Начиная диалог с государственными структурами, мы были убеждены, что "обязательный солидаризм" в социальном страховании продиктован у нас исключительно "постсоветским" законодательством. Оказалось, что в такой же мере он подкрепляется неправомерным поведением самих "экономических субъектов", предпочитающих укрываться за солидарной ответственностью.
Поскольку мы начали с Фонда страхования от несчастных случаев на производстве, то по нему и продолжим. Можно считать общеизвестным постановление Кабинета министров Украины №1232 от 30.11.2011 г. "О некоторых вопросах расследования и учета несчастных случаев, профессиональных заболеваний и аварий на производстве". Типовая последовательность действий по расследованию несчастных случаев на производстве сегодня выглядит примерно так: необходимо немедленно оповестить работодателя, который в свою очередь должен в течение суток уведомить Фонд страхования от несчастных случаев на производстве (далее — Фонд) и вместе с ним создать комиссию по расследованию, которая в случае необходимости привлекает специалистов Государственной службы промышленного надзора (далее — Госгорпромнадзор) и лечебного учреждения. По итогам расследования работодатель издает приказ, где указывает меры по предотвращению подобных случаев в дальнейшем и привлечению к ответственности виновных в случившемся.
Однако, учитывая жизненные реалии, нас будут интересовать случаи с отягчающими обстоятельствами. Например, если к производственному травматизму привело явное нарушение правил охраны труда на предприятии, то перед руководителем немедленно возникает дилемма: скрыть и "пострадать" или зарегистрировать и "понести ответственность". Решение нужно принимать немедленно при неведомом конечном ущербе.
Договориться "полюбовно" и скрыть — это действительно неограниченная возможность пострадать в дальнейшем. В любой момент (причем без ограничения срока давности) потерпевший вправе изменить свое решение о "закрытии вопроса" и подать заявление о случившемся напрямую в Фонд страхования. Например, работник обнаружил существенный ущерб своему здоровью и настаивает на официальном разбирательстве. А может быть, просто разуверился в справедливости своего работодателя. И тогда вступает в силу процедура расследования по юридическому варианту "утрата работоспособности наступила не сразу". Причем действия пострадавшего будут расцениваться как правомерные при условии, что в момент аварии он поставил в известность работодателя. И если тот предпочел не давать ход официальному расследованию, то это уже его юридические и материальные проблемы.
Сразу и официально донести о случившемся — это "понести ответственность" в официальном и неотвратимом порядке. Потому что по нормативным документам "авария или несчастный случай на производстве являются основанием для обязательного проведения внеплановой проверки страховым экспертом по охране труда". Если были нарушены граничные сроки уведомления о случившемся, эксперт наложит административные штрафы самостоятельно, а по более серьезным нарушениям передаст дело на рассмотрение Госгорпромнадзора, который на основании Закона "Об охране труда" может останавливать производство и привлекать к "дисциплинарной, административной, материальной и уголовной ответственности". Штрафы за нарушение законодательства об охране труда могут составить "до пяти процентов среднемесячного фонда заработной платы за предыдущий год". Помимо этого, "работодатель возмещает затраты на проведение спасательных работ, ликвидацию последствий аварии, экспертизу причин аварии и возможное обследование условий производства". При выполнении всех формальностей сумма может набежать немалая, потому-то все так стремятся "закрыть вопрос" неофициальным путем.
Хорошо, что хотя бы "помогающая" структура (Фонд страхования) и "карающая" структура (Госгорпромнадзор) в данном случае разделены. Ибо в государственной пожарной охране все это составляет единое целое: после технической помощи пострадавшему (тушение пожара плюс "профилактический пролив" помещений до подвала включительно) приходят инспекторы, полностью "компенсирующие" свои затраченные усилия путем штрафов за нарушение правил противопожарной безопасности (ведь у вас же почему-то загорелось!). Возникает резонный вопрос, а стоит ли вообще поддерживать из бюджета подобную благотворительную государственную структуру, если она давно кормится собственными карающими усилиями и по факту является хозрасчетной? И как изменится ее "статус", если надзорную и карающую функции передать, например, тому же Госгорпромнадзору? Вряд ли у нас несчастных случаев на производстве существенно меньше, чем пожаров. Но как-то разбираться с ними удается в рабочем порядке и без пафосных молодых пресс-секретарей, докладывающих от "чрезвычайных сверхусилиях" очень военизированного формирования.
