Преступный мир открыл второй фронт. Всплеск преступности неизменно сопровождает социальные катаклизмы, и население страны ощущает это на повседневном уровне. Однако официальная статистика сообщает о снижении числа преступлений. Что, впрочем, скептически воспринимается людьми, которые либо сталкиваются с различного рода правонарушениями лично, либо постоянно слышат о них от знакомых, коллег и соседей.
Мы попытались разобраться в причинах роста преступности в Украине за последний год, а также выяснить, почему статистика противоречит реальности и как минимизировать риск оказаться жертвой преступления.
Статистику преступности в Украине с ноября 2012 года ведет Генеральная прокуратура. Данные, предоставленные ею «k:», говорят о том, что в стране наблюдается позитивная тенденция: за первое полугодие 2014 года в Едином реестре досудебных расследований зарегистрировано 583 292 преступления — почти на треть меньше, чем за аналогичный период прошлого года (837 361). Такая же пропорция сохраняется и по итогам девяти месяцев: 783 226 преступлений против 1 102 254 соответственно.
Однако эти обнадеживающие цифры почему-то не вызывают большого доверия и оптимизма у населения, которое в этом году намного чаще, чем раньше, постоянно и повсеместно сталкивается с различными правонарушениями.
Цифры не дружат с фактами и ощущениями
Когда статистику воспринимают как одну из разновидностей лжи, в этом есть большая доля истины. Особенно если цифрами манипулируют, выдергивая их из контекста или усложняя картину так, что понять суть вещей становится невозможно. Этим занимаются как правоохранительные органы с одной стороны, так и СМИ — с другой. К анализу украинской криминальной статистики мы вернемся ниже, а пока приведем свежий пример медийной манипуляции. В октябре советник министра внутренних дел Украины Станислав Речинский в эфире одного из телеканалов сообщил, что из-за захватов в январе-феврале 2014 года оружейных арсеналов число вооруженных преступлений (разбоев и грабежей) выросло на 40%. Тут же некоторые СМИ разразились заголовками типа «МВД признало, что после Евромайдана преступность в Украине выросла на 40 процентов».
И преступность — понятие очень широкое, и сами по себе цифры мало что значат. Лукавая статистика растворяет в одной смеси квартирный грабеж с двойным убийством по несчастью оказавшихся дома хозяев и старушку, торговавшую семечками в неположенном месте.
Поэтому, пожалуй, более объективным показателем роста преступности можно считать настроения людей, которым этот рост, так сказать, дан в ощущениях. Когда чуть ли не каждый первый либо сам сталкивался с правонарушениями, либо пострадавшими оказались его знакомые или сослуживцы: у того взломали замки и ограбили квартиру, у того в транспорте вытащили кошелек, у того угнали автомобиль, у того отняли мобилку и т.п. И в этом контексте статусы в соцсетях и на форумах нередко отражают подлинную ситуацию более точно, чем официальная статистика.
Рожденная революцией
Рост преступности в период после событий Евромайдана и АТО выглядит абсолютно естественным и объяснимым. «Было бы удивительно, если бы в таких обстоятельствах преступность не выросла, — говорит доктор юридических наук Владислав Чудновский. — Правоохранительные органы после смены власти в стране и руководства в министерстве оказались деморализованными; часть сотрудников уволилась, часть была отправлена в зону АТО; часть впала в ступор в ожидании люстрации и реформы. С улиц практически исчезли патрули. Это автоматически создает благоприятные условия для разгула преступности. В стране появилось огромное количество беженцев, перемещенных лиц, и в то же время на руках у людей оказалась невиданная ранее масса огнестрельного оружия. Все это происходит на фоне нарастающего экономического и финансового кризиса, снижения уровня жизни населения, роста безработицы — это идеальная питательная среда для правонарушений». Кроме того, во исполнение принятого Верховной Радой в апреле 2014 года Закона «Об амнистии» свыше двадцати тысяч осужденных были досрочно освобождены из заключения, что тоже поспособствовало росту преступности.
