Статьи

Есть повод поговорить о верхнем эшелоне аграрной власти. Им стал не очередной поток сплетен о возможном увольнении министра. Его «уходят» не впервые, но после президентско-премьерских переговоров все стихает. Что касается серьезности недавних намерений вырвать вожжи из рук Николая Присяжнюка, то в аграрной среде уже начали перемывать косточки двух претендентов на руководящее кресло. В букмекерской конторе я поставил бы на третьего… Впрочем, думаю, до тотализатора дело не дойдет. Потому что на одном из заседаний, состоявшемся в понедельник в узком кругу подчиненных, министр сказал… даже голливудские актеры выражаются более благозвучно: я вас «трахал» и еще «трахать буду» лет пять…

Итак, министр остается. А с ним — нерешенные старые и порожденные новые проблемы АПК и села. Относительно живучести и непотопляемости, то в демократическом государстве министра с грохотом отправили бы в отставку сразу же после того, как Аграрный фонд продал зернотрейдерам по заниженным ценам весь неприкосновенный запас продовольственного зерна. Тогда, возможно, подотчетное учреждение не провернуло бы вторую аферу, третью… Но у нас все по-другому.

Я не считаю одного лишь министра тормозом в развитии аграрного сектора и сельской поселенческой сети. Потому что есть команда, отфильтрованная и отобранная лично им. И этот кадровый кулак вот уже более двух лет живет неизвестно каким днем, без концепции развития агропромышленного комплекса Украины. Мало того, что МинАП медлит с подачей неотложных законопроектов, часто сырых и далеких от имплементации. Оно еще и беспардонно игнорирует уже принятые законы.

На эти недостатки руководству ведомства неоднократно указывал Комитет по вопросам аграрной политики и земельных отношений Верховной Рады. Однако в отношениях двух ветвей власти так и не потеплело. Атмосферу между ними точно передают слова Высоцкого: «Мы снова говорим на разных языках…» И профильному комитету ВР ничего не оставалось, как официально апеллировать лично к премьер-министру, чтобы тот повлиял на подчиненных.

Сразу после назначения министра в беседе с довольно влиятельным лицом из президентского окружения я пытался популярно объяснить, что человеку, который в домашнем аквариуме кормит гуппи, барбусов, сомиков, все же рискованно доверять рыбное хозяйство государства. Так же, как бригадира тракторной бригады или смотрителя за теплицами-грядками босса усаживать в кресло главного агрария страны только за то, что те приходятся президенту кумом, братом или сватом. На что визави грустно ответил: «Это — досадное недоразумение!» Он имел в виду неудачный выбор президента.

Однако же, извините, «досадное недоразумение» продолжается более двух лет. И этим «досадным недоразумением», словно фиговым листком, прикрываются, опустошая национальные «золотые» запасы продовольствия, немотивированно останавливая экспорт зерна, углубляя кризис в молочном скотоводстве, требуя «вознаграждений» за предоставление бюджетных дотаций…

К сожалению, министр (по должности) остался по статусу бригадиром горстки дельцов, которые подмяли под себя аграрный бизнес, выставив на секторах «сторожей».

Между тем два крыла руководящего состава министерства — бизнес и научное, могли бы принести намного больше пользы как аграрному сектору, так и государству в целом. Но и тут вынужден констатировать: творческий тандем не сложился. Не поженились, как писал классик, «троянди й виноград, красиве і корисне».

МинАП, в сущности, расколото на два лагеря. Клерк не ответит на ваш вопрос, не поинтересовавшись, как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию»: «Ты чьих будешь? Чей холоп, говорю?» Присяжнюка или Безуглого, первого заместителя министра, президента Академии аграрных наук? Переспросит, чтобы лишнего не сказать… Ведомство, укомплектованное кадрами в основном по географической принадлежности, во многих случаях без специального образования, опыта, неспособно решать как внутренние проблемы, так и внешние. Ни Ваня, ни Маня…

Эту беспомощность обнажила сырная эпопея с Россией. Никто не тянул за язык министра заявлять, что после бесед с российским коллегой Еленой Скрынник на «Зеленой неделе» в Берлине проблема с экспортом украинского сыра снята. О чем они там договаривались, непонятно, но после победных реляций скандал разгорелся еще сильнее. Погасить его не смогли ни поездки делегаций в Москву, ни независимые тесты образцов отечественного сыра, ни угроза апеллировать ко Всемирной торговой организации за немотивированные действия российской стороны…

