Общественно-политическое фентези про реформы и методы их достижения, которые хочет народ. Действие сказки происходит в параллельном мире, не имеющем ничего общего с реальностью, совпадение имен персонажей с именами действующих политиков является случайным, все события, описанные ниже, - циничная брехня.
Великий Дом Гадюк
Выдающийся реформатор Михо Саахашвили склонился над картой Украины в нумерах львовского отеля «Леополис» и, ткнув указательной чурчхелой куда-то в район Бердичева, азартно сказал:
- А вот здэсь я паустрою аутобан «Недрыгайловка - Вашингтон»! Этот бальшой рыформа пазволит нам разгрузыть баржу с арбуз и разрушит власть бариг здэсь, здэсь и здэсь. И здэсь. А здэсь я асушу каррупционное болото бариг и паустрою ныбаскроб, элэктрический касмадром на ваздушной падушке, а потом атберу дэнги у бариг и атдам их...
- Мне, - радостно сказал популярный политик Валентин Подлипайченко, - мне, мне всегда хотелось участвовать в таких грандиозных реформах!
Саахашвили поднял на него тяжелый взгляд красных от бессонницы глаз, с кончика носа на карту упала крупица белой пудры.
- Ты кто такой и как ты сюда попал, барига? - подозрительно спросил он, хватая со стола статуэтку «Трамп и его лучший друг и наставник Саахашвили играют в гольф на лужайке перед Белым домом». - Ты циничный барига пришол бросить мэня в застэнки бариг?
- Нэт! - вскрикнул Подлипайченко, у которого от волнения внезапно прорезался реформаторский акцент. - Нэт-нэт!.. Но я думаю, ваше сиятельство, что Тымашенко не любит рыформы так сильно, как мы с вами. У этой женщины есть двойное дно.
- Ай, чыпуха, аткуда у нее дно, - отмахнулся великий реформатор, но Подлипайченко услышал в его голосе тень сомнения и незаметно улыбнулся коварной улыбкой.
Саахашвили встал из-за стола и нервно прошелся по комнате, рассматривая многочисленные картины на стенах.
- Вот сматри, вот на этой картине Трамп зауязыуает мне шнурки на ботинках, - закипая, сказал великий реформатор. - А вот тут я уыигрыуаю у Кеннеди в пирифиранс Мирилин Монро, здэсь Чэрчиль падкуриуает мне сигару не тем концом, очень рэдкая картина, тут я сбиваю дэсять самалет Путина из риуальуера, а вот здесь, - Саахашвили со значением поиграл бровями, - я растолкоуыуаю Обаме, как надо прауильно делать реформы, потому что один я знаю, как прауильно делать реформы, асобенно в Украине.
- Конечно, вы же украинец, - с уважением сказал Подлипайченко.
- Вот именно! - воскликнул Саахашвили. - Я украинец больше, чем все украинцы уместе взятые, я лублу украинский народ, и видишь мой одиннадцатилетний сын? Мой одиннадцатилетний сын очень украинец, правда, сын?
- Excuse me? - рассеянно спросил сын.
Великий Дом Жаб
- Иди воруй! - заорал выдающийся защитник родины Парошенко, грохнув кулаком по столу президентского кабинета.
- Иди воруй, я сказал!
- Не буду, - угрюмо сказал Гройссман.
- А я говорю воруй! - наседал Парошенко. - А то Путин нападет.
- А я говорю не буду! - огрызнулся Гройссман. - Я с коррупцией бороться буду.
Все засмеялись.
- Бе-бе-бе, - сказал Авваков. - Бе-бе-бе.
- Что бе-бе-бе? - неожиданно взорвался Парошенко. - Кто бе-бе-бе?! Кто велел поезд с реформатором сраным остановить? Кто придумал это позорище? Я, что ли?
- Ну а кто? - вопросом на вопрос ответил Авваков.
- А я не знаю! - запальчиво сказал Парошенко. - Ты мне скажи. А пограничников кто заминировал?
- Говорят, что Киви, - буркнул Гройссман.
- Молчать! - снова грохнул Парошенко. - Что это еще, бл#, за Киви такое?
- Оно сейчас львовскую Ратушу минирует, - тихо, но веско сказал Авваков. - Я докладывал.
- Ничего ты мне не докладывал! - громко отчеканил Парошенко, посмотрев почему-то на потолок. - Я вообще Винницу с днем города поздравлял и ничего не знал.
- Да как же ж не знал, если это я не знал! - возмутился Авваков.
