События последних дней: завершение XII внеочередного съезда судей Украины, несколько круглых столов, посвященных проблемам судебной власти, активные действия Совета судей Украины, да и участие главы государства в судейском форуме дают почву для прогнозов, какими могут быть изменения для судебного устройства страны, что ждет судей, а главное — все еще надеющихся на лучшее граждан, и чего, судя по развитию событий, следует опасаться.
Обещания президента
Как известно, главный судейский форум прошел непросто. Съезд собирали дважды: 19–20 июня и 25–26 сентября. Несмотря на то, что революция вернула судьям высший орган судейского самоуправления, в июне было видно, что слушать старых лидеров уже не очень хотят, но воспользоваться правом свободного голоса позволили себе лишь некоторые судьи, да и то преимущественно позднее — в сентябре.
Очевидцы могут подтвердить, что главной темой первых двух летних дней съезда было желание всего президиума видеть на форуме главу государства. Одни, прекрасно зная, что Петра Порошенко не будет, пытались таким образом отменить съезд, другие соревновались за право стать голосом новоизбранного руководителя государства в системе. Желание понятное: многие годы близость к главе государства была гарантией сохранения должности. Раньше, до реформы 2010 года, пиком судейской карьеры была должность председателя Верховного суда Украины. Сегодня главный вопрос — кто будет главным — пока что остается открытым. Судя по назначениям в Администрации президента, глава государства не сделал пока ставки ни на кого из нынешнего судейского корпуса.
Возможно, поэтому и нынешний председатель Верховного суда Украины Ярослав Романюк (к слову, единственный оставшийся в должности члена Высшего совета юстиции из всего прежнего состава ВСЮ, люстрированного законом «О восстановлении доверия к судебной власти в Украине»), и бывший — Василий Онопенко уделили время в своих выступлениях информации о личных встречах с президентом, который, судя по их словам, каждому индивидуально сообщил о том, что не может присутствовать на форуме из-за занятости. Но у Василия Васильевича было больше фактов: президент рассказал ему о деталях — он будет в Славянске. К сожалению для судей, реальная война для президента оказалась важнее судейского форума, из которого летом так ничего и не «проросло». Судьи не смогли принять ни одного решения. В итоге, несмотря на потраченные из бюджета сотни тысяч гривен на его проведение, поправ мандат доверия от своих коллег, большинство сбежало со съезда, потому что у них были куплены билеты домой, которые, к слову, государство (читай — налогоплательщик) им также компенсирует.
А вот завершение судейского форума в сентябре ознаменовалось важным событием: накануне поздно вечером стало известно, что глава государства решил освятить своим вниманием съезд судей. Президент не стал для судей ментором. Он акцентировал внимание на том, что судейская реформа по европейским стандартам — снова в приоритетах Администрации президента. Но из речи Петра Порошенко стало понятно: что и как менять он до конца не знает, поэтому ни в его выступлении на съезде, ни во время презентации стратегии реформ до 2020 года, состоявшейся в этот же день чуть позднее, ничего, кроме общих и уже привычных лозунгов о европейских стандартах, повышении доверия и независимости судов, не было. Разве что публичное обещание не давить на суды и защитить судей от насилия.
Есть ли у президента план реформ? Большой вопрос. Злые языки утверждают, что в АП до сих пор внимательно изучают черновики бывшего советника экс-президента Януковича Андрея Портнова. Но к чести АП следует сказать, что они ведут активные консультации с европейскими и американскими проектами реформ в этой сфере, итог которых станет всем известен к концу года.
С другой стороны, в своем выступлении президент дал судьям всего год, чтобы самим навести порядок в системе, качественным показателем которого может стать рост доверия к судам, при котором им будет доверять большинство опрошенных. Он предложил судьям сформировать ВККСУ и ВСЮ и дать им возможность очистить судейский корпус от нарушителей. Изучение стратегии реформ до 2020 года предлагает важный и малозаметный тезис, не озвученный президентом напрямую перед судьями: до 2020 года должно обновиться 70% состава судей, прокуроров и чиновников. Как это будет достигнуто, пока неизвестно. Можно ли говорить о том, что у судей, чувствующих за собой грехи, есть лишь год на то, чтобы уйти «с миром» самим или вытолкать из своих рядов одиозных коллег? Или это было всего лишь заигрывание с общественным настроением, жаждущим жертвы людей в мантиях?
Способны ли судьи измениться самостоятельно?