В случае несчастного случая на производстве дальнейшая помощь пострадавшему работнику с цепочкой финансовых санкций в общем-то не связана. Работник будет получать страховые выплаты из солидарного Фонда, а предприятие — разбираться с Госгорпромнадзором по возможным финансовым санкциям "просто в бюджет". Однако в случае явной вины предприятия возникает противоположный вопрос: не должен ли в этом случае солидарный страховой Фонд предъявлять предприятию регрессный иск по своим затратам на реабилитацию потерпевшего, чтобы как минимум поддержать справедливость: "вина предприятия — возмещение ущерба работнику". На данный момент подобный "кнут" для работодателя у страхового фонда отсутствует. Исполнительная дирекция Фонда скромно предлагает предоставить в ее распоряжение хотя бы "пряник": право снижать ставку страховых сборов для предприятий, на которых нет случаев производственного травматизма. Но и этого "пряника" в распоряжении Фонда сегодня нет. А без "кнута" и "пряника" в отечественных реалиях никак не наведешь порядок.
Не так уж редко в отечественной практике встречается еще более отягощенный вариант развития событий: работник официально не оформлен, за него не уплачивались страховые взносы. Государство настаивает, что Фонд должен участвовать в урегулировании случаев производственного травматизма в любой ситуации. Просто опереться государству в данном случае больше не на кого. Сам Фонд расценивает такую юридическую процедуру как весьма сомнительную. Хорошо, если в ее начале фигурируют хоть какие-то документы о допуске пострадавшего к работе. Если же распорядительные документы напрочь отсутствуют, остается оперировать исключительно актами, которые могут оспариваться виновной стороной, и вежливо, но настойчиво, давить на работодателя, убеждая, что лучше признать свои действия, ибо в случае судебного разбирательства санкции могут оказаться несоизмеримо выше. Правда, в наиболее сложных случаях без судебного разбирательства по установлению фактов ("фактически допущен к работе", "на таких-то условиях", "с такими-то должностными обязанностями") все равно не обойтись. Потому что только после того, как будет принято решение о том, что "трудовые отношения установлены в предусмотренном законом порядке", в полной мере восстанавливается право работника на все социальные услуги и выплаты, предусмотренные статьей 21 базового закона.
Плюс множество злоупотреблений со стороны работодателей, наметившихся в последнее время. Трудовые договоры показательно подписываются задним числом (за несколько дней до происшествия). "Почему вовремя не зарегистрировали?" — "Так бюрократия у нас такая, сотрудники несознательные. Не уложились (или еле уложились) в отведенные пять дней для регистрации взаимоотношений частного предпринимателя с наемными работниками в фонде занятости. Ну, исправимся". Наказание за "бюрократию" ведь принципиально проще, чем за неоформленные трудовые отношения с тяжкими последствиями. Небольшая "ловкость рук" — и всю оставшуюся жизнь добропорядочные люди компенсируют потерпевшему утрату трудоспособности.
Есть еще масса "недоговоренных" вариантов разбирательства. В отечественных условиях немалая часть производственных травм происходит по причине нетрезвого состояния потерпевшего. Такая у нас специфика. Официальный порядок предусматривает жесткую фиксацию подобного обстоятельства только для "водителей транспортных средств". Во всех остальных случаях процесс в медицинских учреждениях осуществляется должным образом лишь после полюбовной "стимуляции" заинтересованной стороной (то бишь работодателем). Причем еще более непонятно, каким образом юридически правильно можно провести подобное освидетельствование силовым образом, если сам потерпевший подобному процессу сопротивляется. Плюс абсолютно размытая нормативная формулировка "производственная травма по причине собственной неосторожности", которая в ходе расследования может неограниченно перетягиваться работодателем и потерпевшим на свою сторону. И получается, что решает все эти проблемы только солидарный страховой фонд, который независимо от достигнутых результатов оплачивает ущерб потерпевшему из общего котелка добропорядочных сторонних плательщиков.