Нелюбимый украинскими чиновниками Геннадий Онищенко, главный санитарный врач РФ, оставался непоколебимым. Он рубил с плеча: обвинил Министерство аграрной политики и продовольствия Украины в некомпетентности и непрофессионализме (а оно таковым является на самом деле!), при этом заявив о готовности сотрудничать с украинскими сыроделами напрямую. МинАП не сумело защитить интересы отечественных производителей, даже стать посредником. И сейчас клубок сырных проблем распутывает Минэкономики. Онищенко требовал одного: прекратить вместо молочного жира бесконтрольно использовать растительные заменители в производстве твердого сыра. А если нет — согласно Техническому регламенту на молоко и молочную продукцию идентифицировать его как сырный продукт. Этот термин в России появился на три года раньше, чем у нас.

Претензии возникли не на пустом месте. И не впервые. Не будем кривить душой, часть наших производителей «балуется» пальмовым маслом. Не обязательно на головном предприятии, которое можно вылизать ко времени «запланированных проверок производства», есть еще филиалы. Собственно, в использовании заморских масел нет большого греха. Главное — честно маркировать продукт: натуральный он или не совсем. Как для внутреннего потребления, так и для внешнего.

Российские контрагенты заказывают у нас две разновидности сыра: натуральный и с «пальмой». Причем на последний даже диктуют цену, требуя указывать в документах как произведенный по Госстандарту. За 200 долл. вам сфальсифицируют любые накладные. Это кроме «экспортных» взяток, которые платят по обе стороны границы. Поэтому сыр одной торговой марки может быть как натуральным, так и эрзацем. Тем более технические условия, которые каждое предприятие разрабатывает «под себя», развязывают производителям руки.

Чтобы разблокировать экспорт в Россию, надо было без лишнего шума устранить недостатки, дисциплинироваться в ветеринарно-санитарном смысле, гармонизировать нормативно-правовые акты с требованиями российского законодательства.

К слову, подобные претензии Украина выдвинула белорусским производителям, временно запретив импорт мясо-молочной продукции. Хотя, по моему мнению, эмбарго стало чиновничьей фрикцией на солидарность белорусской власти с Росспотребнадзором и чтобы частично отвлечь внимание от внутренних проблем в молочной промышленности.

Однако МинАП невозмутимо твердило: претензии РФ необоснованы. Утверждал это не руководитель департамента пищевой промышленности, которому подчинена индустрия пищевых продуктов (за все время сырного спора он не проронил ни единого слова), а глава Госветфитослужбы.

Собственно, функции ветеринара заканчиваются живым животным. Что касается категоричности заявлений Ивана Бисюка, то де-факто и де-юре он возложил на себя полномочия санэпидслужбы, отсутствующей в составе вверенного ему ведомства. Их должен закрепить закон «О качестве и безопасности пищевых продуктов», проект которого Кабинет министров одобрил только в конце апреля. Поэтому заверения главного ветфитосанитара звучали по меньшей мере неубедительно и служили скорее подпоркой для реноме министра. По случаю поздравляю вас, Иван Юрьевич, с назначением его заместителем… Министр же перескакивал с телеканала на телеканал, убаюкивая нас тем, что все о’кей и через неделю-две Москва возобновит экспорт.

Гарантом того, что украинские сыры не содержат пальмовое масло, выступил и премьер-министр, который, судя по всему, знает толк в аграрной кухне. Сыр — не капуста, Николай Янович! Технология его производства намного сложнее. Хотя, по статистике, импорт пальмового масла снизился, все же в прошлом году в Украину ввезли почти 200 тыс. тонн. 30 тыс. реэкспортировали в Россию. А остальное надо же куда-то девать? Вот оно и растворяется в сливочном масле, сгущенном молоке, сметане, сырах, мороженом, кондитерских изделиях…

Если натуральная «пальма» перегорает при внутренней температуре человека, то после гидрогенизации ее плавкость составляет уже 42оС. То есть, чтобы ее переварить, нужно потратить джоули, которых нашему недоедающему населению и так не хватает. Более того, наша пищеварительная система не приспособлена, в отличие от азиатов, к этой разновидности жира. Не говоря уже о физиологическо-медицинских последствиях действия трансжиров: сердечно-сосудистые и онкологические заболевания, диабет, импотенция. Стандарты по их содержанию действуют в Украине только на спреды — не более 8%. Тогда как правительство Дании в 2003 году приняло положение, согласно которому содержание трансжиров во всех продуктах не должно превышать 2%.