Ветеран милиции, полковник в отставке Валерий Корякин отмечает, что рост числа квартирных краж (которые в основном осуществляют воры-профессионалы) связан с тем, что люди забрали деньги из банков и держат их дома. «Во‑первых, население не доверяет банковской системе и боится хранить деньги в банках; во‑вторых, арендовать банковскую ячейку для хранения наличных и драгоценностей сейчас непросто — либо их нет, либо остались самые мелкие, либо в банках, расположенных далеко от дома; в‑третьих, на повседневные нужды требуется все больше денег, которые опять же хранятся дома», — говорит он.
Аналитик темы криминала Олег Ельцов обращает внимание на рост количества преступлений, связанных с применением огнестрельного оружия. По его словам, раньше было модно ходить с пистолетом, а теперь — с »калашом». Купить огнестрельное оружие сейчас не проблема: стоимость автомата Калашникова на черном рынке составляет примерно $700, пистолета Макарова — около $350. В местах, где проводится антитеррористическая операция, легко можно разжиться «калашниковым» за $100. Некоторые жители Донецкой и Луганской областей, переселяясь в другие регионы, привозят оружие с собой. Вместе с законопослушными гражданами Донбасса в другие области Украины перебираются и люди, имевшие проблемы с законом. «Если оружие есть, оно рано или поздно начнет стрелять, — говорит Олег Ельцов. — Выгребать последствия этой ситуации нам придется не менее десяти лет».
Участились кражи автомобилей и кражи имущества из автомобилей, а также похищения велосипедов. За неполные девять месяцев года только в Киеве было угнано 1238 машин. «В стране кризис, много переселенцев, денег нет. Вот вам и результат. Будет хуже, — говорит автомобильный эксперт Геннадий Минский. — В ДНР и ЛНР машины принимают как стеклотару. Пригнал свежий Range Rover — получи от 15 до 25 тысяч долларов. Никого не волнует, есть ли документы, какое у машины прошлое. На авто ставят новые номера, выдают оригинальный техпаспорт и — на рынок. Благо бланков там осталось навалом».
А вот карманных краж стало меньше: в связи с нарастающей бедностью населения из карманов стало нечего таскать. Этим по большей части промышляют наркоманы.
Украинская преступность помолодела. В течение первого полугодия 2014 года уровень преступности среди несовершеннолетних вырос на 57,1%, больше всего — в Днепропетровской, Донецкой, Запорожской, Кировоградской, Луганской, Николаевской и Одесской областях. Более половины из 2,3 тыс. совершенных преступлений — тяжкие и особо тяжкие. Около 700 подростков совершили преступления повторно.
Печальнее всего то, что в структуре преступлений, совершаемых в Украине, в 2014 году произошло увеличение доли особо тяжких преступлений (предполагающих меру наказания от десяти лет тюрьмы до пожизненного заключения). За девять месяцев они составили 14,2 против 7,4% за соответствующий период 2013 года. В частности, число разбойных нападений выросло до 2116 против 1904 соответственно.
Тем не менее в основном статистика ГПУ браво рапортует: за полгода у нас краж было 206 928 против 239 892 за аналогичный период прошлого года, ограблений — 12 363 (против 15 180), случаев мошенничества — 42 538 (против 64 798), и так далее в том же оптимистическом духе. В чем же дело?
