В начале 2000-х жил был гражданин Сидоров (пусть его зовут так), и являлся он крупным бизнесменом (заводы, газеты, пароходы). Бизнес у гражданина шёл хорошо, и решил он расшириться, а для этого требовался капитал, который есть только у банков.

На момент описываемых событий единой системы БКИ (бюро кредитных историй) то ли не существовало, то ли она плохо работала. Точно так же ситуация обстояла и с Росреестром (документы принимали по почте, регистрационные действия проводили долго).

И Сидоров решил увеличить капитал, набрав кредитов под залог квартиры, квартира, к слову была замечательная, в центре Москвы, чуть ли не с видом на Кремль. И заложил он свою квартиру не одному банку, а нескольким сразу. Какое-то время исправно платил по кредитам, а потом бизнес начал затухать, с женой развёлся, которая отсудила у него почти всё имущество кроме этой самой квартиры, так как она в залоге.

Сидорову было нечем платить, и банки дружно бросились в суд, с целью отжать жилплощадь. Вот там то и выяснилось, что квартира в залоге сразу у нескольких банков, и как её делить непонятно.

А Сидоров на каждом судебном заседании долги признавал, выражал полное согласие на передачу квартиры банкам, дескать пусть делят, а сам спокойненько жил в коттедже за городом у бывшей жены.

Бывшая жена нашего героя после развода обнаружила в себе деловую хватку и подняла отсуженный и разваливающийся бизнес мужа на очень высокий уровень. И приютила бывшего супруга, который оказался фактически бомжом.

Так и живёт, по сей день гражданин Сидоров, ездит на дорогих машинах, одевается на заказ, вот только по документам, всё это ему купила жена.

* * *

Жила была в конце 90-х начале 2000-х женщина по фамилии Кукушкина (пусть будет так), честно работала на заводе, получала свою копеечную зарплату, жила скромно, мужа не было, детей не завела. Так и ушла на пенсию одинокой.

И вот в один прекрасный день приходит ей письмо от банка со вложенной в конверт карточкой (если кто помнит, такие в своё время рассылали и даже в банк не надо было идти чтобы активировать). И решила Кукушкина, что это завод наконец то оценил её труды по достоинству, и решил расплатится за украденные у неё годы жизни.

И пошла у гражданки Кукушкиной красивая жизнь: дорогая одежда, шубы, рестораны и театры с подругами, хорошие продукты и даже скромный ремонт. Правда подруги отмечали фундаментальные изменения в характере и поведении нашей героини, но списывали всё на внезапно свалившееся богатство. А потом деньги кончились.

Нашей героине не понравилось такое положение вещей и пошла она в банк с жалобой что деньги перестали к ней поступать. В банке ей объяснили назначение этой карточки, но Кукушкина не поверила и пошла в другой банк, где объяснила, что хочет «вот такую же» карточку. Карточку ей дали и снова пошла весёлая жизнь, правда с тем же исходом деньги кончились.

Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается и на гражданку Кукушкину посыпались исковые заявления.

Первый же судья обратил внимание на странности в поведении гражданки и отправил её пройти медицинское освидетельствование на предмет расстройства психики. У мадам Кукушкиной нашли шизофрению и признали, что, когда она пользовалась услугами банков, не осознавала последствий своих действий. В исковых требованиях банкам отказали.

* * *

Где-то в северных регионах нашей родины работал судебный пристав Исполняшкин (пусть его зовут так), и пришло ему в декабре на исполнение судебное решение довольно странного содержания: «Обязать гражданина К. засеять газон на территории 4 соток, принадлежащих гражданину Т.». Судебный пристав одел валенки, тулуп, взял дело подмышку и пошёл пообщаться с участниками этого необычного дела.

Гражданин К. (тот что должен засеять газон), когда узнал зачем пришёл пристав справедливо покрутил пальцем у виска и продемонстрировал снег J . Пристав согласился с невозможностью исполнения требований в данный момент, о чем составил соответствующий документ. Однако пристав и гражданин К. договорились о том, что по весне они встретятся и вернутся к этому разговору.

Через месяц после описываемых событий на пристава пишут жалобу, о том, что он не хочет исполнять свою работу. Надо было что-то делать.

Судебный пристав одел валенки, тулуп, взял дело подмышку и снова пошёл к гражданину К., продемонстрировал жалобу. Через 40 минут у пристава было видео и фото подтверждение того как гражданин К. разбрасывает газонные семена на свежий январский снег.

Через неделю на пристава приходит вторая жалоба о том, что он бездействует. Судебный пристав одел валенки, тулуп, взял дело подмышку и пошёл смотреть газон.

В акте пристав написал следующее «не взошла» и закрыл дело. Все попытки обжаловать его решение ни к чему ни привели.