Пищевая индустрия использует пальмовое масло из-за его свойства дольше сохранять продукты, которые становятся тугоплавкими. А сыроделы — из-за ее дешевизны по сравнению с молочным жиром. Если килограмм последнего стоит 30 грн. (оптово-отпускная цена, включая НДС), то заменителя — 15 грн. 30 коп. Чтобы изготовить килограммовый брикет сливочного масла, необходимо переработать 22 кг молока. При государственном регулировании цен на коровье молоко он станет намного дороже… Отсюда следует: молочный жир — дело хлопотное, более выгодное — тропическое масло. На шутку Николая Азарова «зачем завозить чужое, если своего хватает», отвечу серьезно: да затем, что тонна подсолнечного масла дороже на 150 долл. Затратная роскошь!

Зачем четыре компании скупают 60% произведенного в Украине сливочного масла? Чтобы порезать на 200-граммовые бруски и предложить натуральный продукт нам, покупателям? Нет, они «сдабривают» его пальмовым маслом, и суррогат на полке соседствует с оригиналом по цене последнего. И даже наше «чистое» масло все равно дороже голландского или ирландского, которые стоят 1,30 евро за 250-граммовую пачку. А что касается сыров, то, по оценкам экспертов, на внутреннем рынке «гуляет» до 30 тыс. тонн сырного продукта. Причем только половину этого объема продают легально: именно как сырный продукт.

В «глазок» сырного противостояния заглянул и министр иностранных дел Константин Грищенко. Под эгидой главы внешнеполитического ведомства для украинских производителей, в том числе и сыроделов, организовали даже промо-тур в Нижний Новгород. Если бы подобные поездки стали регулярными, а не тогда, когда приспичит, то и пользы от них было бы намного больше. Так же и с тестированием новых рынков сбыта, чем должны заниматься торгово-экономические миссии при наших посольствах.

Знаете, с какими намерениями Майкл Поттс, посол Австралии в Украине, посетил главу Госветфитослужбы? Продвигать на наш рынок мясо… кенгуру. Не исключаю, дипломат может появиться во второй раз, рекламируя уже молоко кенгуру, когда Украина окажется на мели. А к этому идет…

После встречи в Аммане с премьер-министром Иордании Константин Грищенко заявил о возможном экспорте сыра в эту страну. Факт сам по себе отрадный, но… Во-первых, несколькими днями позже в Абу-Даби открылась Вторая международная сельскохозяйственная выставка. Ни одного украинского предприятия на ней! Это о нашем желании завоевывать экзотические рынки. Во-вторых, в странах Ближнего Востока потребляют преимущественно рассольные сыры, а не твердые. В-третьих, они должны быть халяльными, то есть без ферментов, запрещенных для употребления мусульманами. Для этого нужно овладеть технологией и соответствующим образом сертифицировать предприятие. И, в-четвертых… Позвольте мне, простому крепостному, без регалий и званий, напомнить вам, Константин Иванович, в дипломатическом ранге Чрезвычайного и Полномочного Посла Украины и наивысшем — государственного служащего, историю шестилетней давности.

Идентичная ситуация: Россия полностью запретила экспорт украинской мясо-молочной продукции, прежде всего твердых сыров. Тогда все хором в который раз заговорили о диверсификации экспорта, поиске новых рынков сбыта. Тогдашний аграрный министр Александр Баранивский хвастался, что сырные потоки вместо Москвы направят на Ближний Восток. И что с тех пор изменилось? Флюгер не шевельнулся ни на Восток, ни на Запад и продолжает указывать на северного соседа.

