Зима, мороз, уходят генералы,
Поджав в гробах умолкшие уста,
Нет, не инфаркт, не боевые раны -
Убил рицин, безмолвна пустота.
Молчанье – злато, немы генералы,
Гебешный почерк не учтёшь в суде,
Приказов – нет, подчищены анналы,
А подозренья – вилы по воде.
«Крым сам, нахал, в Россию напросился,
Пришлось уважить, раз такой чудак,
И Боинг сам надумал – и разбился,
И на Донбассе русских – на пятак.
И самолёты, что бомбят детишек –
Они не русские, наверное, с Луны,
То НАТО злое гнобит русских мишек,
А мы – за мир, и против мы войны».
Двоих убрали, очередь большая,
Зачем спешить – по парочке на раз,
Остёр топор, над плахою взлетая -
Рицин, полоний, пуля и КамАЗ.
Бояре суки, царь - вне подозрений,
Скрывает снег на кладбище следы,
Тасует карты злой гебешный гений –
Не убежать «шестёркам» от беды.
Не видит царь, что завершает список
Он сам, увы, и жизнь дошла до дна,
И тешут гроб, и свет в тоннеле близок,
И заждалась Кремлёвская стена.
