«В свое время русский царь Иван Грозный заказывал специальное генеалогическое исследование, из которого следовало, что он, Иван Грозный, является прямым потомком императора Августа Октавиана. Даже могу рассказать - каким образом. Август Октавиан много воевал, закончил свои войны в Египте. В Египте у него был сын, который потом хитрым путем добрался до Скандинавии, затем вместе с викингами - на Русь. Таким образом, идеологема «Москва - третий Рим» имела еще и прямое генетическое тому подтверждение».
Владимир Мединский, министр-»историк» РФ
Чего улыбаетесь? Это в школьные программы пока не вписано, поэтому расскажу вам, ребятки, как все на самом деле было.
После того, как в славном городе Риме фашистcкая хунта во главе с коварным Брутом свергла законного правителя Цезаря путем нанесения ему несовместимых с жизнью ранений, на освободившийся престол сразу положили глаз различные конкурирующие стороны, среди которых был и сродственник убиенного Октавиан. Буза за престол развернулась немалая. Но, несмотря на всевозможные козни и трудности, с самозванцами Октавиан разобрался лихо, всех конкурентов сделал небожителями, а сам стал в римском мире порядки наводить и законность восстанавливать.
Каким образом порядок он восстанавливал и что для этого делал, - не об том разговор. Воевал он много, по разным странам в походы ходил, духовность и просвещение повсюду насаждал (чаще без обоюдного согласия сторон), но однажды решил с этим военным делом подвязать. Мол, годы уже не те, чтоб мечом махать. Пора и отдохнуть.
А где ж во все времена можно было отдохнуть человеку, как не в Египте, на Средиземноморском курорте? Оно ведь и верно: о чем, как не об отдыхе, думать среди пирамид и пальм разлапистых, когда вокруг только отдыхающие, только пляжи золотые да море лазурное, а на столах и креветки вареные, и финики всякие сушеные, финики в вине, и во дворцах томный запах благовоний, - в общем, полный «олл инклюзив»?
Предался император вместо военных баталий мирским утехам, поскольку и императорам ничто человеческое не чуждо: после сладких застолий, у фонтанов с гетерами египетскими возлежал и в апартаментах с ними же уединялся, наслаждаясь танцами и беседами светскими. В результате этих бесед вскоре родился у него сынок (возможно, что их и в большем количестве родилось, но нас интересует конкретно один славный отпрыск). Назвали его в честь папаши Октавианом. Хотя сам счастливый отец о своем счастье совершенно не ведал, поскольку императорам, как и прочим любителям гетерного искусства, незаконнорожденные дети совершенно некстати и даже как бы немного в тягость: трон по наследству передать не моги, а на пропитание и развлечения всякие денег подай. Но несмотря ни на что дети все же рождаются, подобно диким цветкам на весенних клумбах, и цвести продолжают, даже без щедрого полива.
Вот и Октавиан-младший рос обычным мальчуганом, бузил когда в меру, когда без меры, дайвингом (с соломинкой нырял) и пирамидным паркуром увлекался, но с папашкой знатным не пересекался, и даже не ведал об истоках своих и о великом своем предназначении, которое подготовило для него провидение.
А провидение взращивало и воспитывало юное дарование для будущих свершений. И однажды, посреди толчеи южного базара какая-то гадалка раскрыла перед повзрослевшим Октавианом все карты: мол-де, заготовили звезды для него, римского отпрыска («а ты и не знал, что ли?»), особую миссию, особый путь, и путь этот не такой уж и легкий, а очень даже… В края чужие, мёрзлые («бр-р-р!»), в объятия холодов лютых... Но именно среди холодов суждено расцвести цветку скрытому... И быть его роду потомственному родом знатным, царственным, в величии поднимающим гордую державу. Словом, нагнала туману в юную голову. И вскружилась та голова от грядущих перспектив (видать, никуда не деться от кровей императорских!), и пронялась насквозь обещанным величием.