- Кажется, здесь кто-то хочет подставить президента, - промурлыкал Гройссман. - Интересно девки пляшут.
- Ах ты сука-бл#дь, - устало сказал Авваков и бросил в Гройссмана стаканом. Парошенко почему-то ойкнул и спрятался под стол.
В кабинет ворвался распатланный Луценго с пылающим лицом.
- Вы видели, что в стране творится? Быстрее включайте телевизор! - закричал он и пошатнулся под грузом ответственности.
Великий Дом Гадюк
- Вах, какая харошая, усеобъемулущая рыформа, - удовлетворенно сказал Саахашвили, рассматривая себя в телевизоре. - Кому кто хочет грузинского вина?
- Мне! - жадно выдохнул Подлипайченко. - Я!
- Сразу видно - барига, - удовлетворенно оскалился Саахашвили. - Я вас, бил#дей, насквозь вижу. Эй, Давит!
Из-за шторы возник мрачный, как смерть, личный палач великого реформатора Давит Акварелидзе. В одной руке у него была удавка, а в другой - раскаленные клещи.
- Дарагой Давит, пожалуйста, пытай и потом зарэж этот нэпонятно как затесавшийся ко мне барига, - вежливо попросил Саахашвили, смахивая с кончика носа крупицу белой пудры.
- Нэт! - в ужасе закричал Подлипайченко.
- Ну нэт так нэт, - лениво засмеялся Саахашвили и махнул рукой. Акварелидзе мрачно кивнул и исчез за шторой.
«Сегодня великий реформатор Михаил Саахашвили объявил о создании Львовской реформаторской республики, - сообщила дикторша телеканала «НьюсИван». - В планах выдающегося государственного деятеля - поход на Киев во имя избавления многострадального народа Украины от власти барыг, а также олигархов Ахмедова и Коломойс... нет, пока только Ахмедова. И криминальные новости. Сегодня террористы из Первой радикально-партизанской армии имени Левы Задова закололи вилами дойную корову олигархов. На месте происшествия найдена визитная карточка Олега Ляжко...»
- Ах ты жулик казнокрад! - возмутился Саахашвили, выключая телевизор. - Нымедленно послать за этим Ляжко разъяронный украинский народ! Пусть схватит его без спросу, отнесет на руках и утопит в ближайший рэка!
В дверь нумера постучали, вошел комбат Семен Семенович Семененченко.
- Ваше сиятельство, - сказал комбат, - разрешите обратиться.
- Обращайся, накаченный ублюдок, - кивнул Саахашвили.
- Грызлов настаивает на вашем участии в минских переговорах на правах непосредственной стороны переговоров и предлагает взаимовыгодный инклюзивный диалог, - по-военному отбарабанил Семененченко. - И еще к вам мэр Львова Андрей Мусоргский.
- Проси, - подбоченился Саахашвили.
Вошел мэр Мусоргский в новой вышиванке по мотивам украинской народной песни «Сулико». Лицо национально-ориентированного политика было бледным, как пудра реформатора, со лба стекал холодный пот.
- Гавари, - милостиво сказал великий реформатор.
- Думаю, гости переночуют и утром поедут в столицу, - еле слышно пробормотал Мусоргский.
- Чито-чито? - зловеще переспросил Саахашвили. - Павтари, дарагой, я не слышу.
- Думаю, гости переночуют и утром поедут в столицу, - еще тише сказал Мусоргский. - Думаю, поедут. Поедут, думаю.
- Уважаемый Давит, послушай, пожалуйста, что говорит этот барига, - ласково сказал Саахашвили, - а то я что-то плохо стал слышать.
Из-за шторы возник широко улыбающийся Акварелидзе. В одной руке он держал топор, а в другой - красный воздушный шарик.
- Мы все здесь летаем, - вкрадчиво пропел он. - Хочешь летать с нами, Андрей? Тогда повтори, что ты сказал.
- Думаю... Думаю, гости переночуют и...
- Арэстовать барига прыдатель, казныть, канхвисковать! - проревел Саахашвили.
Акварелизде кивнул и улыбнулся еще шире.
- Ни с места, - тонким голосом сказал Мусоргский. - Вы арестованы за попытку государственного переворота! Семен, арестуй изменников.
Комбат Семененченко неожиданно шагнул к мэру и приставил к его горлу зарегистрированный охотничий карабин «Сайга».
- Я же предупреждал, что нельзя верить народным депутатам, - коварно сказал Семененченко, преданно косясь на Саахашвили.
