Зеркало войны на Донбассе, в которое — так или иначе — смотримся все мы, всегда было слегка треснутым и состояло из многих фрагментов.
Но последние события, начиная с Авдеевки и заканчивая пресловутой «национализацией», кажется, абсолютно запутали всех и раскололи стекло уже не на сотни — на тысячи мелких фрагментов. Больше нет своих и чужих. Точнее — их рамок почти не осталось. Убежденные «ополченцы», начинавшие вместе с Гиркиным в Славянске, теперь стали бывшими и говорят, что это «гнилая война». А украинцев в оккупации все дальше сносит на льдине в сторону от Украины.
И все-таки: что же происходит сейчас в «ДНР»?
Донецкие морги и кладбища периода «после Авдеевки», — а ею уже многие меряют эту войну, — та дорога, по которой покатили колеса «национализации». Похоже, по этим самым плитам прокатилось и признание паспортов «ЛДНР», и блокада, и «отжим» ахметовской гуманитарки. Сложно сказать, чем именно стала Авдеевка — разведкой боем или реальным желанием «ДНР» взять город под контроль. Колонны танков боевиков и бессонные ночи наших штабов указывают на второе. Но в итоге боевики вновь получили лишь Щегловское кладбище, а ахметовские предприятия с трудом, но удержали над собой украинский флаг. Не случайно приходится говорить о флаге именно над заводом (активами), а не над городом, поскольку эта война все больше напоминает сведение счетов между миллиардерами, а не отличия в национальных цветах.
Мало кто обратил внимание на небольшую, казалось, деталь, но во время боев за Авдеевку вилла Ахметова попала под обстрел — впервые за все три года войны. Даже когда в 200 метрах от нее стоял блокпост боевиков — имущество олигарха было неприкосновенным. В 2014-м полностью разграбили город. В 2015-м «отжимали» то, что не удалось присвоить или порезать на металл из-за активных боев. В 20116-м границы влияния окончательно определены. Бизнес поделен, дома, виллы, салоны — достались торговцам курами и их соплеменникам. И во всем этом хаосе, когда вокруг в буквальном смысле все горело, оставался оазис покоя, до которого не долетала ни одна мина, — вилла Рината Ахметова на «Дубке». И тут вдруг — конская голова из фильма «Крестный отец». Тем, кто научился читать эту войну между строк, стало ясно: это начало. Да, танки, да — «Грады». Но дело не в них. Авдеевка запустила механизм масштабного давления на олигарха, и, похоже, — недовольны им с обеих сторон.
Буквально параллельно этим событием возникает тема блокады. «Вдруг», через три года «торговли на крови», депутат Верховной Рады вспоминает об этой торговле и забывает, что он — депутат. Вместо хоть сколько-нибудь вменяемой позиции по неконтролируемой части Донбасса и выработке законодательной инициативы по национальным активам, населению, торговле и, главное, статусу территорий под контролем «ЛДНР» — сварочный аппарат, смех в палатках, пилы и камуфляж. В правовом государстве поезд с углем останавливают где-то в парламенте. У нас — мешками с песком. Примечательно, что «кров українських воїнів» — не только в угле с ахметовских шахт. Она — в киевской «ювелирке», в винницких соках, в черновецких грибах, в сумских кетчупах, в полтавских сырах. Все это в большом количестве поставляется фурами в донецкие супермаркеты и магазины как подставными заказчиками через РФ, так и напрямую — через украинские КПВВ. Украинские здесь и вода, и электричество, а до недавнего времени — и телефонная связь с Интернетом.
Но жупелом назначается уголь. Именно в то время, когда «одинаковые» — Захарченко и Плотницкий — объявляют ультиматум «нерезидентам» заключить договор с налоговыми агентами «ЛДНР». «Мы долго мирились…» — говорит Плотницкий. Семен тоже долго мирился и вот решил действовать. «Вдруг». О пленных бойцах — с которых блокада и начиналась — никто уже не вспоминает. Разумеется, боевики никогда не пошли бы на освобождение хоть одного украинского пленного под внешним давлением. Это очевидно всем, включая Семенченко. Так пленные становятся заложниками политических игр, пока из Макеевки и далее бьют Д-30-ки, и дальше проливая украинскую кровь.
Мало у кого остаются сомнения, чей именно уголь блокируют и кто в первую очередь терпит убытки. Поражает другое: реакция украинцев по ту сторону блокпостов. В то время как подавляющее большинство патриотов в оккупации буквально плюются в сторону Парасюка и Семенченко, с той стороны — иконы в комментариях в соцсетях и возгласы: «Храни вас Бог! Вы спасаете Украину».
