Накануне третьей годовщины со дня трагедии родственники погибших установили напротив посольства России в Гааге скамейку с мемориальной доской, где по-английски написано: «Ждём ответственности и полной ясности. Светлой памяти пассажиров и экипажа MalaysiaAirlines MH17 17 июля 2014». И ниже по-русски: «Человечность выше политики». Увы, гипотеза насчёт человечности остаётся недоказанной. К людям, прождавшим на скамейке хоть какой-то реакции, из посольства никто не вышел. Проигнорировать решения суда, который состоится, как договорились страны, чьи граждане стали жертвами, в Нидерландах по местному законодательству, будет сложнее.
«Чёрный лебедь»
17 июля 2014 года очень показательный во многих отношениях день для Владимира Путина. Он встретил его в Бразилии, где прошёл саммит БРИКС — помните, была несколько лет назад идея-фикс у российского руководства создать и возглавить альтернативный глобальный союз из России, Китая, Бразилии, Индии и примкнувшей к ним ЮАР? Три года спустя даже следа не осталось от тех нездоровых фантазий. А тогда российский президент был уверен в себе и дерзок. Путин на итоговой пресс-конференции попенял США на непрофессиональную внешнюю политику, всюду порождающую проблемы, в том числе и в Украине. Всё должно решаться на основе права, иначе, витийствовал глава Кремля, кровь солдат и слёзы матерей, вдов и сирот окажутся на руках тех, кто отказался от этого принципа.
На пресс-конференции в Бразилии произошёл эпизод, который задним числом воспринимается символично, если не зловеще. Путину задали вопрос о катастрофе в московском метро 15 июля. Тот вспомнил своё юридическое образование и, помимо прочего, сказал: «Ответственность всегда персонифицированная. Есть классический хороший пример из уголовного права, называется «трагедия на охоте». Когда два стрелка стреляют в куст, полагая, что там дичь, и случайно убивают человека. Поскольку экспертиза не могла установить, кто именно, оба освобождаются от ответственности». Что дёрнуло президента рассуждать о «трагедии на охоте» и вопросе ответственности, попробуй сейчас догадайся. Но спустя какое-то время после того, как в 16:20 по местному времени был сбит боинг, президенту России сообщили о настоящей трагедии «на охоте». Он в это время находился, очевидно, на борту самолёта где-то над Атлантикой, возвращаясь в Москву.
И по тому, каким подавленным Путин выглядел на срочно созванном после полуночи «совещании по экономике», и по тому, что с этого явно придуманного совещания была организована чрезвычайная прямая трансляция его заявления о сбитом самолёте, да и по тому, что вообще президент России зачем-то кинулся комментировать катастрофу, произошедшую в небе соседнего государства, можно судить, насколько неожиданным и тяжёлым ударом оказалось произошедшее для Кремля.
Из находившихся на борту боинга 283 пассажиров и 15 членов экипажа никто не принадлежал к какой-либо из сторон войны, развернувшейся на земле, куда рухнул самолёт. Большей частью жертвами стали граждане Западной Европы — 193 подданных Нидерландов, десять подданных Великобритании, четверо немцев и столько же бельгийцев. Кроме того, погибли граждане Малайзии (43 человека), Австралии (27), Индонезии (12), Филиппин (трое), один канадец и один новозеландец. У двоих погибших было двойное гражданство, и задетыми оказались также ЮАР и США. Всего двенадцать стран были внезапно непосредственно задеты этим массовым убийством. Путину было из-за чего побледнеть.
Опасный зазор
Риторическая реакция на гибель MH17 поначалу действительно была жёсткая, высказались все ведущие международные организации, лидеры стран, чьи граждане погибли, 21 июля Совбез ООН принял резолюцию, призвавшую к всестороннему расследованию и наказанию виновных. При этом никто не сомневался в том, кто несёт ответственность за происшедшее. Казалось, наметился психологический перелом в отношении мира к тому, что творит Россия, и будут предприняты шаги, которые позволят её остановить.
Увы, этого не случилось. Более того, неспособность международного сообщества адекватно — быстро, решительно и убедительно — среагировать на трагедию окончательно развязала руки Кремлю, и спустя месяц последовало открытое вторжение в Донбасс. Слабость Запада словно провоцировала Россию дёргать его за хвост и усы, устраивая информационные и хакерские набеги на внутреннее политическое пространство ведущих стран НАТО. В зазор между преступлением и наказанием вошло много других злодеяний, инициированных кремлёвским руководством, жертвами которых стали тысячи людей.
В то же время уверенность обнаглевшего Кремля в безнаказанности была преждевременной. Запущенная юридическая машина набрала неумолимые обороты. Объединённая следственная группа (JIT), куда вошли представители пяти наиболее пострадавших стран — Нидерландов, Малайзии, Австралии и Бельгии, а также специалисты из Украины, работает для внешнего наблюдателя мучительно медленно. Первый доклад был обнародован лишь 28 сентября 2016 года, и он касался исключительно технического анализа трагедии. Все ждут скорых разоблачительных результатов, но тщательность и основательность работы следователей — залог успеха обвинителей в суде и гарантия, что никто не уйдёт ненаказанным.
