Украинская политика — та сфера, в которой, пожалуй, сложнее всего с уверенностью говорить о пройденных точках невозврата. С одной стороны, наиболее важные и драматические события новейшей украинской истории происходят прямо сейчас на наших глазах — и они способны полностью изменить наше представление о будущем и прошлом страны. С другой стороны, и ранее украинские политики не раз и не два демонстрировали способность совершить поворот на 180 градусов.
Тем не менее необратимость некоторых изменений представляется возможным отметить уже сейчас.
Независимость как факт
Конечно, первым в ряду событий, имевших необратимые последствия, стало само провозглашение государственной независимости Украины, впоследствии подтвержденное на всеукраинском референдуме 1 декабря 1991 года, и последовавшая за этим международная реакция. Последний момент особенно важен — впервые в своей истории украинское государство не только было провозглашено самими украинцами (такое случалось и ранее в XX веке, правда, не путем всенародного волеизъявления), но и признано мировым сообществом.
Невозможно переоценить важность этого события и для национальной исторической памяти: уж если УНР и ЗУНР, просуществовавшие всего несколько лет, вдохновляли последующие поколения украинцев бороться за независимость, что уж говорить о нынешнем опыте государственности. «Отыграть» такое вряд ли удастся. В истории были случаи, когда нация теряла свое государство (Польша прошла через это дважды, опыт Израиля вообще уникален), но возрождала его именно благодаря исторической памяти.
Безъядерный статус
Спекуляции вокруг ядерного оружия — излюбленная тема политиков-популистов. Если же смотреть на вещи реально, то вероятность того, что Украина вновь войдет в клуб ядерных держав, близка к нулю. Более того, чем больше радикальных заявлений на эту тему прозвучит, тем меньше шансов обзавестись ЯО в реальности.
Объективно наличие у Украины ядерного оружия вызовет противодействие не только всех нынешних членов клуба. Наличие ЯО у страны с нестабильным политическим режимом, колоссальными внутренними проблемами и напряженными отношениями с ядерным соседом — «ночной кошмар» для европейского континента. Да и стоит задаться вопросом: каким образом наличие ЯО помогло бы Украине в условиях современной «гибридной войны» или АТО?
Сокращение армии
В 2002 году секретарь СНБО Евгений Марчук заявил, что Украина начала процесс, конечной целью которого станет вступление в НАТО (это решение было инициировано и поддержано Леонидом Кучмой). По тогдашним оценкам политического руководства страны, вступление в Альянс планировалось к 2008–2009 годам…
Как мы знаем, Марчук и Кучма ошиблись в прогнозах (хоть их прямой вины в этом нет). Но дело в другом — в начале 2000-х Вооруженные силы Украины начали сокращать в разы под предполагаемый «натовский стандарт». И вот этот-то процесс, как выяснилось, и стал необратимым. В итоге в критический момент Украина осталась и без системы коллективной безопасности, и без боеспособной армии — сегодня ее приходится, по сути, воссоздавать заново в тяжелейших условиях.
Пропорциональная система выборов
В 1998 году украинцы впервые избирали Верховную Раду по смешанной системе. Половину мест в парламенте разделили между собой политические партии и блоки, преодолевшие 4%-ный барьер. С тех пор Украина попробовала и «чистую пропорционалку», и вернулась к смешанной системе, а сейчас активно обсуждается вопрос о выборах по открытым спискам — но возврат к чистой мажоритарке выглядит практически невероятным.
Надо сказать, что усиление роли партий в избирательной системе по-украински — процесс далеко не однозначный. С одной стороны, позитивом стало структурирование политического поля, с другой — современные партии как выразители интересов социальных групп и слоев в Украине так и не возникли. Вместо них благодаря пропорциональной системе развитие получили лидерские и популистские бизнес-проекты, а также номенклатурные «партии власти».
