Статьи

Изначально этот материал готовился как интервью с «новой властью» в Министерстве доходов и сборов: комендантом Виктором Косарчуком, который вместе с активистами заблокировал одно из зданий ведомства, а также с главой созданной неделю назад рабочей комиссии по борьбе с коррупцией Валерием Черным (полное название нового органа – Комиссия по проведению проверки и анализа применения закона «О борьбе с коррупцией» в Министерстве доходов и сборов).

Однако после дня, проведенного в ведомстве, я понял, что более подходящей формой будет репортаж.

Евгений – коротко стриженый мужчина с военной выправкой встретил меня на Львовской площади, чтобы провести в одно из зданий ведомства, где размещается комендатура. Несмотря на то, что утренний час пик уже прошел, центр города застрял в пробках. Как всегда – из-за гаишников.

- Правильно делают, – сказал Евгений, после того, как я объяснил причину опоздания. – Вовсю уже пошли самозахваты. Да еще с оружием.

- А где именно?

- Вот к нам, например, «Правый сектор» пришел, занял четыре комнаты и не хочет уходить, – жалуется он и рассказывает историю, как какие-то активисты на заправке требовали бесплатный бензин «на нужды революции».

У входа в здание знакомлюсь с комендантом – невысоким плотным мужчиной с небольшими усиками, в меховой шапке и черно-белой «арафатке», обвязанной вокруг шеи. Из кобуры под мышкой выглядывает пистолет Макарова. Он находится в здании практически круглосуточно.

В кабинете коменданта - небольшой комнате, заваленной плакатными фото с портретами старого руководство министерства и вещами обихода, стоит стол, полдесятка стульев, на одном из которых висит бронежилет. Под стеной, прямо на полу, расстелена постель – каремат со спальным мешком. За стулом коменданта к стене приставлен автомат.

- А что? Времена такие, – объясняет комендант Виктор Косарчук.

В комнате, кроме коменданта и Евгения сидит худощавый, аккуратный мужчина с твердым внимательным взглядом. Это юрист Дмитрий Юровский – член Общественного совета при министерстве.

- А у вас тут неразбериха, – оглядываюсь, рассматривая обстановку.

- Видите эту интересную фотографию? – Отвечает Юровский, показывая на большой плакат. – Вы, конечно, узнаете Клименко Александра Викторовича. А с ним большая группа людей. Вот его нет, а группа людей осталась. И в настоящий момент эта группа людей занимается блокированием работы Миндоходов и препятствованием работе общественного совета при министерстве и препятствованием работе Комиссии. Вот вкратце и все.

- Каким образом они сейчас блокируют работу?

- Вот вчера проходило заседание общественного совета. Второй раз за неделю не может собраться общественный совет. Соответственно, общественность не может выразить свое мнение, не может дать рекомендаций.

- По какой причине не могут собраться?

- Глава общественного совета (по данным с сайта Миндоходов, речь идет о Романчуке Ярославе Васильевиче) не хочет, чтобы мы собрались, и чтобы у нас был кворум.

- Так, давайте переходить к работе, – перебивает моего собеседника Косарчук. – Чтобы беседа по существу была.

Коменданту часто звонят и стучатся в двери, из-за чего ему то и дело приходится прерывать беседу.

- Какие причины расформирования Миндоходов и целесообразно ли это решение правительства?

- Решение уже принято. Я свою позицию неоднократно заявлял. С учетом реалий я был за то, чтобы дать Министерству определенный срок. Например, до 1 июня или до 1 августа, чтобы можно было посмотреть на результат, а затем принять решение. Потому что до сих пор не закончилась реорганизация налоговой и таможенной службы. Например, Ирпенская академия находится в сфере Налоговой службы. Или, например, лаборатория таможни. Эти процессы не были завершены. Во-вторых, единая информационная база, которая дает возможность не делать каждый раз запрос на таможню. Завезли товар, пока налоговая сделала запрос, уже и этого товара нет. Это история до принятия решения. Но сейчас, когда у нас такая обстановка в Крыму, мы не критикуем решений. Воспринимаем их такими, как они есть. Решение же неоднозначное принято. Людьми, которые пережили несколько сокращений и реорганизаций. Конечно, это влияет на людей. Вы знаете, тут создана комиссия, есть общественный совет, в комиссии – Черный, в общественном совете – Дмитрий Алексеенко. Они пригласили сюда Самооборону Майдана. Это фактически не блокирование, это упорядочение въезда, выезда. Потому что была угроза вывоза документов, и до сих пор остается угроза, что в любой момент могут положить сервер. Потому что, с одной стороны, есть обычные специалисты, которые нормально воспринимают работу комиссии, а с другой - есть определенные люди в руководстве, которые делают все, чтобы комиссия не работала. Комиссию возглавляет Черный. Это после всех тех историй (с созданием и изменением состава Комиссии). Это компромиссная фигура для всех групп влияния.