Кстати, подобный зазор сейчас существует и в деле о вмешательстве России в президентскую кампанию в США. Комиссия Боба Мюллера и сенатские комитеты окончательно сформулируют свои выводы ещё очень нескоро, возможно, даже не через год. Это вовсе не означает, что русским всё сойдет с рук, как раз наоборот. Выводы следствия ещё раз вернут всех назад к обстоятельствам преступления, и наказание последует уже на новом международном фоне и в иной внутренней ситуации в России, наверняка более сложной, чем на момент криминального акта.
Уже скоро
Если первый доклад JIT приводил доказательства того, что боинг был сбит ракетой 9М38 ЗРК «Бук», а сам комплекс, принадлежащий российской 53-й зенитно-ракетной бригаде, специально перебрасывался через российско-украинскую границу, а затем обратно, то следующие выводы, которыми обещало поделиться следствие, должны касаться непосредственно участников этой операции — по сути, будущих обвиняемых. Ещё в прошлом году генеральный прокурор Нидерландов Фред Вестербеке заявил, что следователям известны личности около ста подозреваемых. Завершение этой работы будет означать переход к новой, судебной стадии разбирательства.
О том, что это произойдёт уже достаточно быстро, заявил, например, Тйибба Йостр, возглавляющий расследование Совета по безопасности полётов Нидерландов: «Я не думаю, что кто-то в ближайшее время отправится в тюрьму, но думаю, что правда скоро станет известна». Такие же надежды выразил ещё один инсайдер — министр транспорта Малайзии Лиоу Тионг Лай во время мемориальной службы по погибшим в рейсе MH17 соотечественникам: «Надеемся, что к концу года или в начале следующего мы сможем принять решение о том, кого мы действительно можем привлечь к судебной ответственности».
Об этом же свидетельствует решение, принятое 5 июля Объединённой следственной группой, передать дело в суд Нидерландов. Создание международного трибунала потребовало бы дополнительных организационных и финансовых усилий от стран, заинтересованных в процессе, и затянулось бы по времени. А суд Нидерландов как страны, потерявшей наибольшее количество граждан, может приступить к рассмотрению дела сразу, не откладывая. Высокая репутация правовой системы этой страны не подвергается сомнению международным сообществом, а Россия будет ставить под сомнение решение любой судебной инстанции: 29 июля 2015 года она наложила вето на резолюцию Совета безопасности ООН о создании международного трибунала по делу о гибели пассажирского боинга в небе над Донбассом.
Тень. Журнал Time вышел с этой обложкой в июле 2014-го. «Запад проигрывает опасную путинскую игру» — написано под словами «Холодная война II»
Кто сядет?
Это самый сложный вопрос во всём деле. Использование штатного армейского зенитно-ракетного комплекса на территории другой страны подразумевает, что приказы отдавались по военной вертикали, которая замыкается на министре обороны Сергее Шойгу и главнокомандующем Владимире Путине. Кто бы непосредственно ни нажимал кнопку пуска, он так или иначе действовал по приказу сверху.
Прецедентом считается теракт над Локерби, когда агенты ливийских спецслужб 21 декабря 1988 года взорвали над Шотландией пассажирский боинг компании Pan American. Погибло 270 человек. Расследование вели ФБР и шотландская полиция, оно заняло три года. В 1999 году лидер Ливии Муаммар Каддафи согласился выдать двух подозреваемых шотландскому суду. В 2003 году Ливия выплатила по десять миллионов долларов семьям погибших в обмен на снятие со страны экономических санкций. Никто из высшего руководства Ливии за содеянное не ответил.
На выдачу исполнителей Кремль вряд ли пойдёт, чтобы они не наговорили лишнего. Про организаторов и речи быть не может: уже сейчас на всех углах российская пропаганда называет расследование политически ангажированным. Но, отказавшись от сотрудничества с судом, Россия нарушит международные обязательства и попадёт под новые санкции. Возможно, как в ливийском случае, проблему частично попытаются решить за счёт материальных компенсаций семьям жертв, но не факт, потому что это означало бы частичное признание своей вины.
Не исключено, что кое-кто из подозреваемых необъяснимо пропадёт из виду. Так, 10 мая 2017 года в Москве был арестован якобы за незаконное хранение оружия полковник Главного управления Генштаба ВС РФ (прежде ГРУ) Василий Геранин. Геранин фигурировал на одной из записей радиоперехвата СБУ 17 июля, когда ему отчитывался о сбитом самолёте Игорь Безлер, один из командиров сепаратистов. Информация об аресте Геранина была вычищена задним числом с сайтов, её разместивших, но её успели заметить и зафиксировать волонтёры из международного разведывательного сообщества Inform Napalm.
Можно не сомневаться в одном: решение суда по делу о сбитом боинге повиснет над Россией как дамоклов меч, и его острие будет больно ощущаться всякий раз, когда эта слетевшая с катушек страна решит в очередной раз «встать с колен». Уйти от ответа не выйдет, не тот случай.
