долбить дела,
А в прокуроры выбрали гиену.
Та предложила время не терять –
И сразу Патрикеевну сожрать.
Гиенам – им же кодекс по колено.
Но тут советник мишкин – павиан –
Сказал:
- Покажут козью морду нам.
Припрется лев, а то и слон, возможно,
И проревут, отбросив политес:
«Мать вашу, вы же европейский лес!» -
Так что с лисичкой нужно осторожно.
Ну, выдолбили дело поскорей…
Несчастный дятел пел как соловей.
А что ему, бедняге, оставалось?
Откажешься – в любом дупле найдут
И голову, как уши, оторвут.
А так – вдруг пощадят… хоть шансов малость.
Как говорил один*: «Процесс пошел…».
Лисица верещала: «Произвол!» -
Но бесполезно. Взяли, осудили,
Провыла речь гиена-прокурор,
В осине продолбили приговор
И на семь лет в норе лису закрыли.
Попутно разогнали барсуков,
Енотам надавали тумаков,
Чтоб не жалели жуликов, мерзавцы.
Еще всех зайцев думали поесть –
Средь них ведь тоже негодяи есть –
Но не успели. Разбежались зайцы.
И надо же, примерно через год
Случился в том лесу переворот,
И победила заячья культура.
Пришел с визитом на поляну слон –
Он в лес был новой властью приглашен, -
А на суку висит медвежья шкура.
