Записки из Дурдома.
Новейшая история Украины. Краткий курс. Очерки.
Очерк двадцать третий.
Парадокс Януковича.
…как все, как все, как все
Я по Земле хожу, хожу.
Л.Дербенёв
Как могло случиться, что целый регион, во всяком случае, большая часть населения была, буквально, влюблена в человека недалёкого, безнравственного и антисоциального?
Разговор идёт не о тех, кто голосовал за Януковича, таких групп населения много, разговор идёт только об истинно влюблённых в него любовью сродни любви верующих к своему божеству.
Первое. При Совьетах, как говорил в одном анекдоте наш дорогой Ильич, диссидентов не было, а были сиденты, отсиденты и досиденты, а досидентами были, в основном, те, кто ещё по возрасту не успел попасть в сиденты. И так исторически сложилось, (любимое выражение «старшего» брата), что в Донбассе оказалось как-то больше этих самых отсидентов, чем в других местах. Поэтому отсиденты в этих краях изначально были в почёте. Это люди, которые уже имеют опыт, который досиденты ещё не имеют, но тоже должны когда-нибудь получить. Вот более опытные и в авторитете. Теперь представьте, в каком авторитете находится человек, который, имея неоднократный опыт сидента, сумел сделать карьеру и стал претендентом на высшую должность в государстве.
Вот, к примеру, смотрела Россия, что это за шкет в президенты нам набивается. А он возьми да и заяви: «Да мы их везде мочить будем, нужно будет, и в сортире замочим». И все забыли, что он тихушник поганый, а услышали, почуяли своего, близкого, блатного, и превратился шкет в альфа-самца России.
Ой, как же не хотелось ему ехать на эту встречу с Януковичем в Крым. Представляете, они обнимаются при встрече, и все фото- и киноаппараты фиксируют, как здоровенный дядька прижимает к себе худенького подростка, шпендрика. Ну, так же низзя, это же альфа-самец, и тут тебе… ах…но ничего не попишешь, брат, надо. Ничего личного, чисто бизнес.
Извините, это было лирическое отступление. Уж очень жалкий вид имел альфа-самец. Но он запомнил. Он такое не забывает. Да Бог с ним.
Итак, продолжим. Янукович же никого не обещал мочить, это делалось без обещаний. Он просто к ореолу своего авторитета, своей бурной биографии добавил: «Эти козлы, которые мешают нам жить». И всё. Как говорится, все в экстазе. Он всех покорил, он свой, он такой, как мы, такой, как все.
Второй группой влюблённых следует определить часть женщин, далёких от политики, которые при выборе из кандидатов всегда предпочитают мужчин, и желательно, видных и крупных. (Красивых, здоровенных). Тут всё было ясно.
Третье. Коммунисты объявили классовыми врагами буржуазию, дворянство, кулачество, купечество, терпели «сочувствующую» (пресмыкающуюся) интеллигенцию, а вот люмпенов, всех этих сидентов и отсидентов блатного войска признали «социально близким элементом».
М. Горький говорил, что, вернее, это, «морально близкий элемент». Вот тут и нужно искать корни полного морального разложения совьетов, совьетского человека нового типа. Сейчас многие рассказывают, какая была высокая совьецкая мораль, приводят в пример кодекс строителей коммунизма.
Но ведь вся страна поголовно врала, говорили одно (дорогой Леонид Ильич), думали другое (кому это нужно – выслушивать эти «сиськи-масиськи», читать эти брежневские рОманы, делали третье (все, вся страна воровала). Культ вора, беспризорника был на высоте, блатная песня не звучала на радио, но жила в массах и теперь вырвалась, как из клетки и звучит уже на государственном уровне. А ведь это всё оттуда, там, где в фильмах урки–герои помогают доблестным енкаведешникам ловить врагов народа. Мы клеймили на собраниях, не зная кого, подписывали письма против кого-то, мы здоровались за руку с Павликами Морозовыми, мы поднимали руки, когда у нас спрашивали: «Кто «За?», мы голосовали, не глядя в бюллетень, не зная за кого. Сначала был большой ГУЛАГ, потом он сократился до нескольких лагерей. В них продолжали умирать Стусы и Марченки, а мы пели и веселились, дружно шли в колонах, нам было наплевать.