Решиться на путешествие в края холодные не так уж и легко, но выполнять обещанное звездным небом было необходимо. Ибо так хотел Ра, и прочие египетские боги (вперемешку с римскими), тоже хотели. Проблема была в одном - в доставке. В те годы отыскать романтиков северного сияния на южном побережье оказалось делом весьма затруднительным. Не желали капитаны в холодные моря путь держать, от цивилизованных мест удаляться... Даже тугие кошельки их не привлекали.
Но нашлись добрые люди, подсказали юному бастарду верный вариант.
Где-то на улице Тутанхамона сидит в будочке старый семит Лейба, семечками и мацой торгует. Мол, сидит там он уже целую вечность, еще со времен Моисеевого исхода от своих приотстал (потому как хромает немного), и с тех пор торговые связи налаживает. Есть у него туры не то что в северные края или там, допустим, в Индию, но даже в неоткрытую пока что официально Америку. Он-де поддерживал освободительную войну Маккавеев, а теперь держит счет в каком-то «НилКрокодилБанке», где будто моллюски на днище корабля, накапливается свежая копейка. Это знают все в округе, кроме египетской налоговой, для которой он всего лишь скромный торговец семечками.
- Ступай к Лейбе, Лейба поможет, - подсказали добрые люди.
Старый Лейба бастарда выслушал и тряхнул седыми пейсами:
- И зачем вам эти ледяные торосы? Зачем нужен еще один Рим, когда срок годности первого пока не вышел? – стал искушать его семит. – Постройте лучше первую Одессу и будет вам много благодарности от потомков. Вас будут помнить даже через 40 поколений!
Шо, не хотите? Тогда только для вас могу предложить романтический тур «Ангола. Бунгало. Зулусы»: там и сафари на колесницах, и жирафьи бега, и знойные туземки… А незабываемая чангаа?! (Кстати, делают ее из помета выдающихся воинов, так шо убийственная крепость обеспечена)! Путевка горящая, если поспешите рассчитаться, то через две пятницы уже будете наслаждаться!..
Но звезды-то звали Октавиана не в африканские тропики, а в полную их противоположность. Поэтому монет он щедро отсыпал, вежливо отказавшись от экзотики.
- Север, так север, - пересчитав деньги, согласился Лейба. - Скажу по секрету, имеем на этот Север только три пути. Один путь - в обход, он такой дальний, шо через Персию и Индию проходит, по протоптанным тропам самого завоевателя Македонского… Затем сквозь Тибетские горы вас мой племянник Хананель переведет прямиком по китайским царствам (дорога ему знакома); дальше через монгольские степи до самой Чукотки (уж не поскупись, придется хорошенько доплатить, - у него врожденный насморк и врачи не рекомендуют переохлаждаться), а уж там контрабандисты чукотские на каяке доставят на ваш этот Север. Дорога долгая и для кошелька опустошительная. Второй-таки путь будет товарный - закатаем в бочку с селедкой, и в трюме докатим в лучшем виде (бо таможня страшно лютует и запрет на иммиграцию северяне ввели). Сильно белых ходоков каких-то опасаются. Только к концу путешествия смердеть будешь - хай Бог милует. Полгода потом в банях отпариваться…
Но есть еще третий, хитрый путь. Самый верный. Надо в северное ополчение записаться. Скажешь пароль: «Одиннаш», хоругвями ихними помашешь, конунгу в ноги упадешь и убедишь, что намерен северный мир от ходоков вечно защищать, врагов разных умерщвлять, не раздумывая, и славу доблестному оружию добывать. Сразу среди грозных воинов своим станешь. Может, и прочтет еще когда старый Лейба твое имя в скандинавских сагах... Кто знает!
Повезло бастарду: запись в ополчение проводил правнук Лейбы - отрок Шимон. Так что долго морочиться не пришлось. Довез отрок в телеге до Средиземноморского кордону и на прощание крепко обнял. Вдобавок по дружбе продал рогатый шлем северного ополченца. Так, мол, он больше впечатлит холодные сердца суровых жителей. Сразу своим станет. И отправился Октавиан хитрым путем на север.