Криминальная нумерология
Для того чтобы разобраться в хитросплетениях статистики преступлений, нужно принять во внимание несколько параметров. Прежде всего в статистику текущего года не включаются в полной мере показатели по Крыму и по части Донецкой и Луганской областей, являющейся зоной АТО. Это автоматически существенно снижает количество преступлений в пользу 2014 года. Кроме того, следует различать преступление фактически совершенное, преступление, зарегистрированное в милиции, и преступление, по которому прокуратурой возбуждено уголовное дело. Эти три позиции естественным образом не совпадают, а прокуратура оперирует и делает достоянием гласности именно третью группу преступлений. А нет дела — как бы не было и преступления. Хотя пострадавшие люди чувствуют совсем другое. И еще: структура отчетности прокуратуры очень сложна, преступления классифицированы по 19 параметрам (против собственности, против жизни и здоровья, в сфере хозяйственной деятельности, в сфере общественного порядка и т.п.) и представлены по 16 видам уголовного производства (возбуждено, прекращено, направлено в суд, закрыто и т.п.). Разобраться в этой массе данных сложно, зато из нее можно извлекать цифры для манипулятивного представления общественности.
Потому-то статистике и не верят. Значительное падение статистических показателей преступности объясняется не объективными процессами в обществе, которые способствовали снижению уровня преступности в стране, а лишь изменением на бумаге подходов правоохранителей к регистрации совершенных преступлений. Система Единого реестра досудебных расследований Украины была внедрена после вступления в силу 19 ноября 2012 года нового Уголовного процессуального кодекса Украины. И если в 2013 году правоохранители еще побаивались массово игнорировать заявления граждан о преступлениях, которые в обязательном порядке должны были вноситься в реестр, то в текущем году, в условиях управленческого хаоса в стране, отказ в регистрации таких сообщений стал обычным явлением. Не исключены и другие формы махинаций с Единым реестром досудебных расследований со стороны правоохранителей.
В связи с этим есть смысл рассмотреть альтернативные показатели состояния преступности в разных регионах и городах Украины, чтобы получить относительно корректное представление о состоянии дел. Например, посмотреть на коэффициент преступности, исчисляемый соотношением количества зарегистрированных преступлений на 1000 человек населения. Любопытно также взглянуть на таблицу индекса преступности, который составляет харьковская компания «Правовая защита». Он составляется по результату электронного опроса жителей того или иного города. В опрос входят 15 позиций, которые респонденты ранжируют, оценивая уровень риска различных аспектов безопасности и преступности. Это уровень преступности, тренд преступности, персональная безопасность днем, персональная безопасность ночью, незаконное проникновение в частную собственность, преступления на этнической или религиозной почве, ограбления, угон автомобилей, кражи из автомобилей, нападения, преступления против собственности, оскорбления, наркотики, насилие, коррупция и взятки. Число свыше 1000 респондентов обеспечивает уровень погрешности 5%. Ощущения людей — важный и вполне объективный показатель.
Бережет ли меня моя милиция?
Еще один фактор роста преступности — отсутствие должного ей противостояния со стороны правоохранительных органов. Согласно официальным данным МВД сотрудников милиции в Украине — 542 человека на 100 тысяч населения. Это весьма внушительная цифра, если учитывать, что общемировой средний показатель на такое же количество населения составляет 300 полицейских.
В то же время, по оценке Харьковского института социальных исследований, уровень доверия к органам внутренних дел в Украине очень низкий: лишь каждый четвертый (25,9%) указал, что доверяет милиции. Кроме этого, только четверть опрошенных (25,2%) оценивает работу милиции как эффективную, а свыше половины (51,3%) отмечают ее неэффективность. Милиция и прокуратура в Украине считаются наиболее коррумпированными структурами. Недаром сами сотрудники системы шутят, что полицейскому генералу в коррумпированной стране завидует Рокфеллер.
Определенные надежды связаны с реформой МВД, проект которой нашел отражение в коалиционном соглашении. Согласно этому проекту предполагается создать в системе МВД Национальную полицию, куда войдут полиция общественной безопасности (до 70% личного состава), криминальная полиция, подразделения специального назначения и быстрого реагирования, судебная полиция. В рамках создания Национальной полиции планируется внедрить новую систему аттестации полицейских с учетом международного опыта, провести полную переаттестацию полицейских по новым критериям и обновить личный состав полиции. Планы хороши, но ожидать их скорой реализации не приходится.
