Не так давно парламент принял в первом чтении 3 законопроекта, разработанных при участии экспертов Генеральной прокуратуры Украины и Министерства юстиции – №3040, №2540а и №2541а. Они направлены на урегулирование некоторых вопросов, связанных с процедурой наложения ареста и специальной конфискации имущества. Невзирая на то, что данный пакет законов необходим для введения безвизового режима с ЕС и, по сути, направлен на возвращение в государство активов, полученных преступным путем, у экспертов возникло много замечаний к некоторым их положениям.
Новое агентство
Законопроектом №3040 декларируется идея создания Национального агентства Украины по вопросам выявления, розыска и управления активами, полученными от коррупционных и других преступлений. Это агентство станет центральным органом исполнительной власти со специальным статусом, который обеспечивает формирование и реализацию государственной политики в сфере обнаружения и розыска активов, на которые может быть наложен арест в уголовном производстве, и/или управление активами, на которые наложен арест или которые конфискованы в уголовном производстве.
Национальное агентство будет осуществлять распоряжение арестованными в уголовном производстве активами стоимостью более 200 размеров минимальной заработной платы. Распоряжение активами будет осуществляться путем их реализации, технологической переработки или передачи в управление на основе прозрачных конкурсных процедур, а реализация наиболее ценных активов (более 10 тыс. минимальных зарплат) будет происходить по согласованию с созданной при агентстве межведомственной комиссией по вопросам реализации активов.
Предполагается, что арестованные денежные средства, а также полученные от реализации или технологической переработки активов средства будут зачисляться на депозитные счета Национального агентства в государственных банках, которые в зависимости от судебного решения будут возвращаться владельцу или зачисляться в специальный фонд Государственного бюджета Украины. А Нацагентство будет осуществлять периодический контроль за эффективностью использования переданных в управление активов.
Кроме того, на Национальное агентство возлагаются задачи по реализации активов (стоимостью более 10 тыс. размеров МЗП), которые находились в его распоряжении, с целью выполнения судебных решений об их конфискации, специальной конфискации или взыскании. Для обобщения и оперативного обмена информацией по активам, полученным преступным путем, агентство будет формировать и вести соответствующий государственный реестр, в котором будут отображаться полные данные об арестованных в рамках уголовных производств активах, управлении ими или их реализации, конфискации и т. д. Согласно заключительным положениям проекта, Национальное агентство должно быть создано и начать работу в течение 3 месяцев со дня вступления в силу закона.
По идее, в Национальном агентстве не будет много сотрудников – предельная их численность не должна превышать 100 человек (включая работников территориальных подразделений в случае их создания). При этом следует учитывать, что определенное количество работников Национального агентства будут откомандированы из других государственных органов, в частности прокуратуры, Национального антикоррупционного бюро, Госфинмониторинга, МВД, Министерства финансов, что позволит обеспечить высокий уровень взаимодействия между всеми субъектами отношений, связанных с поиском, арестом и управлением уголовными активами. Так функционируют аналогичные органы Франции, Румынии, Бельгии, Нидерландов. Условия оплаты труда специалистов Национального агентства будут сопоставимыми с условиями в Национальном антикоррупционном бюро. Должностные оклады работников Нацагентства определяются Кабинетом министров Украины.
Так гласит законопроект. Но при его обсуждении на заседании Верховной Рады 8 октября от депутатов звучало немало замечаний. Они говорили, в частности, о недопустимости создания новых государственных органов, а также высказывали замечания к отдельным нормам проекта, касающимся управления конфискованными активами. Больше всего критики вызвала норма о том, что 25% конфискованных активов используются для формирования спецфонда. Поддержать этот законопроект удалось лишь после того, как народные депутаты договорились об изъятии из него данной нормы.
Кроме того, есть вывод Главного научно-экспертного управления ВР, где указанно, что реализация положений законопроекта в правоприменительной деятельности в случае несоблюдения строгой законности и не необеспечения действительной прозрачности конкурсных процедур может привести к созданию механизмов «узаконенного рейдерства» арестованного имущества. Это может произойти путем незаконного открытия уголовного производства в отношении определенного лица, наложения ареста на его имущество, передачи такого имущества в управление сначала Национальному агентству, а от него другим заранее определенным субъектам, которые будут пользоваться таким имуществом, пока продолжается досудебное расследование и рассмотрение дела в суде. А как показывает практика, в некоторых случаях это может длиться несколько лет.