По пути небольшой сперва отряд обрастал разными сорвиголовами, любителями легкой наживы, готовых воевать за что угодно ради выгодного куша. И вот после долгих дней пути, ступили они на ледяную землю.
Осмотрели варяги каждого пристально, пощупали, и поинтересовались, каким ветром надуло к ним такую радость? И не стоит ли ветру снова подуть в другую сторону? Прибывшие ополченцы растерялись, но Октавиан смело выступил вперед:
- Хочу третий Рим здесь построить, город славный и знатный, и в нем свой род царственный продолжить.
- Гааа! Га! - по-своему гагоготали северяне. - На кой нам тут третий Рим сдался, когда и первого с головой хватает? А потом придет ваш римский император и станет к себе присоединять? Не-е, нам тут лишний Рим не нужен! Ошибся ты адресом, милок! Это вот южнее, среди болот мокшанских, может, и возрадовались бы твоему плану... Нет у них приключений, скучают, спиваются помаленьку… Вот и порадуй их на здоровье. Дороги не знаешь? Считай, повезло тебе, египтянин: скоро отправляется туда турэкспедиция, - оброк собрать да покутить немного, - можешь смело на хвост падать! Гаа!.. Га!
Такие вот дела... Что ж оставалось делать?
Упал бастард на хвост варяжской экспедиции и вслед за своей звездой отбыл в края диковинные. Нелегким был путь - непроходимыми лесами и тропами добирались, под открытым небом ночевали, и казалось, что конца и края дебрям дремучим не будет. Не один раз сомневался Октавиан в своем решении. Но однажды на рассвете привела их дорожка туда, где и суждено было потомку римского императора бросить свой якорь. Поначалу нерадостно восприняли туземцы гостей незваных: варяги по избам прошлись, брагу и пушнину собирая, затем праздновали долго, опустошая изъятые бочонки. А когда пришло время назад отправляться, никак не могли отыскать своего попутчика; решили, что сгинул безвозвратно где-то в болотной трясине с похмелья, а может, и зверем каким утащен в логово. Как бы там ни было, горевать не стали. В конце концов, он сам хотел римскую провинцию создавать. Если не сгинул, то и создаст...
Трудности общения с населением Октавиан преодолевал в застолье: после солидно выпитой дозы, понимали друг друга без проблем, идею создания третьего Рима местные восприняли спокойно, без эмоций (видать, плохо еще понимали, что за продукт). Вскоре решили его угомонить: оженили на местной матроне, сруб ему поставили, и стало молодое семейство жить и ежегодно прибавляться успешно. Старшего сына нарекли отцовским именем, чтоб, значит, имя римское не затерялось среди болот. Так и передавали от отца к сыну по установившейся традиции, пока чужеродное имя не утратило историческую ценность. Мальчуганов стали Иванами да Василиями величать, поскольку ласкательное Ваняша и Васяша более привычно было для местного слуха, чем какой-то Октяша…
Дальнейшая судьба знатного потомка теперь неизвестна. Знаем только, что нового Рима построить ему не довелось (не готовы были еще местные ко всей прелести городской жизни). Лишь спустя столетия желание бастарда исполнилось, – вырос в тех краях третий Рим, - на беду соседям и на радость державникам.
А род римский с тех пор крепко осел на заповедных землях, и стала римская кровь с кровью знати мокшанской в коктейли крепленые смешиваться, и потянулась цепочка через века аккурат до престола московского. И в итоге упала в царский родовод, и стали цари в Московии наследниками славного имени Октавиана Августа.
С генетикой, брат, не шути, - она вещь сурьезная!
* * *
Когда сие генеалогическое исследование положили пред светлы очи царя Ивана Грозного, он довольно крякнул:
- Чудно и зело прикольно.
Но все же велел документы переделать и в пачпорте имя переправить на «Ивана Октавианыча». Чтоб третий Рим с первым исторически намертво связать. А то, что имя это затерялось где-то в веках, так то вопрос не к нему, а к нерадивым историкам. Пусть Карамзиным да Ключевским икается в загробии, но кабы не историк Мединский, славная родословная ниточка окончательно бы истлела и сгинула безвозвратно.