Из 80 тыс. тонн сыра — ежегодный объем экспорта — 65 тыс. оседают в России. В тройку потребителей входят также Казахстан с Молдовой. А затем — еще 13 стран, поставки в которые измеряются не тысячами, а десятками, а то и несколькими тоннами. Грищенко убаюкивает нас разговорами о перспективном рынке Иордании, а вице-премьер Хорошковский — о том, как будет привольно украинскому сыру на территориях Алжира, Израиля и ЕС. Можно вспомнить еще и Китай, где рынок сыра за последние годы вырос в 16 раз. Правительственные чиновники мастера словесно «закидать шапками». Реалии же намного более сложные.

Однозначно экспорт в Россию станет более жестким, потому что отныне каждая партия сыра будет проходить лабораторную проверку. Соответственно, вырастут качество и цена. Рынок Евросоюза также не напоминает штакетник: не прошмыгнешь незаметно. Да еще и с нашими качеством молока и ценами на сыры, которые превышают даже европейские аналоги. Пропуск за границу должны предоставить эксперты ЕС, проинспектировав украинские перерабатывающие предприятия. Но первоочередная задача — инвентаризация всего отечественного стада. Почему она затормозилась? Из-за… бирок. Точнее, из-за их высокой стоимости. В Европе электронный носитель информации стоит 30—40 евроцентов, а с Ивана да Марьи за коровьи «сережки» сдирают почти 60 грн.

Поэтому, прежде чем говорить о доступе нашего сыра на внешние рынки, давайте наведем сначала порядок внутри страны. В первую очередь перестанем химичить с пальмовым маслом! Я не против эрзацев: без них сейчас нищим согражданам не выжить. В Польше тоже есть молокосодержащие и сыроподобные продукты. Но по закону в магазинах их размещают на отдельной полке. Что мешает нам сделать такой шаг к европейскости?

Сырная проблема — это продукт бездарной государственной политики в молочном скотоводстве, которую продолжают и нынешние руководители МинАП. Каждый год анатомирую эту проблематику, но просвета никакого. Прибегнув к трепанации каждой отрасли, получим, к сожалению, такой же никчемный результат. Поэтому министерские уверения «нарастить», «увеличить», «улучшить» расцениваю только как болтовню. В подходах к решению любой проблемы руководству не хватает комплексности и системности. Здесь голосом или позой не возьмешь.

Дохазяйничались до того, что увеличился импорт курятины и свинины. А как же новый «приоритет» — свиноводство, который недавно превозносил Николай Присяжнюк? Нахваливал принцип государственного партнерства: вот, крестьяне получат в лизинг необходимое оборудование, закупят корма, а государство каждой сельской семье подкинет по 20 поросят. Выкормив их, семья сможет заработать за год 50—113 тыс. грн. А оно, видите, как получилось: в «приоритеты» выбился импорт!

Так же и с земельными отношениями. Хотя министр часто упоминает агрохолдинги как спасение аграрного сектора, но правительственная позиция, на кого же ставит власть, внедряя рынок земель, — на единоличников, фермеров или крупные агроформирования, не слышна. А поскольку нет определенности, то и ломают головы законодатели: сможет ли пара-тройка бизнес-мегаструктур скупить украинские черноземы, сколько арендованной пашни дать в одни руки?

Собственно, агрохолдинги в Украине пока находятся в роли «блуждающих форвардов». У нас есть законы о фермерах, личном крестьянском хозяйстве, а о крупных сельскохозяйственных предприятиях — нет. Удивительно то, что министерство и не торопится структурировать их деятельность, подкрепив ее законодательно-правовыми нормами. Как и заполнять остальные законодательные пробелы.

Поэтому и достается на орехи Николаю Безуглому от членов профильного комитета Верховной Рады с двойной «щедростью». Как первому заместителю министра и как президенту Академии аграрных наук, объединяющей 63 научно-исследовательских института, 40 исследовательских станций и 145 исследовательских хозяйств.

Работать на два фронта непросто и даже вредно. Сам совместитель сознавался: «Это отрицательно сказывается на моей семье, потому что у меня семидневная рабочая неделя и 15-часовой рабочий день… Что же касается целесообразности или нецелесообразности, я считаю, этот вопрос не только мой. Поскольку эти позиции были согласованы с руководством нашего государства, то брать на себя ответственность и пренебречь одной из тех должностей, которые мне поручило руководство, я считаю как минимум неэтичным».

