Право собственности еще недавно было простым и понятным. Если вы что-то купили, вам это принадлежало. Если оно ломалось, вы его чинили. Если вам это больше не было нужно, вы продавали его или выбрасывали. Однако сегодня многие компании разрабатывают и внедряют различные уловки на рынке послепродажного обслуживания, используя гарантии, авторизованные ремонтные мастерские и такие стратегии, как продажа дешевых принтеров и дорогих чернил. Но эти способы выкачки большего количества денег из клиентов до сих пор не оспаривали природу их права собственности.
С наступлением эры цифровых технологий право собственности становится все более размытым. Например, неожиданность, ограничивающая право собственности в части «использования», приготовлена для водителей машин Tesla, которые узнали, что Илон Маск запрещает им использовать свои электромобили для работы в компаниях, предоставляющих услуги такси, таких как Uber. Будет интересно увидеть, что произойдет, если Tesla предпримет шаги для обеспечения соблюдения этого правила против Uber.
С появлением смартфонов потребители были вынуждены признать, что они не контролируют программное обеспечение на своих устройствах; они имеют лицензию лишь на его использование. Но поскольку цифровой поводок натягивается все сильнее, все больше таких устройств как автомобили, термостаты и даже секс-игрушки как объекты права собственности становятся проблемой в результате нечетких границ принадлежности и использования. Покупатели должны знать, что некоторые из их основных прав собственности либо находятся под угрозой, либо уже нарушаются.
В веренице девайсов смартфоны и трактора находятся на противоположных концах спектра. И понятно, что владелец сети мастерских по ремонту мобильных гаджетов и фермер специализирующийся на выращивании кукурузы, имеют между собой, как правило, мало общего. Но Джейсона ДеВотера и Гая Миллса такое положение вещей не устраивает. «Мы даже больше не можем исправить домашнюю кнопку iPhone», — говорит г-н Де Вотер, бывший музыкант, который превратил свое хобби в занятие бизнесом в Омахе, штат Небраска. «Когда у нас возникала проблема с нашим John Deere, раньше мы могли починить его сами. Теперь нет», — объясняет мистер Миллс, чья ферма в Ансли раскинулась на почти 4000 акров. И фермеры жалуются, что в случае неожиданной экстренной ситуации, требование John Deere использовать только авторизованное программное обеспечение, загоняет их в пункты обслуживания, которые могут находиться на значительном расстоянии от их полей. Некоторые из них обходят запреты с помощью взломанного программного обеспечения из Восточной Европы.
Производители также все чаще создают менее ощутимые барьеры для самостоятельного ремонта, запрещая вмешиваться в программное обеспечение продукта. Например, в «Лицензионном соглашении для встроенного программного обеспечения John Deere» компания сохраняет право собственности на программное обеспечение. Это также относится к принятому в 1998-ом Digital Millennium Copyright Act противоречивому законодательному акту, который ставит вне закона клиентов, пытающихся обойти защиту от копирования.
У ДеВотера и Миллса становится все больше и больше единомышленников. К ним относятся не только их непосредственные коллеги, но и владельцы всех видов оборудования, включая стиральные машины, кофеварки и даже игрушки. Чинить своими силами что-либо стало совершенно невозможно.
Ограниченная ремонтопригодность имеет огромные недостатки. Уполномоченные дилеры часто оказываются гораздо дороже с точки зрения стоимости сервиса чем независимые, и при этом все равно не могут решить проблему. Запрет на переделку оборудования для его владельцев также ограничивает инновации. Например, многие изобретения в сельскохозяйственном оборудовании, такие как циркулярные системы орошения, были впервые созданы фермерами. И отсутствие возможности легко починить устройство, говорит Марк Шаффер, консультант по производству, вносит свой вклад в проблему, которая уже поражает многие рынки, поскольку все больше продуктов от смартфонов до стиральных машин выбрасывается, а не ремонтируется, стремительно наращивая объемы отходов и уровень загрязнения. По данным аналитического центра Öko-Institut, доля новых приборов, проданных для замены дефектных (в отличие от первоначальных покупок) в Германии, увеличилась с 3,5% в 2004 году до 8,3% в 2012 году. Стиральные машины, в частности, трудно чинить. Наиболее распространенная проблема заключается в поломке подшипника, который наглухо запечатан в барабане, и ремонтники не могут получить к нему доступ.