«Реализация положений данного законопроекта увеличит расходную часть государственного бюджета в части средств на создание и содержание Национального агентства и его территориальных органов, межведомственной комиссии по вопросам реализации активов, комиссии по внешнему контролю и единого государственного реестра активов, на которые наложен арест в уголовном производстве. Учитывая это, в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 91 регламента Верховной Рады Украины и ст. 27 Бюджетного кодекса Украины к проекту должны быть приложены финансово-экономическое обоснование и соответствующие расчеты. Но в прилагаемых к проекту сопроводительных документах такое обоснование отсутствует.
Ведь вряд ли можно признать надлежащим финансовым обоснованием сообщение в пояснительной записке к проекту, что «внедрение предусмотренных проектом закона механизмов может быть поддержано за счет финансовой помощи со стороны Европейского Союза в рамках контракта для Украины по развитию государства», а реализация предложенных проектом механизмов должна осуществляться за счет указанной помощи. Кроме того, неприемлемым является предложение законопроекта о возможности финансирования Национального агентства за счет источников, предусмотренных международными договорами или проектами международной технической помощи (абз. 2 ч. 1 ст. 14 проекта), поскольку, согласно требованиям ст. 2 Закона «Об источниках финансирования органов государственной власти», органы государственной власти осуществляют свою деятельность исключительно за счет бюджетного финансирования в пределах, предусмотренных Законом о Государственном бюджете на соответствующий год», – подчеркнули эксперты Главного научно-экспертного управления при обсуждении законопроекта на заседании парламента. Так что, несмотря на описанную перспективу, важно не забывать и о рисках, которые могут наступить с принятием законопроекта.
Арест на любой стадии?
Законопроект №2540а «О внесении изменений в Уголовный процессуальный кодекс Украины относительно отдельных вопросов наложения ареста на имущество с целью устранения коррупционных рисков при его применении» изменяет саму процедуру наложения ареста. В пояснительной записке к проекту сказано, что он направлен на совершенствование положений УПК в вопросах возмещения вреда, причиненного противоправными действиями подозреваемого, обвиняемого; предотвращение недобросовестного использования имеющихся законодательных механизмов для избегания конфискации имущества, специальной конфискации или возмещения ущерба, в т. ч. в случае удовлетворения гражданского иска, обеспечения применения мер уголовно-правового характера к юридическому лицу, а также на повышение эффективности проведения специального досудебного расследования.
Законопроектом предлагается внести изменения в ст. 170–173, 236, 297-1 УПК, а именно предоставить возможность накладывать арест на имущество любых лиц, если оно может быть использовано в качестве доказательства в уголовном производстве, или к нему может быть применена специальная конфискация. Проект позволяет обеспечить возмещение вреда, причиненного уголовным правонарушением, а также взыскание в доход государства неправомерной выгоды – полученной или той, которая могла быть получена юридическим лицом.
Помимо этого, законопроект позволяет унифицировать перечень объектов, на которые может быть наложен арест; установить разную степень доказательства соответствующих обстоятельств для наложения ареста на имущество в зависимости от его цели; предоставляет возможность разграничивать понятия «размер ущерба, причиненного уголовным правонарушением» и «размер гражданского иска»; уменьшить по предложению следователя, прокурора или гражданского истца срок, необходимый для устранения недостатков ходатайства об аресте имущества; конкретизирует процессуальный статус имущества, изъятого при обыске; предусматривает возможность осуществления специального досудебного расследования в отношении других, кроме предусмотренных ч. 2 ст. 297-1 УПК, преступлений при условии, что они расследуются в одном уголовном производстве, а выделение материалов по ним может негативно повлиять на полноту досудебного расследования и судебного разбирательства.
Другими словами, проект разрешает следователю арестовывать имущество на ранних этапах следствия. Также станет возможно арестовывать имущество, записанное на третьих/подставных физических или юридических лиц. Кроме того, проект четко регламентирует основания ареста имущества в зависимости от цели: для конфискации как вида наказания; для возмещения ущерба; для спецконфискации или решения судьбы вещественных доказательств. Вводится и отдельная санкция следственного судьи на арест имущества, изъятого при обыске, и обеспечивается право владельца на обжалование ареста этого имущества во время следствия; возможность заочного расследования и судебного рассмотрения распространяется на более широкий круг преступлений.