Если «добро» давал Кабмин, то алогичным выглядит его запрос в МинАП осенью 2011 года: на каком основании Безуглый совмещает должности первого заместителя и президента УААН? Депутаты, в отличие от правительственных чиновников, почувствовали слабость министерских аргументов и заслушали на одном из заседаний аграрного комитета отчет о состоянии и путях реформирования аграрной науки.

Перечнем программ развития АПК, над которыми сушили мозги ученые, можно завалить стол. Но не наесться… Хоть возводи эти догмы в статус национальных проектов. Нацелится ли реалист на заоблачные цифры в зернопроизводстве, животноводстве, пищевой индустрии, если существующая сеть экспериментальной базы безнадежно отстала от мирового уровня?

Основные средства исследовательских хозяйств академии износились почти на 60%. Чтобы обновить их, необходимо 3—3,5 млрд. грн. Понимая, что из бюджета таких средств не получить, руководство УААН внедрило «инновационно-инвестиционный механизм» — передачу в аренду целостных имущественных комплексов сельхозпредприятий и назвало его способом эффективного использования и восстановления государственного имущества. Речь идет прежде всего о  338 тыс. га пашни исследовательских хозяйств и научно-исследовательских учреждений. А в 1994 году в ведении УААН находился миллион гектаров! Куда они выветрились?

Если руководство на удивление находчивое в смысле поиска для немалого земельного массива так называемых инвесторов в лице торгового дома или еще кого-то, то профессиональная отдача научного потенциала крайне мизерная:

40 коп. на бюджетную гривню. Убийственная рентабельность в условиях рыночной экономики! Академические учреждения, по большому счету, не стали надежным партнером частных производителей. Между тем сама жизнь подсказывала: кроме фундаментальных и прикладных направлений, отраслевые институты должны были бы отвечать и за инновационную деятельность внедрения разработок. Этой нишей воспользовались зарубежные производители семян и пропагандисты технологий.

Есть и откровенно вредительские проекты, которые благословляет аграрная наука. Например, Николай Дмитриевич поддерживает культивирование на обедненной черноземом Волыни энергетической лозы. Она растет именно на влажных почвах. Но почему коммерческая структура для реализации своего бизнес-плана посягает именно на 2 тыс. га чернозема в Гороховском районе? Это при том, что Полесье заросло ивняком, леса завалены отходами, поля заросли кустарниками… Столько дармового материала для производства пеллет — топливных брикетов, а им подай только пашню!

Но президент УААН, не моргнув глазом, будет доказывать вам, что охрана почв — самая развитая отрасль аграрной науки, признанная в мире. Корифеи мирового почвоведения и агрохимии размышляют над кучей научных программ. Вот разработали основоположный законопроект о почвах и их плодородии, который вскоре вынесут на обсуждение в Верховную Раду.

Собственно, если бы Николай Безуглый был начинающим работником, а не ученым с 20-летним академическим стажем и пятилетним члена президиума УААН, его поругали бы, подбодрили напутственным словом и отпустили бы с Богом. Реализовывать грандиозные замыслы в министерстве и Академии аграрных наук параллельно. Но… депутат-регионал Павел Сулковский предложил коллегам другой «сценарий»:

— Мне кажется, вам надо одну должность оставить… Эту идею нужно донести до министра аграрной политики, премьера. Я допускаю совмещение двух должностей при условии, если и в сельском хозяйстве, и в науке дела ладятся. А если и там и там необходимо впрягаться по полной программе и сильно тянуть плуг, то целесообразнее оставить Николая Дмитриевича руководить наукой. Поверьте, от этого сельское хозяйство только выиграет. Сосредоточившись исключительно на науке, вы наведете там порядок, эффективнее будете использовать даже те мизерные средства, которые академии выделяют из бюджета.

Такой поворот стал неожиданностью даже для Григория Калетника, главы аграрного комитета: «Думаю, что это не наша компетенция…» На что экс-министр сельского хозяйства, экс-спикер Верховной Рады Александр Ткаченко ответил бы: депутаты могут все! Могут, но не захотели…

И хотя сам Безуглый не исключает, что при объективных обстоятельствах вынужден будет оставить оба поста, место в самоуправляющейся организации, которой является УААН, все же безопаснее. Об этом свидетельствует должностная живучесть предшественников действующего президента. А вот министерский фундамент под Николаем Дмитриевичем начал проседать после защиты им бюджета АПК на 2012 год.