Казалось бы: только-только содрали иконы Савченко с иконостаса. Только-только в очередной раз обожглись всей страной в попытке вылепить очередного «святого», который выведет избранных из пустыни к садам. И вот — снова. Пожалуй, это и есть маркер основного отличия между ментальностью Востока и Запада в широком смысле этих понятий: здесь, в оккупации, едва началась блокада, первой мыслью было — «не верю». Для местного населения первичен личный авторитет, которого нет ни у Семенченко, ни, тем более, у Парасюка. В Киеве мыслят иначе, но так же абстрактно (равно — однобоко): там видят войну как черно-белую пленку, поэтому блокада (особенно с круглосуточной мантрой «на крови») всегда будет срывать шум оваций.
Перефразируя известного персонажа: «Блокада так или иначе необходима. Не такая глупая, конечно». Справедливости ради отметим, что большая часть украинцев в оккупации — действительно за блокаду. Но за радикальную: свет, вода, соцвыплаты по аналогии с Крымом, блокада всего ж-д сообщения и даже — закрытие КПВВ. Это ликвидирует контрабанду, это уничтожит тотальную коррупцию на наших КПВВ, это всерьез ударит по сознанию местных, которым все же придется очнуться от мысли, что 6 часов в очередях за дешевой колбасой — единственное, чем они заплатили за «референдум». Но это пошатнет и «Минск». А пока есть две пенсии и дорога в Бахмут, рядом с которой текут реки соков из Одессы, — любая блокада будет ставить только один вопрос: кто и против кого «проплатил»?
Как бы там ни было, но блокада запустила и все те процессы, которые сейчас начались в «ЛДНР». Конечно, блокада — далеко не причина. Но повод — просто прекрасный. Вольно или невольно, но Семенченко и компания дали козырь Москве с признанием паспортов «ЛДНР». Экономический базис, просто по классике Маркса и Энгельса, затронул идейный, и заставил шевелиться Москву. С этого момента изменилось не только число заявок на «республиканские» паспорта (с цифры 300–400 оно поднялось до 900 в день на одном участке), — но и социальная атмосфера среди населения. Мечтавшие о России и уставшие от «ДНР» вновь воспряли со словами «Путин нас не бросит», и снова пошли в рост настроения о вхождении «ЛДНР» в состав РФ. Три года болота, которое, наконец, с таким трудом начало разворачивать сознание местных хоть к какой-то рефлексии, — снова открутили стрелки часов назад. И кто знает, сколько еще готовы терпеть «ЛДНР» местные «кремлевские мечтатели» после такого подарка от Парасюка и Москвы... Еще три года? А может быть, пять? Как сказал мне один «ополченец», теперь уже бывший: «Это гнилая война. Но Россия нас однажды признает и заберет. Просто еще не время — пока паспорта. А Украины не будет теперь и без нас».
«Национализация», а если быть более точным — введение «внешнего управления» в украинских пока частных компаниях в «ЛДНР» — это, пожалуй, предпоследняя кость домино перед конечным падением. Харцызский трубный завод, Донецкий металлургический завод, Докучаевский флюсодоломитный комбинат, ДТЭК «Востокэнерго», шахта имени Засядько и, конечно, «Донбасс Арена» — вот далеко не полный список того, что за сутки уже удалось «отжать» боевикам. Похоже, упавшие рядом с виллой Ахметова снаряды от САУ таки окончательно вошли в землю — и привет передан.
Примечательна реакция местных: Ахметов для них был почти небожителем, и многие пенсионеры, увидев автоматы у носа вместо пакетов с мукой, даже не поняли, из-за чего весь сыр-бор. «Блокада» для них звучит так же странно, как и «геополитика»: эти пазлы мозаики всегда занимал холодильник. Впрочем, здесь Парасюк и вправду может гордиться собой: в таких случаях весь гнев населения падал на одного Захарченко, который «зажал» масло с мукой. Но в остальном — трехлетняя классика: «хватит кормить», «наше должно быть нашим» и пр. Вот только с «нашим», конечно, картину слегка испортило им СБУ: оказалось, что «народные» гостиницы и стадионы «на**й нам не нужны», а весь промышленный сектор заберет к себе другой олигарх, смотрящий от Кремля — Курченко. Как там в статье о «Вагнере»? — «Они сражались за Пальмиру»? Ну, а местные сражались за заводы. Причем ржавые и разграбленные, которые стоили их матерям бесплатной еды.
Как бы там ни было, а доминошка упала. Кто первый качнул эту цепь — теперь уже сложно сказать. Но война окончательно превратилась в just business, и уход из оккупации последнего украинского сегмента — пусть и такого гротескного, как СКМ, может означать окончательную потерю этих территорий для Украины — и десятилетия стагнации для самих «ЛДНР».