- Какие первоочередные шаги должны быть предприняты в министерстве, кроме усилий по сохранению документов?

- Создание форума на официальном сайте, горячей линии, куда бы сотрудники Миндоходов или обычные граждане смогли бы позвонить и сообщить, пусть и на условиях анонимности, о различных нарушениях в министерстве. Потому что мы должны в первую очередь вернуть доверие, которое сегодня не выше доверия к МВД. У нас нет возможности принуждать платить налоги, если не будет стимулирующих факторов. Я думаю, что для возрождения доверия есть смысл рассмотреть обращения и по поводу рейдерских захватов. По поводу этих наработок будет отчет и перед общественным советом, и перед Майданом.

- Если говорить о рейдерских захватах, то начиная с какого года вы готовы пересматривать права собственности?

- Если мы возьмем сроки исковой давности по таким делам, то они составляют 3 года. По странному стечению обстоятельств срок исковой давности оказался равен президентскому сроку Януковича. Эта банда прошлась по многим бизнесменам. Вы знаете, что у нас было два бюджета? Недавно комиссия нашла в Миндоходов банковскую комнату, соответствующим образом обустроенную для хранения наличных денег.

- Она находится в этом здании?

- Нет, в центральном. Если вы договоритесь с главой комиссии, то сможете туда зайти. Там не было камер, она оборудована прямым выходом к выезду для инкассаторской машины. Второй бюджет - это огромные объемы денег. Не в Межигорье надо людям ездить! Надо в такие места заходить и смотреть, до какой степени цинизма дошли.

Его перебил Юровский.

- За последние три года основной функцией налоговой службы стало «крышевание» одних обналичивающих фирм и борьба со всеми другими обналичивающими фирмами. Так или иначе любой руководитель до уровня начальника отдела был в этом замешан. И вся эта группа товарищей продолжает оставаться на своих рабочих местах, ведет переговоры с новым правительством, с депутатами. Чтобы ликвидировать Миндоходов как можно быстрее, что позволит уничтожить всю документацию, затереть информацию на серверах и спокойно устроиться в новых службах. Вот как обстоят дела на самом деле. Честно говоря, я не приглашал сюда самооборону Майдана, она пришла сама. А я, как представитель общественности, наладил с ними контакт. Я взял на себя ответственность подписать документ, чтобы у нас было это помещение, из-за чего в мой адрес уже начали поступать угрозы. Говорят, куда вы торопитесь, революция заканчивается, а мы остаемся. Конечно, ребята с Майдана хорошие, веселые, хотят, чтобы все было честно, но вы понимаете, разбираться же в этих процессах должны профессионалы. Должна быть критическая масса профессионалов, человек 100, которые сядут и проведут проверку. А коменданту, который пытается возглавлять этот процесс, даже помещения не дают. Да, есть распоряжение (и.о. Миндоходов Виктора) Левицкого о создании Комиссии, но все настолько хитро делается…

- А из кого эта Комиссия состоит?

- Из числа сотрудников и представителей общественности. Представители общественности есть двух типов. Есть постановление Кабмина от 2010 года, по которому созданы консультативные органы при министерствах. Члены общественного совета утверждаются приказом министра. Нас в совете 84 человека. Это одна часть, которая может совершенно легально заходить, задавать вопросы, а второй тип – это представители Евромайдана, вроде Косарчука. Вот такая Комиссия создана, распоряжение есть, но ей не дают работать, не дают помещения, не дают документов, отовсюду выгоняют. Правда, я – консультант этой комиссии, вы моей фамилии в распоряжении не найдете.

- И как в таких условиях увеличить поступления в бюджет?

- Увеличить можно, но не с профессиональными наперсточниками. Главные ушли, остались их помощники. Уровень ниже, но суть такая же. Они только себе в карманах рост могут обеспечить.

- Как же при этих-то обстоятельствах и всех разогнать, и одновременно увеличить поступления в бюджет?

- Вот поэтому мы разработали проект постановления об уполномоченном представителе общественности при Миндоходов. Сейчас его реорганизуют – будет при Налоговой и Таможенной службе. С соответствующим объемом полномочий. Его необходимо утвердить в Кабмине, который своим распоряжением назначит такого представителя. И при таком представителе общественности, а не при и. о. министра создать эту проверочную комиссию и переподчинить ее этому представителю. И начать нормальный проверочный процесс. Левицкий сам создал при себе Комиссию и может ее пускать или не пускать по своему усмотрению. По принципу «я тебя породил, я тебя и убью».