Члены аграрного комитета пытались выяснить, на каком основании МинАП отменило бюджетные «молочные» дотации. Впервые за 13 лет… А ответчик рассказывал им об эфемерных коровниках, которыми инвесторы усеют Украину, об импорте племенных телочек и в этом контексте просил депутатов поддержать отдельную строку в бюджете: «Выделить средства на закупку за границей… четырех лошадей по

1,5 млн. грн. каждая». Интересно, в чью конюшню?

«Эксперимент» с изменением схемы выплаты «молочного» НДС привел к тому, что за последние два года молочная отрасль потеряла почти 8% поголовья и столько же недодала сырья. Из надоенных 11,3 млн. тонн молока только 4,5 млн. попало на переработку. А в Беларуси соответственно 6,2 и 6 млн. тонн. Это то, что специалисты называют товарностью молока.

Премьер несколько раз поручал аграрному министру отыскать алгоритм в сотрудничестве со сдатчиками молока. Ведомство ограничилось выплатой дотаций на молодняк. Если проще, то речь идет о бычках с телочками, а не о молочном стаде. «Молочными» же дотациями предполагалось в течение трех-пяти лет поддержать крестьянские подворья — основных сдатчиков сырья, а за это время построить молочнотоварные комплексы и перейти на индустриальное производство молока.

А поскольку 5 млрд. грн. — минимума ежегодного инвестирования в молокопроизводство — нет, то МинАП решило отменить и дотации на него. Этим оно еще больше отдалило украинцев от среднеевропейского уровня потребления молочных продуктов. Зато, чтобы сдержать «молочные» инфляционные процессы, «новаторы» придумали интересный механизм. Отныне по принятому в начале июня закону молоко и молочные продукты отнесены к объектам государственного ценового регулирования.

Не буду детализировать, каким образом в текст законопроекта №10456 «О государственной поддержке сельского хозяйства Украины» (относительно регулирования закупочных цен на молоко), подготовленного ко второму чтению, вопреки статье 116 регламента Верховной Рады попали изменения, которые не рассматривали по процедуре первого чтения. Речь идет о дополнении, согласно которому предлагается привлекать к административной ответственности юридических и физических лиц. Впрочем, Кодекс Украины об административных правонарушениях предусматривает привлечение к административной ответственности только физических лиц. Есть и другие карательные нормы, которые закон не признает как нарушение правил торговли.

Поскольку законодательные предложения связаны с государственным ценовым регулированием, то надо было бы приобщить к законопроекту правительственное заключение, потому что именно Кабмин обеспечивает проведение ценовой политики. Существует угроза, что власть запросит такую цену (вроде бы для поддержки крестьян), которая парализует рынок молока. И основная «фишка», причем смехотворная, не в перечне откровенных несуразностей.

Если молоко определили объектом государственного ценового регулирования, то оно, по действующему законодательству, автоматически попадает в сферу деятельности Аграрного фонда. И именно это учреждение должно осуществлять товарно-финансовые интервенции. В пик предложений скупать на рынке лишнее молоко, а зимой, когда спрос возрастет, удовлетворять его. Представляете, как АФ будет болтаться в молоке? Где его будет хранить? И зачем? Что, от закупленных им сухого молока и сливочного масла цена на молоко выровнялась?

Депутаты-аграрии пытались выведать у первого заместителя министра, почему Аграрный фонд, скомпрометированный также и нынешним руководством МинАП, запятнанный мутными финансовыми схемами, из государственного регулятора превратился в частный амбар. Туда по распоряжению из властного кабинета у определенной коммерческой структуры и по указанной цене закупают сахар. А правительство, чтобы обеспечить стабильность аграрного рынка, продовольственную безопасность, выпускает облигации внутреннего займа для кредитования Аграрного фонда. Оправданна ли такая щедрость? Возможно, целесообразнее передать это государственное хранилище в ведение Минэкономики?

Критиковали Николая Безуглого и за тугодумство подчиненных в подготовке законопроектов, которые приходится переписывать начисто, и за отсутствие тех, которые необходимы сегодня. Заместитель министра клялся, что все проблемы АПК соберет вместе всеядный законопроект «О сельском хозяйстве». Читал я эту «аграрную библию». Боюсь, она повторит судьбу законопроекта «О рынке земель».