В будущем ограниченная ремонтоспособность, вероятно, станет еще более серьезной проблемой. В США эта идея уже нашла отражение в движении «Право на ремонт»; в десятке государств эта проблема сейчас рассматривается на законодательном уровне. Во Франции, например, производителей оборудования обязали уведомлять покупателей о том, как долго может устройство эксплуатироваться без поломки при нормальном режиме работы. Регулирующие органы приходят к выводу, что должны поощрять конкуренцию, настаивая на том, чтобы независимые ремонтные мастерские имели одинаковый доступ к информации о продуктах, запасным частям и инструментам ремонта наряду с изготовителем. Такие правила уже являются стандартными для автомобильной промышленности.
В Америке движение смогло пролоббировать соответствующие законопроекты в десятке штатов. По другую сторону Атлантики Европейский парламент недавно принял ряд предложений, призывающих к регулированию, цель которого заставить производителей делать свою продукцию более легко восстанавливаемой.
Некоторые виды оборудования, такие как фотокопировальные устройства и медицинское оборудование, всегда было трудно обслуживать из-за их сложности. Но то, что было скорее исключением, теперь становится правилом, говорит Набиль Наср из Рочестерского технологического института. Даже трактор John Deere поставляется с миллионами строк программного кода, который контролирует все: от двигателя до подлокотников. Мобильные устройства, со своей стороны, становятся все плотнее упакованными, что позволяет сделать их меньше и способными разместить все более новые компоненты. Когда iFixit, веб-сайт для ремонта, проанализировал Samsung Galaxy Note 8, который начал поставляться 15 сентября, он обнаружил, что устройство в основном держится на клее. Это избавляет его от крепежа, но и затрудняет ремонт.
Компании-производители не только хотят, чтобы клиенты пользовались услугами официальных дилеров. Все большее число продуктов перестает быть автономными устройствами и становятся скорее носителями для доставки услуг, которые генерируют дополнительные доходы. Примером могут служить смарт-динамики, такие как Amazon Echo. Гигант электронной коммерции может даже терять деньги на самом устройстве, но оно помогает продавать другие продукты и собирать данные о пользователях. Такого рода продукты могут использоваться для продажи дополнительных услуг или рекламы.
Точно так же носимые фитнес-трекеры, будут намного дороже для потребителей, если производители не смогут монетизировать данные, которые они собирают. Если бы владельцы могли легко вмешиваться в работу таких устройств, это могло бы разорвать выгодные связи между продуктом, сервисом и данными, и эти соображения заставляют производителей защищать статус-кво еще ревностней.
В свою защиту компании-производители заявляют, что ограничение ремонта, будь то частными лицами или же предприятиями, помогает защитить их интеллектуальную собственность и работает на благо покупателей. Например, Apple хочет, чтобы потребители не пострадали, например, разбив стекло вследствие плохо установленного экрана. То, что только Apple может заменить домашнюю кнопку, должно помешать хакерам проникнуть в систему, считывающую отпечатки пальцев людей для разблокировки телефона.
Чтобы с одной стороны обратить вспять тенденцию, а с другой защитить свою промышленность, Ассоциация ремонта — лоббистская группа, финансируемая ремонтными мастерскими, а также природоохранными организациями и другими благотворительными организациями — хочет, чтобы правительства американских штатов урегулировали «право на ремонт» на уровне законов. Требования заключаются в том, чтобы компании-производители во всех отраслях промышленности обеспечивали потребителей и независимые ремонтные мастерские той же служебной документацией, инструментами и запасными частями, которые они предоставляют авторизованным поставщикам услуг. Есть надежда, что, как только будет принят первый такой закон на уровне штата, за ним последует соответствующее решение на федеральном уровне — как это было в автомобильной промышленности после того, как Массачусетс в 2012 году принял закон о ремонте автомобилей, который привел к национальному меморандуму о взаимопонимании между автопроизводителями и ремонтными мастерскими.