- С одной стороны, Юровский прав. А с другой и не совсем, – возражает комендант. – С учетом того, что полностью разрушен кадровый потенциал, мы обратились к правительству с просьбой вернуть сюда тех специалистов, которые не запятнали себя сотрудничеством со старой властью (как пишут СМИ, Косарчук уволился из Налоговой в 2011 году). Конечно, большую роль может сыграть уполномоченный представитель общественности. Однако если считать Майдан общественностью, то не совсем понятен механизм.

- Хорошо, а какой механизм назначения представителя?

- Очень простой. При каждом ведомстве созданы общественные советы. Они работают - лучше, хуже, но они есть. Как правило, в этих общественных советах есть комиссии, которые обычно возглавляют специалисты в области права, финансов, аудита. И среди них нужно искать кандидатуры. Майдан может добавить в аппарат своего представителя, но главное, все-таки, это найти специалиста. Даже Ленин, не глядя на партийность, возвращал старых специалистов, когда понял, что не всегда кухарка может управлять государством. Лучше вообще привлекать беспартийных. Нужно, чтобы эти представители общественности имели возможность заслушивать любого из руководителей Налоговой, требовать отчета, или, может быть, разработать механизм отзыва. Это – проект. Есть разные мысли по поводу того, как Майдан должен контролировать министерства и ведомства. Пройдет какое-то время, и все мы будем анализировать, что эффективно, а что – нет. В любом случае это должен быть специалист.

- Хорошо, а как определить, насколько человек погряз в коррупционных схемах? Откуда взять столько честных и при этом знающих людей?

- Ну, это постановка вопроса, как мыслят народные массы, – ответил Юровский. – Кто виноват и что с ним сделать...

- Как я понимаю, сейчас в обществе есть тенденция к поиску виновных, этакой «охоте на ведьм». Однако не до конца понятны критерии. И вопрос в том, как можно объективно оценить «запачканность» специалистов?

- Да, – подтверждает Косарчук. – Сейчас есть большая опасность. С одной стороны, чтобы мы с вами не скатились к этой самой «ловле ведьм». Все-таки нужны правовые механизмы. Сейчас много на кого можно навешать ярлыков. Вы имейте в виду, что ситуация непростая. Есть внешние факторы, есть внешний враг. К тому же на улицах Киева практически шла война с «Беркутом». Есть те, кто проливал свою кровь, кто пострадал, и те, кто держался в стороне от насилия, уже имеем коллизию. Кроме того, сейчас у нас очень тяжелая экономическая ситуация.

- За февраль недобор госбюджета составил около 53%, – замечает Юровский. – Поэтому сейчас речь идет не о том, как отделить запачканных от незапачканных, а как заставить эту систему работать с минимальными потерями. А для этого нужен представитель общественности, - только компетентный человек, который бы следил, чтобы чиновники работали на государство. Когда источник коррупционных доходов отпадет, все уволятся сами.

- Хорошо, но кто будет выбирать общественного представителя, который станет следить за эффективностью работы службы? Перед кем он будет отчитываться?

- Он должен быть не выбранным, а назначенным распоряжением правительства по рекомендациям общественности, общественного совета, структур Майдана.

- Но общественный совет сам был назначен министром?

- Да, он был назначен министром Клименко Александром Васильевичем. В общественном совете масса марионеточных организаций, однако он является самоуправляемым органом. Так что правительство сейчас никак не может на него повлиять. Именно поэтому невозможно снять главу совета, поскольку не собирается кворум. Именно поэтому необходимо, чтобы правительство приняло постановление о создании института общественного уполномоченного и назначило представителя общественности, который будет следить за деятельностью органа власти.

- А кто тогда будет выдвигать кандидатуры? Ведь общественный совет заблокирован.

- У нас же общество открытое, выдвигать смогут все общественные силы. А назначать будет Кабинет Министров.

- Нет, – Косарчук покачал головой. – Я думаю, что механизм должен быть иной. На общественном совете представители Майдана вместе с представителями общественного совета в ходе выборов с бюллетенями, по всем правилам должны указать на того, кого затем правительство назначит.

- У нас марионеточный общественный совет, ему ничего нельзя поручить, – добавляет Юровский.

- Это частный вопрос, – продолжает Косарчук. – В Минфине, например, совсем другой уровень общественного совета, нежели здесь. Нужно возвращать тех людей, которые ушли отсюда. Играть на патриотизме этих людей, на том, что они много лет отдали системе. Чтобы они вернулись, - иначе любому руководителю без мощной команды будет сложно.

- А есть возможность дать им конкурентную зарплату?

- Вы знаете, сейчас такая ситуация... Не надо так ставить вопрос, мы же, например, на Майдан приходили не за зарплату. Те афганцы, которые несут дежурство по периметру Налоговой, они не получают зарплату. Есть понимание ситуации в государстве. Если не мы, то кто?

- Но семьи тоже надо кормить.