- Ай, какой хараший рыформа, - засмеялся Михо. - Прямо какая-то игра пиристолов! Отрубите изменнику голову на площадь Ринок.
На столе перед великим реформатором зазвонил телефон.
- Алло, это горячая линия по возвращению меня в Украину! - сказал Саахашвили в трубку. - Ну что, барига, доигрался?
Великий Дом Жаб
- Бл#, что делать, что делать? - истерически кричал Гройссман, метаясь по президентскому кабинету, будто загнанный лев. - Центральный выход наверняка уже перекрыт, здание окружено, я в окно, гори оно огнем, нет, высоко!
- Та ничо не высоко, если что, я подтолкну, - глумливо сказал Авваков, затягиваясь; пальцы его, держащие сигарету, едва заметно подрагивали. - Может, разъяренный народ удовлетворится тобой на первое время, ты все же довольно упитанный мужчина.
«Как сообщает король реформаторов Михаил Саахашвили, горячо любимый им народ Украины, возмущенный отбором гражданства у Михаила Саахашвили, идет штурмовать Киев, чтобы очистить Украину от власти бариг и почти всех олигархов, - говорила по телевизору ведущая канала «НьюсИван». - Москва выражает глубокую озабоченность гражданской войной в Украине, экс-премьер-министр Украины Николай Азиров прервал свой визит в туалет, чтобы...»
- Пацаны, слушайте анекдот, - меланхолично сказал Луценго, неприкрыто отхлебывая из горлышка. - Заходит такой чувак в камеру и говорит: «Кто тут петух?! Теперь я тут петух!»
- Аааа! Да здравствуют реформы и ремонт дорог! - дико закричал Гройссман и бросился было в окно, но Авваков брезгливо поймал его за ремень брюк.
- Та тихо ты, истеричка, я же пошутил, бе-бе-бе, - сказал Авваков.
- Что бе-бе-бе, кто бе-бе-бе! - заорал Парошенко, выглядывая из-под стола. - Я вообще ничего не знал! Сука, узнаю, кто лишил Мишу гражданства, - убью! Собственными руками задушу собаку бешеную!
- Да, хотелось бы, конечно, это знать, - печально сказал Луценго и, не выдержав, засмеялся.
- Вот же как подставляет, скотина, - растерянно пробормотал Парошенко. - Ладно, мне позвонить надо кой-кому, чтоб все тут молчали, бл#дь.
Авваков козырнул и тоже засмеялся.
Достав из кармана мобильный телефон, выдающийся защитник родины заперся в комнате отдыха и набрал личный номер великого реформатора Михо Саахашвили.
Великий Дом Жаб, Великий Дом Гадюк
- Алло, это горячая линия по возвращению меня в Украину! - сказал Саахашвили в трубку. - Ну что, барига, доигрался?
- Миша, давай по-новой, все х#йня, - бухнул Парошенко, не здороваясь. - Черт знает что получилось.
- Нычиво я ны пауйму, - сказал Саахашвили.
- Чего?! - взревел Парошенко.
- Нычиво, - сказал Саахашвили. - Ны пауйму я нычиво.
- Миша, - зловеще прошипел президент, - ты что, забыл? Мы же с тобой эту реформу вместе разрабатывали... Мы же договорились, что замутим вот это вот все с твоим гражданством, чтоб тебе рейтинг поднять, чтоб ты Юльку потом в бараний рог...
- Нычиво я ны пауйму, - сказал Саахашвили.
- Ах ты гад, - потрясенно выдохнул Парошенко. - Ах ты гад! Мы же с тобой договаривались...
- Нычиво я ны пауйму, - сказал Саахашвили. - Ты власть бариг, ты будешь гнить тюрьма, а я уместо тебя буду уделать рыформа для украинский народ, который я очинь, очинь луюблю. Шоколадна дупа, шоколадна дупа, бе-бе-бе!
- Кто бе-бе-бе?! - взревел Парошенко. - Я бе-бе-бе?!
Но выдающийся реформатор уже дал отбой.
Великий Дом Жаб
- Чего ржете, суки?! - заорал Парошенко, влетая в рабочий кабинет. - Валить надо!
- Куда валить?! - заламывая руки, воскликнул Гройссман. - Под окнами стоит Первая радикально-партизанская армия имени Левы Задова! Грузины реформируют Троещину! Полковник Гриценкин покинул страну на собачьих упряжках!
- Меньше телевизор смотри, паникер, - с легким презрением сказал Авваков, и все машинально посмотрели на телевизор.