А теперь мы не удивляемся тому, что журналисты напишут любую галиматью по заказу, тому, что на глазах здоровых мужиков будут кого-то убивать, и никто и пальцем не пошевелит. Мы не удивляемся, когда вчерашние воры, убийцы, рецидивисты становятся руководителями и хозяевами предприятий и государственных органов. Мы перестали быть брезгливыми и подаём им руки. Нам же наплевать.
Это не капитализм нас сделал такими, у нас и не было капитализма, как такового. Просто те, кто руководил строительством коммунизма, объединившись с криминалом, воспользовались своим преимуществом в силе (у аппарата в распоряжении силовые структуры, у криминала оружие, население безоружно) разделили большую часть экономического потенциала между собой и вынуждают народ ишачить на них за копейки, и, понятно, общественная мораль не повысилась.
Понятно, что общество, в котором все стремятся быть, как все, серой однородной массой, не высовываться, превращается в болото, выталкивая вверх самую серую серость.
У нашей так называемой Ылиты очень неприглядное лицо. Неужели Азаров со своими «кровосисями» не напоминает Вам брежневские «сиськи-масиськи». А Вы когда-нибудь встречались с губернатором Донецкой области Близнюком? Да это, как говорят в Одессе, что-то неописуемого! А с мером города Донецк Лукьянченко? А с бывшим мером, одним из организаторов за бутылкой водки с салом Партии регионов Рыбаком, дружком Азарова? Тоже нет. Так вот, они чем-то напоминают братьев, какие-то они одинаковые, скользские. После встречи с ними хочется вымыть руки.
А видели ли Вы вблизи Януковича, а разговаривали ли с ним? Или представление о нём складывается из его ляпов в литературе и географии, карикатур? Мой сосед – мастер на все руки, он и плотник, и столяр, и электрик, и плиточник, и слесарь, и автомеханик. Работает на двух работах, ещё и у соседей подрабатывает, и по дороге на работу и с работы таксует. И всё в дом. Хозяйственный мужик. Но спроси его, кто такой Булгаков или Белинский, он затруднится с ответом, и, конечно, перепутает Швейцарию с Швецией, а Австрию с Австралией. Таков и Янукович. И, знаете, я, почему-то уверен, что в знании литературы и географии почти вся наша Ылита недалеко ушла от Януковича. Серость есть серость.
Но он очень приятен, как собеседник. Это обаятельнейший человек, одна только какая-то детская разоруживающая улыбка чего стоит. Он не спешен, уравновешен. Его буйволиная фигура придаёт ему ауру спокойной уверенности в себе. Он спросит Вас о Вашем бизнесе, моментально сориентируется, что Вас может заинтересовать, предложит несколько вариантов. К тому же он тончайший психолог. Собеседника видит насквозь. Малейшее изменение собеседником интонации он, что называется, нутром чувствует. Может повернуть беседу в другую сторону, направить её в нужное ему русло.
Богатейший опыт карточного шулера, «авторитета», разруливавшего разборки между группировками многого стоят. Эти люди очень обидчивы. Там одно лишнее, не во-время сказанное, слово могло стоить жизни. Он всё это прошёл. Артистичен. Может смеяться, когда ему совсем не смешно. А его падение в Ивано-Франковске? Оно было явно отработано. Правда, «покушение» произошло раньше, чем ожидалось, и тут у него «очко» сработало, а, если называть вещи своими именами, то не сработало, и пришлось везти его в ванную.
Так ведь бандит – не солдат. Солдат идёт в бой, в него стреляют, рядом падают друзья, и, если солдат остаётся жив, это случайность. А он опять идёт в бой. Он закалён. У него нет мандража. Другое дело бандит. Он всегда в преимущественном положении. Он действует или против безоружного или «мы подошли из-за угла». Поэтому жидок на расправу.
