Пропасть между заявлениями президента и его реальными намерениями и действиями становится все глубже. На словах, особенно в Сенате США или перед телекамерами, Петр Порошенко выступает чуть ли не украинской инкарнацией Шарля де Голля, отцом нации, готового положить жизнь на алтарь победы. А на деле его команда делает все, чтобы подавить общественную активность, затормозить люстрацию и реальное, а не косметическое реформирование государственного аппарата — то главное, что и позволит нам победить в войне.
Что же касается собственно войны, то политика главы государства видится двусмысленной: все провластные спикеры и СМИ успокаивают общество мантрами о перемирии, а между тем кровавые бои ежедневно и дальше идут на Донбассе, тогда как для реформирования сектора безопасности не делается почти ничего.
Все больше разговоров о том, что эта линия проводится в рамках постоянных подковерных переговоров с Кремлем: не зря же Владислав Сурков теперь видится частым гостем в Киеве. Наблюдая эти манипуляции, западные страны, в свою очередь, перестают считать Украину ответственной стороной для переговоров и не желают оказывать реальную военную помощь.
Вопрос — начали ли они уже прямой диалог с Путиным об Украине? Но, кажется, г-на Порошенко это не слишком волнует: скоро выборы, а со своим российским визави наш президент если еще и не договорился (кто знает?), то уж надеется, укрепив свою власть, вскоре это сделать.
Так что главное желание нынешней власти — «порешать». В значении, которое это слово имело в 1990-е, из которых ментально родом заметная часть нынешней политической элиты: то есть кулуарно договориться с кем-то о чем-либо. Конечно, по сравнению с режимом Януковича это уже движение вперед, потому что «донецкие» умели идти только напролом, причем прибегая к услугам ФСБ. К сожалению, на том позитив и исчерпан. Ведь президент и его команда не имеют другого механизма поведения, кроме подковерных «договорняков». И даже полгода войны и смерти украинцев ничего не изменили в их мышлении. А в реалиях вооруженной агрессии такое поведение неизбежно все больше похоже на измену...
Президент много раз упоминает разгром под Иловайском как пример неготовности украинской армии (а чьи, кстати, протеже до сих пор руководят Министерством обороны и Генеральным штабом?) И, соответственно, о «невозможности урегулировать этот конфликт военным путем».
Тем не менее... Да, есть серьезные проблемы, но они — не критичны. Точнее, критическими они становятся при условии, что верховный главнокомандующий Вооруженных сил не желает воевать и мобилизовать общество. Основной же проблемой политики президента Порошенко является нежелание менять правила игры. Проще и привычнее немного перекрасить под себя имеющуюся неэффективную систему, внеся в нее косметические изменения. А к тому же он стремится сделать это единственно возможным для коммерсанта способом — постоянным торгом.
Однако сложность ситуации для Украины состоит в том, что Владимир Путин прекрасно умеет «работать» с таким типом людей, потому своим «Порошенко» ставленник кагебистского клана указал на их скромное место еще до середины 2000-х, а недавно напомнил арестом миллиардера Евтушенкова. Ощущение того, что договоренности между Путиным и Порошенко достигнуто давно, вероятно, даже до начала активной фазы конфликта в Донбассе, неизбежно нависает над всеми политическими шагами украинского президента с переговорными процессами в Минске включительно.
Вероятно, в Кремле уже решили, что раз украинский президент является вполне приемлемой фигурой, то почему ж не поддержать его переговорные попытки, тем более когда они соответствуют интересам России? Поэтому российская пропаганда, как по команде, совсем перестала вспоминать «киевскую хунту» и педалировать тему нелегитимности украинской власти.
Такое поведение Петра Порошенко, безусловно, очевидно для Запада. ЕС откровенно радуется, что у власти в Украине оказался человек, которого можно принудить к невыгодным переговорам с агрессором вместо отчаянной борьбы. А Соединенные Штаты явно не хотят влезать в конфликт, не видя в украинской власти тех, с кем можно поделиться не только разведданными, но и оружием.
Судя по настойчивым сообщениям о перспективе смягчение санкций, предстоящей встрече госсекретаря Керри и министра Лаврова, и вообще учитывая примирительный тон западного истеблишмента, никто в ЕС или США не станет по-настоящему вмешиваться в конфликт: а вдруг Петр Алексеевич протянет (или уже протянул?) руку дружбы Москве?
Чтобы найти надежное и приличное объяснение такому повороту, у президента в команде есть опытные специалисты по пиару и работе с медиа (подробнее — в публикации Кто создал манипулятивную систему СМИ в Украине?). Поэтому вполне логично, что Евросоюз счел лучше на год отсрочить имплементацию существенных положений Ассоциации, зато договориться, наконец, с Путиным. «Порешать» — так уже «порешать».
Соответственно, сценарий полномасштабного военного вторжения на всех направлениях, вероятнее всего, снова перестал быть № 1 в повестке дня кремлевского руководства. Стороны, скорее всего, вернутся к варианту, который, по информации «Тиждня», всерьез рассматривали еще во время первого перемирия на Донбассе, во второй половине июня. То есть, Запад де-факто признает аннексию Крыма и не поднимает соответствующий вопрос, по крайней мере, до конца каденции Путина, между тем Россия потихоньку выводит свои войска из Донбасса и нейтрализует радикальных представителей «ДНР» / «ЛНР».
Собственно, процесс уже пошел, русская армия, по сообщениям СНБО, понемногу отстреливает непримиримых сепаратистов на подконтрольной территории, расставляя свои военные комендатуры. Донбасс де-юре остается под властью Украины, хотя де-факто — занозой в ее теле. Украина обеспечивает Крым светом, водой и пищей, чем снимает необходимость рискованной войсковой операции для прокладки «данцигского коридора» и не педалирует вопрос принадлежности полуострова. Москва придумывает для Киева очередную кабальный скидку на газ и снимает запрет на украинские товары, фактически выиграв на Донбассе войну за Крым.
Некрасивая схема, так? Неморальная? Но когда за геополитические игры берутся бизнесмены образца 1990-х, другого ждать не стоит.