То, что такой закон еще не принят, связано с тем, что Ассоциация ремонта столкнулась с жестким сопротивлением со стороны производителей. Стратегия Apple здесь разнонаправленная. С одной стороны, компания направила лоббиста в Небраску, который, как сообщается, предупредил местных политиков о том, что законодательство такого рода в случае принятия поощрит армию хакеров, которая, в свою очередь, наводнит штат. В то же время компания сделал ряд шагов-уступок (в основном символических). Например, в июне она объявила, что отправит 400 ремонтных аппаратов в авторизованные мастерские, поэтому им больше не придется отправлять сломанные iPhone в центральные ремонтные хабы. Apple также профинансировал технологии, которые облегчают переработку его продуктов, таких как Liam (робот для разборки iPhone).
Во Франции, с ее склонностью к регулированию, «запланированное устаревание», то есть проектирование продукта с целенаправленно ограниченным сроком службы, уже является преступлением, наказуемым штрафом до 300 000 евро или до 5% от среднегодового объема продаж конкретного производителя во Франции — в зависимости от того, какая цифра выше. Правительство надеется, что оба правила, совместно с уже упоминавшимся требованием ставить в известность потребителя о прогнозируемом сроке службы продукта, подтолкнут компании-производители к упрощению ремонта устройств.
«Необходимость регулирования сферы ремонта признается вне зависимости от политических взглядов», — говорит г-жа Гордон-Бирн, исполнительный директор Ассоциации ремонта, обращая внимание на то, что в большинстве штатов законопроекты о возмещении ущерба поддерживаются как республиканцами, так и демократами. Два жителя Небраски, господа ДеВотер и мистер Уиллс, дают представление о том, как такое возможно. Один, либерал, озабочен выживанием ремонтных мастерских, находящихся под угрозой со стороны крупных корпораций. С другой стороны, более консервативный предприниматель, который неспособен отремонтировать свой трактор, что по его мнению является угрозой «самой идее частной собственности». Вместе они создают мощную коалицию.
Впрочем, описанная тенденция не всегда вредоносна. Производители, стремящиеся ограничить то, как владельцы обращаются со все более сложной технологией, имеют веские основания для защиты своих авторских прав, гарантируя, что их машины не выйдут без серьезной причины из строя, соблюдают экологические стандарты и предотвращают взлом ПО. Иногда компании используют свой контроль над программным обеспечением продукта на благо владельцев. Когда ураган Irma атаковал Флориду, Tesla дистанционно обновила программное обеспечение, управляющее батареями некоторых моделей, чтобы дать владельцам больше возможностей избежать шторма.
Но чем больше строк программного кода привязано к конкретному товару, тем больше баланс контроля над ним склоняется к производителям и от владельцев. Это вызывает определенные неудобства. Выбрать автомобиль достаточно сложно, но еще сложнее найти спецификации, которые расскажут вам, как именно ограничено его использование и какие ваши данные получит в свое распоряжение его производитель.
Конфиденциальность также подвержена риску. Пользователи были потрясены, когда выяснилось, что робот-пылесос iRobot не только убирает пол, но и создает цифровую карту интерьера дома, которая затем может быть продана рекламодателям (хотя производитель и заявляет, что не намерен это делать). После того, как хакеры обнаружили, что включенный вибратор We-Vibe записывал очень личную информацию о своих владельцах, его создатель Standard Innovation, подписал соглашение о выплате клиентам и их адвокатам до 3,2 миллионов, или по 127 долларов США за каждый иск.
Такого рода вторжения в частное пространство должны напоминать людям, как тщательно они должны защищать свои имущественные права. Они должны бороться за право вмешиваться в работу своего имущества, иметь право изменять его, если хотят, и контролировать, то, кто использует данные, которые оно собирает.
Право собственности не умирает, но его значение меняется. Этот вопрос требует тщательного изучения. По большому счету, потребительская ценность гаджетов заключается в том, что они дают нам доступ к бесконечному спектру возможностей. Но эта свобода скомпрометирована ровно в той степени, в которой она контролируется кем-то другим.
