Глава правления «Фонда оборони Країни» Павел Хазан рассказал о том, где и почему погибают украинские связисты; про то, как защищенная армейская радиосвязь помогает спасти многие жизни. А также дал несколько советов о том, как не быть прослушанным российскими спецами в зоне АТО.
На выставке «Волонтерэкспо» их стенд был самым заметным. Связь, беспилотники, медицинская помощь, новаторские предметы быта для украинской армии - кажется, ни одного направления помощи фронту не обошли своим вниманием ребята из «Фонда оборони Країни».
И все-таки главной темой беседы «Цензор.НЕТ» с председателем Фонда Павлом Хазаном стала надежная связь для наших военных и волонтеров. Слишком многое от нее зависит; слишком серьезные потери из-за ее отсутствия понесла Украина в первые месяцы войны на Донбассе.
Сам Павел - опытный специалист, представляющий Днепропетровскую область - говорил о работе Фонда с гордостью и одновременно трезвым пониманием огромного объема работы, которую еще предстоит проделать его команде:
- «Фонд оборони Країни» представляет на этом стенде наиболее яркие свои проекты. Вообще-то направлений работы у нас много, но мы решили, что покажем самое яркое из того, что уже используется в войсках. То, что можно потрогать, пощупать и внедрить в Вооруженные силы Украины.
- Меня заинтриговал вот этот комплекс связи. Видно, что здесь сведено воедино множество наработок. Много понадобилось времени?
- Вопросы связи с самого начала были одним из главных направлений работы Фонда. Во многом потому, что военная связь - моя специальность, я закончил военную кафедру. И потом, в начале войны мы прекрасно понимали, что нормальной связи в нашей армии практически не было.
Этот комплекс связи - продукт полугодовой работы. Каждую неделю мы выезжали в зону боевых действий. Создали Отдельное подразделение спецсвязи, которое я и возглавляю. И полученный опыт натолкнул нас на мысль создать комплекс связи.
В чем его фишка? Здесь несколько бронированных боксов. В одном из боксов размещен ретранслятор стандартов DMR. Сейчас этот комплекс включен, и мы, в принципе, можем связываться с передовой. К комплексу подключен дуплексер, коллинеарная антенна; он работает в нижнем военном диапазоне 132-174 МГц. И в последний наш выезд на передовую мы установили ретранслятор, который покрывает определенную зону действия наших войск. И здешний ретранслятор связан с тем, что на передовой, по специальным закрытым каналам связи. И в начале выставки мы по этой радиостанции связывались с передовой.
- Многие из используемых вами терминов важны, но не совсем понятны читателям. Спрошу о понятном: это защищенная связь?
- Защищенная. Во-первых, стандарт позволяет криптовать сигнал в 40 Bit. И во-вторых, канал, по которому передаются данные, закрыт VPN -ом (виртуальная частная сеть. - ред.).
Понятно, что на сегодняшний день мы, в основном, используем гражданскую связь. А этот стандарт был выбран из-за того, что по соотношению цена-качество он наиболее оптимален. Хотя сама идеология этого комплекса заключается в том, что совершенно не важно, какой именно стандарт используется. Мы можем подключить сюда все, что угодно (называет аббревиатуры и названия стандартов. - Е.К.). И смысл этого комплекса в том, что на легком прицепе, прикрепленном, например, к джипу, мы приезжаем в зону боевых действий, в то место, где дано задание развернуть радиосвязь. И в течение 12 минут связь будет работать.
- То есть, вы добиваетесь одновременного успеха по трем направлениям: защищенность связи, универсализация стандартов и оперативность размещения?
- Да. И что еще важно, время автономной работы этого узла связи - 14 суток. Здесь стоят генератор, аккумуляторы, канистры. Все это спроектировано таким образом, чтобы это было удобно, оперативно, эффективно. И самое главное: здесь нет человеческого фактора.
- Что вы имеете в виду?
- Приехал офицер связи, или даже сержант, развернул этот комплекс за 12 минут. После этого комплекс стоит где-то в поле, и людей там нет. И если, не дай Бог, идет обстрел или бомбежка, связистов там уже нет. Это не кэшеэмка (КШМ - командно-штабная машина. - Е.К.), где находятся связисты, которые в случае чего могут погибнуть.