Тренды важнее цифр
Насчет того, как будет развиваться ситуация с преступностью в Украине, специалисты в один голос высказывают пессимистические прогнозы и предрекают зимойвесной 2015 года всплеск правонарушений. Ухудшение экономической ситуации в стране, рост безработицы и отсутствие реальных преобразований создадут базу для такого всплеска. К тому же объявленная реформа МВД в лучшем случае начнет давать результаты гдето через год. По мнению Олега Ельцова, в ближайший год правоохранительная система не защитит граждан от преступности. А профессор кафедры криминального процесса и криминалистики Академии адвокатуры Украины Виктор Бояров прогнозирует резкое ухудшение криминальной картины, когда из зоны АТО вернутся батальоны, которые можно назвать «мародерствующими».
Основой для противостояния преступности являются рост экономики и политическая воля руководства страны. А пока же простым гражданам эксперты дают традиционные рекомендации, актуальные для всех времен: устанавливать в квартирах сигнализацию и бронедвери; не открывать двери незнакомым людям; не ходить в одиночку в темное время суток; не привлекать внимание злоумышленников драгоценностями или дорогими гаджетами; иметь при себе средства самообороны и уметь ими пользоваться. В общем — береженого Бог бережет.
Что способствует разгулу преступности
Наглядный пример того, как революции, войны и социальные катаклизмы увеличивают преступность, — статистика уголовных преступлений за 1914–1918 годы во втором в то время по значению городе Российской империи Москве. (Отдельная статистика по Украине тех лет не велась.) В пересчете на душу населения московская преступность в целом выросла за этот период в 3,3 раза. Самые небольшие темпы роста были у краж (в 3,4 раза), случаев мошенничества (в 3,9 раза), присвоения и растраты государственного имущества (в 1,6 раза). Зато те виды преступлений, которые были связаны с применением привезенного с фронта оружия и снижением уважения к человеческой жизни, выросли многократно: убийства — в 11 раз, вооруженные грабежи — в 307 (!) раз.
За время Великой Отечественной войны количество невоенных преступлений, вопреки распространенному мнению, увеличилось по сравнению с довоенным периодом в 2,5–3 раза. Правда, 53% от числа всех осужденных составляли лица, нарушившие тогдашние законы о наказании за опоздание на работу, уклонении от принудительных работ и т.д.
Интересно, что преступность растет не только из-за неблагоприятных социальных факторов, но и вследствие прогрессивных социальных изменений. Так, в 1831–1861 годах преступность в Российской империи, включая Украину, была примерно на одном уровне. Однако после отмены крепостного права она в расчете на душу населения выросла к 1870 году в полтора раза, а к 1913 году — в три раза. Статистика умалчивает о причинах этого явления, но можно предположить, что оно было связано с миграцией освобожденных крестьян в города, где далеко не всем из них удавалось найти работу. Так, например, число жителей Санкт-Петербурга выросло за период с 1897 по 1913 год более чем в полтора раза. При этом даже по данным официальной статистики в тогдашней столице Российской империи проживали десятки тысяч человек, не имевших никаких легальных средств к существованию.
Аналогичный пример из современности — рост преступности в ЮАР после обретения страной независимости. Несмотря на освобождение от «оков колониализма», оставившего стране неплохую материально-техническую базу, социально-имущественное неравенство в ЮАР по‑прежнему остается высоким — 40% трудоспособного населения страны являются безработными, а треть работающих зарабатывают менее $2 в день. Миграция населения из патриархальной необразованной глубинки в города приводит к тому, что в стране самый высокий в мире уровень сексуального насилия на душу населения. Ведь согласно распространенному в ЮАР народному поверью секс с девственницей излечивает мужчину от СПИДа. (В стране заражены ВИЧ 6,1 млн. человек.) Отсюда и самый высокий в мире уровень изнасилований несовершеннолетних — ВИЧ заражены 28% южноафриканских школьниц.