По сути, законопроект №2540а меняет подход к определению оснований и круга лиц, на имущество которых может быть наложен арест в уголовно-процессуальном судопроизводстве. Если сегодня арест накладывается на имущество подозреваемого и обвиняемого и в определенных случаях юридического лица, то согласно законопроекту, его можно будет наложить на имущество любого лица, если есть основания полагать, что это имущество, как и владелец, связаны с подозреваемым/обвиняемым. При этом, обращаясь с ходатайством о наложении ареста на имущество третьих лиц, достаточно будет предоставить «сведения, свидетельствующие о наличии такого имущества у лица». По мнению экспертов, могут возникнуть злоупотребления такими неоднозначными формулировками, которые приведут к умышленному или неумышленному наложению ареста на имущество никак не связанных с уголовным производством лиц.
Опять-таки, согласно выводу Главного научно-экспертного управления, в законопроекте предлагается разрешить арест имущества, в отношении которого существуют достаточные основания полагать, что оно связано с уголовным правонарушением или лицом, которое подозревается, обвиняется в его совершении, или юридическим лицом, к которому могут быть применены меры уголовно-правового характера. Применяемое в законопроекте понятие «достаточные основания» является оценочным, что может привести к нарушениям прав и законных интересов физических и юридических лиц.
Согласно проекту, арест может быть наложен на движимое или недвижимое имущество, деньги в любой валюте наличными или в безналичном виде, ценные бумаги, имущественные, корпоративные и другие права, другие активы, которые находятся во владении, пользовании или распоряжении лица. Т. е. фактически предлагается расширить перечень имущества, на которое может быть наложен арест, сделав его открытым, что также приведет к нарушению прав лиц, имущество которых может быть арестовано. В ходатайстве следователя, прокурора об аресте имущества должны быть указаны иные сведения, свидетельствующие о наличии такого имущества во владении, пользовании или распоряжении лица. Но по содержанию этой формулировки непонятно, какие именно другие сведения могут быть достаточным свидетельством.
Еще одним негативным моментом является то, что в законопроекте чрезмерно расширен круг субъектов, имущество которых может быть арестовано, а также перечень объектов, которые могут подлежать аресту. А четкие критерии, которым должны соответствовать сведения о наличии имущества, которое необходимо арестовать, во владении, пользовании или распоряжении лица, отсутствуют, что может привести к случаям, когда следователи (прокуроры) будут решать указанные вопросы по своему усмотрению. Тем самым, по мнению экспертов, создаются реальные предпосылки для значительных злоупотреблений со стороны указанных лиц.
Как видно, замечаний очень много. Эксперты говорят о возможном сужении прав и свобод человека и возможности возникновения служебных злоупотреблений при применении норм закона. Поэтому очень важно, чтобы авторы обратили на это внимание и качественно доработали все положения законопроекта.
Спецконфискация – за все преступления
Законопроект №2541а «О внесении изменений в Уголовный и Гражданский кодексы Украины относительно совершенствования института специальной конфискации с целью устранения коррупционных рисков при ее применении» расширяет границы применения специальной конфискации преступных активов на все умышленные преступления.
В законопроекте предлагается внести изменения в ст. 96-1 и 96-2 УК, предусмотрев возможность применения специальной конфискации как меры уголовно-правового характера за все без исключения преступления. Кроме того, проектом предлагается внести изменения в санкции ряда статей Особенной части УК, согласно которым конфискация орудий и предметов, добытых преступным путем, заменяется на специальную конфискацию. Также в проекте предлагается внести изменения в ст. 330 «Приобретение добросовестным приобретателем права собственности на имущество, отчужденное лицом, не имевшим на это права» и ст. 354 «Конфискация» Гражданского кодекса Украины, согласно которым: 1) добросовестным приобретателем не может быть признано лицо, которое приобрело имущество и при этом знало или должно было знать, что такое имущество приобретено в результате совершения преступления; 2) конфискация и специальная конфискация могут быть применены не только как санкция за совершение определенного правонарушения.
Главные изменения касаются подставных владельцев преступных активов, которые больше не смогут прикрываться титулом добросовестного приобретателя. Так, в случае принятия закона в Гражданском кодексе появится новая норма о добросовестном приобретателе, где будет четко указано, что им не может быть лицо, которое приобрело имущество и при этом знало, что оно может быть преступным активом.
