«Революция достоинства», завершившаяся ровно год назад свержением режима Виктора Януковича, а также последовавшие за этим события на востоке Украины подняли в обществе невиданную волну патриотизма. Отличительной чертой патриотических настроений, помимо чувства гордости за свой народ, свободолюбия, готовности встать на защиту страны, было еще и ощущение по-юношески искренней влюбленности в Украину и украинцев. Как и акциям протеста 2013–2014 годов, патриотической волне была присуща карнавальность, выразившаяся в моде на вышиванки, в раскрашивании мостов в цвета государственного флага, бравирование словами «бандеровец» и «укроп» и т.д. Даже если подобные внешние проявления патриотизма со временем и пошли на спад (сине-желтые ленточки на одежде и сумках встречаются все реже), то внутреннее чувство любви к родине остается стабильно сильным.
Так, по данным опроса социологической группы «Рейтинг», проведенного в августе 2014 года, когда политические и социальные последствия «революции достоинства» уже четко осознавались, 86% украинцев заявляли, что считают себя патриотами своей страны. Это на 10% больше, чем в 2010 году.
На вопрос «кто я такой?» абсолютное большинство опрошенных (64%) отвечали — гражданин Украины. Считающих себя прежде всего жителями своего региона, города или села было вдвое меньше — 30%.
Это очень интересный факт. Ведь в 2005 году, когда после «оранжевой революции» тоже отмечался патриотический подъем, по данным опроса Центра Разумкова, жителями Украины считали себя лишь 30,7% респондентов. Большинство называло себя жителями своей местности или города (38,2%) и своего региона (20,4%). Иными словами, «революция достоинства» все же дала возможность украинцам, что называется, почувствовать страну, в которой они живут, ментально связать себя с ней. Кстати, опрос группы «Рейтинг», проведенный в сентябре 2014-го, когда правительство уже вовсю готовило народ «к земле», установил, что почти 60% респондентов хотели бы родиться в Украине. Этот показатель на 12% выше, чем в апреле 2013 года.
Но патриотизм — это далеко не обольщение страной. Исследование Центра Разумкова, проведенное осенью 2014-го, показывает, что больше половины (52%) представителей субъективного среднего класса (то есть тех, кто причисляет себя к этой общественной прослойке) и относительное большинство (46%) его ядра не видят своей социальной перспективы в Украине. Опять-таки интересно посмотреть на динамику. В 2005 году, когда проводилось аналогичное исследование, социальную перспективу в Украине видели 28% представителей среднего класса; в кризисный 2008 год их доля возросла до 34%, а в 2014-м снова уменьшилась до 28%. Еще интересный факт. Независимо от того, видит средний класс свою перспективу в Украине или нет, 53% его представителей желают, чтобы их дети жили и работали за границей.
Возможно ли такое при высоком градусе патриотизма? Да, поскольку анализ даже приведенных данных показывает: патриотизм украинцев базируется скорее на любви к своему народу, чем к своей стране (здесь имеется в виду не географическая или политическая Украина, а некое понятие «страны» как комфортной и безопасной во всех отношениях среды для проживания). Та самая «страна», видимо, и не соответствует ожиданиям украинцев, заплативших уже не только потом, но и кровью за то, чтобы, как говорится, и вздохнуть свободно, и жить легко.
Здесь, конечно, надо признать очевидное. Ожидания украинцев того, какой должна быть «страна», близки к гоголевским описаниям патриархального малороссийского быта — сытого и безмятежного. Это очень наглядно демонстрирует исследование Киевского международного института социологии и еженедельника «Зеркало недели», опубликованное в канун 2015 года. «Народ Украины стремится вследствие реформ получить право безнаказанно потыкать острой палочкой в народных депутатов; поместить власть в компрачикосовскую бочку среднестатистической зарплаты; получить повышение зарплат и пенсий и при этом снизить пенсионный возраст. Но ни один шаг, направленный на увеличение доходной, а не расходной части бюджета, даже третью населения поддержан не был. Разве что к этому показателю приблизилась поддержка национализации собственности олигархов. 26% жестко выступают за раскулачивание», — говорится в исследовании. Это и не удивительно — считая себя «проклятьем заклейменным миром голодных и рабов», украинцы просто подсознательно хотят отыграться на тех, кто жировал за их счет — чиновниках, депутатах, олигархах. Людям просто «хочется пожить». При этом и терпеть они еще не разучились — не факт, что, например, повышение пенсионного возраста вызовет «третий Майдан». Просто обида накопится…
Еще один штрих к сказанному — упомянутое исследование Центра Разумкова. Большинство (53%) представителей среднего класса называют главной, перворазрядной все же сильную экономику, а не демократию (42%). К тому же средний класс не распрощался с патерналистскими настроениями — его большинство (51%) считает, что лучше жить в обществе, где все регламентирует государство, но нет чрезмерного социального неравенства.
Но надо учитывать и другой фактор современности. Сентенция «чем больше родину мы любим, тем меньше нравимся мы ей», некогда сформулированная поэтом и художником Дмитрием Приговым, остается актуальной. Создается впечатление, что те, кто управляет пространством «страна», скорее паразитируют на патриотических чувствах украинцев, чем пытаются приблизить это пространство к ожиданиям масс. Реформы буксуют, система взаимоотношений между властью и обществом принципиально не меняется. Более того, власть, кажется, тоже начинает копить обиду на общество, отказывающее ей, например, в высоких зарплатах и других преференциях. «Ура-патриотизм используется как «белый шум» для того, чтобы олигархи во власти могли заключать какие-то непрозрачные экономические соглашения на поставку электроэнергии в Крым через фирмы-прокладки», — заявлял не так давно в интервью ивано-франковский журналист Руслан Коцаба. Судьба его известна.
Кроме того, нельзя не заметить попыток власти искусственно поддержать высокий градус патриотизма в самых различных формах — хотя бы спекулируя на теме информационной войны. Украину, конечно, от этого народ будет любить крепче. Вот только разочарование в «стране», наверное, усилится.