Конечно, проще слепить что-то новое, чем системно реализовывать принятые законы, программы, концепции. Вряд ли нынешние аграрные «управляющие» дочитали их хотя бы до середины… Например, ту же Государственную целевую программу развития украинского села на период до 2015 года. В ее разработке приняли участие и Национальная академия наук, и Украинская академия аграрных наук, и 22 министерства и ведомства, и регионы, и общественные профессиональные организации, и зарубежные эксперты. Лейтмотив этого документа таков: если реализовать три этапа, в селе наступит благоденствие.

Так вот, задача заключительного этапа (2012—2015 годы) — достичь объемов производства продукции, предусмотренных программой, скорректировать ее и двигаться дальше путем развития села и аграрного сектора. Кто-то анализировал результаты предыдущих этапов: социальные, производственные показатели? Сколько раз собирался Межведомственный координационный совет по вопросам развития сельских территорий и что он обсуждал? Большинство положений программы никто не контролировал, не анализировал, поэтому они и не выполнены.

Напротив многих пунктов ставлю жирный минус. Паспортизация сельских населенных пунктов, которую обязывались завершить еще на первом этапе (2008—2009 годы), — минус. Национальное агентство по государственной поддержке аграрного страхования — прочерк, Служба государственного мониторинга аграрного рынка — судьба неизвестна и МинАП продолжает оперировать балансами, собранными от отраслевых ассоциаций… Прогнозируемые показатели, предусмотренные программой на 2007—2010 годы, никак не стыкуются с реальными… Основные позиции развития аграрной сферы и села должны реализовываться в соответствующих законах, которых, к сожалению, еще нет.

Чем МинАП прикрыло свою провальную работу? Порадовало сельских избирателей новой наживкой — стратегией социально-экономического развития сельских территорий «Родное село», но с упором на кооперативное движение. Таким образом министр Николай Присяжнюк, заручившись поддержкой Всеукраинской ассоциации сельских и поселковых советов, откликнулся на резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН, которая провозгласила нынешний год Международным годом кооперативов.

Знаете, чем закончится прицельная затея аграрного руководителя? Как и провозглашенный в 2006-м Год села: как встретили, так и провели… Пока Присяжнюк агитировал за кооперацию, депутат-регионал Валерий Коновалюк инициировал проведение другого мероприятия: заслушать на пленарном заседании Верховной Рады информацию Кабмина о критическом положении дел в агропромышленном комплексе.

Аргументы Валерия Ильича опровергают неправдивые министерские реляции о повороте украинского села от стратегии выживания к стратегии развития. Цитирую: «Недофинансирование аграрной сферы в целом достигает катастрофических масштабов. В этом году по сравнению с 2008 г. расходы общего фонда Государственного бюджета на развитие аграрной отрасли сократились с 6,4 млрд. грн. до 0,8 млрд. грн., или в 8 раз.

При этом на прямую поддержку сельского хозяйства в 2012 году будет потрачено только 33% общего объема аграрного бюджета, что является одним из самых низких показателей за последние годы. Для сравнения, в докризисных 2007 и 2008 годах на прямую поддержку аграриев потратили, соответственно, 63 и 57% аграрного бюджета. Если сравнивать в денежном эквиваленте, то в 2012 г. планируется израсходовать на прямую поддержку сельскохозяйственных производителей вдвое меньше, чем в 2008 г., и на 31% меньше, чем в 2011 г.

В целом объем аграрного бюджета на 2012 г. утвержден на уровне 8,21 млрд. грн., что на 22% меньше, чем в 2011 г.

Все эти обстоятельства и факторы являются свидетельствами пробелов в работе в аграрной сфере и требуют немедленного реагирования со стороны Верховной Рады Украины с целью недопущения возникновения угрозы продовольственной безопасности государства не только в текущем году, но и в ближайшем будущем».

Знаете, как в родном селе гасят ссору? Один, самый смекалистый, советует второму: если ты сердишься на меня, то набери в рот дерьма и плюнь мне в глаза! Но когда плюются однопартийцы… Значит, не все так хорошо в нашем аграрном доме. И не те принялись наводить в нем марафет.