При этом законопроектом №2541а предлагается разрешить применение специальной конфискации к любому преступлению, а не только к преступлениям, связанным со взяточничеством. Кроме того, суд сможет принять решение о специальной конфискации независимо от того, предусмотрена ли она как санкция диспозицией соответствующей статьи УК. А в ряде статей такую санкцию предлагается прямо предусмотреть. Перечень таких статей явно несоразмерен санкции в виде специальной конфискации, особенно учитывая то, что она может применять не только к осужденному.
В выводе ГНЭУ указано, что если целью данного проекта является совершенствование процедур осуществления конфискации во избежание коррупционных рисков (как это следует из названия проекта), то правильным было бы относить спецконфискацию к вопросам процессуального, а не материального уголовного права, в связи с чем соответствующие изменения следовало вносить в УПК, а не в УК, который не предназначен для регулирования соответствующих общественных отношений.
В проекте также предлагается исключить из санкций статей Особенной части УК (ст. 176, 177, 201, 203-1 и др.) положение о конфискации предметов, орудий, средств совершения преступлений, заменив ее «специальной конфискацией». В случае принятия этих положений в сочетании с положениями законопроекта специальную конфискацию можно будет применять за совершение какого-либо преступления, предусмотренного Особенной частью УК, в т. ч. преступления небольшой или средней тяжести, что означает введение явно чрезмерной уголовной репрессии. Системный анализ содержания проекта позволяет сделать вывод, что его инициаторы фактически предлагают применять специальную конфискацию в случаях, когда деньги, ценности или иное имущество были предметом преступления или использовались как средства или орудия совершения преступления, что в сочетании с предложенными изменениями в ГК создает предпосылки для нарушения имущественных прав физических и юридических лиц.
В частности, в соответствии с положениями современной доктрины уголовного права предмет преступления – это материальный предмет или нематериальный объект, который имеет интеллектуальную или имущественную ценность, по поводу которого или путем воздействия в отношении которого совершается преступление. Из приведенного определения понятно, что предметы преступления в подавляющем большинстве случаев не принадлежат преступнику. Более того, достаточно часто они принадлежат лицам, являющимся жертвами преступления (в частности, когда совершаются преступления против собственности). Поэтому предписание о конфискации этих предметов будет направлено против невиновных лиц, причем достаточно часто – против потерпевших. Кроме того, если раньше конфискация предметов преступления не предусматривалась вообще, а их обращение в пользу государства допускалось только в случае отсутствия законного владельца, то после принятия предлагаемого проекта появляется легальная (пусть и обставленная определенными оговорками) возможность конфискации предметов преступления, которые на практике в 99,9% случаев является имуществом, принадлежащим потерпевшему.
Таким образом, государство в тексте закона предусматривает возможность присвоения им имущества лица, потерпевшего от преступления, что не согласуется с принципом верховенства права. Владельцам имущества, и прежде всего пострадавшим, придется прилагать дополнительные усилия для того, чтобы обезопасить принадлежащее им имущество от конфискации, а в случае ее осуществления вернуть его из «государственной собственности».
Ч. 2 ст. 330 ГК предлагается не признавать добросовестным приобретателем лицо, которое приобрело имущество и при этом знало или должно было знать, что такое имущество получено в результате совершения преступления либо является предметом преступления. Кроме того, согласно ст. 354 ГК, конфискация имущества и специальная конфискация могут быть применены и в гражданском процессе без обвинительного приговора суда. Но на взгляд экспертов, конфискация имущества у лица, которое «должно было знать», но не знало о его преступном происхождении, по сути является уголовно-правовой санкцией против невиновного лица, с чем вряд ли можно согласиться.
Поэтому при рассмотрении вышеуказанных законопроектов, внесенных правительством под лозунгом «возвращения преступных активов», следует учитывать, что практическое применение предложенных изменений коснется как раз рядовых граждан и субъектов хозяйствования, в результате чего могут пострадать невинные люди.
Комментарии
Павел Петренко, министр юстиции Украины
– Вопрос о тех деньгах, которые незаконным путем выведены за границу – это вопрос правоохранительных органов. В прошлом году назывались разные цифры, одна из них – $100 млрд, другая – около $60 млрд. В Украине на счетах компаний, приближенных к Януковичу и его окружению, украинским правительством было заблокировано $1,4 млрд. Это те счета, которые есть в государственных банках и на которых есть деньги офшорных компаний, приближенных к этим лицам. К сожалению, как у Министерства юстиции, так и у правительства нет правоохранительных функций относительно расследования и конфискации этих средств. Нашим заданием является создать такой механизм для правоохранительной системы и судов. На данный момент обсуждаются законопроекты, которые не только необходимы для введения безвизового режима, но и касаются тех механизмов, которые получает правоохранительная система, чтобы справедливость все-таки была восстановлена, а деньги, украденные представителями предыдущей власти, и те, которые выводятся сейчас, оперативно возвращались в бюджет страны и украинским гражданам.