Сентябрьский этап съезда показал, сколь мучительно судейское сообщество переживает изменения, крайне нежелательные для них, но, похоже, неизбежные. Так, первые три ряда вип-участников и гостей съезда заняли преимущественно новые лица: избранные на год председатели высших судов. Предпочли пропустить тусовку держащиеся на плаву благодаря старым схемам, но уже утратившие былое влияние. С судейской политической сцены вместе с покровителями сошел Игорь Самсин, проигнорировавший форум, а также Василий Онопенко, выбравший большую политику. Не было почти никого из старых составов ВСУ.
После прекрасного выступления в июне в начале съезда, нынче председатель ВСУ Ярослав Романюк взял слово лишь в конце форума и говорил все больше о несоответствии судейских зарплат европейскому уровню… К слову, насколько известно, под ним, рассвет карьеры которого совпал с периодом рассвета в Администрации президента Андрея Портнова, шатается кресло, и пленум ВСУ не собирается по этому вопросу исключительно потому, что в АП пока не нашли кандидатуру на замену… Тем не менее, в президиуме рядом с президентом уверенно заняла место новоизбранный председатель Совета судей Украины Валентина Симоненко.
Сентябрьский этап съезда преобразил судей. Несмотря на ощутимую организационную режиссуру событий, процесс выборов тройки судей в Высший совет юстиции доказал, что всеобщего «одобрямса» больше нет. Но не будет ли?
Весьма странно, чтобы не сказать оскорбительно, выглядело то, что подытожить проблемы судейской независимости, да и председательствовать на съезде, доверили судье Донецкого апелляционного суда Людмиле Соломахе. Во-первых, потому, что слишком свежи еще в памяти воспоминания о массовой миграции донецких судей в «лакомые» суды столицы и страны. Во-вторых, о независимости правосудия в Донецке, выделившегося даже на фоне всеобщего нашего судебного произвола, долго еще будут ходить легенды. (Как коверкали украинский язык лучшие юристы региона, следовало бы повествовать отдельно.) На чем же акцентировала внимание госпожа Соломаха? Лишь один красноречивый тезис: исполнительная власть продемонстрировала оказание незаконного влияния на судебную, когда своим распоряжением от 3 сентября обязала судей декларировать доходы, как будто коррупция — это только проблема судей. И несмотря на то, что вскоре был принят закон об очищении власти, которым судей обязали это делать по закону, — продолжала судья, — мы считаем это вмешательством в судебную власть, мол, Камбин не может своим распоряжением контролировать суды. По форме она права. Но дух выступления, этого и большинства других, говорил о том, что судьи не хотят, не могут и не собираются принимать изменения. В своем специфическом реноме они готовы скорее винить журналистов, чем самих себя, они не хотят и не видят путей для улучшения коммуникации с обществом, ради которого обязаны работать.
В те дни больше всего граждане возмущались постановлением судьи С. Волковой об изменении меры пресечения с лишения свободы на домашний арест «беркутовцу» Садовнику, обвиняемому в расстреле 39 участников Майдана. Судей же на съезде больше всего возмутила ошибка журналистов ИА «Интерфакс-Украина», назвавших избрание Людмилы Соломахи председательствующей на съезде избранием председателя Совета судей Украины. В этом примере отражена суть существующей разницы в понимании нынешнего мировоззренческого конфликта между судьями и не-судьями. Да, журналисты ошибаются, увы, не изучают в вузах и часто даже не читают законов, пытаясь, нередко слишком самонадеянно, делать свои выводы о правильности или неправильности судебных решений. Это большая проблема, и все же не она обусловила критическую ситуацию с судами сегодня. Если бы вузы и редакции ценили и поощряли специализацию журналистов, разговор журналистов с судьями на одном языке решил бы ряд проблем.
Судьи в большинстве своем не хотят принять того факта, что они такие же слуги общества, как и все остальные, а не боги, чьи решения способны подменять закон. Они на службе у народа, требующего ценой собственной жизни справедливого правосудия, доступной и подотчетной системы. Открытых залов заседаний для всех желающих, исправления вопиющих нарушений прав человека, узаконенных решениями судов, контроля за образом жизни и поведением каждого человека, занимающего публичную должность, совершающего действия от имени государства и на деньги налогоплательщиков, и многое другое. Пока же судьи заменяют все остальные приоритеты острым желанием сохранить собственный независимый статус, несмотря ни на что. И это, как, впрочем, и явное пока еще нежелание вести диалог с обществом, может стать разрушительным для них самих.
Новые старые лица
Вызывает одобрение активность, с которой Совет судей Украины решил взвалить на себя непосильную ношу толкать сизифов камень изменений. Принятые съездом судей решения хотя и подчеркивают слишком большое расстояние, с которого судьи приближаются к пониманию природы своих проблем, но все же свидетельствуют о стремлении к качественным преобразованиям. Да, справедливо требовать и желать, чтобы государство защищало независимость судов прежде всего. Но суд не может быть независим от потребностей общества, которому служит.
