Если проанализировать ленты новостей хотя бы за неделю, можно увидеть, что государство в лице своего главы и представителей всех трех ветвей власти не покладая рук устанавливает все новые и новые правила, ограничения, а также активно участвует в перераспределении собственности.
Нужно больше полномочий
Государство значительно расширило сферу своего влияния и увеличило собственные возможности. И это несмотря на то, что одной из причин «революции достоинства» было как раз недовольство засильем государства.
31 марта Кабмин с подачи Арсения Яценюка еще на месяц продлил «ручной режим» на рынке электроэнергии, уже действующий с 1 октября 2014 года. 7 апреля парламент вновь ужесточил нормы Уголовного кодекса — об ответственности за военные преступления. В тот же день Петр Порошенко подписал закон о создании Общественного телевидения и радиовещания и провел заседание Военного кабинета СНБО — чрезвычайного госоргана, не предусмотренного действующей Конституцией, но созданного в начале марта 2014 года.
Все эти акты объединяет одна особенность: государство распространяет свое влияние на все новые и новые правовые и общественные сферы. С тем же Общественным ТВ ситуация не так проста, как кажется: 100% акций созданного ПАО «Национальная общественная ТРКУ» будет принадлежать государству, а ее финансирование обеспечат из бюджета. Так что честнее было бы говорить о ребрендинге гостелерадиокомпаний, чем о полноценном общественном вещании.
И подобных примеров, куда более масштабных, — масса. Так, ныне активно муссируется вопрос, состоятся ли в октябре очередные выборы в местные органы власти. Процесс принятия нового закона о местных выборах искусственно заторможен (25 марта было отменено очередное заседание экспертной группы по его подготовке) — как говорят знающие люди, не без прямого вмешательства Банковой. В Администрации Президента не уверены в благоприятном исходе этой кампании. Не исключено, что выборы в местные советы будут вопреки Конституции отодвинуты еще на полгода. (Для сравнения: предшественникам нынешнего режима удавалось разве что искусственно оттягивать выборы в столице и еще нескольких областных центрах, но не по всей Украине.)
Если ранее символом цензуры выступала Нацкомиссия по вопросам защиты общественной морали, прославившаяся борьбой с неправильными мультфильмами, то ныне государство прекращает вещание телеканалов пакетами, а сериалов и фильмов — десятками. В данном случае, подчеркнем, речь не о целесообразности такого решения, а о том, что возможности государства теперь позволяют и такие шаги.
Ни одному из предыдущих украинских президентов и премьеров даже не снилось, что они могут несколькими росчерками пера прекратить выплаты пенсий, зарплат и социальных пособий нескольким миллионам граждан Украины. То же касается и повышения коммунальных тарифов. Арсений Яценюк подписывает постановления об их повышении в разы — причем правительство даже не утруждает себя детальным обоснованием именно таких сумм (возможность, ранее недоступная Кабмину).
Аналогично — все, что касается армии, АТО и силовых структур. Мобилизовать десятки тысяч человек, не вводя военного положения, да еще и установить уголовную ответственность за пропаганду против такой мобилизации — Кучма, Ющенко и Янукович и мечтать не могли о возможностях, открывшихся перед Петром Порошенко.
В то же время волонтеры открыто жалуются на то, что вмешательство госорганов сводит их деятельность на нет. Еще 12 марта группа волонтеров на пресс-конференции открыто заявила, что правительство Яценюка намерено управлять ими в «ручном режиме», самостоятельно составляя список организаций, имеющих право помогать людям.
И, наконец, наиболее скандальный пример последнего времени: деятельность Игоря Коломойского на посту председателя Днепропетровской ОГА. Как известно, конституционный порядок на Днепропетровщине был сохранен весьма специфическими методами, к которым прибегала команда уже бывшего губернатора. Законность этих действий сейчас проверяют в СБУ и ГПУ. Но актуален не столько сам вопрос, что важнее — цель или чистые с точки зрения закона средства, сколько то, что Коломойский представлял на данной территории государственную власть. Проще говоря, государство в лице губернатора получило более чем широкие возможности. Можно возразить, что все вышеперечисленные примеры продиктованы суровой «фронтовой» необходимостью. Но ведь и необходимость не возникла на пустом месте.
Загадка насилия
Чем меньше вмешательства государства хотели украинцы, тем больше его получили. Является это феноменом или правилом для постреволюционных обществ? Доктор экономических наук Александр Аузан, читая лекцию для «Открытого экономического факультета», организованного проектом InLiberty и Фондом Егора Гайдара, заметил: «Есть загадка в устранении государства: чем больше вы применяете насилия к устранению государства, тем сильнее то государство, которое возникает из этого насилия. Потому что государство — это организация со сравнительными преимуществами применения насилия».
Эта мысль основана на идеях выдающихся экономистов XX века Дугласа Норта (Нобелевская премия 1993 года), Мансура Олсона и Мартина Макгира, построивших модель государства как «стационарного бандита». Ее суть можно свести к тому, что у государства всегда есть сравнительные преимущества в осуществлении насилия.
Применительно к Украине можно сказать, что, устраняя «государство Януковича», украинцы стали жертвами насилия и прибегли к насилию. Но насилие способно к самовоспроизводству во все больших и больших масштабах. В итоге оно выплеснулось за пределы столицы в регионы.
С этой точки зрения начатая год назад АТО была попыткой государства использовать самые сравнительные преимущества в его осуществлении. Но поскольку государство в тот момент пребывало не в лучшей кондиции, правом на насилие воспользовались добровольцы и незаконные вооруженные формирования.
Сегодня же мы наблюдаем последний этап процесса возвращения насилия под контроль государства с обеих сторон. В Украине в состав ВСУ вливаются Добровольческий украинский корпус («Правый сектор») и батальон ОУН — последние подразделения, сохранявшие независимый статус. Практически одновременно и в самопровозглашенных республиках фактически завершилась активная фаза противодействия с самостоятельно действующими вооруженными формированиями. Государство (или даже квазигосударство) сумело доказать свою «относительную эффективность».
А в чем подвох?
Неимоверно возросшая роль государства и его возможность вмешиваться в новые сферы жизни социума, казалось бы, слабо коррелирует с выраженным уже почти полтора года назад желанием украинцев уменьшить влияние «аппарата насилия». Но подвох в том, что если не абсолютное, то относительное большинство граждан на территории, контролируемой государством Украина, одобряют такие действия.
Перед нами — едва ли не классическое проявление «диктатуры большинства» с тенденцией к переходу в авторитарный режим. Сдерживает этот переход то, что политическая элита — слишком неоднородна и находится в состоянии перманентной междоусобицы. Запад же как главный кредитор Украины делает ставку именно на сохранение мягкой внутренней конкуренции во власти (вспомним ставшее уже притчей во языцех участие вице-президента США в разрешении и межэлитных конфликтов).
И нельзя сбрасывать со счетов фактор реформ. С ними связаны самые большие надежды стремительно беднеющих граждан. Но вот какие результаты дало социсследование, проведенное фондом «Демократические инициативы им. Илька Кучерива» совместно с Ukrainian Sociology Service. 46% украинцев связывают надежды и ответственность за проведение реформ с Кабмином, 40% — с Президентом, 20% — с парламентом и лишь 11% с местной властью.
Проще говоря, именно от тех ветвей власти, которые склонны к наибольшему авторитаризму, украинцы и ждут улучшений. А значит, роль и влияние государства будет только усиливаться.