В парламенте возникла большая дискуссия о том, что данные законопроекты не отвечают европейским стандартам и являются плохими. Но европейские коллеги, с которыми мы разрабатывали эти проекты, быстро отреагировали по этому вопросу и решили собрать публичное обсуждение с представителями всех коалиций и фракций. Это делалось для того, чтобы четко дать разъяснение на все те вопросы, которые возникли у народных депутатов. Так, мы предлагаем усовершенствовать механизм ареста активов. Это означает, что если определенный чиновник или коррупционер оформил то или иное имущество на подставных лиц, например, на родственника, водителя, офшорную компанию – его можно будет привлечь к ответственности. Ранее, как объясняли правоохранительные органы, были определенные проблемы при наложении ареста, потому что было сложно доказать, что те или иные средства принадлежат чиновнику.
Министерство юстиции совместно с Генеральной прокуратурой и экспертами Европейского Союза предлагает, что в случае, когда есть обоснованное подтверждение связи между офшорной компанией и определенной незаконной сделкой, может быть наложен арест на имущество для того, чтобы оно не было выведено. Простой пример. Есть какая-то государственная закупка. Госучреждение выводит на офшорную компанию деньги. У следователей есть подтверждение, что операция является дефектной, что деньги потом переводятся по цепочке на другие компании и выводятся за границу. Сейчас следователь не имеет права наложить арест на имущество той или иной офшорной компании, которая является фигурантом данного преступного действия. Мы даем ему такую возможность. Например, имущество оформлено на водителя некоторого чиновника. У самого чиновника по декларации ничего нет, он обвиняется в том или ином преступлении, но при этом все его имущество на другом лице, к примеру, водителе. И мы даем возможность при обоснованном подтверждении, что это имущество могло быть получено преступным путем, наложить арест на него.
Следующее – орган по розыску активов. Сейчас нашим правоохранительным органам для того, чтобы получить информацию от зарубежного органа по имуществу окружения Януковича, например, Арбузова, Клименко и других лиц, которые использовали лучших иностранных юристов и разные офшорные зоны, чтобы спрятать свои состояния, надо минимум месяц или два в лучшем случае, Это только чтобы через контакты с зарубежными правоохранительными органами узнать, принадлежит тот или иной счет или та или иная компания подозреваемому. Наши европейские коллеги совместно с Министерством юстиции предложили создать специальный орган, аналоги которого существуют в 27 странах Европейского Союза – орган по розыску и управлению активами. В чем функции этого органа? Он имеет прямой оперативный контакт со своими коллегами в странах Европейского Союза и может в течение 24 часов по оперативному запросу отправить информацию о любых счетах, офшорных компаниях, любом лице, есть ли у него имущество в той или иной стране, и дать эту информацию следственному органу или прокурору в Украине.
Миф, который огласили в парламенте, что этот орган будет кормиться из бюджета, не отвечает истине. Во всех странах ЕС такие органы являются самоокупающимися. Те активы, которые они находят и которые нельзя было найти в других случаях, подлежат реализации, и некоторая часть вырученных денег отправляется на финансирование органа по управлению активами. Например, во Франции, стране, в которой нет большой коррупции, орган по управлению активами вернул в государственный бюджет 30 млн евро через розыск активов, которые были замешаны в коррупционных преступлениях. А на свое финансирование он потратил меньше 3 млн евро, и это за счет тех средств, которые были возвращены в бюджет. И такие примеры есть в каждой стране ЕС.
Те усилия, которые прикладывают украинское правительство, Министерство юстиции по усовершенствованию антикоррупционного законодательства – это не просто исполнение требований по введению безвизового режима (хотя без этих законопроектов шансы, что украинские граждане получат безвизовый режим, минимальные, ведь это одно из требований, которые поставили нам европейские коллеги). Это на самом деле домашнее задание Украины. Если мы сами не создадим систему, которая будет действующей в борьбе с коррупцией, никто из наших европейских партнеров нам не поможет. Поэтому я надеюсь, что те депутаты, которые выступали против данных антикоррупционных инициатив (а как известно антикоррупционные законы всегда тяжело проходят через парламент), получили все разъяснения от международных экспертов, Министерства юстиции, и в начале ноября эти законы будут проголосованы в целом. Хотя бы для того, чтобы не было оснований отказать нам по этой причине в получении безвизового режима. Но самое главное – чтобы наши правоохранительные органы получили реальные дополнительные аргументы и механизмы по возвращению активов, полученных преступным путем.