Кассетный скандал
Обвинения Леонида Кучмы в причастности к исчезновению и убийству Георгия Гонгадзе стали поворотной точкой в истории взаимоотношений власти и общества в Украине. В том, что власть подвержена коррупции, украинцы знали и до того (вспомним мемы «хатынка Кравчука» и «дача Лазаренко»), как знали и то, что в девяностые произошло сращивание власти и криминала (убийства Евгения Щербаня и Вадима Гетьмана). Но вот осознание того, что высшая власть действует уголовными методами, пришло именно в 2000 году благодаря «пленкам Мельниченко».
Как следствие возник мем «злочинна влада», который в дальнейшем только креп и подпитывался новыми фактами и домыслами (отравление Виктора Ющенко было воспринято уже именно как покушение, гибель Юрия Кравченко — как заказное убийство). Произошла колоссальная по своему значению делегитимация власти (в принципе любой) в общественном сознании, достигшая своего пика на рубеже 2013–2014 годов.
Майдан и раскол
«Оранжевая революция» не стала революцией не то что в полном, но и в приблизительном смысле этого слова — но имела два важных и, как представляется по прошествии без малого десяти лет, необратимых последствия.
Первое — Майдан как политическая технология и форма протеста накрепко вошел в общественно-политическую жизнь. Попытки «повторить Майдан» в той или иной форме и по разным поводам повторялись начиная с 2005-го все последующие девять лет — и все как одна были неудачными (если не сказать — карикатурными). Но именно в тот момент, когда, казалось, Майдан себя исчерпал, он как форма протеста снова доказал свою безальтернативность — хотя протест эволюционировал, перестав быть мирным.
Другое следствие 2004 года — технология искусственного раскола страны на «три сорта». Как говорится, комментарии излишни — ее последствия мы и наблюдаем сегодня.
Выборы-2002 в Донецкой области
Результаты парламентской избирательной кампании в Донецкой области в 2002 году только на первый взгляд могут показаться чем-то малозначимым. На самом деле двенадцать лет назад в регионе произошло недооцененное по своим последствиям событие: провластный блок партий «За единую Украину!» набрал 36,83% голосов, оставив позади Компартию (29,78%). В регионе, считавшемся оплотом «левого пояса» Украины, регионе пролетарском по исторической традиции и люмпенизированном в новейшее время, убедительную победу партии власти обеспечил губернатор Донетчины Виктор Янукович.
Речь в данном случае, конечно, не о поворотной точке в карьере Януковича — речь о том, что эксперимент по превращению Донецкой области силами админресурса в оплот «партии власти» (хоть она впоследствии и побывала в оппозиции) оказался слишком удачным. В дальнейшем его результаты были перенесены на весь юго-восток Украины. А для левой идеологии те выборы стали похоронным набатом.
Приговор Тимошенко
И снова мы сталкиваемся с ситуацией, когда последствия того или иного события намного превосходят масштаб личности, с которой эти события были связаны. Семь лет лишения свободы, к которым судья Печерского райсуда Родион Киреев 11 октября 2011 года приговорил Юлию Тимошенко, задали траекторию дальнейших действий Виктора Януковича и его режима.
Сам по себе приговор лидеру оппозиции и близко не вызвал в Украине той реакции, на которую надеялись сама Тимошенко и ее соратники, но важным было другое его следствие: Янукович «открыл ящик Пандоры» и был вынужден в дальнейшем удерживать власть практически любой ценой. Он сам отрезал себе пути к отступлению, сделав невозможным последующий уход из власти мирным демократическим путем. Его последующие действия, зачастую не поддававшиеся логическому объяснению, были продиктованы и понимаем того, что уделом проигравших украинских политиков станет уголовное преследование со стороны победителей.
Вся надежда на ЕС
Легко видеть, что ни одна из упомянутых пройденных «точек невозврата» не означала начала процесса построения в Украине свободного открытого демократического общества и даже «всего лишь» устойчивой политической системы. Сегодня выражаются надежды, что таковой может стать подписанное соглашение об ассоциации с ЕС. Но даже если именно так и произойдет, это будет свидетельствовать о том, что только внешние факторы заставили Украину сделать правильный цивилизационный выбор — вывод, согласитесь, не самый оптимистичный.
