В Вооруженных силах Украины массово подводятся годовые итоги. Задача поставлена одна – усиленно показывать успехи года, который руководство назвало Годом стабилизации ситуации в ВС Украины. Правда, бывает весьма проблематично хвастаться достижениями, если на лицо их сомнительность.
В частности, по определению руководства Генштаба, эта самая стабилизация должна была заключаться прежде всего в повышении профессионализма и боеготовности войск. И вот, согласно докладам представителей Командования Сухопутных войск ВС Украины, показатели боевой подготовки в этом виде Вооруженных сил «увеличились как количественно, так и качественно». В частности, планы боевой подготовки выполнены почти на 70%, а в Объединенных силах быстрого реагирования – на 74%.
Также Командование Сухопутных войск бодро рапортует, что на протяжении 2010 года было проведено почти на четверть больше командно штабных учений и тренировок, чем в прошлом году. А на командирскую подготовку затрачено на 30% больше времени, чем в 2009-м. По убеждению генералитета, все это позволило осуществить чуть ли не прорыв в боевой подготовке, повышении профессионализма и обученности войск.
Правда, со стороны трудно объяснить, как могут вырасти объемы боевой подготовки, - т.е. количество различных учений, вождений и стрельб, - если затраты на нее в военном бюджете на этот год существенно не изменились по сравнению с прошлым годом. Наоборот: при тех же затратах, цены на горюче-смазочные материалы, на обеспечение войск в полевых условиях (прежде всего – продовольствием) существенно выросли даже с января 2010-го. Потому по любой арифметике темпы подготовки войск должны снизиться. А они, если верить бодрым рапортам командиров, возрастают. Может ли быть такое?
Ответ в условиях грустной украинской военной реальности однозначен: да, может. Вопрос в том, как именно проводить эти самые стрельбы и вождения.
В частности, сразу после прихода на пост министра обороны Украины весной этого года Михаил Ежель заявлял, что для армии отсутствие средств не должно являться причиной просиживания в казармах. Мол, войска могут готовиться «пеший по конному», не выезжая на полигоны и стрельбища. Тогда мало кто из людей в погонах понимал, о чем вещает новый глава Минобороны. Но на протяжении года его идею осознали все Вооруженные силы.
В частности, в официальных документах военного руководства сейчас сплошь и рядом, при упоминании об учениях, тренировках и даже стрельбах, встречается термин «проведенные на приказарменном фонде». На самом деле это означает дикую вещь: техника и системы вооружения выгоняются на плацы воинских частей (иногда это действо проходит прямо в автопарках, у боксов с техникой), где и проходят занятия. Т.е. танкисты проводят все действия, как при реальных занятиях на полигоне, даже заряжают танковые орудия и прицеливаются, но выстрелов не производят. Саперы «минируют» плац своими минными заградителями, инженеры наводят понтонно-мостовые переправы у стен казарм. Ну и так далее. Все эти телодвижения и засчитываются как «полноценные» мероприятия по боевой подготовке.
Именно отсюда и берутся бодрые рапорта о росте показателей боевой подготовки. Правда, не особо понятно, как они при этом могут «увеличиться как количественно, так и качественно». Ведь реальные действия на полигоне, как и реальную стрельбу не заменит никакой плац и никакая имитация. С таким же успехом можно готовить военных специалистов с помощью компьютера и игр-шуттеров. То есть какие-то навыки отработать, может быть, и получится, но настоящим специалистом такой «имитатор», понятно, никогда не станет.
Стоит также заметить, что далеко не по всем воинским специальностям можно работать «на приказарменном фонде». Как прикажете здесь готовить, например, десантников? В этом случае военное руководство ищет другие пути выхода из ситуации.
Например, согласно данным Управления боевой подготовки Командования Сухопутных войск, за этот год в подразделениях аэромобильных войск, войск специального назначения и учебных центрах было выполнено более 14 тысяч прыжков с парашютом (60% от плана). При этом 6% этих прыжков оплатили спонсоры, и 20% были проведены за личные средства самих военнослужащих. На остальное удалось наскрести бюджетных средств.