Игорь Алексеев, член Комитета ВР по вопросам правовой политики и правосудия
– Я, к сожалению, не услышал от депутатов четких и понятных аргументаций, почему эти законопроекты несовершенны. Фракция «Народный фронт» до последнего поддерживала эти проекты и согласна с министром юстиции, который отмечал, что они – не прихоть какой-то экспертной группы или Минюста. Назывались конкретные директивы, рекомендации Европейского Союза, в которых говорится о необходимости создавать те или иные механизмы или органы. В частности, о создании Национального агентства, которые успешно функционируют в большинстве европейских странах и США. Назывались и Выводы по выполнению плана о безвизовом режиме. А почему коллеги из других фракций эти проекты не поддержали – не было конкретики. «Несовершенные, потому что несовершенные». Яркий пример такого отношения – это то, что на профессиональную дискуссию, где были представители Европейского Союза, международных организаций авторы законопроектов не пришли. Возникает вопрос: может, им было неинтересно услышать эту дискуссию и задать вопросы?
Сейчас, как вы знаете, создана группа из профильных комитетов и центральных органов исполнительной власти, которые должны аккумулировать все замечания и предложения и выйти на эффективное качественное голосование в ноябре. А если у депутатов есть предложения или замечания – пожалуйста, пусть они их высказывают там, а не публично на камеру. Иногда это выглядит просто как попытка набрать дополнительные политические балы, не более.
Виталий Касько, заместитель Генерального прокурора Украины
– Основные изменения – это возможность арестовывать имущество до того, как в деле будет подозреваемый/обвиняемый, при условии доказывания прокурором, следователем отдельных критериев, в частности, относительно того, что имущество может быть получено преступным путем, а также возможность арестовывать имущество третьих лиц. То имущество, которое формально записано на других физических лиц или юридические компании, но на самом деле является имуществом подозреваемого, при условии, что такое имущество (как должно быть доказано прокурором) получено преступным путем. Это будут достаточные основания для ареста. Это необходимая предпосылка в борьбе с коррупцией.
На самом деле это не облегчит работу прокурора, так как он должен будет доказать все это в суде, (еще раз повторяю, бремя доказывания остается на прокуроре. Но сейчас, в принципе, прокурор может сказать, что он не сможет этого сделать потому, что закон не дает ему таких оснований. А после принятия этих законопроектов ему придется работать и доказывать – просто сказать, что нет рычагов, уже не получится.
Артем Сытник, директор Национального антикоррупционного бюро Украины
– У нас в бюро создано подразделение, которое будет заниматься поиском активов. В части поиска этих активов мы будем принимать все меры, которые необходимы, и, соответственно, привлекать агентство по поиску активов. Поскольку логично, что после его создания у него будет целая сеть международных связей и структур, и некоторая помощь, я думаю, нам будет предоставлена. Я надеюсь на эффективное сотрудничество. А что касается управления арестованным имуществом, то это исключительно их компетенция. Если мы и сможем что-то найти, заблокировать через наших детективов, т. е. через подразделение по работе с активами, все равно мы будем обращаться за помощью к агентству для того, чтобы обеспечить управления этими активами.
Николай Хавронюк, председатель НКС при Верховном Суде Украины (2011–2014 гг.), представитель ВСУ в КСУ
– Конфискация означает изъятие предмета в пользу государства, т. е. государство становится собственником этой вещи. Но этого нельзя допустить в тех случаях, когда у предмета есть добросовестный владелец – например, потерпевший. Кто-то у кого-то что-то украл, следователь выкраденный предмет изъял, но он его не может передать в суд для конфискации. Он обязан передать его для возвращения потерпевшему. Или, к примеру, украли автомобиль. Предмет должен быть конфискован и передан государству, если у него есть конкретный владелец, допустим, какой-то потерпевший. Бывают другие ситуации, когда у автомобиля нет конкретного владельца, скажем, владелец умер, а наследники еще не вступили во владение. Но это, опять же, не означает, что нужно его изымать и передавать государству.
