Новейшая история конфликтов на почве антимигрантских настроений в России исчисляется уже десятками эпизодов. Их характерная черта — применение силы. Так было в московском Бирюлёво, когда местные жители разгромили торговый центр, в котором якобы укрылся человек кавказской национальности, предположительно убивший русского парня. Так же произошло и на Манежной площади Москвы в конце 2010-го, когда после гибели болельщика «Спартака» в драке между футбольными фанатами и выходцами с Северного Кавказа националисты организовали массовые беспорядки.
На первый взгляд, в Украине ничего подобного нет: кардинально отличается миграционная ситуация, да и совсем другая атмосфера в обществе. Как утверждают в Федеральной миграционной службе, на территории России постоянно находятся более 5 млн иностранных граждан (это 3,5% населения страны). Тогда как в Украине, по данным Государственной миграционной службы, зарегистрировано около 230 тыс. иностранных граждан (0,5% населения). При этом большинство из них — граждане бывших советских республик.
Большая разница
«В России в целом, и в особенности в Москве, трудовые мигранты вызывают колоссальное беспокойство даже у самого населения», — констатирует эксперт украинского Конгресса национальных общин Вячеслав Лихачёв. Именно миграция стала едва ли не единственным содержательным пунктом дискуссии кандидатов в московские градоначальники на недавних выборах. «Стремясь завоевать широкую поддержку москвичей, кандидаты и от действующей власти, и от оппозиции состязались в резкости мигрантофобских высказываний, клеймили «этническую преступность», призывали к введению визового режима со странами СНГ», — отмечает Лихачёв. По его словам, трудно представить, чтобы в Киеве, Одессе или Харькове основная дискуссия на выборах мэра разворачивалась вокруг этой проблемы.
Впрочем, относительно небольшое число проживающих в Украине иностранцев не означает, что в стране отсутствуют антимигрантские настроения или предубеждения против национальных меньшинств. «Уровень ксенофобии напрямую не зависит от количества мигрантов», — утверждает координатор правозащитного проекта «Без границ» Максим Буткевич.
В начале 2013 года Киевский международный институт социологии оценил межэтнические, межрасовые и межнациональные отношения в Украине и пришёл к выводу, что они «умеренно отчуждённые». Больше всего предубеждений украинцы имеют по отношению к представителям ромской национальности, чернокожим, азиатам и арабам. Тогда как отношение к полякам и евреям в последние годы несколько улучшилось.
Опасные слова
Важно, как представляют национальную группу в общественном сознании, поясняет Максим Буткевич. Например, ромы упоминаются почти исключительно в негативном контексте, как угроза и опасность. Африканцы и арабы нередко фигурируют как мигранты, которые якобы «захватывают» Украину. Журналистские материалы, провоцирующие национальную или религиозную вражду и неприязнь, эксперты называют типичным проявлением так называемого языка вражды. Например, по классификации российского аналитического центра «Сова», утверждения о криминальности любой этнической группы относятся к «языку вражды средней тяжести».
«СМИ спекулируют на этой теме, например, помещают некорректные заголовки, выделяющие этничность людей, которые подозреваются в совершении преступлений», — рассказывает Яна Салахова, специалист по противодействию ксенофобии и расизму украинского представительства Международной организации по миграции. По её словам, распространять ответственность за преступление конкретного человека на всю этническую группу недопустимо.
Салахова подсчитала, что в украинских газетах ежемесячно выходит 6–12 статей, заголовки или тексты которых содержат «язык вражды». «Если статья воспроизводит определённые стереотипы и предубеждения, это может подогревать настроения читателей», — говорит специалист. Некорректные сообщения ложатся на благодатную почву предрассудков человека. «Предрассудки есть у каждого, но в сочетании с искажённой информацией они ведут к предубеждениям.
Предубеждения могут провоцировать вербальные оскорбления на улице или даже насилие. Это опасный феномен», — резюмирует Салахова.
Политика страха
Спекулировать на теме миграции с целью привлечения избирателя на выборах пытаются и украинские политики. «Мигрантофобская риторика была важной частью президентской агитационной кампании Олега Тягнибока, — вспоминает Вячеслав Лихачёв. — В ход шли всевозможные страшилки и нелепицы про шесть миллионов нелегалов из Азии и Африки, которые захватывают Украину, про то, что в связи со вступлением в силу соглашения о реадмиссии с Евросоюзом страна превратится в отстойник для нелегальных иммигрантов».
Однако тогда эта агитация, насколько можно судить, не принесла лидеру Свободы заметных дивидендов. На местных выборах в столице межэтнический акцент делала Украинская народная партия Костенко, и тоже с довольно плачевным результатом. «Всякий раз голосование показывало, что эта тема слишком далека от реальных проблем населения, и никакие страшилки не способны мобилизовать людей даже на голосование, не говоря уж о погромах», — рассуждает Лихачёв.
Совсем другая ситуация в России, где вопрос миграции заостряют сразу несколько игроков. «В соревновании «кто больше всех ненавидит мигрантов» участвуют не только российские крайне правые и либеральная оппозиция, но и власть, — считает Максим Буткевич. — Антимигрантскими кампаниями фактически руководят из Кремля, а государство хочет показать, что оно не меньший ксенофоб, чем ребята в спортивных штанах из Бирюлёво».
На почве ненависти
На фоне информационных кампаний, направленных против мигрантов, ксенофобское насилие в России превратилось в масштабную проблему. В Украине напротив — мониторинг противоправных действий на почве ксенофобии, в частности уличного расистского насилия, показывает, что количество нападений со стороны неонацистов на тех, кого они считают «чужеродным элементом», в последние пять лет снижается. «Пик таких преступлений приходился на 2007–2008 годы, с тех пор количество пострадавших от рук уличных расистов уменьшилось в несколько раз», — рассказывает Вячеслав Лихачёв, чья организация и занимается таким мониторингом.
Впрочем, позитивная динамика не гарантирует, что украинское общество обладает иммунитетом к погромным инициативам. «Создать в головах людей ощущение проблемы можно и без реального напряжения социальной ситуации. Точнее, само это напряжение может быть результатом целенаправленной манипуляции со стороны политиков», — считает Лихачёв.
И всё же украинское общество имеет слишком много других болевых точек. Сомнительно, что проблемы «угрозы миграции» или «этнической преступности», вокруг которых нагромождено столько мифов, будут достаточно эффективны, чтобы мобилизовать население на активные действия, прогнозирует Лихачёв. Российский пример наглядно показывает, к чему может привести отсутствие программ интеграции мигрантов и пропаганда ненависти.
Зло с кулаками
Случаи насилия и вандализма на межэтнической почве в Украине в 2012 году
- 17 случаев насилия в 7 городах
- 19 человек пострадали, из них 7 – иностранные студенты
Основные объекты нападений – выходцы из Африки
Источник: «Инициатива разнообразия» - сеть общественных организаций, координируемых Верховным комиссаром ООН по делам беженцев и Международной организацией по миграции
