В районе, где живет моя сестра, завелся эксгибиционист-педофил. По первоначальным показаниям малолетних свидетельниц, какой-то дядя показывал им письку. Шокированные родители стали допытываться подробностей и примет. В общем, некий индивидуум лет двадцати пяти-тридцати, представитель тупиковой ветви развития, надевал на хилые мощи длинный синий плащ, караулил отбившийся от взрослых молодняк в платьицах, подбегал к нему, распахивал одежи и принимался трясти паскудством. Бог весть, что в этом было за удовольствие, ведь не готовые к болтающимся мерзостям жизни малышки вовсе не порывались устроить овацию, а улепетывали так, что встречным бризом расплетало бантики. Как бы то ни было, над районом повисла проблема.
Народ всполошился. Сначала по дворам пошли разговоры и пересуды, а родители строго призвали детей к осторожности и мобилизовали на поиски участкового. Но вскоре извращенец вошел во вкус и пустился вразнос, чуть ли не ежедневно выходя на кривую тропу эксгибиционизма. Вести с фронтов будоражили умы. Ситуация требовала решительных мер. Быстро сообразилась инициативная группа со штабом командования, в который вошли три человека. Во-первых, Иван Алексеевич, активный мент-пенсионер, скучающий по службе и неугомонно портящий жизнь окрестной шпане (увидевши скамейку, где сидело более одного представителя молодежи, он неизменно вставал в десяти метрах и молча буравил теряющихся юнцов взглядом, отравляя тем отдых). Помимо того, руководить операцией по поимке любителя потрусить гениталией доверили инженеру Сидорову, сорокалетнему угрюмому холостяку в мятых брюках и с классическими интеллигентскими залысинами на большой голове. Третьим главнокомандующим стал племянник Сидорова, Димон, здоровенный детина. Пару лет назад он был просто толстым, потом влюбился и ради девушки, которая сказала, что любит накачанных, потел целый год в качалке. Разумеется, все закончилось тем, что девушка вышла за дрища, а Димон посуровел, омизантропился и все искал, кому бы навалять. Ловля педофила и, главное, последующая его колотьба показались ему делом, соответствующим его призванию. В штабе, собственно, он был вовсе не нужен, поскольку за всю жизнь ни разу никого не поразил интеллектом, но возразить здоровяку никто не сумел.
Стали думать, как отловить охальника. Обратились было к богатому опыту Ивана Алексеевича, но тот, поскребя седины и вспомнив годы боевой славы, извлек из пыльных недр памяти лишь дело о насильнике, которого он в девяносто седьмом поймал «на живца». По этой методе кому-то из поимщиков пришлось бы притвориться десятилетней девочкой, но даже Татьяна Петровна из 62-го дома, в молодые годы подвизавшаяся в городском театре в амплуа травести, не решилась на столь сложную роль. Мрачно пошевелив челюстью, инженер Сидоров заявил, что все-таки в идее Ивана Алексеевича есть рациональное зерно, только в роли живца должны выступить непосредственно дети. По его плану, следовало собрать несколько небольших групп девочек и рассредоточить их по пустынным местам, где чаще всего видели синеплащного имбецила, расположив в зоне прямой досягаемости (в заброшенных зданиях, гаражах, кустах и т.п.) засады. Сказано-сделано. Необычайно довольные странной забавой, придуманной взрослыми, девочки с удовольствием в нее включились и изображали бурную игровую деятельность на всяких пустырях и задворках. Промеж взрослых было решено брать любого парня в синем плаще, который подойдет к ним на десять метров, не дожидаясь факта обнажения преступного естества, дабы лишний раз не травмировать детей (хотя в опергруппы вошли преимущественно девочки, уже пострадавшие от злодеяний извращенца и с хихиканьем об этом рассказывающие товаркам, менее умудренным жизненным опытом).
***
«Серая куртка или синий плащ?»,- терзался я муками выбора, собираясь сходить в гости к сестре с племянницей. Зловредный бог Локи, постоянно отравляющий мне жизнь, конечно же, не дал ошибиться с выбором.
Выйдя из автобуса, я свернул на небольшой пустырь, по которому было проще добраться до дома сестры. Пройдя немного, я увидел свою племянницу, с каким-то ожесточением играющую в «резиночку» в компании двух девочек. Обрадовавшись, я нащупал в кармане синего плаща «Сникерс» и пошел к ним. С резким грохотом распахнулись двери стоявшего рядом гаража, раздался громовой голос: «Стой, сука!», и я увидел нескольких мужчин, зачем-то бегущих в мою сторону.
Впереди бежал огромный бугай, шумно сопя и глядя на меня с ненавистью, как Киркоров на женщину. Он повалил мой недоумевающий организм на землю и больно выкрутил руку.
- Попался, гад,- злорадно сказал кто-то из нападавших, пиная меня в ребра.
- Сымайте плащ, ща мы его за поличное-то ухватим,- важно произнес какой-то дед.
- Вы охренели совсем, дебилы? Вы чего творите, перепутали с кем-то? Алина, беги быстро домой, я скоро приду,- кричал я.
Тем временем на мне распахнули плащ.
- Вроде одетый, Иван Алексеевич,- неуверенно сказал кто-то, обращаясь к деду.
- Ширинку проверьте, не расстегнута ли? Может, втянуть успел? - предположил кто-то.
- Это мой дяяядя, он хороооший,- широко открыв глаза, заявила подошедшая племяшка.
- Похоже, обознались,- хмуро констатировал интеллигент с залысинами. Объяснив ситуацию и весьма извинившись, он повел свою команду супергероев обратно в гараж. Племянница вернулась к исполнению гражданского долга, а я, отряхнувшись и отдав ей шоколадку, пошел к сестре.
А педофила поймали ближе к вечеру. Сестра потом рассказала, что на него возбудили дело и держат в камере. Помилуй, Господи, его душу, раз уж очка не помиловал.