Морально же его нельзя по настоящему опустить, потому что он уже был опущен морально до самого дна, и теперь все его ошибки, ляпы, проигрыши не могут его поколебать, он получает удар, падает, встаёт и идёт дальше. В 2004 году он проиграл и не постеснялся упасть на колени на трибуне в Донецке, извиняясь перед своими избирателями за поражение. И они опять убедились, что он такой, как они. Это был артистизм блатного, рвущего рубаху на груди: «На, стреляй, в революцию», но народ, который далёк от настоящего театра, настоящего искусства, как человек никогда не державший в руках бриллианта, принимает за ценность обычные блестящие стекляшки.
Кроме того, молва о лидере бежит впереди него, все знают, что он хозяйственный мужик. Нет, это не в том смысле, что у него какое-то там особенное мужское хозяйство. Просто ему не до сантиментов, поэзии и прочих штучек-дрючек. Он прекрасно знает производственную структуру области, транспортные потоки, знает истинную (рыночную) цену всему, и, главное, знает, как из этого всего извлечь свою выгоду (а, попросту говоря, как скоммуниздить).
А это ценится у советского человека не только в Донбассе. Мой сосед поехал как-то с женой в отпуск к её родственникам в Черкасскую область. За обедом родители хвастались сыном, который «ні п’є, ні курить, оженивсь, жінку взяв з дального села та красиву, завзяту. А як крАде!» Это достоинство невестки – умение красть колхозное добро – было оценено, как одно из высших достоинств.
Так вот для народа он водила (значит, ворует), директор автобазы (то же самое), катала(ну, кто на что учился), всё так знакомо, он свой.
Обучаем. Финансовые маршруты увода денег в тень освоил быстро. Совершено не мог выступать. Смешно, но губернатора называли Муму. В 2002 году пришёл в Киев, выступая, бекал, мекал, а в 2004 году на дебатах с Ющенко вдруг заговорил и заткнул долболоба за пояс.
В то же время понтовитый, как любой блатной. Хвастануть, хлебом не корми. Ружьём, тачкой, страусиными шкирятами, вертолётом, и чтобы всё по высшему классу, наконец, голубями, которыми всегда мечтал переплюнуть Рината.
Бывает взрывным. Ничего не слышал о режиссере, сподвигнувшем Люсю петь «Оранжевое небо», не знаю, жив ли он, но, как там у Карамзина – «Бедная Лиза»? Нет же, бедная Люся.
В общем, на фоне бледной немочи донецкой «элиты» он харизматичен. Многие после его ухода в Киев переживали и в 2002 году, да и сейчас – с ним намного проще было решать вопросы.
Поэтому и крупные предприниматели и руководители крупных и многих средних предприятий, лично, хотя бы однажды, встречавшиеся с ним, настраивали свои коллективы на голосование за Януковича. Был, правда, один диссидент – Бойко (завод Ильича), но, в конце концов, сдулся. Но это уже другая тема.
Сейчас Янукович оторван от Донбасса, от своей почвы. Жадность братвы, определившей его на пост президента, не имеет границ и уничтожает его имидж народного заступника. Его поклонники уже видят, что он не такой, как все они. Он не свой. В общем, «ты сегодня не такой, как вчера». Они же думали, что теперь… а оно вон как получилось. И никто им не скажет: «Дорогие, обещать – это ещё не значит – жениться». Они ещё надеются, а пока нужно выпить и просто спросить товарища: «Ты меня уважаешь?» И забыться.
У братков же аппетиты растут. Он уже не может удовлетворить всех. Он ещё не слышит, но предчувствует рождение недовольного ропота. Перспективы не блестящи.
Но нельзя сбрасывать со счетов его волчью интуицию. Он никогда бы не оказался на месте Кушнарёва, учуял бы. Так что, что было - видели, что будет – увидим.
