Шалом, чубопейсы. Шаббат в хату, а у нас традиционная субботняя лекция. В божий день, когда каждый думает о главном — пан бендера про помсту, а пан жыд про гроши - мы объединим оба понятия, и у нас получатся «репарации».
* * *
Иногда на конце веревочки (том самом, что «как веревочка не вьется, а конец всегда найдется») находится нечто неприятное, например виселичная петля.
Естественно, у того, кто разматывает свою веревочку, мотивации разматывать вплоть до петли нет. Он демонстративно тупит, делает вид что руки свело судорогой, зрение пропало, пространственное мышление потрескалось и осыпалось, и вообще — дайте другую веревку, это какая-то бесконечная веревка Мебиуса!
Однако на факт существования петли на конце веревочки это не влияет, и даже если «питання не на часі», как любила говаривать Юлия Володымыривна, то «на разі» - любое время истекает рано или поздно. Поэтому, пусть вопрос неизбежных репараций сейчас не является актуальным, однако он объективно пребывает на конце путаницы. Чтобы убедиться, достаточно завести об этом разговор с любым кацапом. Притерпевшись мал-мало к подъебкам по вопросу Донбасса и Крыма, на тему репараций ракопехота реагирует такими мощными гейзерами фекалий, что начинаешь переживать за угол наклона земной оси.
Для кацапа невыносима сама мысль о том, что надо не просто прекратить бесчинство, но еще и оплатить убытки. В его представлении, сам факт того, что он не ворует и не грабит, является компенсацией для окружающих — а то и благодеянием, требующим поощрения.Типа «давай я не украду у тебя сто рублей, а ты мне их за это подаришь». Однако жестокий мир не согласен с таким подходом, как ни аргументируй его логически. И это верно, ибо любовь, ненависть и деньги вечны и всемогущи, а логика всего лишь их служанка. Любовь и ненависть толкают на подвиги и преступления, а деньги — на взыскание долгов.
И сколько бы не выебывались сначала российские большевики, а потом постсовковые «демократы» - долги царской России пришлось выплатить до копейки. Так будет и в этот раз.
* * *
Отдавать легче всего из чужих денег, и российский обыватель часто тешит себя мыслью о том, что рассчитываться за накоенное будут бенефициары этого борделя — сферические в вакууме абрамовичи, таскавшие все эти годы нажитое в России на Запад со скоростью полторы сотни ярдов в год. Сам-то обыватель лично Крым не захватывал, Донбасс не грабил, решений не принимал и действий не совершал — меня-то за что? Однако, эту наивность следует развеять.
Денги, вывезенные на Запад, уже не российские. Более того, они даже не принадлежат в полной мере владельцам счетов. И если ситуация дойдет до репараций — их отнимут в любом случае. Причем, вовсе не в счет погашения каких-либо задолженностей, а по принципу билета в Эль Рей.
Если кто забыл сюжет фильма «От заката до рассвета», именно стоимость билета в Эль Рей, где мексиканская мафия гарантировала героям укрытие — треть от награбленного — возмущала младшего Геко в исполнении Квентина Тарантино. Дескать, это дорого, тридцать процентов, за что же мы чужую кровь проливали? Старший Геко вразумлял брата — рынок амнистий ограничен в предложениях, и торговаться на нем не получится.
В конце-концов, это справедливо со стороны Запада — не для того он свои деньги печатал и обеспечивал, чтобы северные макаки, попавшие в «Форбс» прямо из Ленинского комсомола, через крышевание ларьков и контрабанду кавьяра, за эти же деньги строили ему козьи морды.
Да и для самих экс-комсомольских макак это не станет неожиданностью, они прекрасно понимали — зачем вывозят шальные ярды из страны с непредсказуемой погодой и политикой, на каких условиях, что такое отрицательный процент и почем билет в Эль Рей. Обираемые подлым Западом сферические абрамовичи даже жаловаться не будут, а Запад не будет факты и условия сделок афишировать. Резиденты сделают намек, мигранты поймут и согласятся, а мы, скорее всего, даже ничего не узнаем - куда девалась хуева туча бывших российских денег, все эти сокровища недр, закрома родины и прочие богатства тайги? Песец пришел вашему соболю, дорогие россияне.
Есть и второй резон.
Мы уже говорили о том, что деньги имеют гравитацию. Собираясь в одних руках и в большом количестве, они искажают вокруг себя социальное пространство. Сто миллиардов — это такая сумма, котора необходима для создания системного бизнеса, занятия большой политикой или реализации глобальных проектов. Ничего из этого в исполнении пожилых комсомольцев Западу нахрен не надо. Допустимый максимум — тихая жизнь гангстера, отошедшего на покой: тетешкать внука, стричь сад, носить электронный браслет и два раза в месяц отмечаться у шерифа. А для этого ста миллиардов не надо, вполне достаточно одного.