Да, все должно быть названо своими именами. Судьи справедливо хотят, чтобы факты коррупции озвучивались в СМИ с указанием фамилии и должности виновного, но не преподносились как доказательство ущербности всей системы. Нельзя навязывать обществу стереотип, что если ты судья, то обязательно коррупционер. Нельзя призывать не выполнять судебные решения. Нельзя безосновательно называть их незаконными. Нельзя громить суды, рвать мантии и отрезать головы судьям. Но сейчас, когда общество утратило толерантность из-за очевидной невозможности сломить стену непонимания, если суды не пойдут на диалог и быстрые изменения внутри системы, дорогие дворцы правосудия исчезнут, словно Бастилия.
Но кто же имеет право и мандат говорить от имени всех судей и, что важнее всего, провести все эти действительно необходимые изменения?
В процессе предыдущих реформ и в ответ на решение Верховного суда Украины о третьем туре выборов от 2004 года, а потом и желания ВСУ перетянуть на себя одеяло первенства в судебной власти, систему преобразовали — совершенно сознательно и целенаправленно. Сегодня съезд судей остался единственным органом, который может говорить от имени всей системы. Но в системе государственной власти нет силы, органа, публичного лица, имеющего полномочия лоббировать интересы судебной власти перед парламентом, отстаивать ее бюджет в Камбине или хотя бы разработать и провести через парламент такую важную для восстановления нарушенного права поправку, как возможность пересмотра решения суда на основании увольнения судьи за нарушение присяги. То есть, кто может разрабатывать и реально продвигать решения, касающиеся интересов общества в целом, а не отдельных органов в судебной системе?
Как отметил на съезде Ярослав Романюк, судьи сейчас могут просить, взывать и делать заявления. Новая власть судам пока что ничем не обязана. В том случае, если с подачи главы государства не будет выстроена посредством качественных законодательных изменений система судебной власти, отношения власть-суды вернутся на известные круги. Ведь судебная система была разделена сознательно: мелкими группами судей (советами судей специализированных судов, например) легче руководить со стороны, извне судебной системы, в частности. Верховный суд Украины все еще не может простить высшим судам свое процессуальное унижение. Нет единства и среди специализаций. Чего только стоит спор за судебный сбор, ведь самые большие сборы у хозяйственных судов, а распределяют деньги от сборов на нужды судов по количеству дел. И тут в выигрыше оказываются общие суды с их семейно-межевыми спорами. К этому же примешивается юрисдикционный спор, который никто не собирается решать. Ведь в админсуде земельные споры обходятся дешевле, вследствие чего страдают «хозяйственники». И это противоречие существует уже не один год.
С другой стороны, Минюст на прошлой неделе провел почти тайное обсуждение изменений в Конституцию неизвестного авторства, которые судьи решили даже на съезде не рассматривать, поскольку их никто об этих изменениях не уведомлял. Этот документ вообще не может претендовать на такое название. Структурные изменения системы там сводятся к ликвидации хозяйственных судов вообще, частично ВККСУ и разрешению советам судей создавать несметное количество дисциплинарных комиссий. Говорят, проект вышел из АП. Но, помнится, ликвидация хозсудов — это идея-фикс Андрея Портнова, возникшая из-за конфликта с сыном Виктора Януковича за влияние на эти суды. А ведь такие «преобразования» — это не стратегия и не качественные изменения. Это месть и реванш. И раскачивание политического маятника. Можно ли себе позволить в нынешней ситуации и при нынешних ожиданиях общества руководствоваться лишь местью?
Стратегий развития судебной власти у нас было и есть много. Но кто обязан воплощать все это? Необходим структурный аудит, реальные и действенные механизмы осуществления изменений, нужен ответственный орган, способный структурные изменения осознать, разработать и пролоббировать. Во многих государствах этим занимаются высшие советы магистратур/советы судей как высшие органы судейского самоуправления. У нас, вследствие активного сотрудничества с канадской программой реформ ВСУ в час его расцвета, остались «обломки» совета судей без нужных полномочий, и есть ВСЮ с ограниченными полномочиями и статусом конституционного (внесистемного) органа государства, а не органа судейского самоуправления, как того требует Совет Европы. Есть еще ГСАУ с частичными полномочиями. Очевидно, что пришло время качественного объединения всех разрозненных структур в систему судебной власти с аудитом полномочий, сфер влияния и ответственности. Время разработки новых механизмов взаимодействия как внутри системы, так и с органами, принимающими окончательные решения — КМУ, парламентом, АПУ. Только тогда стратегический план реформ может быть разработан теми, кто живет этим и понимает все проблемы изнутри, а задачи будут пошагово расписаны и выполнены.