- И погибают…
- С начала войны погибло много моих друзей-связистов. Один из них, Яша Губа, ставил первый ретранслятор. Впоследствии погиб при обстреле под Иловайском.
По большей части связисты погибают потому, что находятся на узлах связи, в кэшеэмках, связных автомобилях. Эти точки подвержены обстрелам в первую очередь: враг хочет уничтожить связь. И наш узел связи эти нюансы учитывает. Во-первых, его не видно, он накрыт тентом. Развернули ретрансляторы, включили генераторы, выставили антенны.
Его можно и прикопать…
- И сколько человек нужно для того, чтобы обеспечить работу узла?
- Один человек, и не обязательно офицер связи. Научить разворачивать этот комплекс можно и сержанта, и солдата.
- А сколько он стоит?
- Смету на него мы еще не составляли, да и включаться в этот комплекс могут разные опции. Мы сконструировали его в нынешнем виде два месяца назад. И будем еще дорабатывать. А сюда, на выставку, привезли его потому, что проводили семинар по связи. И на этот семинар пришли все командиры связи Вооруженных сил Украины. Было порядка 70 человек.
- Будете просить армейское руководство внедрять этот комплекс в оснащение Вооруженных сил?
- Да, настойчиво будем это делать. Потому что этот комплекс - прототип той системы, которая должна быть на вооружении в нашей стране.
- А вы вообще чувствуете отдачу от Минобороны, желание использовать ваши наработки?
- Сложный вопрос. У нас есть люди и подразделения, с которыми мы работаем. Вот есть понимание того, что это нужно делать, в оперативном командовании, в бригадах и батальонах, в секторах. Вот с этими людьми и подразделениями мы и работаем.
В начале войны мы разворачивали связь в секторе M. Когда приехали туда, связи не было вообще. Я лично устанавливал первый ретранслятор в аэропорту. И там понимание важности было, и мы до сих пор туда ездим, консультируем связистов.
- В общем, чем ближе к фронту, тем больше понимания важности оперативной, хорошо защищенной связи…
- Да, потому что на фронте осознают: наши знания могут спасти жизни. И неважно, есть у нас какие-то допуски, прошли ли мы какую-то проверку, есть ли у нас какие-то диплома. Наши знания и умения важны! Поэтому мы регулярно туда ездим, и, помимо установки и настройки оборудования в достаточно опасных местах, проводим тренинги и консультации. Приезжая, мы, как правило, имеем запрос от командующего сектором. Или начальника связи сектора. И мы уже привозим им какие-то готовые программы, с которыми можно работать. А иногда проводим тренинги по конкретной тематике. Например, «Как прошить и настроить вот такую радиостанцию». Так получилось, что в нашей организации специалисты разбираются в этом лучше всего.
- А это что за огромное табло с видеокартинкой, поступающей из различных мест?
- Это элемент большого проекта, который называется «Командный центр». Этот центр установлен в оперативном командовании « Схід « и представляет собой достаточно серьезную систему обмена, анализа и передачи информации. Смысл такой: на большом экране высвечивается различная информация по родам войск, ГИС-информация, карта, блок-посты. Вот то, что мы сейчас видим - это онлайн, реальные блок-посты, находящиеся на границе Днепропетровской и Донецкой областей. Эта информация поступает в командование «Схід». И офицеры по направлениям могут контролировать блок-посты, получать информацию о том, что происходит в зоне АТО, и отправлять какие-то указания своим подразделениям.
- Расскажите поподробнее о том, как снимается информация с блокпостов. Мне как обывателю это особенно интересно, ведь это реальные знания о тех узловых пунктах, по которым противник может прорываться вглубь страны…
- На каждом блокпосту стоят камеры в формате full HD, в достаточно хорошем разрешении. И мы видим все, что происходит на блокпосту.
- И сколько таких камер уже установлено?
- Ими оснащены 19 блокпостов, на каждом в среднем - от 3 до 5 камер. В зависимости от конфигурации блокпоста.
- Съемки и передача данных ведется 24 часа в сутки?
- Все время, это онлайн. Ночью включается ночной режим, плюс работают очень мощные светодиодные прожекторы. Да, съемка переходит в черно-белый режим, но так работает техника. При этом все прекрасно видно, так что можно контролировать автомобили, пересекающие границу двух областей. И можно контролировать тех, кто контролирует эти автомобили.