«Как нам только что сообщили, экс-премьер-министр Украины Николай Азиров со своими сторонниками прорвались через пограничный пункт пропуска «Довжанский», - радостно сообщила ведущая телеканала «НьюсИван». - Возмущенный российский народ с зарегистрированными охотничьими танками несет Азирова на руках прямо в Киев!»
- Слышь, Петр Алексеевич, - подозрительно сказал Авваков, роясь в ящике стола в поисках коробки с наградными пистолетами, - а ты только с Мишей мутил?
- Бе-бе-бе, - возмутился Парошенко. - Мне надо позвонить.
У Азирова почему-то было занято.
Великий Дом Гадюк
- Скоро тут нычего не будет - адни сплошные рыформы! - мечтательно говорил Саахашвили, с притворным удовольствием прихлебывая из рога львовскую каву. - Заборы ломать буду, визде выступать буду, Машу Гайдар прывозить буду!
В дверь нумера постучали, вошел министр обороны реформ Семен Семенович Семененченко в штанах с лампасами и каракулевой балаклаве.
- Что тебе, накаченный ублюдок? - милостиво спросил великий реформатор.
- Разрешите доложить, пришла Мать драконов, - во-военному отрапортовал Семененченко.
Глаза Саахашвили возбужденно вспыхнули, с кончика носа упала крупица белой пудры.
- Ага, - протянул он, многозначительно переглянувшись с Валентином Подлипайченко. Подлипайченко коварно кивнул.
Мать драконов ворвалась в нумер, сияя ослепительной улыбкой.
- П#здец! В стране бардак! - радостно объявила Тымашенко с порога. - Парошенко низложен, Ляжко переоделся женщиной и снимается прямо на Крещатике, полковник Гриценкин покинул страну на воздушном кубе, Владимир Владимирович выражает глубокую озабоченность и предлагает помочь с рыболовными клюшками, я достала новую пудру!
На последних словах Матери драконов подозрительное выражение на лице Саахашвили сменилось неприкрытым энтузиазмом.
- Ах, какая хорошая рыформа! - воскликнул он. - Смерть баригам, показывай!
Тымашенко торжествующе достала из сумочки пудреницу и с почтением протянула ее великому реформатору.
- Вот, извольте заценить-с.
Саахашвили умело открыл перламутровую коробочку, сунул в нее нос и с наслаждением понюхал.
- Ах, какой запах, - сказал он. - Импортная.
- А то, - подбоченилась Тымашенко. - Херни не держим. Ну что, давайте власть делить. Предлагаю вам, уважаемый Михаил, сложный и ответственный пост губернатора Непозбувной Бентеги.
- А это где? - вяло спросил Саахашвили.
- Хи-хи, - сказала Мать драконов.
- А я предупреждал, - упавшим голосом сказал Валентин Подлипайченко.
Семен Семененченко выстрелил в него из зарегистрированного охотничьего карабина.
- Ой, это не я, - сказал Семененченко. - Это народ Украины сделал. Народ устал от беззакония.
- Уважаемый Давит, - прошептал Саахашвили, сползая с кресла на пол. - Дарагой Давит, эта сука отравила меня. Это она барига, я только сейчас понял...
- Мы все здесь летаем, - пропел Давит и помахал ему из-за шторы шариком. - Ты хочешь этот шарик, Миша? У нас здесь много шариков, и еще у меня твой кораблик.
- Ладно, харош, - печально сказала Тымашенко, - он уже в Стране вечных реформ. Мне надо позвонить.
Великий Дом Матери Драконов
- Але-але, Микола Янович! - приветливо прощебетала Тымашенка в трубку. - Я так радею вас пачути! Да, да, заскучилась! Как хоришо, что мы з вами балакаем на адним языке! Хи-хи-хи! Так и шо, владу делить будем, чи вы сами как-нибудь назад дачвалаете, гандон старый? А, вам уже падзванили? Кто, Алиначка? Ах, сам? Та вы шо!.. Ну ото тогда и п#здуйте, Микола Янович, дуже радая была я вас пачути, ага, навзаем!
Акварелидзе протянул ей шарик с надписью « Воно працює «. Мать драконов с достоинством взяла его и стремительно вышла на балкон со взволнованным видом.
- Люби мои! - надрывно закричала Тымашенко собравшейся внизу толпе. - Только что власть бариг нанесла предательский удар в спину реформам и порядку!..
Голос ее утонул в возмущенном народном гуле.
Зима была близко, и она уже задолбала.
