В 1780-х годах в США три отца-основателя – Гамильтон, Мэдисон и Джей – опубликовали цикл статей под общим названием «Записки федералиста», на основе которых была написана Конституция США.
Этим циклом статей я хотел бы начать общественную дискуссию, итогом которой должна стать не просто конституционная реформа в нашей стране, но кардинальное переосмысление роли гражданина, общества и государства. Проблема эта актуальна не только для Украины, а и для многих других постсоветских стран, поэтому текст написан по-русски.
Одной из причин написания этого цикла является кризис традиционной политической модели, созданной в XIX веке и просуществовавшей до конца XX столетия. Победа Дональда Трампа, не являющегося типичным республиканцем, в США и Эммануэля Макрона, вообще не представляющего ни одну традиционную партию, во Франции – это только первые ласточки грядущих изменений.
Банкротство социалистической идеи и концепции welfare state стало особенно очевидным после провала социалистов во Франции и кризиса лейбористов в Соединенном Королевстве. С другой стороны, электоральная база традиционных консерваторов, которые поддерживают Brexit или протекционистские идеи Трампа, тоже ограничена. Не представлена в традиционном политическом спектре группа людей, которые, с одной стороны, ориентируются на глобализм, открытость границ и свободную торговлю, а с другой – являются противниками чрезмерного государственного регулирования, социализма и welfare state.
Этой группе, на мой взгляд, могут быть близки идеи либертарианства, и она в дальнейшем может оказать решающее влияние на формирование политического ландшафта.
Нынешняя политическая система – как в Украине, так и в западных странах – прогнила и не отвечает вызовам современности. Традиционные политические силы и классические политические платформы сходят с исторической сцены.
Именно поэтому я предлагаю заложить либертарианские идеи в основу построения новой модели государственного устройства.
В первой записке я хочу затронуть следующие вопросы.
Прежде всего, почему нам нужна новая Конституция? Для ответа на этот вопрос нужно пойти дальше и выяснить, а чем вообще-то должна являться Конституция и на каких принципах она должна составляться? А это, в свою очередь, вызывает необходимость определения того, что такое государство, зачем оно необходимо и как соотносятся граждане, общество и государство.
Нерешенность именно этих фундаментальных вопросов привела не только ко всем политическим кризисам, но и к экономическим и социальным проблемам нашей страны.
Если мы посмотрим на структуру Конституции Украины, то заметим существенное сходство с Конституцией УССР – и неудивительно, поскольку ее составляли люди, выросшие в советское время. Однако Конституция УССР и ее родитель – Конституция СССР – тоже появились не из воздуха.
Если читатель изучит Конституцию Королевства Пруссия от 1848 года, то увидит много общего. В принципе, мы живем сейчас в конституционной парадигме континентальных монархий XIX века (именно поэтому я говорил выше про то, что наша политическая модель выросла оттуда).
До появления конституционных монархий в ходе революций середины XIX века сувереном и источником права являлся монарх. Именно монарх даровал определенные права и свободы своим подданным, как, например, сформулировано в манифесте Николая II от 17 октября 1905 года: «Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы…»
Эта политическая модель претерпела косметические изменения – вместо монарха роль суверена стал формально играть народ. Фактически же, абстрактным сувереном стало государство, а конкретным – высшее чиновничество (не зря же их часто называют словом «власть», хотя номинально власть принадлежит народу).
Что более важно, государство стало источником права, и вместо монарших манифестов права народу дарует Конституция. Так, Французская Конституция 1791 года в самом начале первой статьи содержит фразу: «Конституция гарантирует следующие естественные и гражданские права».
И нам даже не приходит в голову, что все права и свободы у нас есть и так, и без государства, и без Конституции.
Наша нынешняя Конституция, так же, как и конституции континентальных стран Европы, – это, по большей части, декларация. И это неслучайно, ведь она играет ту же роль, которую ранее играли манифесты монархов, которыми они декларировали народу свою волю. Раньше мы были бы подданными монарха, которые получали права и свободы по его или ее милости. Теперь мы стали подданными абстрактного государства (или конкретных чиновников), и получаем права и свободы по его милости.
Строительство государства идет сверху вниз – на вершине Конституция (некий сакральный абсолют), далее законы (отблеск высшего разума), затем подзаконные акты и следящие за их исполнением чиновники, которые сами же эти подзаконные акты и составляют, и в самом низу – жалкие букашки-граждане, которые должны подчиняться всей этой бюрократической махине.
Разумеется, такая рабская политическая модель не может устраивать современных, свободных и думающих людей.
На самом деле, существует и другая политическая модель. Даже если мы посмотрим на Конституцию Французской республики от 1798 года, так же, как и на упомянутую выше Конституцию 1791 года, то найдем ряд важных отличий от Конституции Пруссии. Этот документ – в меньшей степени декларация, а в большей – устав некоторой организации.