- Да, конечно, возможно есть смысл возвращаться к «двадцаткам»-«тридцаткам». Раньше была такая практика, когда определенная доля от суммы найденных нарушений отправлялась на развитие Налоговой службы. Конечно, проблема есть, если сотрудник получает 1200 гривень зарплаты, а проверяет предприятия с оборотом в миллионы. Конечно, это провоцирует коррупцию. Поэтому надо думать о возвращении кадрового потенциала. Надо думать о моральных и материальных стимулах. Еще одним мощным механизмом может стать введение обязательного декларирования доходов и расходов для всех граждан страны. Это не только будет способствовать снижению коррупции, но и значительно расширит налоговую базу.

- Какие еще законодательные инициативы вы можете предложить, чтобы повысить доходы госбюджета?

- Знаете, недавно общественность требовала, даже приходили сюда, та же Виктория Сюмар выступала… говорили, что нужно повысить акцизы на табак, водку.

- Главное фальсифицированную продукцию не производить, – отмечает Юровский. – Если на рынке будет 50% фальсификата, то, конечно, результата это не даст никакого. Потому нужен общественный контроль.

- Если мы по месяцу берем, то это 25 млн. бутылок водки, – добавляет Косарчук. – Возмещение НДС в среднем 4 млрд. гривень. Нужно четко разобраться, где этот НДС из воздуха, а где – реальный. Вот эти «площадки», которые работают, у них оборот около 50 млрд. гривень. Можно добавить еще контрабанду – $100 млн. в месяц, причем без учета газа и нефтепродуктов. Вот вам и источник, откуда можно черпать и черпать.

- Вы не поддерживаете идею повышения налогов?

- Нет. Любое повышение налогов ведет к тенизации экономики.

- А как вы относитесь к пересмотру ранее введенных в действие подзаконных актов?

- Для меня как для юриста это всегда был нонсенс. Потому что есть закон. Налоговый кодекс. Есть подзаконные акты, а есть вообще обычные консультации. Это просто обычное письмо. Даже до подзаконного акта они не дотягивают. Мое отношение, что надо провести ревизию, пересмотреть эти документы на предмет их законности. Потому что какая у них целесообразность? Кому-то надо было закрыть дыру... Нужно жить по закону, а не согласно подзаконным актам. Или дорабатывать этот закон, потому что он некачественный. Есть много подзаконных актов, которые не дают нормально работать и не помогают ни электронные сервисы, ни электронная отчетность. Сейчас нужно все эти консультации, все подзаконные акты обнародовать, провести консультации с общественностью. Чтобы любой мог зайти в базу, посмотреть, что отменено, что действует. Кроме того, нужно ввести правило, чтобы такие документы могли вводить в действие только после консультаций с общественностью. Провели заседание, заслушали, уполномочили главу совета завизировать документ. Если нет, то нет.

- Извините, что немного на другую тему, – говорит Юровский. – Но хочу вот подчеркнуть, что те, кто убежал отсюда, они все недалеко убежали. Оставили своих людей с указанием держаться до последнего и валить все под ноль. А кругооборот денег – это кровеносная система государства. Без нее весь организм умрет. Иностранная армия, вот эти вредители в середине госорганов власти... Если сейчас не предпринять активнейшие меры, то пройдет несколько месяцев и ничего не останется. Ни большинства в Раде, ни правительства, потому что ляжет полностью экономика, люди выйдут на улицы. И на российских штыках придут сбежавшие. Скажут: при нас на хлеб и воду хватало, а войны не было. Возвращайте нас назад.

- И что предпринимает правительство в связи со сложившейся обстановкой?

- Я не знаю, что предпримет правительство. Разгонит ли нас, эти перестреляют, как они уже угрожали. На все Божья воля. Вот вы суть поняли? Не цифры или номера приказов сейчас играют решающую роль. Вот проникнитесь ситуацией, прошу вас.

- Хорошо, у нас хватает кадров, чтобы всех заменить?

- У нас есть очень много квалифицированных людей, которые сами ушли или которых уволила старая власть, – со вздохом добавил Косарчук. – И среди них много хороших специалистов. Конечно, может быть, что все, что с нами происходит, не случайно. И когда-то давно мы зашли слишком далеко в своем конформизме. Но у нас есть шансы пережить этот кризис.

Миндоходов я покинул поздним вечером. Должен сказать, что туда я шел с серьезным недоверием к происходящим в Министерстве событиям и, в частности, к захватившей одно из зданий ведомства Самообороне. Оттуда же ушел лишь с тревогой за само наше государство. Как правильно заметил один из моих собеседников, если мы заслужили быть развитой страной, а не «белой Африкой», то мы пройдем все трудности. Однако для этого нужна помощь, реальная помощь со стороны большого количества специалистов. Мы ворвались в институты власти, но новые баррикады, воздвигнутые противниками перемен, выросли внутри самих зданий.