- И как часто эти камеры позволяют выявлять нечто важное?
- Расскажу веселую историю, которая позволила не выявить, но предотвратить конфликт.
Ночь. Мне звонят волонтеры, говорят: «Через один из блокпостов Днепропетровской области едет автомобиль, который везет грязную форму наших солдат и офицеров из АТО». Ну, вы понимаете, поскольку у них в зоне АТО нет прачечных, они везут форму в Днепропетровск, там волонтеры ее стирают и отправляют обратно.
И вот они везли форму и в одном из офицерских кителей случайно затесался патрон от автомата Калашникова. Ну, бывает такое: взял, машинально положил в карман.
И стоявшая на посту доблестная милиция нашла этот патрон и остановила этот автомобиль. И начала, скажем так, издеваться над волонтерами, которые везли этот груз. В достаточно жесткой форме. Мы были вынуждены позвонить оперативному дежурному, и он стал разбираться. И эта история показала нам тогда, насколько не работает система взаимосвязи между нашими силовыми структурами.
- И что было дальше?
- Сидит оперативный дежурный, офицер, подполковник. Он командир, и, по идее, на нем все должно быть завязано. Но в этом случае…оперативный дежурный звонил оперативному дежурному в МВД. И если между ними понимание еще было, то когда дошло до низа, тамошние милиционеры сказали: «А мы вам не подчиняемся, у нас для этого есть свой командир, прапорщик, но его сейчас нет. А вам мы подчиняться не будем».
Но, слава Богу, конфликт был исчерпан - благодаря оперативным дежурным и еще ряду звонков. Но эта система дала нам возможность увидеть картину дел. Оперативный дежурный говорит солдату: «Я тебя вижу! Что ты мне рассказываешь, что этой машины нет?!» Солдат на блокпосту отвечает: «Так не машины!» - «А я говорю, есть машина! И эти люди находятся на блокпосту. И вы нас не обманете» (cмеется).
И, конечно, эта система позволяет нам предотвратить серьезный трафик оружия, боеприпасов. И за это нас очень благодарило наше УВД.
- С обычными волонтерами понятно: они собирают заявки, изучают спрос на фронте, аккумулируют присылаемые деньги, закупают на них нужный груз и перевозят его на фронт. Какова механика работы вашего фонда?
- Мы тоже собираем деньги. С начала нашего основания в мае 2014 мы собрали и потратили 140 млн гривен. Это достаточно сложно, собирать деньги. Понятно, что нам помогали крупный бизнес, областная администрация, на тот момент - Игорь Коломойский и Геннадий Корбан. Были и обычные благотворители - люди, дающие по 50, по 100 гривен. Все это уважаемые люди - и тот, кто дал 50 гривен, и перечисливший 2 миллиона. И я был очень тронут, когда сосед по даче - очень бедный человек! - дал мне 100 гривен. Говорит: «Я знаю, что вы делаете, и хотел бы, чтобы вы эти деньги потратили по своему усмотрению».
И я понимаю, что для них это - очень большие деньги. И я, честно говоря, даже прослезился. А ведь таких людей много! Десятки тысяч людей, финансирующих нашу деятельность!
Но есть, конечно, и предприятия, которые дают целевые деньги. Недавно, например, мы получили благотворительный взнос в 1,6 млн - конкретно для закупки «Квиклота» (гемостатик, останавливающий кровь в считанные секунды, - Е.К.). А от другого благотворителя мы получили целевые деньги на блок связи.
При этом одни благотворители хотят, чтобы мы их называли. Но есть и те, кто говорит: мы не хотим быть названными. Потому что делаем это не для того, чтобы пиариться, а потому, что знаем, как это нужно.
- А что российская сторона пыталась вами заняться? Не любят они такой системной деятельности…
- Конечно. До меня доходило много развединформации о том, что меня ищут, собираются уничтожить. Наши офицеры спецсвязи даже пытались охрану мне выставить, с оружием заставляли ходить (улыбается. - Е.К.).
- И что, не страшно?
- Я к этому отношусь абсолютно нормально. Понимаю, что такое опасность. Мы с этой опасностью много раз сталкивались.