Если же мы возьмем Конституцию США, то она уже ничем не будет напоминать Конституции континентальной Европы. В ней всего 7 статей. И, помимо преамбулы, нет декларативных фраз. Она более всего напоминает устав корпорации – сухо и предметно описаны управляющие органы государства, рамки их полномочий, порядок формирования, а также порядок внесения поправок и изменений в саму Конституцию.
Такая структура документа не случайна – ведь авторы «Записок федералиста» находились под большим влиянием Локка и его идеи общественного договора. В этом случае государство рассматривается не как некий абстрактный суверен, а как аналог корпорации, которую учреждают граждане с вполне определенными целями.
В преамбуле Конституции США так и написано: «Мы, народ Соединенных Штатов, с целью сформировать более совершенный союз, установить правосудие, гарантировать внутренний порядок, обеспечить совместную оборону, способствовать общему благополучию и обеспечить благо свободы нам и нашим потомкам, принимаем и устанавливаем эту Конституцию…».
Граждане делегируют государству вполне определенные полномочия и формализуют все это в уставе корпорации, роль которого и играет Конституция.
Вот вам и другая политическая модель – государство строится не сверху вниз, и снизу вверх. Главными являются граждане – они обладают всей полнотой власти, они же для защиты своих прав и свобод учреждают государство и делегируют ему некоторые полномочия. Причем, в случае США, сначала штаты, а уже потом федерацию, и федерации граждане делегируют меньше полномочий, нежели штатам. А уже затем представители граждан (выборщики или сенаторы) назначают топ-менеджеров этой корпорации – президента, членов Кабинета, Верховного суда и так далее.
На мой взгляд, единственно правильным и критически необходимым является переход и в нашей стране от политической модели континентальных европейских монархий к политической модели Локка, где государство не является некоторой сакральной сущностью, а строится на основании общественного договора.
В этой модели граждане первичны, они обладают всеми правами и свободами независимо от государства, которое вторично, или Конституции, которая является всего лишь уставным документом, а не источником права.
Государство же – лишь один из институтов общества. Оно создается со вполне определенными целями и для решения конкретных задач (об этом речь пойдет в следующих статьях). Ему делегируются только некоторые ограниченные полномочия.
Соответственно, Конституция, как и любой уставный договор, должна определять цели и задачи государства, его органы управления и исчерпывающий перечень их полномочий, порядок формирования этих органов, процедуру внесения изменений и дополнений в саму Конституцию.
Вероятно, документ также должен содержать статью о разграничении полномочий между органами государства и органами местного самоуправления, поскольку общество может самоорганизовываться независимо от государства. И крайне близоруко было бы сводить все органы такой самоорганизации к подразделениям государственных институтов.
Очевидно, что нынешняя Конституция как наследие континентальной политической модели абсолютизации суверена и государства неспособна служить адекватным общественным договором в понимании Локка с его абсолютизацией гражданина и индивидуума.
Поэтому необходимо написание новой Конституции, а в качестве ее прототипа и наиболее близкой реализации идеи Локка, следует взять Конституцию США.
Таким образом, ответы на основные поставленные в этой записке вопросы можно изложить следующим образом.
І. Соотношение между гражданами, обществом и государством:
– граждане первичны, они имеют неотъемлемые естественные права;
– государство является одним из институтов общества, которое создается гражданами со вполне определенными целями и является вторичным и подчиненным по отношению к гражданам и обществу;
– общество контролирует государство, но не наоборот;
– граждане делегируют государству определенные полномочия, вытекающие из тех целей, для реализации которых государство было создано, а вмешиваться в иные сферы общественной жизни государство не вправе.
ІІ. Сущность и формат Конституции вообще:
– Конституция является не декларацией, а учредительным документом, на основании которого создается государство;
– Конституция не спускается высшей властью «сверху», чтобы подчиненные государству граждане исполняли свои повинности. Напротив, она пишется гражданами, чтобы подчиненные им государственные органы знали свое место;
– формат Конституции аналогичен формату уставного договора корпорации. Она определяет цели создания государства, перечень управляющих органов, порядок их формирования, срок и исчерпывающий перечень полномочий, а также порядок внесения изменений и дополнений.
ІІІ. Реализация конституционной реформы в нынешних условиях:
– донесение до общественности необходимости и неизбежности перехода от политической модели континентальных монархий XIX века к модели Локка;
– смена общественной парадигмы: гражданин выше государства, индивидуум выше коллектива, частное выше общественного;
– принятие новой Конституции, отражающей смену политической модели и общественной парадигмы, в качестве прототипа можно взять Конституцию США.