Поэтому лишние деньги придется сдать, как оружие. В солнечный Эль Рей с ним не пускают — остается выбор между лондонским азкабаном или уютным мордовским санаторием «Солнечная вырубка». Функционал российских баскаков, всю жизнь обиравших собственных сограждан и вывозивших дань под надзор и учет западным кощеям, исчерпан. Как эффекторы и криптоналоговики они Западу больше не нужны. Торговаться с ними не о чем. А другой автобус в Эль Рей не ходит.
Если кому-то подобный сценарий кажется фантастическим, вспомните Каддафи. После того, как Запад стал раскапывать и выгребать его тайники и клады, Саркози от имени всех причастных сделал Муаммару предложение собрать то, что осталось, и свалить под гарантии безопасности в любой Эль Рей мира. Однако ливийский диктатор, словно тарантиновский герой, решил что билет стоит слишком дорого. Как известно, экономия ему на пользу не пошла.
* * *
Всем в России будет хорошо от незнания происходящего. Даже безумным российским бабкам, одновременно и взаимоисключающе лютующих на своих скамейках за коронацию Путина и казнь его олигархов будет хорошо — от многих знаний многия скорби, а от многих скорбей бабки могут получить многия инфаркты.
Плохо будет только нам, потому что с вывезенного олигархами лавандоса в счет репараций мы ничего не получим. Такова жизнь — это не наши деньги. Не мы их заработали, не мы их потом спиздили и отмыли, не мы их вывезли на запад, не мы их отыскали, конфисковали и вернули на место — в национальные казначейства.
Радовать нас может только то, что многия инфаркты получат внуки российских бабок, узнав, что денег нет, то что было — спизжено, а выплачивать в любом случае придется. Но не из виртуальных прибылей от нефти, газа и прочих якутских алмазов в небесах, а из той мелочи, которая бренчит в карманах на момент приема полицией.
Я, почему-то, почти не сомневаюсь, что россияне придумают остроумный выход — набрать кредитов на погашение задолженности, как только им разрешат это сделать. Если они этот выход не придумают — то им деликатно помогут его найти, и разрешат взять в долг бывшие российские денежки из кассы туристического агентства «Эль Рей Хевен». Что же, и это справедливо — на экономическом поводке медведя должен держать тот, кто в силах его удержать. Не Украина.
Как вы уже поняли, американцы «ну тупы-ы-ые», Задорнов «ну у-у-умный», а нам «ну поху-у-уй». Главное, чтобы рассчитались. Нам деньги, американцам векселя а россиянам кайло.
Нормально. А главное — логично и честно. Честно потому, что Блядь-Матушка попала в неизбежное для каждой старой и хитрой курвы уравнение — роскошную жизнь по кабакам и отсутствие физического труда приходится дважды оплачивать у доктора. Один раз за триппер от клиента по работе, второй раз — за побои от сожителя по любви.
Сначала заплатят те, кто с беспредела поимел, потом те, кто беспределу радовался. Разве это не справедливо? Думаю, вполне. Так что, никаких сферических абрамовичей и виртуальных миллиардов, покрывающий молчаливый грех отары. Запад просто заберет свое. А на репарации будут горбатиться «восемьдесят шесть процентов» с «четырнадцатью процентами» в одном песчаном карьере.
* * *
Мы не обогатимся на российских репарациях. Придется выплатить проценты всем, кто участвовал в удушении имперской сволочи, и это не будет дешево. Придется смириться с тем, что вопрос выплаты репараций станет актуальным, когда Россия сама будет клянчить гуманитарку, и взять с нее, кроме вшей, будет нечего. Репарации — не бизнес.
Но надо понимать, что нищая Россия настолько же важна для нашей безопасности и независимости, как и богатая Украина. И когда из-за поребрика доносится скавчання «што, хахлы, пусть у меня корова сдохнет, зато у соседа две?» - надо не обижаться, а соглашаться. Да, пусть у нас одна сдохнет, но у них две. Или три. Или десять. Потому что если в России коровы дохнуть не начнут — то скоро свое последнее теля мы обнаружим на их дворе. Нет смысла богатеть, если за забором живет вечно несытый и жадный мародер и убийца. Его нищета и паралич — условие нашего процветания.
В конце концов, он сам так поставил вопрос. И мы не требуем, чтобы на конце веревочки, которая вьется, была непременно петля на шею. Для успокоения мокшни достаточно крепкой финансовой петли на яйца.
Всем добрых выходных, мои добрые и незлопамятные паны-жыдобендеры. Мацы и колбацы.