- Но это отношение к вам означает, что та сторона по-своему высоко оценила то, что вы делаете.
- Оценила. На самом деле для них то, что мы делаем в техническом разрезе, - очень неприятный процесс. Нет, я не преуменьшаю важность поставок на фронт одежды, продуктов. И мы это делаем. Мы потратили на продукты для армии порядка 14 миллионов гривен. На одежду - около 20 миллионов. Очень много денег ушло на моющие средства, на воду. Я даже затруднюсь сказать, сколько тысяч тонн воды мы отправили в зону АТО…
Но самое важное - это те технические средства, те инженерные решения, которые мы можем дать нашей армии. Все-таки это переводит управление нашей армией на качественно иной уровень. Поэтому, конечно, мы очень неудобны для «Раши», они за нами охотятся. И когда мы находимся в зоне боевых действий - тоже. Понятно, что мы не афишируем, кто мы, что мы; у нас на машине нет никаких опознавательных знаков и ярких надписей. Мы ездим на таких машинах, чтобы не было понятно. Но иногда бывает так, что отслеживают.
- Мобильная связь тоже находится в центре вашего внимания. Вот эти телефоны, насколько я понимаю, - криптованные?
- Когда началась война, мы прекрасно понимали, что все телефонные номера, в особенности одного тесно связанного с Россией оператора, - мониторятся, прослушиваются и т.д. По этому оператору где-то в Ростове вообще стоит резервный сервер, который просто сливает весь украинский трафик. И я вспомнил, что есть стандарт CDMA, и что его можно закриптовать. И мы с друзьями из People. Net решили сделать эксперимент: попробовать закриптовать мобильные телефоны. Эксперимент удался, инженеры работали над этим вопросом 2 недели, серьезно занимались прошивками, программами, изучали материал. Испытали сотни телефонов на предмет того, можно ли их закриптовать. В результате мы сделали сегмент связи CDMA - криптованный, 128 Bit. Это достаточно высокий уровень; просто так этот телефон прослушать или взломать - невозможно.
- И закриптовать таким образом можно и дешевые телефоны?
- Совершенно верно.
- Так что и солдат этими телефонами можно снабдить без особого труда?
- Более 5 тысяч телефонов нами уже выдано для нужд Вооруженных сил Украины, МВД, пограничной службы, органов государственной власти - то есть, структур и департаментов Днепропетровской областной администрации, МЧС…
- Та сторона об этом знает?
- Знает. По той информации, которая до нас доходила, с той стороны были просто в шоке. Для них проблема состоит в том, что, во-первых, нет оборудования, которым можно сканировать и ломать CDMA. Во-вторых, стандарт связи построен таким образом, что его в принципе достаточно сложно хакнуть и отмониторить. Мешает и то, что их рэбовская аппаратура настроена на другие частоты (РЭБ - радиоэлектронная борьба. - Е.К.). И, кроме всего прочего, мы его закриптовали.
- Рад за тех ребят, которых оснастили вашей связью и вашими криптованными телефонами. Но так, увы, повезло не всем. Поэтому вы сейчас проконсультируете всех остальных - волонтеров, журналистов, просто украинцев, едущих в зону АТО и окрестные территории.
- Давайте!
- Итак, человек едет в зону АТО. Он не хочет, чтобы его телефонные переговоры считывались противником, подвергая опасности других людей и его самого. Что необходимо сделать?
- Прежде всего, по возможности использовать CDMA -криптованную связь, которую мы предлагаем и поставляем в наши войска, а также снабжаем ею волонтеров.
Второе. Если нет возможности использовать такую связь, либо для нее нет покрытия, то необходимо:
- выключить передачу данных в телефоне;
- выключить геопозиционирование в телефоне;
- использовать телефон лишь в тех случаях, когда вы связываетесь.
То есть, по возможности держать телефон выключенным.
Кроме этого, лучше не использовать смартфоны. Либо, опять-таки, держать их выключенными.
- Выходит, в зоне АТО чем дешевле телефон, тем в большей безопасности его владелец?
- …тем меньше возможных потенциальных опасностей, которым может себя подвергнуть пользователь.
Хотите помочь защитникам страны?
Счет для благотворительной помощи: ПАТ КБ Приватбанк МФО 305299 р/рахунок 26001050007163 (грн)
